А.А.Зайцев. Антропология. Беседа 2 часть 2. О безстрастном происхождении тела.
Аудио здесь http://vkuspravoslavia.livejournal.com/8889.html
Беседа 2 часть 2. О безстрастном происхождении тела.
При неизменном способе происхождения души человека способ происхождения тела менялся. Для Адама этот способ был одним, затем, при происхождении Евы от Адама - иным, тем, который Богом был предустановлен. Три условия безстрастного богоустановленного способа размножения. Адам, поскольку был безстрастен по происхождению, всецело владел своим телом и питался Богом. После грехопадения разум утратил часть своей власти над телом. Что такое «кожаные ризы» и «неукоризненные страсти».
Теперь [о том], что касается тела.
Способ происхождения души в результате грехопадения не изменился, потому что в результате грехопадения человек, мы говорим, подвергся тлению, смертности и страстности, а душа по своей природе нетленна, безсмертна и безстрастна.
Страстностью, тленностью и смертностью она, можно образно сказать, заражается в результате своей связи с телом. И как раз перемена происходит с телесностью человека. Природа тела, естественно, остается той же самой, но изменяется, как выражаются отцы, способ существования тела, и соответственно, способ происхождения тела. В чем дело, сейчас попробую пояснить.
Как первоначально существовало тело Адама (в прошлый раз мы немножко об этом говорили): оно было взято из персти земной и в сам момент взятия срастворено, соединено с душой. При этом душа Адама, а через душу и само тело были причастны Божественной благодати, потому что по своей природе человек - это существо, которое устремлено к обожению. Как говорит Иоанн Дамаскин, Бог создал человека существом обоживающимся. Не обоженным, а обоживающимся. Ему был дан толчок движения к Богу. И если бы в соответствии с этим толчком Адам просто свободно двигался к своей цели, он бы достиг этой цели, стал бы существом обоженным. Но он произвольно извратил этот замысел.
Можно (сказать) [сравнить это с тем], что поезд движется по рельсам, а вдруг машинист совершает что-то такое, что поезд сходит с рельс. Двигаться по рельсам было нетрудно, а вот для того чтобы с рельс соскочить, нужно какое-то усилие, некий искажающий это движение акт. И, собственно, грехопадение и было таким извращающим естественное движение, естественное тяготение человеческой природы актом. Как, например, для нас естественно дышать, а мы возьмем и зачем-то себе кислород перекроем. Это будет противоестественно, мы совершим насилие над своей природой, извратим ее, исказим. Нечто подобное совершил Адам.
У отцов, в частности, у блаженного Августина, есть такой хороший образ: рыба, выбросившаяся на берег. Благодать Божия для Адама и вообще для человека, [поскольку] человек создан для богообщения - как некая естественная среда, атмосфера, в которой человек может нормально существовать. Хотя вода не является частью природы рыбы, рыба - это все-таки нечто отдельное от воды, тем не менее, рыба устроена таким образом, что нормальная среда обитания для нее - вода. Для человека нормальная среда обитания - это Бог, Божественная благодать. Подобно тому, как рыба, выброшенная на берег, превращается в умирающее существо, Адам после грехопадения умирает душой. Т.е. в духовном отношении это тоже задыхающееся, умирающее существо.
Поэтому состояние Адама после грехопадения как раз противоестественно, а до грехопадения оно было естественным, нормальным. Но предполагалось, что Адам должен был достичь сверхъестественного, или вышеестественного состояния - состояния обожения. Пока Адам пребывал в естественном состоянии, его тело, созданное из персти земной, было тем же самым телом, что и после грехопадения, но, можно так сказать, иначе структурированным. Т.е. оно было всецело в послушании у разумной природы Адама, у его души. А душа по естеству, как я уже сказал, тяготела и естественно влеклась к Богу, была в послушании у Бога. Что это значит, на таком, если можно сказать, физиологическом уровне?
Из Писания и святоотеческих толкований мы знаем, что Адам произошел в результате творческого преобразования персти, причем его тело было сразу совершенным. Адам не был младенцем, постепенно возрастающим, а был сразу сотворен в некоем совершенном теле. Причем состояние этого совершенного тела мы представить особо и не можем, потому что отцы описывают состояние тела Адама как состояние безсмертия, хотя и по причастию благодати, состояние безстрастия, состояние нетления. Макарий Великий говорит очень просто: он подчеркивает независимость тела Адама от стихий, от тления, говорит, что его тело не могло бы тонуть в воде, не могло бы гореть в огне, не испытывало каких-то атмосферных перемен, т.е. было подобно по своему состоянию телу, которое явил Христос после Воскресения. Тоже немножко говорили, помните: Он был независим в некотором смысле от стихий, каких-то пространственных категорий, мог проходить [сквозь стены] с затворенными дверями. Более того, эти свойства Он являл даже до Воскресения еще, когда нужно было: мог ходить по водам, или, помните, в Евангелии от Иоанна описывается такой эпизод, когда иудеи хотели в очередной раз расправиться с Христом, окружили Его, чтобы побить камнями, а Он сквозь них прошел, стал невидим для них. Потом, Христос мог свободно как-то менять свою внешность - он был то узнаваем, то неузнаваем. После Воскресения, помните, ученики то узнавали его, то не узнавали. Узнавали его опять-таки по благодати. Когда Лука и Клеопа на пути в Еммаус встретили Христа, они сначала Его не узнали, [это был] некий таинственный спутник, который толковал Писания, а потом, как Лука свидетельствует, в преломлении хлеба они узнали, что это Господь. «Не горело ли сердце наше», что духовно познается Христос, а не по каким-то видимым признакам, как мы сейчас узнаем друг друга.
У Адама [до грехопадения] тело было подобно [телу] Христа после Воскресения и до Вознесения. Потому что после Вознесения Тело Христово являет себя уже в некоем высшем, сверхъестественном модусе, в том состоянии, в котором в Царствии Небесном окажутся друзья Христовы, спасенные, верные.
При этом важно иметь в виду, что само такое нетленное состояние тела связывается отцами со способом происхождения. Способ происхождения, еще раз повторю, был безстрастный - творческое воздействие Божие на материю. В результате этого творческого воздействия образуется человеческое тело. Подобным же образом происходит Ева от Адама - безстрастно. Опять-таки в результате творческого воздействия Божия на тело Адама образуется новый человеческий индивид, новая ипостась, говоря богословским языком, второй человек - Ева. Происхождению Евы не предшествовал известный нам физиологический акт, связанный с плотским, чувственным наслаждением, а было творческое воздействие Божие. И происхождение Адама, и, особенно, происхождение Евы [предполагает безстрастный способ размножения]. Но, все-таки происхождение Адама предполагает только творческое воздействие Божие, а участия человеческой свободы там быть не могло по понятным причинам - потому что и человека еще не было, некому было участвовать. А Ева возникает уже при добровольном желании Адама.
Помните из библейского повествования: что все было прекрасно, но не было у Адама - в русском переводе говорится - «помощника», а тот греческий термин, который присутствует в Септуагинте (греческой Библии), может быть переведен как не просто «помощник», а как «содействующий». Т.е. не было равного Адаму. А человек создается как существо, призванное, кроме прочего, к общению, как существо, как мы сейчас сказали бы, социальное, а не как какой-то одиночка. Поэтому Адам сам хочет, чтобы от него произошли другие люди. И заповедь Божия «плодитесь и размножайтесь» тоже дана как некий импульс человеческой природе. А способ размножения Богом предполагался безстрастный.
Этот способ, если кратко суммировать, предполагает три вещи. Во-первых, прямую волю Божью -- т.е. Бог хотел, чтобы от Адама произошла Ева и вообще, чтобы человеческий род умножался, Он Сам дал человеческой природе такую заповедь-повеление - плодиться и размножаться. Во-вторых, добровольное согласие Адама, т.е. участие воли человека в том, чтобы размножиться. И третье - когда два условия - воля Божия и воля человеческая есть - это действие Святого Духа.
В Писании говорится о том, что Адам был введен в некое необычное для него состояние, духовное. Говорится, что «навел сон». Отцы часто говорят об этом состоянии как о некоем «экстазе». Но не в наркотическом смысле, а буквально «экстасис» - это выход за пределы самого себя, т.е. имеется в виду воздействие Святого Духа. И это воздействие Святого Духа отделяет от тела Адама некую новую плоть. Причем эта плоть, т.е. тело Евы, является сразу совершенным, целым. Не просто какое-то семечко, которое потом возрастает до совершенной телесности, а совершенная плоть Евы сразу отделяется от совершенной плоти Адама. Мы опять-таки как-то представить образно это не можем. Наше восприятие, наше воображение не способно этого вместить. И Ева сразу происходит как второй человек, второе «я» для Адама, и Адам познает в ней «плоть от плоти моей».
Пока не будем говорить о изменившемся в результате грехопадения способе происхождения, а [рассмотрим] вопрос о разделении на полы. Мы в прошлый раз его немного коснулись, сейчас просто напомним, может быть, несколько подробней.
По учению отцов, Бог предустановил размножение человеческого рода до определенной количественной полноты. Замысел Божий неизменяем, и независимо от того, пал бы Адам или не пал, человеческий род размножился бы таким безстрастным способом до некоего полного количества.
Но в результате грехопадения, поскольку тело становится тленным, т.е. подобным животным, Библия говорит о том, что Адам и Ева получают от Бога некие таинственные «кожаные одежды», по-церковнославянски «ризы кожаные». Кроме буквального толкования, которое в иудейской традиции существовало, уже в этой же иудейской традиции, например, у Филона Александрийского, который, без всякого сомнения, наследовал какой-то имеющейся традиции, а в христианстве это нормативная традиция - под «кожаными ризами» понимается изменившееся состояние плоти. Т.е. Бог предвидел, что Адам отпадет, и в соответствии с этим предвидением Он человеческую плоть устроил таким образом, чтобы она могла существовать и в новых условиях. Мы говорили, что рыба устроена так, чтобы нормально существовать в воде. Какая-то безумная рыба взяла и выпрыгнула из воды - и она начинает сразу погибать. А Бог, предвидя, что человек поступит таким образом, дал человеку дополнительный шанс, и плоть устроил таким образом, чтобы она могла существовать, по крайней мере временно, - чтобы его свобода могла полностью реализоваться, чтобы человек не отпал окончательно - в изменившихся условиях, но уже другим - животным способом.
Если прежде, как я сказал, тело Адама было всецело управляемо его разумом, т.е. всякий телесный импульс, телесное движение начиналось с разумного свободного решения, то после грехопадения, когда человек на уровне своей телесности изменился, уподобился животным, как псалмопевец говорит, «уподобился скотом несмысленным», разум, разумная свободная душа потеряла, так скажем, часть своих полномочий, своей власти над телом. Сейчас мы видим, что мы далеко не все контролируем в своем теле - отчасти мы его контролируем, а отчасти нет. Т.е. мы можем ходить, двигаться, принимая свободные решения: пойду туда, сейчас лягу, потом встану (если я, конечно, не инвалид). Тем не менее, хотя отчасти наша свобода над нашим телом сохраняется, очень многие функции вышли из-под контроля нашей разумной души. Именно это и уподобляет человека в нынешнем состоянии животным. Животные - неразумные существа, они движимы инстинктом. И если говорить современным биологическим языком, то то, что отцы называли «кожаными ризами» или «неукоризненными страстями», вошедшими в человека в результате грехопадения, или то, что они называли «страстностью, тленностью и смертностью тела» - это то, что на языке современной биологии называется инстинктами и рефлексами. Это то, что неподконтрольно нашему разуму, например, обмен веществ, врожденные рефлексы, кровообращение, пищеварение, рост волос, ногтей, вообще рост. Мы же не можем контролировать свой рост. Все эти биологические процессы в совокупности - это как раз то, что можно назвать тлением, тленностью тела, или «кожаными ризами». До грехопадения, еще раз повторю, в Адаме этого всего не было. Не было в нем никаких инстинктов в нашем смысле.
Когда в западном христианстве, особенно в протестантизме, предполагают Адама до грехопадения как некое биологическое существо, подобное нам, но без каких-то изъянов, то в том числе предполагается, что половой инстинкт в Адаме был, и чуть ли не независимо от грехопадения Адам с Евой вступали бы в интимные отношения, размножались бы таким же образом. Конечно, если бы отцы столкнулись с такой точкой зрения, они бы расценили это с духовно-аскетической точки зрения как проявление псевдобогословия сладострастия, эротомании.
В Адаме не было ничего страстного, ничего животного. Он был существом духовным, и его телесность была тоже духовна, т.е. подчинена духовной душе и как бы срастворена с ней. В каком виде это существовало, мы не можем сказать, потому что мы не знаем этого состояния. Как Христос - иногда был узнаваем, иногда неузнаваем - т.е. внутренняя форма телесности сохранялась, но внешний вид [мог меняться]. Здесь можно такой достаточно простой пример привести: вода Н2О - в зависимости от условий состояние воды меняется, например, при нагревании до ста градусов она превращается в пар, а при низкой температуре превращается в лед. Можно сказать по очень отдаленной аналогии, что до грехопадения человек, человеческое тело, как его описывают отцы, было динамичное, подвижное, воздушное, легкое - его можно уподобить воде. А после грехопадения человеческое тело уподобилось льду - косному, неподвижному. А в Вознесении будет, по аналогии, нечто парообразное. Еще раз повторю, что это только слабая аналогия, потому что на самом деле мы просто не можем представить в рамках нашего трехмерного материального мира состояние тела не только после Вознесения, но и даже до грехопадения. Поэтому лучше и не пытаться задействовать здесь воображение, а просто принять как факт, на рассудочном уровне, что состояние тела Адама было иным.
Во-первых, это связано с происхождением - этот способ происхождения предполагает прямую волю Божью, добровольное согласие самого человека и творческое воздействие Святого Духа. Затем, [во-вторых], человек же существо не безначальное, только Бог безначальное и самодвижущееся существо, т.е. имеющее источник существования в Самом Себе. А человек, как и всякое сотворенное существо, имеет нужду в источнике жизни извне, в питании в широком смысле. Адам, если говорить совсем просто, имел этим источником Самого Бога, т.е. Адам питался Богом. И отцы толкуют описанные в Книге Бытия вкушения от райских плодов, в частности, от древа жизни, в сакраментальном, евхаристическом смысле. Т.е. Адам вкушал от плодов райских и от древа жизни в первую очередь не в том смысле, в котором мы едим бутерброд с колбасой, чтобы поддержать временное существование своего тела, а он через вкушение этих плодов причащался Бога. Поэтому это было не тленное питание по нашему образу жизни, когда мы что-то в себя вкушаем, оно через обмен веществ перерабатывается, становится временным источником энергии для нашего тела, а потом остатки пищи выходят известным образом. В нем не было тленного пищеварения, а он через плоды райские, т.е. возможно, они были, конечно, материальными, но сопряженными с Божественной благодатью, [причащался Бога]. Иоанн Дамаскин в «Точном изложении православной веры» говорит, что Бог, давая эти плоды, давал заповедь о том, что все сделай способом причастия Мне, единому Источнику жизни.
Вкушение райских плодов от древа жизни отцы отождествляют с Таинствами. Как, например, в Евхаристии мы вкушаем хлеб и вино - материальные вещества, но никому из верующих христиан не придет в голову, что в Евхаристии мы утоляем биологическое чувство голода. Мы приобщаемся Богу, и отцы Церкви однозначно говорят, что ничто из этого таинственного вкушения не становится уделом пищеварения, а все претворяется в жизнь вечную внутри нас. Евхаристию нельзя рассматривать как материальную биологическую пищу. Подобным образом и те вкушения материальных райских плодов, сопряженных с Божеством, тоже не были биологическим питанием. Т.е. это было питание в жизнь вечную, пища бессмертия.