пастор, венчающий слова. евгений соя. интервью
Эта беседа состоялась солнечным апрельским утром в дворике одного из утопающих в зелени маленьких гостевых домов Калининграда. Воздух был прозрачен и свеж, что давало надежду пообщаться без излишних туманностей, а с ветвей вокруг вовсю щебетали птицы. Птицы кричали о любви. Может быть, о дальних странствиях и долгой разлуке, о птенцах, весне и солнце, но всё-равно, только о любви. Как ни странно, казалось, что эти птицы - единственные существа, которые могут что-то знать о человеке, с которым предстояло сейчас встретиться. Ведь на первый взгляд их жизни так похожи… Бесконечные перелёты - только за эти 2 месяца он выступил в 50 городах десяти стран. И бесконечные слова любви - ведь на каждое из этих выступлений, собирающих неизменный аншлаг, люди пришли услышать его стихи. А все без исключения его стихи - о любви, и только о любви. Полные залы и недешёвые билеты - кто после этого может сказать о невостребованности современной поэзии?
- Привет.
- Привет.
- Женя.
- Женя.
- На «ты»?
- На «ты».
Высокий молодой человек с пирсингом, татуировками, крепким рукопожатием и простой улыбкой… Восходящая звезда русской словесности. Глашатай любви. Девичий кумир. Топ интернета. Простой одесский парень. В общем, Евгений Соя. А если одним словом - Поэт.
- Начнём? - произнёс он с улыбкой.
- Да. Как тебе?
- Имеешь в виду «какое впечатление сложилось у меня о Калининграде»?
- Кому это интересно? У нас у самих есть мнение о своём городе. Мы тут давно живём. Просто интересуюсь, готов ли…
- Логично. А что, надо было готовиться? Какие-то специфические вопросы?
- Конечно. «Какого цвета небо?» И «можно ли судить о поэте по его ботинкам?»
- Ммм, неплохо. Надо бы ответить… Даже если это вопрос от дальтоника, я готов помочь. Я считаю, что небо именно такого цвета, каким ты его видишь. И только ты. Даже если остальные видят только тучи, ты, возможно, видишь и солнце за ними. В этом, даже можно сказать, суть поэзии.
- Хорошая метафора. А насчёт…
- А вот судить вообще никого не надо. Ни по ботинкам, ни по чему-либо ещё. Не наше это дело, - улыбнулся поэт.
Это было хорошее начало, сулящее тёплый приём даже такому неудачливому интервьюеру.
- Так суть поэзии в том, чтоб увидеть то, что не видят другие?
- Отчасти. Скорее, дать почувствовать более ярко то, что уже чувствуешь, но не можешь сформулировать в душе и мыслях. Ведь это так круто! Где-то прямо сейчас находится человек, только что прочитавший стих и благодаря этому остро и более ярко, чем ранее, пережил собственное чувство. Прям представляю, как он мысленно восклицает: «Вот, же! Ну точно ведь! Как с языка снял! Ведь столько лет чувствовал это, а тут какой-то паренёк так чётко выразил…» Суть поэзии - это чудо обретения вкуса в чувстве. Осознание его.
- Получается, и способ записи чувства… Возможность его многократного переживания. А что такое поэзия вообще?
- Вообще? Это фиксация определённой красоты. В моём случае. А технически, поэзия - это искусство слов, которые складываются единственно возможным способом, необходимым для возбуждения в человеке конкретного чувства или переживания. Этот порядок слов можно назвать не иначе как алхимическим, когда понимаешь, что теперь эти слова не только рядом… По другому они просто не могут находиться. Все вместе они образуют нечто цельное, единое. Это прям чудо. Приходят строки, и вдруг видишь, что в них есть какая-то внутренняя красота. Гармония.
- А что такое поэт?
- Кто?
- Нет, «что»?
- Я думаю, что это, наверное… Людям всем снятся сны. А поэт - это не только человек, который способен их запоминать, но и как-то об этом рассказывать. Настолько, насколько может.
- Только описывать? А создавать?
- Да. И создавать. И быть проводником в эту фантазию, в этот сон.
- Ммм, во как! То есть, если исходить из твоего определения, поэт скорее снотворец, чем сновидец…
- Да, скорее созидатель. Творец.
- Царедворец ли созданного творения поэт? Хозяин ли этого сна?
- Нет. Созданное творение выходит в мир и живёт само по себе. Иногда и не оправдывая чаяний создателя. Больше не принадлежа ему. Стихотворение - это голограмма чувства. Каждый волен брать его и применять по своему желанию. И в каждой душе, где оно принято, оно обретает свою собственную жизнь. Каждый стих - это координатная сетка, для удобства выраженная словами. Мы даём эту карту, координатную сетку, слушателю, и человек дальше уже идёт по ней сам. Наверняка делая те открытия, которые поэт заготовил ему на этом пути. Которые сам поэт уже открыл.
- Неплохо. Искатель. Бескорыстный Колумб. Сталкер в аномалии подсознания. Проводник в бушующем море чувств?
- Скорее подсказчик. Все чувства человек переживает и без нас. Но поэт способен увеличить резкость и контрастность переживания.
- А для чего всё это? Есть ли цель у поэзии? И нужен ли смысл поэту?
- Поэзия имеет право на существование даже и в отсутствии смысла. Это нельзя назвать грустным. Это величественно. Это как дар. Или судьба. Так получилось, что я нашёл себя в этом. Просто пишешь, просто выступаешь. Потому что это лучшее, что ты можешь делать.
- Без цели?
Затянувшись сигаретой, Женя поднял голову вверх, попробовав выпустить пару колец дыма… «Какая может быть цель, если у самого мироздания нет цели?» - наверняка подумал он. - «Зачем эти вопросы?» Но у мироздания есть смысл. И поэт как никто другой это знал. И знал, что смысл этот словесно невыразим.
- Я могу рассказать лишь о своих личных открытиях, - мягко сказал он… - Когда-то давно, как и любой подросток, я считал себя отличным от других, непонятым. В какой-то момент стал писать стихи - и почти сразу же они нашли какой-то отклик, начались какие-то выступления. И вдруг я понял, что множество людей понимают - о чём я, подобно мне чувствуют, и нечто одинаковое переживают. А ведь только что я считал себя в некоторой степени особенным, одиноким. И пускай они, конечно, понимают мои чувства по своему, через свою призму, но меня с ними что-то роднит. И в моём случае поэзия доказала мне, что я не одинок. И полагаю, то же самое она может доказать читателю.
- В поэзии читатель видит свои чувства, а не твои.
- Вот именно! Но это и прекрасно - найти какие-то чужие строки и понять, что этот человек говорил об этом, а если говорил - значит, и пережил. А если пережил, значит это можно пережить. Значит, это сможешь и ты. В какой-то степени смысл в этом и есть.
- Меняет ли поэзия окружающий мир?
- Всё индивидуально. Для кого-то она может изменить мир, для кого-то - нет.
- То есть, в чьём-то восприятии меняется мир, а для остальных остаётся неизменным?
- Да, возможно только внутри отдельного человека.
- То есть, действие поэзии индивидуально?
- Конечно. Уверен. Как и у любого другого искусства. Даже самое массовое - оно индивидуально в любом случае.
- Но разве простая стихотворная строка, например: «коня на скаку остановит, в горящую избу…», или «никогда мы не будем братьями», или «…немытая Россия, страна рабов, страна господ» - разве такая стихотворная метафора не влияет в дальнейшем на народы, их менталитет и историю?
- Думаю, ты преувеличиваешь. Страны и народы навряд ли изменятся. Но отдельный человек вполне может задуматься, его внутренняя сторона может измениться, или даже и взбунтоваться против нечто.. И, по большому счёту, этого достаточно.
- Вообще, может ли поэт рассчитывать на какой-то эффект от своих творений?
- Нет. Эффект есть, но он непредсказуем. Его невозможно предугадать. Он индивидуален. Просто потому, что рассчитывать на 100%-е понимание невозможно. Поэт говорит, поэт пишет, а каждый читает и понимает по-своему.
- Может такое быть, что поэт разрушает?
Евгений достал очередную сигарету, легонько постучал фильтром о сигаретную пачку, и внимательно посмотрел на сигаретный кончик. Кажется, ответа там не было. Между прочим, эта сигарета была уже четвёртая за время, прошедшее с начала разговора. Немного задумавшись, возможно, о вреде такого активного курения, Евгений всё же поднёс её ко рту, чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся сладким ядовитым дымом…
- Разрушает ли? Разве что, себя. Что-то в себе.
- То есть, в поэзии есть жертва?
- Скорее да. Как говорит Борис Борисович: «каждая песня - это террористический акт». А террористический акт не бывает без жертв. И в большей степени - это жертва поэта. Но есть и мистический аспект. Настоящая поэзия - это опасность. Поэзия - лунное искусство. Понимаешь о чём я? Солнечное искусство - то, что мы слышим по радио, а также пресса, беллетристика. И лунное искусство - то, что порождает луна. А там, где луна - там и разрушение. Опасность. И жертва.
- Лунное искусство? Интересно. А чем жертвует поэт, выдавая творения в мир?
- Сказанное слово уже не вернёшь. И это выпущенное слово уже не принадлежит тебе. Как минимум жертвуешь этим.
- Так и растратишься весь… Где же черпать вдохновение?
- Мы с тобой заходим в какие-то мистические дебри. Посмотри на этот мир! Неужели он уже описан? Скушен? Исчерпан? Поэту просто остаётся перевести его на язык слов. А там, где не из чего черпать - поэт может и создать.
- Из чего?
Поэт очертил сигаретной пачкой округлую фигуру на пыльной поверхности нашего садового столика. Упорядоченные рукой художника, бессловесные пылинки стали что-то означать. Как минимум, направление мысли поэта. Когда-то пылинки были частью чего-то земного, а ещё ранее были рождены в недрах звёзд, как и всё остальное вещество во Вселенной. Из звёздной пыли возникли планеты, а на планетах всё остальное, в том числе и снова пыль. Подобный круговорот происходит и со смыслами, которые являясь частицами нечто цельного, мечутся, ища способ слиться в одну большую истину. Чтоб когда-нибудь рассыпаться вновь.
- Из ничего ничего не берётся. Во-первых, есть большое пространство памяти, и многое берётся из большой реки ностальгии. А много - из огромного моря любви, бушующего вокруг нас.
- Ну, хорошо. Просто интересует щекотливая для творческих людей тема: «исписался», «выдохся». Нужно ли выжимать из себя, если не пишется?
- А ничего не выжмется. А если и выжмется, то только то, что никому не интересно. Но ведь это не нужно и самому себе.
- А быть трудоголиком? Например: не хочется, а надо?
- Для поэта если надо - то хочется.
- Хорошо сказано. В общем, имеешь в виду: у тебя такой проблемы не стоит?
- Не стоит. Проблемы. И, дай бог, не кончится вдохновение. Ещё есть о чём писать.
- Ну как же! Все стихи о любви… Неужели её в тебе столько?
- Как показывает практика - да. Ведь в любви ничего не теряешь, а только приобретаешь. И сколько не выплёскивай её наружу, меньше в душе она не становится.
- Это что, значит, всё, что описано в твоих стихах - твои личные переживания? Или ты описываешь чужое чувство так, как его представляешь? Или, может быть, фантазируешь об идеале?
- Да, Жень, это то, что я переживаю. Оно может быть утрировано или гиперболизировано, а иногда даже преуменьшено, но оно моё. Одно плавание по реке ностальгии чего стоит… Но и сиюминутное, то, что происходит с тобой прямо сейчас - самый-самый горячий пирожок берётся с полочки… Ох…
- Ну, неужели всё из себя? Не верится как-то… Давай ещё раз констатируем: все стихи о любви, она и только она является источником твоего вдохновения - не приходится ли тебе самому искусственно поддерживать в себе такой высокий накал чувств, разгонять движок, искать нового, если текущее чувство исчерпалось…?
- Разгонять движок? Поддерживать высокий накал? Нужно. Как и любому другому человеку, потому что любовь - это источник вдохновения не только для написания стихов, это смысл того, чтоб вставать с кровати. Это смысл того, чтобы жить.
- Да, это мощная мысль. Но хочется спросить по-простому: «не привираешь ли ты в своих стихах»? Неужели столько возможно перечувствовать?
На секунду застыв, поэт перевёл взгляд и потянулся рукой куда-то под свой стул. «За топором, что ли?» - мелькнуло в голове... Однако в руках Евгения появилась бутылка минеральной воды. Чуть улыбнувшись, он наполнил стакан перед собой и ещё пару секунд помолчал, глядя, как пузырьки поднимаются из глубины. Пузырьки весёлыми струйками спешили наверх и, коснувшись поверхности, тотчас исчезали, растворяясь в окружающем воздухе. Так же как исчезает неловкость, коснувшись простой искренности...
- Только искренность, Жень. Честность. Перед самим собой. Это главное. В стихотворении не должно быть никакой фальши. Это важно. Нельзя заводить себя в дебри. Лучше тогда вообще не писать.
- Хорошо. Но насчёт высокого накала и неиссякаемости источника вдохновения хотелось бы до конца раскрыть тему: должен ли поэт быть героем-любовником, разрушителем сердец?
Поэт усмехнулся:
- Я думаю, что слово «должен» и слово «поэт» не могут быть употреблены в одном предложении.
- Круто. Это весь ответ?
- Да.
- Отлично соскочил. Попробуем более дипломатично… Ты певец не общего, если угодно - не «христианского» понятия любви, а «личного». Наша любовь персонализирована, не обезличена. Да и не вечна. И твой слушатель ищет в этих строках ответ на своё личное переживание в отношении другого человека. Но ведь они ищут и тебя… Куча поклонниц, для которых ты являешься в некоторой степени пророком… Понимаешь о чём я? Должен ли ты сам являться желанным для них?
- Почему нет? Если мы говорим о популярности, то наверняка более желанным продуктом всегда является тот, который желанен в максимальном количестве аспектов. Герой-любовник? Неплохо. Думаю, да. Но при этом, я тебе скажу важную вещь - писать стихи о женщинах можно даже не зная их. Лишь только увидев женщину мельком, ты однажды понимаешь, что женщина, как существо, достойна всех стихов мира.
- Любая женщина?
- Практически.
- Ммм… Тогда, наконец, вопросы погорячее: не приходится ли периодически заменять музу?
- Не всегда женщина, с которой ты живёшь, является источником твоего вдохновения. И это нужно принять. Но, в то же время есть кто-то, кто тонкой красной нитью вьётся сквозь все мои стихи, присутствует в каждой секунде моей жизни. Наверняка не зная это. Но это отдельная тема.
- То есть, для тебя главное быть искренним с самим собой, а экстерьер этих переживаний ты не собираешься создавать искусственно. Так?
- Как может быть иначе? Всё, что требует душа - ты делаешь. Ведь поэт - певец души, а не обстоятельств. Как говорил один наш одесский поэт, Игорь Гусев: «поэт в России - больше, чем поэт. Поэт - любовник - гладиатор». В этом тоже есть жертва. И, знаешь, в свои 24 года я уже в героя-любовника наигрался. А что мне хочется на деле - давай оставлю при себе…
- Да расскажи уж…
- Давай, констатируем бесспорное - каждый из нас хочет настоящего крепкого счастья. Такого, какое он себе представляет.
В возникшей паузе каждый на миг задумался о своём… Что такое счастье? Каждый стремится к нему, представляя по своему, но, вроде бы достигнув, не останавливается, желая большего… Достижимо ли оно вообще? И может ли быть описано словами? Навряд ли, ведь в счастье нет слов. Они там не нужны.
- Сменим тему. Поэзия сегодня востребована?
- Думаю да. И именно настолько, насколько ей нужно быть востребованной, и ровно настолько, насколько сама современная поэзия этого достойна. При всей массовости своих почитателей поэзия не является массовым искусством. И в этом 21- веке, в наше время «смутного» искусства, отвечая на те потребности, которые она удовлетворяет, поэзия находится на самом точном своём месте. Это если мы говорим о русской поэзии. Не знаю, как происходят дела за рубежом, отсюда кажется, что похуже.
- Приятно слышать.
- У русской поэзии всё в порядке. Вообще, это интересное явление, к которому я сам отношусь - путешествующие поэты, выступающие в клубах, собирающие залы… Мне кажется, что вне русскоязычного мира такого нет. Хотя, может, мы просто не знаем…
- Так может, вообще, поэт - это и есть одухотворение острия времени? Время меняется, а поэт, обладая чуткой душой, первым предугадывает грядущее? Является его буревестником. Всегда ведь при исторических переменах происходит всплеск поэзии… В опасное ли время или в спокойное - поэт воспевает мечту, фантазию, сон своего общества. То, куда оно стремится - будь то любовь, покой, или война…
Поэт Евгений Соя одобрительно повёл бровью в ответ на данный спич. Не часто приходится
выслушивать лекцию на собственном интервью… Казалось, что ему уже хотелось произнести: «Ну-ну, сейчас только за ручкой сбегаю…» Но разговор вернулся в обычное русло:
- Можно ли говорить о поэзии, как о некоем особом языке, где с помощью слов выражается то, что словами выразить вообще-то невозможно? Где слова сравнимы с ролью красок в изобразительном искусстве?
- Знаешь, для кого-то стихи - это такая грустная история, нечто, что заставляли учить в школе. Типа, для ботанов и прыщавых задротов. Для кого-то стихи - это просто несусветный бред. Многие понимают это синонимом понятия «рифма». Для кого-то слова песен любимой группы «боже, какой мужчина, хочу от тебя сына» являются высшим проявлением поэзии. И задумайся - для кого-то это и есть истина в последней инстанции! И, может быть, это мы с тобой заблуждаемся и возводим в культ свои самолюбивые измышления, не стоящие и выеденного яйца! Неужели мы достойны судить вообще кого бы то ни было?
- Не, судить не хочется. Но хочется что-то изменить. Заметь, ты уже задаёшь вопросы… А тебе хочется менять мир своим словом?
- Хочется. Любому хочется. Но как оно выходит и выйдет ли? Кто знает? Мне известны какие-то истории людей, жизнь которых изменилась благодаря стихам. Это уже неплохо. Очень часто меня спрашивают о широких вещах: «видишь ли ты себя на каком-то месте в истории? на какой страничке хрестоматии?» На деле я понимаю, что мне всего этого не нужно. Ну, ненужно, и всё. Нет таких амбиций. Я помню себя 16-летним. Мы сидели с прекрасной девушкой в подъезде и слушали «БГ». Слушали на одном из тех древних телефонов с памятью 32 МБ, куда влазит 6 песен. И вот мы сидим и слушаем их по кругу. Но ведь хорошо! Как же хорошо, блин! И всё чего я хочу добиться - это того же чувства. Такого же удовлетворения. Себе и всем вокруг. Чтоб кто-то 20-летний протянул кому-то открыточку или записку на тетрадном листе с этими строками - и им стало так же клёво. Пусть они поцелуются, пусть они закроют глаза… Пусть между ними возникнет нечто. На зависть тем, кто рождён завидовать. Это любовь… Мы отсчитали уже 21 век своей эры. И при этом никто ещё не сказал исчерпывающе - что это такое. И, боюсь, никогда и не сформулирует.
Лёгкий апрельский ветер шевелил листву вокруг нашей беседки. Птицы всё так же щебетали вокруг… Нет никаких сомнений в том, что эти маленькие создания будут петь о любви вечно - будучи способными выразить то, что у них на душе, или и не пытаясь это сделать. Любовь оказалась достойна того, что можно вечно воспевать и её крохотную часть. А птица поёт, потому что она может это сделать. Разве в этом нет смысла?
- Поэт пишет, потому что может. Это самореализация?
- Безусловно.
- Возможна ли самореализация без слушателя? Без наблюдателя, который оценит?
- Я думаю, что всё-таки нет. Это не имеет отношение к публичному признанию, поэт вполне может быть счастлив, имея лишь 1 слушателя. Но представить, что поэт не собирается показывать кому-либо свои стихи, делиться ими, сложно. Это всё равно, что иметь голос и не говорить.
- Поэт имеет право и ненавидеть мир. Не лучше ли иногда молчать?
- Поэты вообще, в целом, далеко не оптимисты. Но даже самая депрессивная лирика ищет отклик. Какие-либо обстоятельства, например, обида на общество, могут заставить поэта молчать. Но поэт - это тот, кто изливает. Иначе теряется смысл. Стих должен прозвучать.
- Мы снова обращаемся к области смысла… Всё же для себя созидает поэт, или для других? В этой потребности дать - он эгоист или альтруист?
- Даже отдавая, ты всегда получаешь.
- По-христиански так…
- Именно. Мы говорим не про лайки, не про алхимические чудеса, превращающие строки слов в строки цифр денежных знаков. Мы говорим о каком-то внутреннем обмене. Ты получаешь… Какой тут альтруизм? Но и эгоизмом здесь не пахнет. Потому что ты даришь. Не надеясь на возмещение, но всё же, получая взамен. В том числе и то чувство, о котором мы обмолвились в начале - что ты не одинок.
- Поэт должен быть голодным?
- Если уж ты продолжаешь настаивать на возможности совмещения слов «должен» и «поэт», скажу, что поэт должен (то есть, поэту «лучше») быть возбуждённым. Всё его должно радовать или удивлять. В идеале - поэт всегда «на взводе». Жадный до впечатлений и чувств. И в какой-то степени - это и есть синоним слова «голодный». Это не пустой карман или холодильник. Этот голод - духовный.
- Так может быть не голодный, а «страдающий», «мучающийся»?
- Главная мука поэта - это то, что в мире столько всего. Столько красоты, столько любви! Наш словарный запас таков, что каким бы ты не был подкованным и даже гениальным, ты не можешь окончательно приблизиться к тому, что чувствуешь. Ты никогда не опишешь, как пахнет твоя любимая женщина, как падает на неё свет в этой комнате, и что ты видишь, глядя на неё. В этом и есть главная мука и главное страдание. Понимаешь, какая странная метаморфоза происходит с настоящей поэзией? Всё великое остаётся всё-таки вне её, как бы мы не пытались. Потому что всё самое великое и самое прекрасное является непостижимым.
И даже если выучить все языки мира, все его наречия и сленг, мы сможем описать лишь неполную часть этого грандиозного величия. И мне кажется, что это прекрасно.
В биографии поэта Евгения Сои явно было много всего... Фаланги пальцев на обеих его руках окольцованы сплошной татуировкой - без рисунка или орнамента. Представляется, что на этом месте вполне могли когда-то стоять буквы «маша», «катя», «валя» и ещё множество подобных… Подобные татуировки на плечах рук и далее... На самом деле эти руки действительно ещё недавно были исписаны словами, но, говоря обобщённо, несли в себе девизы поэта. Хотя, кто знает? Поэт предпочитает давать интервью одетым. В любом случае, каждый из этих девизов когда-то рассказывал о любви. И наверняка, каждая из этих татуировок заслуживает целой истории. Ведь в мире столько всего! Красоты и любви! Кажется, в этом и есть главная мука поэта Евгения Сои.
- То есть, если мы напишем все стихи, соединим все возможные слова во всех возможных комбинациях, мы не исчерпаем всех возможных способов описания нечто великого? Например, любви?
- Именно. О любви писано испокон веков. Да наверняка и сам жанр любовной лирики старше письменности. О любви кричат глиняные таблички, берестяные грамоты, миллионы книг, километры строк, терабайты информации - и разве сказано всё? И в этом 21-м веке мы продолжаем её познавать и описывать. И, представьте себе, открытия ещё не заканчиваются! А кто пишет о Вавилонской башне? Единицы. Так, может, там уже и нечего познавать? Сравни то, что пишется о любви и то, что о правителях и войнах… Я читал мало свежих стихов о царе Навухудоносоре. Да и о царе Соломоне тоже…
- Ты хотел бы, чтоб твои строки вошли в «крылатые слова» и поговорки, так сказать, «отлились в граните»?
- Уже есть некоторые стихи, которые стали популярными, можно даже сказать «народными». Они живут своей жизнью, и мне, по большому счёту, уже и не принадлежат. Помнишь, Башлачёв пел: «поэт умывает слова, возводя их в приметы». Замечаю такое.
- Приятно ли?
- Ну, такое смутное чувство. Наверное, то же самое чувствует мать, когда её дети вырастают, становятся самостоятельными, не присылают особо весточек, да и в гости не захаживают. Это чувство и радости, и, конечно, гордости, но и тоски… С другой стороны, со стихами легче - конца не предвидится, и хочется рожать и рожать ещё, надеясь снова увидеть, как они взрослеют, становятся лучше, чтоб однажды так же отправиться в свой собственный путь.
- Интересно... У тебя уже вышло несколько изданий. Не пора ли получить какое-то официальное признание? Литературную премию? Статус в писательских организациях? Имя на телеэкране, строку в энциклопедии, полку в библиотеке?
- Мне приятней, когда мои стихи вырезаны на скамейке в парке, куда иногда приходит грустить какой-нибудь молодой человек… Когда они в отчаянии написаны на двери подъезда. Когда эти стихи посланы СМС-сообщением вместо тысячи возможных слов. Когда выговоренные или написанные - они стоят рука об руку с надеждой… Вот это и есть признание. Никакие дипломы и памятники это не заменят. В этом - и есть смысл. И я вижу, что так уже случается, и надеюсь, что так и будет. Значит - всё это было не зря. Значит, я смог подарить чудо. Надежду. Возможность. Прощение. Помог, или, хотя бы, подсказал… А может, просто избавил двух людей от лишних слов, подарив им время на чувства…
Навряд ли существуют иные слова, способные доказать, что поэзия - это чудо. Выторговать секунды у неумолимого времени. И подарить их тем, кто способен чувствовать… Евгений улыбнулся. Усталый алхимик, выплавляющий магические камни из невзрачного лома... Прямо сейчас в физическом мире вокруг атомы вещества самопроизвольно организуются в кристаллические решётки таким способом, при которых достигается наименьшая энергия. При всей простоте принципа, человечество не может повторить данного алгоритма. В мире поэта Евгения Сои слова сами рождаются на тех местах, которые предназначены для образования нечто большего. Большего, чем слова.
- Каким вообще может быть идеальное стихотворение?
- Знаешь, учитывая вышеизложенное, иногда я задумываюсь о том, не является ли лучшим стихотворением молчание, тишина… Но, если спуститься с божественных сфер к тому, что можно выразить словами, думаю, идеальное стихотворение это то, где слова роднятся. Где они вдруг становятся в таком магическом порядке, который единственно возможен для выражения данной эмоции, чувства. Нельзя сказать короче, нельзя длиннее, невозможно иначе - только этот ряд слов и только таким образом. Мы говорим не о ямбе, хорее, велибре или другой стихотворной форме или размере. Мы говорим о комбинации, где эта группа слов образует нечто единое и неделимое. Полное и достаточное. Это магия. Это волшебство. Я говорю тебе о некой молитвенности в стихах. Созданное и произнесённое - оно вдруг получает ответ. Некий цельный образ, посылаемый нам свыше в ответ на произнесённое стихотворение. Это чудо. А поэт - это лишь католический священник, который венчает слова. И слова отвечают ему: «Да, мы будем вместе несмотря ни на что». Старенький падре с белым воротничком, совершающий таинство для бестелесных истин - вот, кто такой истинный поэт.
Священник, венчающий слова, с улыбкой посмотрел куда-то вдаль, где по-своему птицы складывали свои звуки, и по-своему ветер шептал что-то юной листве… Сквозь ясное небо просвечивала седина вечности… Всё это вместе само по себе выглядело как ответ, но всё же прозвучало как вопрос:
- Естественна ли поэзия для мироздания? Или это человеческая блажь? Есть ли в мире вокруг подобие стиха? Присутствует ли рифма и ритм в безусловной закономерности сущего?
- Хороший вопрос. Давай посмотрим вокруг. Ты не находишь, что всё это - одно прекрасное стихотворение? Слышишь, как поют птицы? Чувствуешь этот лёгкий ветер? И как недалеко от нас морские волны накатывают на берег? То, что вокруг. Всё. Вообще всё - это и есть идеальное стихотворение. Лучшее.
Опубликовано в Журнал «Берега» №3 2016