Воображаемый друг. Часть вторая. Рассказ.
Друзья, извините, обещала выложить продолжение еще вчера, но у меня вчера был просто ужасный день! Такое ощущение, что пятницу 13-е, случайно перепутав, перенесли на вчера :)
Кратенько: сначала я проходила крайне увлекательный квест "Оформи загранпаспорт ребенку за один день". Для этого надо было обойти кучу кабинетов, предварительно сфотографировавшись, заплатив госпошлину, оформив анкету и т.д. Три часа с голодным Львом, которого я забрала после школы. Ладно, все сделали, сегодня будет готов.
Дальше веселее - позвонила бабушка девочки из нашей группы и передала, что тренер просил ее сказать нам, что Лева не едет- мест ограниченное количество, надо было кого-то выбрать. Лев, естественно, рыдать. И рыдал без передышки еще три часа. Поест - рыдает, посмотрит мультик - рыдает, делает уроки и рыдает, рыдает, рыдает. Насилу успокоила. Приехали вечером на каратэ, подхожу к тренеру спросить как так и что за несправедливость, и оказывается, что Лева едет, а не едет другой мальчик. Бабушка перепутала слегка... Странно, что я ее не покусала...
Уже в ночи выяснилось, что я забыла все Левкины документы в ячейке хранения, в Магните. Тут уже я рыдала, рыдала, рыдала (два часа ночи на дворе), а муж успокаивал меня и переодически бегал нервно курить в окно. Ну, это у меня уже просто нервы сдали.
Зато сегодня все чудесным образом наладилось! Документы благополучно нашлись, доверенность на тренера, чтобы перевезти Леву через границу, оформили за пять минут, так что пока (тьфу, тьфу, тьфу) пятница 13- е - счастливый день для меня!
Спасибо всем, кто читает рассказик. Я очень рада, что очередные приключения пришлись по душе :) Начало ЗДЕСЬ.
Воображаемый друг. Рассказ.
Из зала они вышли втроем. Ион чуть впереди, задумчивый и молчаливый. Катя вприпрыжку за ним, пытаясь не отставать. Она шла и старалась не оборачиваться. Потому что шаг в шаг за Ионом следовал осужденный. Или он вновь теперь подсудимый? Не понятно.
Но любопытство было сильнее, и она все же нет-нет, а смотрела мельком на лицо парнишки. Никогда еще она не видела таких выражений на лицах. Может быть, у тех, кто тонул, но был спасен в последний момент именно такие лица, кто знает.
- Меня зовут Константин, - тихо сказал он.
Ион не ответил, лишь кивнул головой, не сбавляя шага.
- А куда мы теперь? - робко поинтересовалась Катя.
- Уже пришли, - ответил Ион, сворачивая в ближайшую арку.
За аркой располагался ангар. Космические катера и шатлы стояли, удерживаемые на месте гравитационным полем. Охранник на входе (Кате он напомнил охранника на обычной парковке), отложил планшет и посмотрел на Иона и его спутников.
- Уже покидаете нас, Светлейший?
- Да, - ответил Ион коротко.
- Я отключу поле… И…
Охранник смерил недоверчивым взглядом Константина.
- Я знаю, вы поручились за него. Смотрел местную трансляцию… Но все же… Будьте осторожнее!
Константин наклонил голову, глядя исподлобья. Ион же ничего не ответил на это, даже не кивнул, просто развернулся и пошел вперед. Катя за ним, расстроенная немного от того, что друг, казалось, совершенно про нее забыл. Подсудимый поплелся следом, как привязанный.
Катер, который принадлежал Иону, девочке понравился. Обтекаемой формы, чуть приплюснутый с боков, серебряный с синим, отчего-то он напомнил ей благородством форм, хотя прямого сходства не было, альбатроса, готового развернуть крылья.
- Красавец! - выдохнула она восхищенно.
- Выдали, - сообщил Ион, так, словно стеснялся его. - Миротворческий шатл АЛР - 30.
Он достал из кармана металлическую коробочку, которая тут же издала пикающий звук и удивленная Катя поняла, что он снял шатл с сигнализации, словно тот был машиной, ожидающей на стоянке.
Снизу открылся люк, на пол ангара опустилась раздвижная лестница. И Ион, следом за ним Константин, все так же смотрящий под ноги, а потом Катя, поднялись на борт шатла.
Внутри было тесновато, конечно, но довольно уютно. Каюта - рубка, и каюта - гостиная, так их для себя отметила девочка, вот и все помещения. В гостиной по окружности стены располагался диван, широкий, удобный на вид, но больше ничего не было. И не успела Катя удивиться этой спартанской обстановке, как Ион положил руку на панель, быстро прошелся по ней пальцами, словно набирая код, и гостиная приняла жилой вид. Сквозь стены проступили узоры, имитирующие обои, пол разъехался, поднимая на поверхность столик, маленькую кухню, шкафчики белого цвета.
- Садитесь, - сказал Ион. - Хотите перекусить? Выпить кофе?
Константин присел на край дивана, Катя на противоположном от него конце.
- Кофе я не пью, - хмуро сказала она. - Лимонад есть?
Ион улыбнулся на эти слова и темное облако, которое, казалось, все это время сгущалось над их головами, рассеялось.
- Ну-ну, не грусти, - сказал он. - Все наладится!
Катя кивнула, тут же поверив, что все непременно будет хорошо.
Спустя какое-то время она получила бумажный стаканчик с холодным лимонадом, ярко зеленым, на вкус совершенно необычным, душистым и сладким. И почувствовала, что жизнь уже стала налаживаться.
Константину Ион вручил бокал кофе, сел рядом, ожидая, пока тот сделает несколько глотков. Парнишка не поднимал глаз, понимая, что как только он закончит пить, надо будет начать разговор, а разговор этот обещает быть непростым. И не факт, что миротворец поверит ему, когда узнает все подробности. Он, конечно, поручился за него… И обещал очистить имя. Но ведь всем известно, миротворцы никогда не изучают дела, прежде чем давать показания. Они лишь верят, или не верят… Ион поверил ему. Но не передумает ли, когда будет знать все?
- Я готов, - сказал парнишка, возвращая Иону бокал, где еще плескался темный, терпко пахнущий напиток. Чувствовалось, он очень любит кофе, и в любое другое время допил бы до конца, но сейчас он ощущал, как с каждой секундой тепла и уюта тает его решительность. Надо было рассказать сейчас. Пока еще не до конца расплавился внутри ком льда, и если он будет с позором изгнан, то не умрет от отчаянья, потому что внутри было так холодно, что больно уже не будет.
- Меня обвиняют в убийстве, - сказал Константин. - Я с планеты Римм. Слышали? Такая маленькая планета, сельскохозяйственная. По большей части пустыня, но кое-где климат позволяет выращивать голубянки. Знаете, да? Такие грибы. Деликатес, говорят. Как-то смотрел передачу по ТВ. В ресторанах - самое дорогое блюдо. И редкое. А у нас этих грибов есть - не есть. Собственно, кроме них почти и нечего есть-то. Вся еда привозная бешеных денег стоит. Родители покупали иногда, по выходным больше. Хоть голубянки где-то дорогущим деликатесом считаются, но мы их за гроши сбывали. И в рационе в основном только они и были. Ну, овощи еще кое-какие, нами же выращенные. Но на Римме плохо овощи приживаются. Климат тяжелый. Половину года очень сухой, половину влажный… Но это не важно, да? О чем это я?.. А! Городок у нас маленький. В основном все живут на фермах, что Аркихед окружают, и туда мы не часто ездим. Раз в неделю. Закупаемся по мелочи. Иногда нас с братом, когда еще маленькие были, родители в кафе водили. Потом подросли, стали в кино ходить, в клуб на танцы. Но это редко бывало. Дел на ферме много очень. Но как раз приближался влажный сезон, орошать почву и воздух, чтобы грибы лучше росли, уже не надо было так часто. Влажный сезон - время немного расслабится. И родители обещали, что будут отпускать нас чаще. Тем более, что Рик уже совсем взрослый стал, надо было, чтобы он себе невесту подыскал, в дом привел. Лишние руки в хозяйстве не помешают. А там, глядишь, и я себе жену искать начну…
Ион слушал терпеливо, не перебивая. Хотя Катя уже запуталась и не совсем понимала, к чему все эти лишние подробности. Кружит вокруг да около, а к делу так и не подобрался.
- В тот день... В тот ужасный день, Рик как раз пришел к нам домой с девушкой. Я не знаю, где он с ней познакомился. Хотя обычно он ничего от меня не скрывает, но тут, получается, выбирался в город без меня. Ведь больше познакомится негде. Вокруг нашей фермы на многие километры ни души. С соседями мы хорошо знакомы, и Вероника, так ее звали, точно не с их фермы была. Иногда соседи работников из города нанимают, да и мы тоже. Это когда сбор урожая идет. Но до этого еще далеко было. Значит, как я сейчас думаю, Рик, когда за запчастями для оросителей ездил, где-то с ней и познакомился. Все остальное время он на глазах был.
Вероника была симпатичная девчонка. Я бы с ней тоже познакомился, если бы первый повстречал. Такая бойкая, веселая. Очень живая. Немного пухленькая, но как по мне, то это даже и украшает девушку. Маме она тоже понравилась. На стол накрыли, посидели, посмеялись. Настроение у всех было отличное просто. Я подумал, что свадьба не за горами, точно. Очень уж хорошо у них шло. Вероника сначала собиралась домой поехать вечером, но до города больше часа добираться, а за разговорами и не заметили, как на улице завечерело. Мама уговорила Веронику остаться, сказала, что комната для гостей все равно пустует, а утром этот бездельник (тут мама взъерошила Рику волосы), отвезет ее в город. И Вероника согласилась… Зря… Но кто же мог знать…
Константин замолчал, глядя в одну точку. Катя, которая давно уже покинула дальний угол дивана и подсела поближе, увидела, как дрожат его руки, сжимающие одна другую. Ион тоже заметил это и положил ладонь на его плечо, ободряя.
- Ну же, - сказал он.
- Я ушел спать раньше, когда они еще на кухне сидели. Слушал какое-то время их голоса, и хотя слов было не разобрать, но по интонациям было понятно, что им весело. Такой был хороший вечер! А утром я проснулся от шума дождя за окном. Сезон у нас, хотя и называется влажным, и дожди часто идут в это время, но все больше моросят тихонько день и ночь. А так, чтобы ливень - редко бывает. В то же утро вода лилась так, что даже сквозь открытое окно в комнату натекло немного. Было душно, но я закрыл окно, потому что сильно тянуло сыростью, и даже вся комната успела этим сырым запахом пропитаться. Я вышел на кухню, думая, что мама уже встала и готовит завтрак - она всегда вставала очень рано. Но не в этот раз. На столе стояли остатки ужина, в раковине лежала посуда. Пришлось загружать посудомойку. Пока я все убрал, пока вскипятил чайник, прошло около получаса, наверное. Честно признаюсь, что специально гремел посудой, чтобы кто-нибудь проснулся и составил мне компанию. Но все спали без задних ног. Наверное, поздно вчера улеглись, да еще и дождь этот. В дождь всегда сильнее спать хочется… Я позавтракал в полном одиночестве, а потом решил, что Рика я точно могу поднять. Нечего разлеживаться ему. Набрал в стакан воды холодной и пошел в его комнату. Хотел ему эту воду на голову вылить… Не подумайте ничего, мы частенько друг над другом так подшучивали… А когда я в комнату вошел… Кстати, те осколки от стакана на пороге комнаты были единственным доказательством моей невиновности. Мол, не мог хладнокровный убийца так разнервничаться, что стакан из его рук вырвался и разбился, а он босыми ногами по осколкам прошелся, когда в комнату вбегал… Но потом обвинитель доказал, что это я все подстроил, чтобы хоть как-то следы замести. Потому что на многие километры вокруг ни души, и не кому больше было это сделать. И жертвы до последней секунды не сопротивлялись. Потому что не думали, что им опасность грозит… Вот такие неопровержимые доказательства… Мой брат лежал на полу. Сразу было понятно, что произошло что-то ужасное. Все вокруг было в крови…
Константин набрал в грудь воздуха и заговорил вдруг очень быстро, стараясь проговорить самое страшное на одном дыхании, до следующего вздоха.
- Он казался странно плоским. Потом только понятно стало почему - внутри он был пуст, внутренности все, и даже ребра - ничего не было… А пока я только разрезанный живот…
- Стой! - сказал Ион, сжимая ему плечо. - Остановись на секунду!
Он повернулся к Кате.
- Девочка моя, выйди, пожалуйста, на несколько минут. Все остальное тебе слушать совсем не нужно.
Катя и сама хотела сказать то же самое. Ион остановил рассказ за секунду до того, как она зажала уши. Мятый стаканчик из-под лимонада вывалился из ее руки и лежал на полу. А она даже не помнила, как выронила его.
Девочка вышла из каюты и обнаружила себя, сидящей на кровати, в комнате. В своей комнате. За окном было совсем темно, и в комнате было темно, потому что она забыла включить свет, так и сидела в потемках и даже не заметила этого. Вот это она размечталась! Хотя история, созданная ее воображением, неожиданно стала принимать зловещий оборот.
Девочка включила свет, посмотрела на часы. Нет, было еще совсем не так поздно, около семи вечера. Мама с работы еще не вернулась, но она никогда и не возвращалась раньше девяти. Уроки делать не хотелось совершенно, и Катя поняла, что завтра, как и многие дни до этого, придет в школу с невыполненными заданиями. Угрызения совести по этому поводу не мучили ее ни одной секунды. Хуже уже все равно не будет.
Катя проведала бабушку. Та лежала в своей комнате на кровати и дремала, дышала так тихо, что девочка подошла совсем близко, чтобы увидеть, как поднимается ее грудь. Она накрыла бабушку тонким пледом. Она очень хотела бы помочь ей, но не представляла как, и пока могла только так проявить свою заботу.
- Спи, спи, - прошептала она.
Потом села рядом в кресло, включила торшер, свет которого делал комнату уютной и безопасной, оперла подбородок на кулак и погрузилась в выдуманный ей мир.
Когда она вернулась Ион и Константин уже говорили о другом, она зашла на середине фразы.
- … смыл все следы, если они были, - говорил Константин. - Ни одного свидетеля того, что на нашу ферму кто-то приходил, или приезжал ночью. В доме только мои отпечатки пальцев. А следы… В основном мои из-за порезанных ступней. Я метался из комнату в комнату и даже если бы что-то было, я все затоптал…
- Ясно, - сказал Ион.
Константин сжался, не решаясь посмотреть на что-то, кроме своих сложенных на коленях рук.
- Вот и все… Убийство моей семьи, и девушки моего брата приписывают мне. Никаких вариантов. Больше просто было некому… Чтобы я не говорил, мне не верят…
- Я верю тебе, - сказал Ион.
И фраза эта была сказана так просто, что Кате сразу было понятно, он действительно верит. Хотя все доказательства против Константина. И тот ожил, встрепенулся, впервые поднял голову и посмотрел ему в глаза.
- Спасибо! - сказал он.
А Катя ничего не говорила. Она не знала, верить ли. Ион, наверное, слишком добрый и доверчивый. Вот будь она на месте преступника, то разве не ухватилась бы за этот единственный шанс - обмануть, войти в доверие, а потом… Если он действительно безжалостный убийца, то у доверчивого Иона могут быть большие неприятности. Константин уже убил четверых. Что его остановит, если он захочет избавиться от пятого? И Катя решила, что будет присматривать за этим типом.
Ион, словно почувствовав, о чем она думает, притянул ее к себе и чмокнул в макушку.
- Не хмурься, моя девочка! Все будет хорошо!
- Ага! - мрачно подтвердила она. - Обязательно! И что планируем делать?
- Как что? Летим на Римм! Если где-то и можно найти ответы на вопросы, то только там! Кстати, Константин, а как-то иначе тебя можно называть? Не так официально?
Парнишка, чье лицо до этого разговора напоминало застывшую маску, оживало на глазах. Кате он даже на какую-то секунду показался вполне симпатичным, но она сердито прогнала эту мысль.
- Дома меня звали Тин, - ответил он и улыбнулся, показывая щербинку между передними зубами, а на покрасневших щеках очень ярко выступили мелкие веснушки. Улыбка казалась совершенно искренней.
«У! Убийца!» - гневно подумала Катя. Но злилась не столько на Тина, сколько на себя. Она, оказывается, тоже почти поддалась его обаянию. Нельзя, нельзя терять бдительность!
- Меня Ион. А эту маленькую злючку - колючку Катя. Что же, я очень рад, что мы познакомились. Летим к Римму!
Планета встретила их мелким дождем. Шатл приземлился в городском порту, и Катя, выйдя наружу вслед за Ионом и Тином, чуть не задохнулась от духоты и влажности, обрушившейся на нее. Ей показалось, что мельчайшие капли проникают сквозь кожу, наполняют легкие вместе с каждым вдохом. Но спустя несколько секунд ей стало легче, хотя она еще долго удивлялась тому, как люди способны выживать в этом ужасном климате.
Город - скопление серых зданий, вылепленных из песчаника, был уныл и пуст. В порту, на выходе, им пришлось миновать пост полиции, и полицейский, дежуривший сегодня, подскочил, едва увидев Тина.
- Что ты здесь делаешь? - крикнул он. - Да как ты?..
Но договорить не успел, потому что Ион во время подоспел и сунул ему в руку карточку с предписанием суда. Только теперь полицейский разглядел и его.
- Приветствую, Светлейший, - хмуро выдавил он. - Ну, если только под вашу ответственность… Но не советую вам разгуливать по городу. Не все жители станут выслушивать объяснения прежде, чем вытащить из кармана нож… Хм… В общем, не все здесь обрадуются возвращению Тина.
- Я понял. Спасибо за предупреждение, - Ион произнес эту фразу, слегка улыбаясь. - Надеюсь, не будет считаться преступлением, если мы перекусим в городе, прежде чем уедем на ферму? Яда нам не подсыплют?
Полицейский, чья фраза про нож действительно прозвучала угрожающе, смутился.
- Давайте я вам провожатого вызову. Он и в кафе приличное вас отведет, и подбросит потом до фермы. Боюсь, иначе вам пешком придется идти. Не найдется желающих помогать. Даже не смотря на то, что он под вашей ответственностью, Светлейший.
Он вызвал по рации своего напарника, поручив ему прибывших. Тот отвел их в кафе, где они неплохо, вполне сытно перекусили, а Катя впервые попробовала голубянки, которые напомнили ей по вкусу лисичек, но с более выраженным грибным вкусом. К тому же они действительно были голубого цвета. Редкие посетители кафе бросали на Тина красноречивые взгляды, перешептывались, но подходить не решались.
Позже патрульный катер на воздушной подушке доставил их к границе фермы Тина.
- Дальше сами. Здесь недалеко идти.
- А то я не знаю, - пробормотал Тин, выгружаясь из катера.
Полицейский уехал, и они остались одни. Стояли на сером песке, глядя на серые выщербленные каменные гряды. Дальше начинались ряды укрытые материалом, когда-то темным, а теперь сделавшийся серым, как все вокруг - ветер, солнце и влага сделали свое дело. Сквозь материал торчали синие шляпки грибов.
Тин смотрел на место, где он родился и вырос со странным выражением лица. Наверное, ему казалось диким, что жизнь его разрушена, а грибы растут как ни в чем не бывало. Только вот больше никто никогда не соберет урожай.
- Пошлите, - сказал он и указал рукой куда-то вперед. И Катя поняла, то, что она приняла за серые камни, на самом деле является приземистыми, одноэтажными круглыми строениями. Вокруг самого большого купола из песчаника стояли несколько маленьких.
Вовнутрь центрального, который оказалось не запертым, только вход был оклеен лентой с гербом местной полиции, так что никто не решился бы переступить эту черту, они не стали входить. Тин постоял рядом, не прикасаясь к ленте руками, а лишь вытянул шею, как страус, пытаясь заглянуть в комнаты.
- Страшно там, - прошептал он. - Не могу зайти.
- И не надо, - поддержал его Ион. - Сейчас не время. Еще где-то можно разместиться?
- Да, - Тин кивнул. - Отдельно стоит гараж. Отец там себе сделал мастерскую и иногда возился подолгу с механизмами, пытался усовершенствовать наши оросители. Мама понимала, что на самом деле ему надо побыть одному. Поэтому в гараже отцу сделали отдельную комнатку. Там и плита стоит, на случай, если он захотел бы перекусить, не возвращаясь домой.
- Хорошо, - согласился Ион. - Отведи нас туда.
В гараже - в одном из маленьких серых куполов, было темно. Окна здесь представляли собой круглые дыры под самым потолком. Пахло сыростью и грибами. В центре стояли станки, укрытые тканью. Тут же стояли ящики с инструментами, а прямо на полу лежали обрывки проволоки, металлические детали и мятые листы со схемами.
У противоположной стены стоял диван с продавленным сиденьем, вытертый на подлокотниках, но заботливо укрытый тонким покрывалом. На деревянном столике стоял графин с водой, теперь пустой. Справа от дивана Катя разглядела что-то вроде импровизированной кухни: прямо на маленьком холодильнике располагалась плита, работающая от газовых баллонов. Сами баллоны лежали тут же, в коробке. Она бегло насчитала пять, должно надолго хватить. Хотя девочка и надеялась, что они не будут задерживаться здесь.
На полу лежал покрытый песком и маслеными пятнами коврик.
Тин хлопнул в ладони и под потолком зажегся свет. Потом заглянул в холодильник, наморщил нос. Катя из-за его спины увидела, что внутри на полке сиротливо стоят три бутылки с водой, а в миске лежат остатки еды. Темно-синий оттенок чего-то, лежащего в миске, навел на мысль о том, что это те же грибы, просто потемневшие и испортившиеся.
- Ну, мы ведь всегда можем набрать грибов на плантации, чтобы перекусить, - преувеличенно бодро высказался Тин. - Плита есть - пожарим!
- Ага, - сказала Катя и посмотрела на Иона.
Тот холодильником не заинтересовался, а увлеченно копался в коробке с деталями. Заметив на себе взгляд, он обернулся, улыбнулся смущенно.
- Вот смотрю, - сообщил он, как будто никто и без этого не понял, чем он занимается.
- Смотри, конечно. Но там ничего интересного - старый хлам.
Тин подошел, присел рядом на корточки и запустил руку в коробку. Вытащил пластмассовый кругляш, напоминающий пуговицу, со свисающими наподобие ниток проводами.
- Хотя, в последнее время, - продолжал он, разглядывая свою находку, - отец намекал нам, что вот-вот сделает какое-то изобретение. Значительное. Сколько я себя помню, отец всегда находился на грани значительного изобретения, но так ничего, кажется, и не изобрел…
Ион достал со дна коробки что-то, напоминающее ограненный драгоценный камень, светящийся изнутри насыщенным зеленым цветом. Камень был довольно большой и тяжело лег в ладонь.
- Ого, а это что? - воскликнула Катя, которая до этого момента содержимым коробки не интересовалась. Но тут глаза ее загорелись, и нос стал остреньким от любопытства.
- Не знаю, - пожал плечами Тин.
- И я не знаю, - сказал Ион, задумчиво разглядывая камень, лежащий на его ладони.
- А отдайте его мне! - предложила Катя. Ей казалось это вполне разумным, ведь камень больше уже никому не понадобится!
Тин растерянно промолчал, но Ион убрал камень обратно на дно коробке и покачал головой.
- Нет-нет, моя девочка. Он тебе не принадлежит.
Катя ушла на диван, надув губы. Ну как так! Обещал ей космическую сказку, а в итоге завез на какую-то пыльную планетёнку, да еще и последней радости лишил!
Ион, казалось, не замечал ее обиженного лица. Он встал, отряхнул свои светлые брюки, на которых не осталось ни песчинки, и тронул Тина за плечо.
- Ты, наверное, прав был насчет того, чтобы собрать грибы на ужин. Я так понимаю, больше нам перекусить будет нечем. Пойдем?
Тин кивнул, поднимаясь. Вытащил откуда-то из кучи деталей мятый пакет, потряс его, проверяя на целостность, и вполне удовлетворился.
- Ты с нами? - спросил Ион у Кати.
- Нет, - ответила она, и нахмурилась еще больше, всем своим видом показывая смертельную обиду и грусть. - Здесь посижу. В одиночестве!
- Ну ладно. Не скучай. Мы быстро!
Ион улыбнулся ей так светло, что Катя тут же почувствовала угрызения совести. Но совесть мучила ее недолго. Совсем не для этого она хотела остаться одна. У нее был план!
Катя подошла к коробке и совсем скоро обнаружила чудесный сияющий кристалл. Оглянулась, чувствуя, как сердце нервно дергается внутри. «Да не нужен он никому!» - убеждала она себя. И вот камень с ее ладони скользнул в карман комбинезона.
Комбинезона? Ах, да! Катя уже и забыла, что она нафантазировала себе именно такую одежду. Ну, не в платье же ей разгуливать по песку, да под дождем!
Ион и Тин вернулись быстро. Тин принялся чистить голубянки на ужин. Ион подошел к Кате и присел рядом на корточки.
- Ты прости, что приключение получается таким мрачным. В следующий раз обязательно посмотрим что-нибудь удивительное! Но не могу я сейчас его бросить… И тебя без присмотра тоже оставить не могу… Не грусти, хорошо?
- Хорошо, - буркнула Катя. И тут же поняла, что на самом деле не злится. Ну, пусть мрачное приключение, но зато она не одна! И даже стало стыдно немного за украденный камень.
За окном постепенно сгущались сумерки. На сковороде шипели и вкусно пахли грибы. Катя, укутанная в плед, сидела на диване и силилась рассмотреть сквозь маленькие круглые окна звезды. Ей было очень интересно, какое здесь небо. Звезды и созвездия совсем другие должны быть, не такие, как на Земле. Но она видела только темный овал окна и густую черноту за ним. Яркий свет, горящий под потолком, заслонял свет звезд.
- Я выйду, постою на улице? - сообщила она, не столько спрашивая, сколько ставя в известность.
- Далеко не отходи! - сказал Ион.
Катя не стала отвечать, посчитав это само собой разумеющимся. Она ведь не глупая - по пустыне бродить среди ночи.
На улице оказалось неожиданно прохладно. Духота ушла, и Катя впервые вздохнула полной грудью, зябко кутаясь в тонкий плед. Подняла голову и замерла от восхищения. Мириады звезд, ярких и таких близких. Их было так много! Гораздо больше, чем на Земном небе. Казалось, что все пространство над головой заполнено ими, и словно невиданной красоты кружево соткано было из их сияния. Катя даже не сразу заметила две планеты - спутника, низко висящих у горизонта. Они совершенно терялись в этом ослепительном сиянии.
Девочка долго стояла так, глядя в небо. В какую-то секунду ей даже стало казаться, что она падает туда, словно в темный океан. Голова закружилась, было и страшно, и чудесно, Катя протянула руки вверх, ожидая, что вот-вот, и она нырнет в прохладную, черную, искристую воду.
- Как же это прекрасно! - прошептала она.
- Ты о чем? - раздался голос над головой.
Катя моргнула и увидела лицо мамы, склонившееся над ней. Она и не заметила, когда мама вернулась с работы.
- Да так, - смущенно призналась она. - Замечталась.
- Лучше бы ты уроки делала! - сказала мама, она была уставшей, а поэтому злилась. - Мечтает она! Вот ты сделала уроки на завтра?
- Да, - соврала Катя, холодея.
- А если проверю? А? Сейчас вот поужинаю и посмотрю, что ты там сделала! И в дневник заодно загляну!
- Ну… Ладно… - врать, так врать, решила Катя, тем более, признаваться было уже поздно. - Сейчас принесу…
Она надеялась, что мама будет ужинать, поговорит немного с бабушкой, а потом сядет смотреть телевизор и про уроки благополучно забудет. Так и получилось. Катя немного помялась с тетрадками у порога кухни, глядя, как мама разогревает себе на сковородке пюре с яичницей. Даже бабушка вышла из комнаты, присела на табуретку, и они с мамой стали обсуждать растущие цены и политические новости. Катя тихонечко скрылась в бабушкиной комнате, чтобы не мозолить глаза и не напоминать о своем присутствии.
Почему-то каждый вечер получалось так, что мама вместо того, чтобы поинтересоваться ее делами, или просто расспросить, что происходило у дочери в этот день, или, может быть, рассказать какой-то забавный случай со своей работы, лишь сурово и сухо отчитывала ее. Наверное, она думала, что дочери, растущей без отца нужна строгость. А Катя всего лишь хотела, чтобы мама обняла ее и прижала к себе. Пусть даже ничего не говорит. Но проявление нежности в глазах мамы было проявлением слабости. Кажется, она больше никому не намерена была открывать своего сердца, даже дочери, у которой к тому же были совершенно такие же глаза, как у ее отца. Она иногда смотрела на дочь и чувствовала, что вместо любви, в ней закипает непонятная злость. Катя была ни в чем перед ней не виновата. Но эти глаза… Муж тоже на нее смотрел с любовью, а потом предал… Нет, она никому больше не станет верить. А девочку воспитает нормальным человеком, безо всех этих мечтательных глупостей в голове.
Катя села в кресло, которое еще хранило остатки ее тепла, и попыталась вернуться на Римм, под звездное небо и вновь ощутить чувство полета и бесконечной радости. Но ничего не получалось. Она видела лишь серый песок под ногами и темноту вокруг.
Вдруг кто-то сзади обнял ее тихонько за плечи и прижал к себе.
- Замерзла, моя девочка?
Это был Ион, она чувствовала, какие теплые у него руки. И голос, который произнес «моя девочка» был самый ласковый голос во вселенной. Катя заплакала, сама не понимая от чего. А он стоял рядом, и согревал, и молчал, но молчание было добрым и терпеливым.
Постепенно слезы иссякли, а мир вокруг вновь стал осязаемым и живым. Тин выглянул из гаража, отодвинув тряпку, занавешивающую вход. Наружу вырвался густой грибной аромат, и Катя почувствовала, как у нее потекли слюнки.
- Все готово! - радостно возвестил Тин. Те минуты, когда ему удавалось забыться, случались все чаще, и тогда на лицо паренька возвращалась улыбка. И Катя понимала, что, наверное, именно так он выглядел до всех этих событий. Худое, веснушчатое лицо с торчащими ушами приятно преображалось и являло миру беззлобного, веселого паренька, довольного своей жизнью, пусть даже эта жизнь протекает в таком, казалось бы, скучном месте.
- Мы уже идем! - поспешно согласилась Катя, у которой от голода уже живот подвело. Ион рассмеялся, взял ее за руку, увлекая за собой, под купол, где горел свет, было тепло, уютно и вкусно пахло едой. Катя, уже на пороге обернулась, скользнула взглядом по пустыне, по темнеющему в десятке метров от них центральному строению… И вдруг ей показалось на секунду, что у входа стоит длинная, тонкая черная фигура. Неподвижно, чуть ссутулившись и подавшись вперед, словно существо шло, но в последний момент замерло под ее взглядом.
Катя моргнула и отвернулась, не позволяя себе испугаться. Это лишь причудливая игра света и тени, ничего больше.
Но Ион увидел растерянность на ее лице.
- Что-то случилось?
- Нет, нет! - поспешно ответила девочка. Она и на самом деле уже убедила себя в том, что все увиденное только примерещилось.
Тин водрузил горячую сковороду на столик, придвинув его к дивану, рядом положил три вилки, поставил бутылку воды и, немного смущаясь, от того, что вынужден принимать гостей за ужином с такой скудной сервировкой, развел руками.
- Ну, как-то так, - сообщил он.
Но Катя была так голодна, что необходимость есть из одной сковороды с предполагаемым убийцей, сейчас нисколько ее не смущала. Голубянки были немного пересолены, но вполне съедобны. Молчаливо стуча вилками, компания расправилась с ними меньше, чем за пять минут. А потом так же жадно по очереди припали к бутылке, утоляя разыгравшуюся жажду.
- Вкусно, - сказала Катя. Хотела добавить «спасибо», но передумала. Вдруг Тин на самом деле убийца, тогда ей потом будет стыдно за это «спасибо». Вместо этого она добавила:
- Но как подумаю, что несколько дней придется есть одни жареные грибы, так страшно становится!
Ион же и поблагодарил, и улыбнулся Тину ободряюще.
- Думаю, нам всем нужно как следует выспаться. Этот день был долгим и непростым. А завтра с новыми силами примемся за дело, - сказал он.
Тин потемнел лицом, представив, что ожидает его завтра, но кивнул в ответ. А Катя поняла, что на сегодня история заканчивается. Глаза слипались, и сил у воображения больше не было.
- Спокойной ночи, - прошептала девочка. - Я вернусь утром.
Она сладко потянулась, разминая затекшие руки и ноги. Встала с кресла и пошла умываться, на пороге столкнувшись с бабушкой, которая заходила в комнату.
- Ты заснула здесь, Катюня? Сидишь тихо, как мышка.
Катя вместо ответа обняла бабушку и поцеловала ее. Оказывается, это так просто, самой проявить заботу. И бабушка в ответ обняла ее легкими, как перышки, руками.
- Спокойной ночи, бабуля.
Лежа в кровати, она думала о том, как все же ловко она придумала с этой воображаемой книгой. Настоящее приключение. Немного пугающее, но и пусть! Ведь рядом есть тот, кто сможет защитить.
Катя думала, что будет спать, как убитая, она совершенно вымоталась, хотя события и происходили только лишь в ее голове. Но воображение, запущенное на всю катушку, продолжало являть образы придуманного мира даже во сне.
Так она проснулась среди ночи и несколько секунд ясно осознавала, что находится на Римме. Лежит на диване, устроившись на подлокотнике, и шея уже затекла. Тонкий плед согревал плохо, поэтому она завернулась в него целиком, даже голову накрыла.
Но какое-то время спустя Катя пришла в себя, осознав, что приняла сон за явь, а холодно ей оттого лишь, что она скинула одеяло. Она укрылась и заснула вновь.
Но Римм не хотел отпускать. И вот девочка опять почувствовала грубый материал обивки, натерший ей плечо. Она села, огляделась в темноте. Увидела, что Тин и Ион спят сидя, прислонившись к боковинам дивана. У Тина во сне было такое беззащитное и грустное лицо, что невольно стало его жаль.
Было невозможно тихо, и каждый вздох, и каждый шорох был отчетливо слышен. Вот она сидела и прислушивалась к дыханию своего друга, отчего сразу становилось спокойнее. Катя и думать забыла о том, что на самом деле она находится не здесь.
Вдруг она услышала шипение, едва различимое. Что-то или кто-то шипело из-за дверей. Дверей, которые представляли собой лишь тряпку, занавешивающую вход - крайне ненадежная преграда. Катя замерла, прислушиваясь. Было жутко и в то же время чудились в этом шипении звуки человеческой речи.
Сначала как будто «прошу, прошу», или, может быть, это было «задушу, задушу».
Занавесь медленно начала приоткрываться, и из-за нее высунулась темная рука, ясно выделяющаяся на фоне светло-серой стены. Казалось, сама ночь хочет проникнуть в их ненадежное пристанище.
Тонкий, нечеловечески длинный палец указывал прямо на Катю, шипение стало требовательным.
Девочка, не выдержав нахлынувшего на нее ужаса, пронзительно вскрикнула. Тут же Ион вскочил на ноги.
- Что? Что тебя напугало?
Но Катя не могла говорить, и лишь указывала на трепещущую тряпку.
- Что ты видела? - терпеливо спрашивал он, обнимая ее. - Расскажи.
Но девочка качала головой, теперь ей уже казалось, что все происходящее было частью сна. Конечно, сна! Вот она заигралась, даже забыла на какое-то время, где находится!
Римм выцвел и рассыпался, уступив место обычной комнате, знакомой Кате с детства. На столе стоял бокал с водой, и девочка жадно сделала несколько глотков. От вездесущего песка саднило горло… Ах, да! Это тоже не по-настоящему! Песок остался на Римме, а здесь осень, слякоть и холод.
Оставшуюся ночь она провела без сновидений.
Большое спасибо всем за комментарии :)))
Кратенько: сначала я проходила крайне увлекательный квест "Оформи загранпаспорт ребенку за один день". Для этого надо было обойти кучу кабинетов, предварительно сфотографировавшись, заплатив госпошлину, оформив анкету и т.д. Три часа с голодным Львом, которого я забрала после школы. Ладно, все сделали, сегодня будет готов.
Дальше веселее - позвонила бабушка девочки из нашей группы и передала, что тренер просил ее сказать нам, что Лева не едет- мест ограниченное количество, надо было кого-то выбрать. Лев, естественно, рыдать. И рыдал без передышки еще три часа. Поест - рыдает, посмотрит мультик - рыдает, делает уроки и рыдает, рыдает, рыдает. Насилу успокоила. Приехали вечером на каратэ, подхожу к тренеру спросить как так и что за несправедливость, и оказывается, что Лева едет, а не едет другой мальчик. Бабушка перепутала слегка... Странно, что я ее не покусала...
Уже в ночи выяснилось, что я забыла все Левкины документы в ячейке хранения, в Магните. Тут уже я рыдала, рыдала, рыдала (два часа ночи на дворе), а муж успокаивал меня и переодически бегал нервно курить в окно. Ну, это у меня уже просто нервы сдали.
Зато сегодня все чудесным образом наладилось! Документы благополучно нашлись, доверенность на тренера, чтобы перевезти Леву через границу, оформили за пять минут, так что пока (тьфу, тьфу, тьфу) пятница 13- е - счастливый день для меня!
Спасибо всем, кто читает рассказик. Я очень рада, что очередные приключения пришлись по душе :) Начало ЗДЕСЬ.
Воображаемый друг. Рассказ.
Из зала они вышли втроем. Ион чуть впереди, задумчивый и молчаливый. Катя вприпрыжку за ним, пытаясь не отставать. Она шла и старалась не оборачиваться. Потому что шаг в шаг за Ионом следовал осужденный. Или он вновь теперь подсудимый? Не понятно.
Но любопытство было сильнее, и она все же нет-нет, а смотрела мельком на лицо парнишки. Никогда еще она не видела таких выражений на лицах. Может быть, у тех, кто тонул, но был спасен в последний момент именно такие лица, кто знает.
- Меня зовут Константин, - тихо сказал он.
Ион не ответил, лишь кивнул головой, не сбавляя шага.
- А куда мы теперь? - робко поинтересовалась Катя.
- Уже пришли, - ответил Ион, сворачивая в ближайшую арку.
За аркой располагался ангар. Космические катера и шатлы стояли, удерживаемые на месте гравитационным полем. Охранник на входе (Кате он напомнил охранника на обычной парковке), отложил планшет и посмотрел на Иона и его спутников.
- Уже покидаете нас, Светлейший?
- Да, - ответил Ион коротко.
- Я отключу поле… И…
Охранник смерил недоверчивым взглядом Константина.
- Я знаю, вы поручились за него. Смотрел местную трансляцию… Но все же… Будьте осторожнее!
Константин наклонил голову, глядя исподлобья. Ион же ничего не ответил на это, даже не кивнул, просто развернулся и пошел вперед. Катя за ним, расстроенная немного от того, что друг, казалось, совершенно про нее забыл. Подсудимый поплелся следом, как привязанный.
Катер, который принадлежал Иону, девочке понравился. Обтекаемой формы, чуть приплюснутый с боков, серебряный с синим, отчего-то он напомнил ей благородством форм, хотя прямого сходства не было, альбатроса, готового развернуть крылья.
- Красавец! - выдохнула она восхищенно.
- Выдали, - сообщил Ион, так, словно стеснялся его. - Миротворческий шатл АЛР - 30.
Он достал из кармана металлическую коробочку, которая тут же издала пикающий звук и удивленная Катя поняла, что он снял шатл с сигнализации, словно тот был машиной, ожидающей на стоянке.
Снизу открылся люк, на пол ангара опустилась раздвижная лестница. И Ион, следом за ним Константин, все так же смотрящий под ноги, а потом Катя, поднялись на борт шатла.
Внутри было тесновато, конечно, но довольно уютно. Каюта - рубка, и каюта - гостиная, так их для себя отметила девочка, вот и все помещения. В гостиной по окружности стены располагался диван, широкий, удобный на вид, но больше ничего не было. И не успела Катя удивиться этой спартанской обстановке, как Ион положил руку на панель, быстро прошелся по ней пальцами, словно набирая код, и гостиная приняла жилой вид. Сквозь стены проступили узоры, имитирующие обои, пол разъехался, поднимая на поверхность столик, маленькую кухню, шкафчики белого цвета.
- Садитесь, - сказал Ион. - Хотите перекусить? Выпить кофе?
Константин присел на край дивана, Катя на противоположном от него конце.
- Кофе я не пью, - хмуро сказала она. - Лимонад есть?
Ион улыбнулся на эти слова и темное облако, которое, казалось, все это время сгущалось над их головами, рассеялось.
- Ну-ну, не грусти, - сказал он. - Все наладится!
Катя кивнула, тут же поверив, что все непременно будет хорошо.
Спустя какое-то время она получила бумажный стаканчик с холодным лимонадом, ярко зеленым, на вкус совершенно необычным, душистым и сладким. И почувствовала, что жизнь уже стала налаживаться.
Константину Ион вручил бокал кофе, сел рядом, ожидая, пока тот сделает несколько глотков. Парнишка не поднимал глаз, понимая, что как только он закончит пить, надо будет начать разговор, а разговор этот обещает быть непростым. И не факт, что миротворец поверит ему, когда узнает все подробности. Он, конечно, поручился за него… И обещал очистить имя. Но ведь всем известно, миротворцы никогда не изучают дела, прежде чем давать показания. Они лишь верят, или не верят… Ион поверил ему. Но не передумает ли, когда будет знать все?
- Я готов, - сказал парнишка, возвращая Иону бокал, где еще плескался темный, терпко пахнущий напиток. Чувствовалось, он очень любит кофе, и в любое другое время допил бы до конца, но сейчас он ощущал, как с каждой секундой тепла и уюта тает его решительность. Надо было рассказать сейчас. Пока еще не до конца расплавился внутри ком льда, и если он будет с позором изгнан, то не умрет от отчаянья, потому что внутри было так холодно, что больно уже не будет.
- Меня обвиняют в убийстве, - сказал Константин. - Я с планеты Римм. Слышали? Такая маленькая планета, сельскохозяйственная. По большей части пустыня, но кое-где климат позволяет выращивать голубянки. Знаете, да? Такие грибы. Деликатес, говорят. Как-то смотрел передачу по ТВ. В ресторанах - самое дорогое блюдо. И редкое. А у нас этих грибов есть - не есть. Собственно, кроме них почти и нечего есть-то. Вся еда привозная бешеных денег стоит. Родители покупали иногда, по выходным больше. Хоть голубянки где-то дорогущим деликатесом считаются, но мы их за гроши сбывали. И в рационе в основном только они и были. Ну, овощи еще кое-какие, нами же выращенные. Но на Римме плохо овощи приживаются. Климат тяжелый. Половину года очень сухой, половину влажный… Но это не важно, да? О чем это я?.. А! Городок у нас маленький. В основном все живут на фермах, что Аркихед окружают, и туда мы не часто ездим. Раз в неделю. Закупаемся по мелочи. Иногда нас с братом, когда еще маленькие были, родители в кафе водили. Потом подросли, стали в кино ходить, в клуб на танцы. Но это редко бывало. Дел на ферме много очень. Но как раз приближался влажный сезон, орошать почву и воздух, чтобы грибы лучше росли, уже не надо было так часто. Влажный сезон - время немного расслабится. И родители обещали, что будут отпускать нас чаще. Тем более, что Рик уже совсем взрослый стал, надо было, чтобы он себе невесту подыскал, в дом привел. Лишние руки в хозяйстве не помешают. А там, глядишь, и я себе жену искать начну…
Ион слушал терпеливо, не перебивая. Хотя Катя уже запуталась и не совсем понимала, к чему все эти лишние подробности. Кружит вокруг да около, а к делу так и не подобрался.
- В тот день... В тот ужасный день, Рик как раз пришел к нам домой с девушкой. Я не знаю, где он с ней познакомился. Хотя обычно он ничего от меня не скрывает, но тут, получается, выбирался в город без меня. Ведь больше познакомится негде. Вокруг нашей фермы на многие километры ни души. С соседями мы хорошо знакомы, и Вероника, так ее звали, точно не с их фермы была. Иногда соседи работников из города нанимают, да и мы тоже. Это когда сбор урожая идет. Но до этого еще далеко было. Значит, как я сейчас думаю, Рик, когда за запчастями для оросителей ездил, где-то с ней и познакомился. Все остальное время он на глазах был.
Вероника была симпатичная девчонка. Я бы с ней тоже познакомился, если бы первый повстречал. Такая бойкая, веселая. Очень живая. Немного пухленькая, но как по мне, то это даже и украшает девушку. Маме она тоже понравилась. На стол накрыли, посидели, посмеялись. Настроение у всех было отличное просто. Я подумал, что свадьба не за горами, точно. Очень уж хорошо у них шло. Вероника сначала собиралась домой поехать вечером, но до города больше часа добираться, а за разговорами и не заметили, как на улице завечерело. Мама уговорила Веронику остаться, сказала, что комната для гостей все равно пустует, а утром этот бездельник (тут мама взъерошила Рику волосы), отвезет ее в город. И Вероника согласилась… Зря… Но кто же мог знать…
Константин замолчал, глядя в одну точку. Катя, которая давно уже покинула дальний угол дивана и подсела поближе, увидела, как дрожат его руки, сжимающие одна другую. Ион тоже заметил это и положил ладонь на его плечо, ободряя.
- Ну же, - сказал он.
- Я ушел спать раньше, когда они еще на кухне сидели. Слушал какое-то время их голоса, и хотя слов было не разобрать, но по интонациям было понятно, что им весело. Такой был хороший вечер! А утром я проснулся от шума дождя за окном. Сезон у нас, хотя и называется влажным, и дожди часто идут в это время, но все больше моросят тихонько день и ночь. А так, чтобы ливень - редко бывает. В то же утро вода лилась так, что даже сквозь открытое окно в комнату натекло немного. Было душно, но я закрыл окно, потому что сильно тянуло сыростью, и даже вся комната успела этим сырым запахом пропитаться. Я вышел на кухню, думая, что мама уже встала и готовит завтрак - она всегда вставала очень рано. Но не в этот раз. На столе стояли остатки ужина, в раковине лежала посуда. Пришлось загружать посудомойку. Пока я все убрал, пока вскипятил чайник, прошло около получаса, наверное. Честно признаюсь, что специально гремел посудой, чтобы кто-нибудь проснулся и составил мне компанию. Но все спали без задних ног. Наверное, поздно вчера улеглись, да еще и дождь этот. В дождь всегда сильнее спать хочется… Я позавтракал в полном одиночестве, а потом решил, что Рика я точно могу поднять. Нечего разлеживаться ему. Набрал в стакан воды холодной и пошел в его комнату. Хотел ему эту воду на голову вылить… Не подумайте ничего, мы частенько друг над другом так подшучивали… А когда я в комнату вошел… Кстати, те осколки от стакана на пороге комнаты были единственным доказательством моей невиновности. Мол, не мог хладнокровный убийца так разнервничаться, что стакан из его рук вырвался и разбился, а он босыми ногами по осколкам прошелся, когда в комнату вбегал… Но потом обвинитель доказал, что это я все подстроил, чтобы хоть как-то следы замести. Потому что на многие километры вокруг ни души, и не кому больше было это сделать. И жертвы до последней секунды не сопротивлялись. Потому что не думали, что им опасность грозит… Вот такие неопровержимые доказательства… Мой брат лежал на полу. Сразу было понятно, что произошло что-то ужасное. Все вокруг было в крови…
Константин набрал в грудь воздуха и заговорил вдруг очень быстро, стараясь проговорить самое страшное на одном дыхании, до следующего вздоха.
- Он казался странно плоским. Потом только понятно стало почему - внутри он был пуст, внутренности все, и даже ребра - ничего не было… А пока я только разрезанный живот…
- Стой! - сказал Ион, сжимая ему плечо. - Остановись на секунду!
Он повернулся к Кате.
- Девочка моя, выйди, пожалуйста, на несколько минут. Все остальное тебе слушать совсем не нужно.
Катя и сама хотела сказать то же самое. Ион остановил рассказ за секунду до того, как она зажала уши. Мятый стаканчик из-под лимонада вывалился из ее руки и лежал на полу. А она даже не помнила, как выронила его.
Девочка вышла из каюты и обнаружила себя, сидящей на кровати, в комнате. В своей комнате. За окном было совсем темно, и в комнате было темно, потому что она забыла включить свет, так и сидела в потемках и даже не заметила этого. Вот это она размечталась! Хотя история, созданная ее воображением, неожиданно стала принимать зловещий оборот.
Девочка включила свет, посмотрела на часы. Нет, было еще совсем не так поздно, около семи вечера. Мама с работы еще не вернулась, но она никогда и не возвращалась раньше девяти. Уроки делать не хотелось совершенно, и Катя поняла, что завтра, как и многие дни до этого, придет в школу с невыполненными заданиями. Угрызения совести по этому поводу не мучили ее ни одной секунды. Хуже уже все равно не будет.
Катя проведала бабушку. Та лежала в своей комнате на кровати и дремала, дышала так тихо, что девочка подошла совсем близко, чтобы увидеть, как поднимается ее грудь. Она накрыла бабушку тонким пледом. Она очень хотела бы помочь ей, но не представляла как, и пока могла только так проявить свою заботу.
- Спи, спи, - прошептала она.
Потом села рядом в кресло, включила торшер, свет которого делал комнату уютной и безопасной, оперла подбородок на кулак и погрузилась в выдуманный ей мир.
Когда она вернулась Ион и Константин уже говорили о другом, она зашла на середине фразы.
- … смыл все следы, если они были, - говорил Константин. - Ни одного свидетеля того, что на нашу ферму кто-то приходил, или приезжал ночью. В доме только мои отпечатки пальцев. А следы… В основном мои из-за порезанных ступней. Я метался из комнату в комнату и даже если бы что-то было, я все затоптал…
- Ясно, - сказал Ион.
Константин сжался, не решаясь посмотреть на что-то, кроме своих сложенных на коленях рук.
- Вот и все… Убийство моей семьи, и девушки моего брата приписывают мне. Никаких вариантов. Больше просто было некому… Чтобы я не говорил, мне не верят…
- Я верю тебе, - сказал Ион.
И фраза эта была сказана так просто, что Кате сразу было понятно, он действительно верит. Хотя все доказательства против Константина. И тот ожил, встрепенулся, впервые поднял голову и посмотрел ему в глаза.
- Спасибо! - сказал он.
А Катя ничего не говорила. Она не знала, верить ли. Ион, наверное, слишком добрый и доверчивый. Вот будь она на месте преступника, то разве не ухватилась бы за этот единственный шанс - обмануть, войти в доверие, а потом… Если он действительно безжалостный убийца, то у доверчивого Иона могут быть большие неприятности. Константин уже убил четверых. Что его остановит, если он захочет избавиться от пятого? И Катя решила, что будет присматривать за этим типом.
Ион, словно почувствовав, о чем она думает, притянул ее к себе и чмокнул в макушку.
- Не хмурься, моя девочка! Все будет хорошо!
- Ага! - мрачно подтвердила она. - Обязательно! И что планируем делать?
- Как что? Летим на Римм! Если где-то и можно найти ответы на вопросы, то только там! Кстати, Константин, а как-то иначе тебя можно называть? Не так официально?
Парнишка, чье лицо до этого разговора напоминало застывшую маску, оживало на глазах. Кате он даже на какую-то секунду показался вполне симпатичным, но она сердито прогнала эту мысль.
- Дома меня звали Тин, - ответил он и улыбнулся, показывая щербинку между передними зубами, а на покрасневших щеках очень ярко выступили мелкие веснушки. Улыбка казалась совершенно искренней.
«У! Убийца!» - гневно подумала Катя. Но злилась не столько на Тина, сколько на себя. Она, оказывается, тоже почти поддалась его обаянию. Нельзя, нельзя терять бдительность!
- Меня Ион. А эту маленькую злючку - колючку Катя. Что же, я очень рад, что мы познакомились. Летим к Римму!
Планета встретила их мелким дождем. Шатл приземлился в городском порту, и Катя, выйдя наружу вслед за Ионом и Тином, чуть не задохнулась от духоты и влажности, обрушившейся на нее. Ей показалось, что мельчайшие капли проникают сквозь кожу, наполняют легкие вместе с каждым вдохом. Но спустя несколько секунд ей стало легче, хотя она еще долго удивлялась тому, как люди способны выживать в этом ужасном климате.
Город - скопление серых зданий, вылепленных из песчаника, был уныл и пуст. В порту, на выходе, им пришлось миновать пост полиции, и полицейский, дежуривший сегодня, подскочил, едва увидев Тина.
- Что ты здесь делаешь? - крикнул он. - Да как ты?..
Но договорить не успел, потому что Ион во время подоспел и сунул ему в руку карточку с предписанием суда. Только теперь полицейский разглядел и его.
- Приветствую, Светлейший, - хмуро выдавил он. - Ну, если только под вашу ответственность… Но не советую вам разгуливать по городу. Не все жители станут выслушивать объяснения прежде, чем вытащить из кармана нож… Хм… В общем, не все здесь обрадуются возвращению Тина.
- Я понял. Спасибо за предупреждение, - Ион произнес эту фразу, слегка улыбаясь. - Надеюсь, не будет считаться преступлением, если мы перекусим в городе, прежде чем уедем на ферму? Яда нам не подсыплют?
Полицейский, чья фраза про нож действительно прозвучала угрожающе, смутился.
- Давайте я вам провожатого вызову. Он и в кафе приличное вас отведет, и подбросит потом до фермы. Боюсь, иначе вам пешком придется идти. Не найдется желающих помогать. Даже не смотря на то, что он под вашей ответственностью, Светлейший.
Он вызвал по рации своего напарника, поручив ему прибывших. Тот отвел их в кафе, где они неплохо, вполне сытно перекусили, а Катя впервые попробовала голубянки, которые напомнили ей по вкусу лисичек, но с более выраженным грибным вкусом. К тому же они действительно были голубого цвета. Редкие посетители кафе бросали на Тина красноречивые взгляды, перешептывались, но подходить не решались.
Позже патрульный катер на воздушной подушке доставил их к границе фермы Тина.
- Дальше сами. Здесь недалеко идти.
- А то я не знаю, - пробормотал Тин, выгружаясь из катера.
Полицейский уехал, и они остались одни. Стояли на сером песке, глядя на серые выщербленные каменные гряды. Дальше начинались ряды укрытые материалом, когда-то темным, а теперь сделавшийся серым, как все вокруг - ветер, солнце и влага сделали свое дело. Сквозь материал торчали синие шляпки грибов.
Тин смотрел на место, где он родился и вырос со странным выражением лица. Наверное, ему казалось диким, что жизнь его разрушена, а грибы растут как ни в чем не бывало. Только вот больше никто никогда не соберет урожай.
- Пошлите, - сказал он и указал рукой куда-то вперед. И Катя поняла, то, что она приняла за серые камни, на самом деле является приземистыми, одноэтажными круглыми строениями. Вокруг самого большого купола из песчаника стояли несколько маленьких.
Вовнутрь центрального, который оказалось не запертым, только вход был оклеен лентой с гербом местной полиции, так что никто не решился бы переступить эту черту, они не стали входить. Тин постоял рядом, не прикасаясь к ленте руками, а лишь вытянул шею, как страус, пытаясь заглянуть в комнаты.
- Страшно там, - прошептал он. - Не могу зайти.
- И не надо, - поддержал его Ион. - Сейчас не время. Еще где-то можно разместиться?
- Да, - Тин кивнул. - Отдельно стоит гараж. Отец там себе сделал мастерскую и иногда возился подолгу с механизмами, пытался усовершенствовать наши оросители. Мама понимала, что на самом деле ему надо побыть одному. Поэтому в гараже отцу сделали отдельную комнатку. Там и плита стоит, на случай, если он захотел бы перекусить, не возвращаясь домой.
- Хорошо, - согласился Ион. - Отведи нас туда.
В гараже - в одном из маленьких серых куполов, было темно. Окна здесь представляли собой круглые дыры под самым потолком. Пахло сыростью и грибами. В центре стояли станки, укрытые тканью. Тут же стояли ящики с инструментами, а прямо на полу лежали обрывки проволоки, металлические детали и мятые листы со схемами.
У противоположной стены стоял диван с продавленным сиденьем, вытертый на подлокотниках, но заботливо укрытый тонким покрывалом. На деревянном столике стоял графин с водой, теперь пустой. Справа от дивана Катя разглядела что-то вроде импровизированной кухни: прямо на маленьком холодильнике располагалась плита, работающая от газовых баллонов. Сами баллоны лежали тут же, в коробке. Она бегло насчитала пять, должно надолго хватить. Хотя девочка и надеялась, что они не будут задерживаться здесь.
На полу лежал покрытый песком и маслеными пятнами коврик.
Тин хлопнул в ладони и под потолком зажегся свет. Потом заглянул в холодильник, наморщил нос. Катя из-за его спины увидела, что внутри на полке сиротливо стоят три бутылки с водой, а в миске лежат остатки еды. Темно-синий оттенок чего-то, лежащего в миске, навел на мысль о том, что это те же грибы, просто потемневшие и испортившиеся.
- Ну, мы ведь всегда можем набрать грибов на плантации, чтобы перекусить, - преувеличенно бодро высказался Тин. - Плита есть - пожарим!
- Ага, - сказала Катя и посмотрела на Иона.
Тот холодильником не заинтересовался, а увлеченно копался в коробке с деталями. Заметив на себе взгляд, он обернулся, улыбнулся смущенно.
- Вот смотрю, - сообщил он, как будто никто и без этого не понял, чем он занимается.
- Смотри, конечно. Но там ничего интересного - старый хлам.
Тин подошел, присел рядом на корточки и запустил руку в коробку. Вытащил пластмассовый кругляш, напоминающий пуговицу, со свисающими наподобие ниток проводами.
- Хотя, в последнее время, - продолжал он, разглядывая свою находку, - отец намекал нам, что вот-вот сделает какое-то изобретение. Значительное. Сколько я себя помню, отец всегда находился на грани значительного изобретения, но так ничего, кажется, и не изобрел…
Ион достал со дна коробки что-то, напоминающее ограненный драгоценный камень, светящийся изнутри насыщенным зеленым цветом. Камень был довольно большой и тяжело лег в ладонь.
- Ого, а это что? - воскликнула Катя, которая до этого момента содержимым коробки не интересовалась. Но тут глаза ее загорелись, и нос стал остреньким от любопытства.
- Не знаю, - пожал плечами Тин.
- И я не знаю, - сказал Ион, задумчиво разглядывая камень, лежащий на его ладони.
- А отдайте его мне! - предложила Катя. Ей казалось это вполне разумным, ведь камень больше уже никому не понадобится!
Тин растерянно промолчал, но Ион убрал камень обратно на дно коробке и покачал головой.
- Нет-нет, моя девочка. Он тебе не принадлежит.
Катя ушла на диван, надув губы. Ну как так! Обещал ей космическую сказку, а в итоге завез на какую-то пыльную планетёнку, да еще и последней радости лишил!
Ион, казалось, не замечал ее обиженного лица. Он встал, отряхнул свои светлые брюки, на которых не осталось ни песчинки, и тронул Тина за плечо.
- Ты, наверное, прав был насчет того, чтобы собрать грибы на ужин. Я так понимаю, больше нам перекусить будет нечем. Пойдем?
Тин кивнул, поднимаясь. Вытащил откуда-то из кучи деталей мятый пакет, потряс его, проверяя на целостность, и вполне удовлетворился.
- Ты с нами? - спросил Ион у Кати.
- Нет, - ответила она, и нахмурилась еще больше, всем своим видом показывая смертельную обиду и грусть. - Здесь посижу. В одиночестве!
- Ну ладно. Не скучай. Мы быстро!
Ион улыбнулся ей так светло, что Катя тут же почувствовала угрызения совести. Но совесть мучила ее недолго. Совсем не для этого она хотела остаться одна. У нее был план!
Катя подошла к коробке и совсем скоро обнаружила чудесный сияющий кристалл. Оглянулась, чувствуя, как сердце нервно дергается внутри. «Да не нужен он никому!» - убеждала она себя. И вот камень с ее ладони скользнул в карман комбинезона.
Комбинезона? Ах, да! Катя уже и забыла, что она нафантазировала себе именно такую одежду. Ну, не в платье же ей разгуливать по песку, да под дождем!
Ион и Тин вернулись быстро. Тин принялся чистить голубянки на ужин. Ион подошел к Кате и присел рядом на корточки.
- Ты прости, что приключение получается таким мрачным. В следующий раз обязательно посмотрим что-нибудь удивительное! Но не могу я сейчас его бросить… И тебя без присмотра тоже оставить не могу… Не грусти, хорошо?
- Хорошо, - буркнула Катя. И тут же поняла, что на самом деле не злится. Ну, пусть мрачное приключение, но зато она не одна! И даже стало стыдно немного за украденный камень.
За окном постепенно сгущались сумерки. На сковороде шипели и вкусно пахли грибы. Катя, укутанная в плед, сидела на диване и силилась рассмотреть сквозь маленькие круглые окна звезды. Ей было очень интересно, какое здесь небо. Звезды и созвездия совсем другие должны быть, не такие, как на Земле. Но она видела только темный овал окна и густую черноту за ним. Яркий свет, горящий под потолком, заслонял свет звезд.
- Я выйду, постою на улице? - сообщила она, не столько спрашивая, сколько ставя в известность.
- Далеко не отходи! - сказал Ион.
Катя не стала отвечать, посчитав это само собой разумеющимся. Она ведь не глупая - по пустыне бродить среди ночи.
На улице оказалось неожиданно прохладно. Духота ушла, и Катя впервые вздохнула полной грудью, зябко кутаясь в тонкий плед. Подняла голову и замерла от восхищения. Мириады звезд, ярких и таких близких. Их было так много! Гораздо больше, чем на Земном небе. Казалось, что все пространство над головой заполнено ими, и словно невиданной красоты кружево соткано было из их сияния. Катя даже не сразу заметила две планеты - спутника, низко висящих у горизонта. Они совершенно терялись в этом ослепительном сиянии.
Девочка долго стояла так, глядя в небо. В какую-то секунду ей даже стало казаться, что она падает туда, словно в темный океан. Голова закружилась, было и страшно, и чудесно, Катя протянула руки вверх, ожидая, что вот-вот, и она нырнет в прохладную, черную, искристую воду.
- Как же это прекрасно! - прошептала она.
- Ты о чем? - раздался голос над головой.
Катя моргнула и увидела лицо мамы, склонившееся над ней. Она и не заметила, когда мама вернулась с работы.
- Да так, - смущенно призналась она. - Замечталась.
- Лучше бы ты уроки делала! - сказала мама, она была уставшей, а поэтому злилась. - Мечтает она! Вот ты сделала уроки на завтра?
- Да, - соврала Катя, холодея.
- А если проверю? А? Сейчас вот поужинаю и посмотрю, что ты там сделала! И в дневник заодно загляну!
- Ну… Ладно… - врать, так врать, решила Катя, тем более, признаваться было уже поздно. - Сейчас принесу…
Она надеялась, что мама будет ужинать, поговорит немного с бабушкой, а потом сядет смотреть телевизор и про уроки благополучно забудет. Так и получилось. Катя немного помялась с тетрадками у порога кухни, глядя, как мама разогревает себе на сковородке пюре с яичницей. Даже бабушка вышла из комнаты, присела на табуретку, и они с мамой стали обсуждать растущие цены и политические новости. Катя тихонечко скрылась в бабушкиной комнате, чтобы не мозолить глаза и не напоминать о своем присутствии.
Почему-то каждый вечер получалось так, что мама вместо того, чтобы поинтересоваться ее делами, или просто расспросить, что происходило у дочери в этот день, или, может быть, рассказать какой-то забавный случай со своей работы, лишь сурово и сухо отчитывала ее. Наверное, она думала, что дочери, растущей без отца нужна строгость. А Катя всего лишь хотела, чтобы мама обняла ее и прижала к себе. Пусть даже ничего не говорит. Но проявление нежности в глазах мамы было проявлением слабости. Кажется, она больше никому не намерена была открывать своего сердца, даже дочери, у которой к тому же были совершенно такие же глаза, как у ее отца. Она иногда смотрела на дочь и чувствовала, что вместо любви, в ней закипает непонятная злость. Катя была ни в чем перед ней не виновата. Но эти глаза… Муж тоже на нее смотрел с любовью, а потом предал… Нет, она никому больше не станет верить. А девочку воспитает нормальным человеком, безо всех этих мечтательных глупостей в голове.
Катя села в кресло, которое еще хранило остатки ее тепла, и попыталась вернуться на Римм, под звездное небо и вновь ощутить чувство полета и бесконечной радости. Но ничего не получалось. Она видела лишь серый песок под ногами и темноту вокруг.
Вдруг кто-то сзади обнял ее тихонько за плечи и прижал к себе.
- Замерзла, моя девочка?
Это был Ион, она чувствовала, какие теплые у него руки. И голос, который произнес «моя девочка» был самый ласковый голос во вселенной. Катя заплакала, сама не понимая от чего. А он стоял рядом, и согревал, и молчал, но молчание было добрым и терпеливым.
Постепенно слезы иссякли, а мир вокруг вновь стал осязаемым и живым. Тин выглянул из гаража, отодвинув тряпку, занавешивающую вход. Наружу вырвался густой грибной аромат, и Катя почувствовала, как у нее потекли слюнки.
- Все готово! - радостно возвестил Тин. Те минуты, когда ему удавалось забыться, случались все чаще, и тогда на лицо паренька возвращалась улыбка. И Катя понимала, что, наверное, именно так он выглядел до всех этих событий. Худое, веснушчатое лицо с торчащими ушами приятно преображалось и являло миру беззлобного, веселого паренька, довольного своей жизнью, пусть даже эта жизнь протекает в таком, казалось бы, скучном месте.
- Мы уже идем! - поспешно согласилась Катя, у которой от голода уже живот подвело. Ион рассмеялся, взял ее за руку, увлекая за собой, под купол, где горел свет, было тепло, уютно и вкусно пахло едой. Катя, уже на пороге обернулась, скользнула взглядом по пустыне, по темнеющему в десятке метров от них центральному строению… И вдруг ей показалось на секунду, что у входа стоит длинная, тонкая черная фигура. Неподвижно, чуть ссутулившись и подавшись вперед, словно существо шло, но в последний момент замерло под ее взглядом.
Катя моргнула и отвернулась, не позволяя себе испугаться. Это лишь причудливая игра света и тени, ничего больше.
Но Ион увидел растерянность на ее лице.
- Что-то случилось?
- Нет, нет! - поспешно ответила девочка. Она и на самом деле уже убедила себя в том, что все увиденное только примерещилось.
Тин водрузил горячую сковороду на столик, придвинув его к дивану, рядом положил три вилки, поставил бутылку воды и, немного смущаясь, от того, что вынужден принимать гостей за ужином с такой скудной сервировкой, развел руками.
- Ну, как-то так, - сообщил он.
Но Катя была так голодна, что необходимость есть из одной сковороды с предполагаемым убийцей, сейчас нисколько ее не смущала. Голубянки были немного пересолены, но вполне съедобны. Молчаливо стуча вилками, компания расправилась с ними меньше, чем за пять минут. А потом так же жадно по очереди припали к бутылке, утоляя разыгравшуюся жажду.
- Вкусно, - сказала Катя. Хотела добавить «спасибо», но передумала. Вдруг Тин на самом деле убийца, тогда ей потом будет стыдно за это «спасибо». Вместо этого она добавила:
- Но как подумаю, что несколько дней придется есть одни жареные грибы, так страшно становится!
Ион же и поблагодарил, и улыбнулся Тину ободряюще.
- Думаю, нам всем нужно как следует выспаться. Этот день был долгим и непростым. А завтра с новыми силами примемся за дело, - сказал он.
Тин потемнел лицом, представив, что ожидает его завтра, но кивнул в ответ. А Катя поняла, что на сегодня история заканчивается. Глаза слипались, и сил у воображения больше не было.
- Спокойной ночи, - прошептала девочка. - Я вернусь утром.
Она сладко потянулась, разминая затекшие руки и ноги. Встала с кресла и пошла умываться, на пороге столкнувшись с бабушкой, которая заходила в комнату.
- Ты заснула здесь, Катюня? Сидишь тихо, как мышка.
Катя вместо ответа обняла бабушку и поцеловала ее. Оказывается, это так просто, самой проявить заботу. И бабушка в ответ обняла ее легкими, как перышки, руками.
- Спокойной ночи, бабуля.
Лежа в кровати, она думала о том, как все же ловко она придумала с этой воображаемой книгой. Настоящее приключение. Немного пугающее, но и пусть! Ведь рядом есть тот, кто сможет защитить.
Катя думала, что будет спать, как убитая, она совершенно вымоталась, хотя события и происходили только лишь в ее голове. Но воображение, запущенное на всю катушку, продолжало являть образы придуманного мира даже во сне.
Так она проснулась среди ночи и несколько секунд ясно осознавала, что находится на Римме. Лежит на диване, устроившись на подлокотнике, и шея уже затекла. Тонкий плед согревал плохо, поэтому она завернулась в него целиком, даже голову накрыла.
Но какое-то время спустя Катя пришла в себя, осознав, что приняла сон за явь, а холодно ей оттого лишь, что она скинула одеяло. Она укрылась и заснула вновь.
Но Римм не хотел отпускать. И вот девочка опять почувствовала грубый материал обивки, натерший ей плечо. Она села, огляделась в темноте. Увидела, что Тин и Ион спят сидя, прислонившись к боковинам дивана. У Тина во сне было такое беззащитное и грустное лицо, что невольно стало его жаль.
Было невозможно тихо, и каждый вздох, и каждый шорох был отчетливо слышен. Вот она сидела и прислушивалась к дыханию своего друга, отчего сразу становилось спокойнее. Катя и думать забыла о том, что на самом деле она находится не здесь.
Вдруг она услышала шипение, едва различимое. Что-то или кто-то шипело из-за дверей. Дверей, которые представляли собой лишь тряпку, занавешивающую вход - крайне ненадежная преграда. Катя замерла, прислушиваясь. Было жутко и в то же время чудились в этом шипении звуки человеческой речи.
Сначала как будто «прошу, прошу», или, может быть, это было «задушу, задушу».
Занавесь медленно начала приоткрываться, и из-за нее высунулась темная рука, ясно выделяющаяся на фоне светло-серой стены. Казалось, сама ночь хочет проникнуть в их ненадежное пристанище.
Тонкий, нечеловечески длинный палец указывал прямо на Катю, шипение стало требовательным.
Девочка, не выдержав нахлынувшего на нее ужаса, пронзительно вскрикнула. Тут же Ион вскочил на ноги.
- Что? Что тебя напугало?
Но Катя не могла говорить, и лишь указывала на трепещущую тряпку.
- Что ты видела? - терпеливо спрашивал он, обнимая ее. - Расскажи.
Но девочка качала головой, теперь ей уже казалось, что все происходящее было частью сна. Конечно, сна! Вот она заигралась, даже забыла на какое-то время, где находится!
Римм выцвел и рассыпался, уступив место обычной комнате, знакомой Кате с детства. На столе стоял бокал с водой, и девочка жадно сделала несколько глотков. От вездесущего песка саднило горло… Ах, да! Это тоже не по-настоящему! Песок остался на Римме, а здесь осень, слякоть и холод.
Оставшуюся ночь она провела без сновидений.
Большое спасибо всем за комментарии :)))