Толстяк на Бородинском поле
Один из запоминающихся моментов в толстовской «Войне и мире» - это появление Пьера Безухова на Бородинском поле. Трогательный, нелепый толстяк в очках и совершенно неуместном в тех обстоятельствах белом цилиндре вдруг оказался посреди военных действий, под обстрелом, среди умирающих солдат, лицом к лицу с врагом.
Пьер на батарее Раевского - это буквально встреча жизни и смерти, человеческого и бесчеловечного.
Но Пьер - литературный персонаж. И одним из прототипов его был князь Петр Андреевич Вяземский.
Не правда ли один в один - любимый герой Толстого? Но от Вяземского у Пьера не только внешность и имя, будь Безухов реален, то он вполне мог встретиться с князем при Бородино. Потому что Вяземский так же, как и он, участвовал в сражении. Вернее, наоборот - Пьер, как Вяземский. :-)
Разница была только в том, что Пьер - «толстовец», ехал на войну посмотреть, то Вяземский, которому роман «Война и мир» не понравился, оправлялся воевать в форме мамоновского отряда. И был при этом так же трогателен и нелеп, ибо верхом сидел плохо, стрелять не умел, а без очков практически не видел. Но даже при этом лишним он в сражении, в общем, не был: в конце концов вынес же он раненого генерала Бахметьева! Правда на этом боевой путь Вяземского и закончился.
А вот опять полный человек в очках.
Кто это? Вяземский? Нет, Вяземский другой:
Пьер Безухов? - Шляпа не та. :-)
Но ведь похож!
Это Павел Львович Шиллинг - элетротехник, криптограф, востоковед и вообще удивительный человек.
Ой, нет, это не он, это опять Пьер (Петр-Павел :-)). А Шиллинг вот этот:
в очках с книжкой. Найдите десять отличий. :-)
И он тоже воевал. В отличие от Вяземского Шиллинг был кадровым военным. Правда при Бородино его не было, он вступил в войну в 1813 году, и в чине штаб-ротмистра Сумского гусарского полка участвовал в Зарубежных походах, был в сражениях при Бар-сюр-Об, Арсис-сюр-Об, Фер-Шампенуазе и Париже. Награжден орденом Св. Владимира с бантом и саблей «за храбрость». Вот так! Вовсе не домосед в халате, а лихой гусар в сером ментике по фигуре.
Ну что ж, видимо по молодости лет Павел Львович был худ и подвижен. Ментальную подвижность он сохранил до конца своих лет: мысли у него были быстрые, и их было много. Да и полнота не мешала ему путешествовать.
Держал ли его в уме Толстой, когда писал своего Пьера Безухова? Вряд ли - это был не «толстовского» типа человек. Но тем хуже для Толстого - жизнь-то шире, чем литература.
ПС. К Шиллингу я еще вернусь
Пьер на батарее Раевского - это буквально встреча жизни и смерти, человеческого и бесчеловечного.
Но Пьер - литературный персонаж. И одним из прототипов его был князь Петр Андреевич Вяземский.
Не правда ли один в один - любимый герой Толстого? Но от Вяземского у Пьера не только внешность и имя, будь Безухов реален, то он вполне мог встретиться с князем при Бородино. Потому что Вяземский так же, как и он, участвовал в сражении. Вернее, наоборот - Пьер, как Вяземский. :-)
Разница была только в том, что Пьер - «толстовец», ехал на войну посмотреть, то Вяземский, которому роман «Война и мир» не понравился, оправлялся воевать в форме мамоновского отряда. И был при этом так же трогателен и нелеп, ибо верхом сидел плохо, стрелять не умел, а без очков практически не видел. Но даже при этом лишним он в сражении, в общем, не был: в конце концов вынес же он раненого генерала Бахметьева! Правда на этом боевой путь Вяземского и закончился.
А вот опять полный человек в очках.
Кто это? Вяземский? Нет, Вяземский другой:
Пьер Безухов? - Шляпа не та. :-)
Но ведь похож!
Это Павел Львович Шиллинг - элетротехник, криптограф, востоковед и вообще удивительный человек.
Ой, нет, это не он, это опять Пьер (Петр-Павел :-)). А Шиллинг вот этот:
в очках с книжкой. Найдите десять отличий. :-)
И он тоже воевал. В отличие от Вяземского Шиллинг был кадровым военным. Правда при Бородино его не было, он вступил в войну в 1813 году, и в чине штаб-ротмистра Сумского гусарского полка участвовал в Зарубежных походах, был в сражениях при Бар-сюр-Об, Арсис-сюр-Об, Фер-Шампенуазе и Париже. Награжден орденом Св. Владимира с бантом и саблей «за храбрость». Вот так! Вовсе не домосед в халате, а лихой гусар в сером ментике по фигуре.
Ну что ж, видимо по молодости лет Павел Львович был худ и подвижен. Ментальную подвижность он сохранил до конца своих лет: мысли у него были быстрые, и их было много. Да и полнота не мешала ему путешествовать.
Держал ли его в уме Толстой, когда писал своего Пьера Безухова? Вряд ли - это был не «толстовского» типа человек. Но тем хуже для Толстого - жизнь-то шире, чем литература.
ПС. К Шиллингу я еще вернусь