Итак, для получения оптимальных знаний необходим оптимальный объем информации. Его определение сводится к установлению такого момента в собирании фактов, когда исследователь убеждается, что их достаточно для выведения количественно-качественной характеристики изучаемого предмета, то есть для научного описания предмета. В исторических исследованиях установление этого момента означает окончательное определение круга источников, на которых строится исследование. Говоря об оптимизации фактического знания в исторических исследованиях, мы полностью отдаем себе отчет в том, насколько сложен ответ на само собой возникающий вопрос: какова мера достаточности при отборе источников, собирании фактов? Теоретически такой мерой является установление существенных фактов и их отношений. Но выработка практических рекомендаций (не "рецептов", конечно, а исходных положений) упирается в сложнейшую проблему методологии исторического творчества - проблему проверки истинности исторических знаний. Как и во всякой другой науке, критерием истины в историографии является практика, но практическая проверка полученных наблюдений и выводов здесь дело куда более трудное, чем в ряде других наук. Историк ищет подтверждения истинности своих выводов в общественно-исторической практике людей, деятельность которых он изучает. Метод ретроспективы, при котором исследователь идет от следствия к причине, знание того, что произошло вслед за изучаемыми им явлениями, позволяет ему поставить для самопроверки вопрос: объясняют ли сделанные выводы дальнейший ход событий? И если это так, если дальнейшие события естественно исторически вытекают из предшествующих в таком виде, как их понял и объяснил историк, значит, собранных историком фактов было достаточно для вскрытия закономерностей исторического процесса. Историк, далее, собирая материал, если обследование источников ведется правильными методами, сталкивается с таким моментом, когда новые источники ничего существенного к уже накопленным фактам не прибавляют. Здесь мы имеем дело с другим видом практики, служащей критерием истинности исторических знаний, - с собственно исследовательской практикой, подтверждающей истинность, достоверность добытых историком знаний. Итак, практика последующего развития исторического процесса, с одной стороны, и практика научного познания, с другой, выступают критерием истинности исторических знаний и, следовательно, критерием правильности определения оптимального объема нужной для получения достоверных знаний информации.
Как и во всякой другой науке, критерием истины в историографии является практика, но практическая проверка полученных наблюдений и выводов здесь дело куда более трудное, чем в ряде других наук. Историк ищет подтверждения истинности своих выводов в общественно-исторической практике людей, деятельность которых он изучает. Метод ретроспективы, при котором исследователь идет от следствия к причине, знание того, что произошло вслед за изучаемыми им явлениями, позволяет ему поставить для самопроверки вопрос: объясняют ли сделанные выводы дальнейший ход событий? И если это так, если дальнейшие события естественно исторически вытекают из предшествующих в таком виде, как их понял и объяснил историк, значит, собранных историком фактов было достаточно для вскрытия закономерностей исторического процесса. Историк, далее, собирая материал, если обследование источников ведется правильными методами, сталкивается с таким моментом, когда новые источники ничего существенного к уже накопленным фактам не прибавляют. Здесь мы имеем дело с другим видом практики, служащей критерием истинности исторических знаний, - с собственно исследовательской практикой, подтверждающей истинность, достоверность добытых историком знаний. Итак, практика последующего развития исторического процесса, с одной стороны, и практика научного познания, с другой, выступают критерием истинности исторических знаний и, следовательно, критерием правильности определения оптимального объема нужной для получения достоверных знаний информации.
Reply
Leave a comment