Интервью Эрика Принса
8 января
Гонконгское издание "Asia Times" опубликовало ( часть первая ; часть вторая ) небезынтересное комментированное интервью основателя легендарной американской частной военной компании Blackwater Эрика Принса (Erik Prince), одновременно выложив отдельно полный текст его интервью, перевод которого предлагается вашему вниманию.
Эрик Принс (с) asiatimes.com
Эрик Принс, бывший офицер сил специальных операций (SEAL) ВМС США, в 1997 году основал частную военную подрядную компанию Blackwater, но оставил свою руководящую должность в ней в 2009 году и продал свои активы в 2010 году. В 2012 году Принс основал Frontier Resource Group, - фонд прямых инвестиций, инвестирующий в возможности использования природных ресурсов на рискованных рынках и в геоисследовательские проекты - в котором он остается управляющим партнером. В 2014 году Принс также основал и зарегистрировал Frontier Services Group - ориентированную на Африку компанию по обеспечению безопасности, авиации и логистики, частично контролируемую CITIC Group, инвестиционным фондом, принадлежащим Китайской Народной Республике.
Принс ушел из Frontier Services в марте 2021 года и теперь называет себя инвестором и публицистом по военным вопросам. Он отрицает собственные политические амбиции, но не отрицает, что является одним из самых громких критиков неудачных авантюр американских вооруженных сил за последние полвека, особенно в период 2002-2021 годов.
Основатель самой известной в новейшей истории частной военной компании (ЧВК) беседует с "Asia Times" о проблемах в этом секторе.
- Какой спектр услуг могут предоставлять частные военные компании (ЧВК)?
- Полезно оглянуться на то, что было сделано в прошлом. Потому что это позволяет предсказать, что может быть в будущем или что будет. Дело вот в чем. Контрактные силы делают две вещи: они заполняют пробел, которым национальное государство не может или не хочет заниматься. Я приведу примеры. Конституция США фактически предусматривает "каперские свидетельства". Это фактически является охотничьей лицензией для частного судна, с частным владельцем и командой, чтобы преследовать вражеские суда. Это очень эффективно использовалось во время Американской революции и даже войны 1812 года. Девять из десяти захваченных тогда кораблей были захвачены каперами, а не правительственными судами как таковыми. Через дорогу от Белого дома находится парк Лафайет со статуями маркиза де Лафайета, графа де Рошамбо, Тадеуша Костюшко и барона Фридриха Вильгельма фон Штойбена. Это были иностранцы, профессиональные военные, которые приехали и создали Континентальную армию для завоевания независимости США. Это примеры использования контрактной силы для того, что не могло сделать правительство.
Есть и другие примеры использования контрактного потенциала, потому что правительство может хотеть более правдоподобного отрицания. Они могут хотеть действовать ниже порога реагирования своих противников. И это, безусловно, то, что русские делают с помощью группы Вагнера. Они могут эффективно расширять сферу влияния русской государственной внешней политики, действуя при этом как коммерческая структура. То есть, они не являются прямой рукой правительства. Они там не за просто так, верно? Куда бы они ни отправились - в Ливию, Мозамбик или Центральноафриканскую Республику - они предоставляют целый спектр услуг. Будь то наступательные или оборонительные действия, обмен кибернетическими сообщениями, пропагандистские операции, консультирование и обучение тех или иных правительственных сил безопасности, будь то пограничная полиция, пехота, борьба с терроризмом или что-то еще, вплоть до полностью сформированных и функционирующих обычных боевых частей и подразделений - боевых групп с танками, артиллерией, ракетами, авиационной поддержкой. Это цельный комплекс. Так что это явление так же старо, как война, и это будет продолжаться в будущем, я думаю.
После Второй мировой войны был, вероятно, промежуток меньшего использования... [когда] маятник качнулся в сторону вестфальских государственных ресурсов, в сторону организованных вооруженных сил. Так что это то, к чему люди привыкли. Но на самом деле, если посмотреть на историю, контрактные войска встречаются гораздо чаще.
И мы говорим о крупных, постоянно действующих конвенциональных силах. Книга Филипа Боббита "Щит Ахиллеса: Война мир и ход истории" рассказывает о росте возможностей благодаря всем технологиям, доступным человеку. Подумайте о том, что может Google Earth, что он помещается у нас на ладони. В 1980-е годы такой сотовый телефон считался бы сверхсекретным, поскольку с его помощью можно мгновенно получать спутниковые снимки, держа в ладони. И вот такие технологические достижения расширяют возможности человека и позволяют ему действовать быстрее, чем традиционная правительственная бюрократия. Вы будете видеть все больше и больше подобного. В действительности, единственное, что может идти в ногу с частным сектором, - это другие игроки частного сектора.
- Учитывая широту технологий, принятых на вооружение государственными вооруженными силами сегодня, могут ли ЧВК не отставать в технологическом пространстве?
- Когда вы видите рост технологической индустрии, он просто ошеломляет... это широкомасштабные возможности, которые были приняты на вооружение. То, что 30 или 40 лет назад считалось радиоразведкой, сейчас, безусловно, является киберразведкой. И поскольку она широко распространена в нашей повседневной жизни, она также создает уязвимость. Так, если посмотреть на атаки с использованием программ-выкупов, которые продолжают беспокоить Соединенные Штаты и Запад, то около 60% из них отслежены по реальным IP-адресам в России. Таким образом, Россия фактически ведет себя как старый мифический пиратский порт Тортуга, куда пираты возвращались для пополнения запасов. Оттуда действуют банды разработчиков программ-выкупов, которые зарабатывают десятки миллионов долларов на выкупах, допекая Запад. И, знаете, США, как мне кажется, очень медленно реагируют на эти нападения. Китай - еще одна страна, которая ведет очень, очень агрессивные и эффективные кибер-атаки с целью кражи интеллектуальной собственности у оборонных подрядчиков - или вообще любых технологий. А Запад не спешит защищаться и предотвращать эти виды вполне реальных и дорого обходящихся атак, будь то атака на Колониальный трубопровод в Соединенных Штатах, которая, как я думаю, остановила поставки бензина в 17 штатов, или остановка одного из крупнейших в мире предприятий по переработке говядины. Список можно продолжать долго и непрерывно: эти виды кибер-атак с целью выкупа в некоторых случаях, возможно, спонсируются или поощряются государством, но во многих случаях это просто преступники, действующие в действительно неуправляемой серой зоне.
Один высокопоставленный чиновник по кибербезопасности, возглавлявший, кажется, соответствующую структуру в ВВС США, сказал: "Ну, мы проигрываем, мы проиграли, мы никуда не движемся. И я ухожу!" Это было довольно удивительное заявление. Крупные организации должны быть начеку. И они зависят от частного сектора, они не собираются зависеть от правительства, чтобы защитить их.
- Является ли фирма по кибербезопасности ЧВК?
- Когда генерал Уильям Уэстморленд, который был командующим войсками США во Вьетнаме, стал начальником штаба армии США, он выступал перед Конгрессом. В Конгрессе обсуждался вопрос о том, собираются ли США перейти к полностью контрактным вооруженным силам от полностью призывных вооруженных сил. И он сказал: "Я не хочу возглавлять армию наемников". Именно так он назвал армию США, которая должна была получать рыночную зарплату за свои услуги. Милтон Фридман сказал: "Если вы не хотите возглавить армию наемников, тогда вам не нужен наемный мясник, бухгалтер или парикмахер. Верно?" По сути, он говорил, что если вам не платят рыночную зарплату за ваши услуги, то вы - раб. И я думаю, что он делает правильный вывод.
Называть фирму, занимающуюся кибербезопасностью, ЧВК? Это, наверное, натяжка. Но если фирма ведет наступательные кибер-действия в другой стране, преследуя каких-то противников, национальное государство или картель, то это, вероятно, попадает в категорию ЧВК. Но, конечно, охранные фирмы не равны. И некоторые из них явно не справляются с поставленной задачей, если эти атаки с целью выкупа проникают через их защиту и наносят реальный экономический ущерб.
- Как государству эффективно защититься от этих гибридных угроз?
- Вооруженные силы США потратили триллионы долларов на наращивание потенциала. Но проблема в том, что они также потратили слишком много, так что это оказалось контрпродуктивным. Они создали так много бюрократии и так много избыточности, что это можно сравнить с попыткой тучного триатлониста бежать быстро. Это трудно. Просто они сами себе усложнили задачу, можно сказать, переедая. Буквально. Мы не можем действовать внутри вражеской петли OODA [имеется в виду так называемый цикл действий OODA, он же «петля Бойда» - «наблюдение, ориентация, решение, действие»; превосходство над противником требует для себя более быстрой петли действий, чем у противника. - bmpd].
- Эффективно ли США использовали подрядчиков в военном пространстве в последние годы?
- В 1970-х и особенно в 1980-х годах Соединенные Штаты проводили много тайных операций, чтобы противостоять советскому влиянию - экономическому, политическому, культурному, социальному и даже в некоторой степени военному. И все эти действия осуществлялись теми, кого можно было бы назвать "контрактными силами". Конечно, они, вероятно, были менее брендовыми и гораздо более незаметными тогда, и на них обращали меньше внимания, чем на контрактные силы в последние 20 лет. Но, тем не менее, они были в значительной степени контрактными.
- Как насчет Китая и России?
- Китай и Россия используют гибридный потенциал, чтобы постоянно увеличивать объем давления, которое они могут оказывать, влияние, которое они могут получить, но при этом оставаться чуть ниже порога реагирования со стороны Соединенных Штатов. Это эффективное использование гибридного потенциала с их стороны. И пока Соединенные Штаты не станут умнее и более, скажем так, "синхронизированными", чтобы реагировать на такие вещи, эта модель внешней политики, я думаю, будет продолжать использоваться Путиным и КПК.
- Разворачивает ли Китай контрактные силы и средства?
- В Китае их можно увидеть на примере морской милиции. Они якобы говорят: "Это просто рыболовный флот". На самом деле он находится под контролем КПК и НОАК. И они использовали его для захвата и оккупации островов, принадлежащих Филиппинам. И я думаю, что это пробный вариант того, что они будут делать с некоторыми из небольших тайваньских островов, чтобы посмотреть, каков будет порог реакции Соединенных Штатов: пошлют ли США авианосец, чтобы попытаться вернуть остров, на котором гарнизон состоит из 100 тайваньских солдат? Скорее всего, нет. Поэтому Китай укрепляет свои позиции, двигает свои шахматные фигуры на карте.
- Как работает этот процесс?
- Во время моих поездок по Китаю мне удалось встретиться с генеральным директором - кажется, China Harbor and Dredging - или аналогичного государственного предприятия, которое занималось гаванями и мостами, а также островами в Южно-Китайском море. И он сказал, что строительство этих островов никогда не входило в их стратегический план или даже в список желаний. Но позиция администрации Барака Обамы показалась им настолько простодушной, настолько бессодержательной в этом вопросе, что они просто пошли на это и построили эти острова. А потом они пообещали: "Ну, они просто коммерческие, и мы не собираемся их милитаризировать". Конечно, теперь они милитаризированы радарами, ракетами, самолетами и всем остальным. И поэтому я думаю, что эта стратегия "жевания жвачки" сработала. И если Соединенные Штаты не станут более инновационными в своих собственных возможностях для жесткого отпора, нетрадиционным способом, который не включает в себя авианосец и риски, которые требуются для эскалации ядерной войны, тогда этот вид “жвачки” будет агрессивно продолжаться. Разве это не первый закон движения Ньютона? Вы даже не знаете, что объект движется, пока не поставите что-то на его пути.
- Что делается для защиты китайских проектов "Пояса и пути" в геополитически нестабильных частях мира?
- Я бы сказал, что не ошеломлен и не впечатлен их возможностями. Это по-прежнему остается для них огромной уязвимостью. Они пытались развивать некоторые китайские фирмы. Но они не очень понимают этот режим, я бы сказал, недостаток операционной парадигмы. Они все берут с собой из Китая: когда они строят шахту, или нефтяной проект, или что-то еще, они берут с собой рабочих, повара, парня, который стрижет волосы. И это очень возмущает местных жителей, потому что они не получают работу, их урожай не покупают.
Поэтому одна вещь, которую Запад всегда хорошо делал, - это отношения с местным населением. Ведь западной компании приходится отвечать не только перед акционерами, но и перед другими группами гражданского общества, которые следят за тем, ведут ли они себя как добропорядочные граждане, где бы они ни работали.
И так постоянно, по всей Африке, я видел, как африканские страны тянутся к западному развитию и западному капиталу. Китайцы очень хорошо проводят нелегальную дипломатию. Они подкупают высокопоставленных чиновников в той или иной стране и нагружают ее долгами. И может показаться, что они хорошо зацепились, но это не надолго. Это очень, очень чувствительные области, верно. И это вызывает недовольство местных жителей. Кроме того, они находятся в довольно опасных с геостратегической точки зрения районах. Они нанимают некоторые из обычных западных охранных служб, которые имеют местные филиалы в этих странах, и во многих случаях они пытаются создать китайские охранные службы.
Но даже идея вооружения китайских охранных служб - это очень чуждая им концепция. Они буквально стесняются оружия. Я обнаружил, что даже китайская полиция, которая вооружена в Китае, все еще очень бюрократизирована. Один коп может носить пистолет, другой должен носить магазин, и им приходится звонить в свою штаб-квартиру, чтобы попросить разрешения передать магазин копу с пистолетом. И это в разгар перестрелки! Вот почему они очень, очень обеспокоены любыми волнениями среди уйгуров или других этнических меньшинств. Потому что их система не позволяет им быстро адаптироваться, внедрять инновации. Поэтому они склонны к очень экспансивной системе наблюдения.
Эта модель зависимости только от местных служб охраны является для них чем-то вроде стандарта. Многие из этих сделок, которые они заключают, зависят от местных вооруженных сил. Когда вы заключаете такую сделку, вы заключаете ее с военными силами, которых на самом деле не существует - потому что людям не платят вовремя, они почти не проходят никакой подготовки, нет никакой ответственности за оружие. Поэтому неудивительно, что при первых признаках любого реального насилия или любого реального нападения эти ребята бегут, а вы остаетесь с неохраняемым активом, на который потрачены миллиарды долларов.
- Каков конкурентный ландшафт? Каков размер рынка в секторе ЧВК?
- По сути, вы просите меня предоставить информацию о рынке всем моим конкурентам, так? Практически бесплатно? (Смеется.)
- Что пошло не так в афганской авантюре США?
- Послушайте, то, что сработало в первые четыре-шесть месяцев в Афганистане после 11 сентября, - это небольшие подразделения нетрадиционной войны. В стране было не более 100 офицеров ЦРУ и спецназа при поддержке авиации. И они комбинировали кавалерийскую тактику XIX века с конными спецназовцами и афганцами из Северного альянса, со звонками по спутниковой радиосвязи на B-52, летящий на высоте с высокоточным оружием. И они разбили к чертям собачьим талибов и все силы Аль-Каиды, которые проявили себя, и это буквально заставило талибов бежать, опасаясь за свою жизнь. Это сработало!
Затем мы перешли к использованию обычных вооруженных сил. В Соединенных Штатах все дело в деньгах. Сообщество сил специальных операций работало необычайно хорошо. Авиация, поддерживающая их, тоже работала хорошо. Затем пришли обычные вооруженные силы, потому что для них главное - быть актуальным в битве за бюджет в Вашингтоне. Итак, обычная армия прибывает и воспроизводит провалившийся советский план боевых действий в течение следующих 19 с половиной лет! И никто из изнеженного, высокопоставленного класса генералов, никто из них никогда не сказал "фигня" и не сказал: "Стоп, давайте вернемся к тому, что сработало". Или: "Давайте изменим курс, потому что мы проигрываем". Никто этого не делал.
- Каков был план Принса?
- Мое предложение заключалось в том, что когда мы действовали там в качестве компании, у меня было до 56 самолетов в стране и несколько тысяч парней, которые занимались всем - от обучения, авиации до советничества. И я сказал: давайте вернемся к тому, что работало в SOCOM (Командование специальных операций США), давайте использовать ветеранов SOCOM, но прикрепим их в качестве советников к афганским подразделениям. И поскольку они могут поехать в качестве контрактников, они не собираются ехать на шесть месяцев, а затем возвращаться домой и никогда больше не возвращаться. Я могу заплатить контрактникам, чтобы они поехали и жили, тренировались и воевали бок о бок с ними в течение многих лет. Они могут отправиться на 90 дней, вернуться домой на 30, вернуться на 60, вернуться домой на 30. Но они всегда возвращались в тот же батальон, в ту же долину. Так что у вас есть преемственность.
И вам нужна надежная воздушная мощь. Первое, чему я научился в командах SEAL, было: "Путешествуй налегке и призывай свою мощь". Это позволило бы гораздо меньшим по численности афганским силам безопасности быстро перемещаться и реагировать агрессивно и надежно.
И затем третья часть - то, что меня действительно возмутило - все эти умные люди сказали: "Мы понятия не имеем, почему афганские силы так быстро развалились". Если бы они спросили мнения рядового состава, который провел хоть немного времени с афганскими войсками, вы бы поняли, что если вы не платите человеку вовремя и не кормите его вовремя, не оказываете ему медицинскую помощь, и уж точно не обеспечиваете ему пополнение запасов или близкую поддержку с воздуха - он уйдет. Потому что в предыдущие годы были случаи, когда афганское подразделение было окружено на своей базе талибами, и они неоднократно звали на помощь. И никто не приходил. А США не могли сбросить бомбу, потому что у них не было передовых авианаводчиков, лазерных целеуказателей и всего остального. И вот эти бедные афганцы сидели на базе, и все стало настолько плохо, что им приходилось звонить на кабульскую телевизионную станцию новостей, умоляя, чтобы кто-нибудь попытался им помочь, и, конечно, никто не приходил.
ВВС США прекратили бомбардировки в июне [2021 года] - и я знал, что это так, потому что у меня были друзья, которые занимались контрактами на поставку топлива. И я знал, что как только ВВС прекратят контракты на топливо, ВВС не будут сбрасывать бомбы. А они были единственными, кто делал это надежно - недостаточно, но, по крайней мере, надежно. И это позволило талибам перейти от групп по 20 и 50 или 200 человек, к отрядам в 5000 человек. И именно это позволило им быстро захватить страну почти без единого выстрела - потому что они играют на удержание. И они [талибы] говорят: "Слушайте, вы можете сдаться. И мы оставим вас в живых. Но если вы будете сопротивляться, мы всех вас убьем. Без вопросов". И, конечно, афганцы пошли на эту сделку. Так что это просто ужасно безответственно, что люди говорят: "Ну, мы понятия не имеем, как это произошло так быстро". Они либо некомпетентны, либо просто сознательно лгут. Так что это действительно расстраивает.
Поэтому все, что я хотел сделать, это обеспечить советников на местах, прикрепленных к афганским подразделениям, надежной воздушной силой, чтобы им не приходилось звонить и просить о помощи. И контролировать боевую логистику. Чтобы они [афганцы] вовремя получали продовольствие, топливо, боеприпасы и запчасти, а также зарплату. В течение всего афганского конфликта вероятность гибели афганца при ранении была в семь раз выше, чем вероятность гибели американца или военнослужащего НАТО. Люди будут сражаться упорнее, если они знают, что кто-то их подлатает. Если бы мы просто сделали эти три основные вещи, афганские силы все еще были бы на высоте, и я бы сказал, что сегодня они более эффективны, чем при очень традиционном руководстве. Я не говорю, что я какой-то гений - ни в коем случае! Я лишь говорю, что применяю тот же метод, который работал на протяжении веков, потому что именно такой подход использовала Ост-Индская компания на протяжении 200 с лишним лет. Да, по соседству в Индии. Это не ракетостроение. Это не инновации. Это на самом деле изучение учебника истории и выполнение того, что работало в прошлом.
- Демократические страны теперь, похоже, не хотят воевать. Нашли ли русские решение?
- Ребята из "Вагнера" выступают как компания по поиску ресурсов. Я не знаю, есть ли у них государственное спонсорство как таковое. Возможно, у них есть какие-то государственные контракты здесь и там. Но когда они идут в Центральноафриканскую Республику, или в Мозамбик, или в Сирию, они ищут углеводороды. Они ищут золото. Они ищут полезные ископаемые.
Причиной большого шума в 2017 году, когда в Сирии США убили около 300 парней из "Вагнера", было то, что они наступали на нефтяное месторождение, где добывалось до 400 000 баррелей в день. Они хотели захватить эту нефть и продать ее. На этой базе находились американские спецназовцы, и они не собирались уходить. Они надежно держали оборону и вызвали авиацию, которая прибыла в большом количестве. И они выбили их к чертям собачьим.
- Значит, у государственных игроков есть ресурсы, чтобы подавить негосударственных игроков?
- Ну, в этом случае да, потому что они совершили ошибку, въехав туда, откуда США не собирались уходить. И они вызвали десятки самолетов для ответа. Это определенно не случай для центра Демократической Республики Конго или других мест, где они стремятся вступить в бой.
- Является ли ЧВК надежным посредником для государства в долгосрочной перспективе?
- Давайте ответим на этот вопрос следующим образом. Если бы гений, который летом 2002 года решил направить армию США в Афганистан в обычном режиме - если бы вы могли прокрутить для них запись последующих 19 с половиной лет, - сказал: "Вы можете послать 100000 обычных солдат, а можете послать 3000-4000 контрактников на следующее десятилетие, чтобы разобраться с этим". Что бы они выбрали? Итак, я отвечаю на этот вопрос вопросом. Может ли кто-нибудь с функционирующим мозгом посмотреть на опыт США в Ираке, Сирии или Афганистане и сказать: "Да, это здорово. Давайте сделаем это снова". Конечно, ЧВК была бы более жизнеспособным эффективным вариантом для долгосрочной стабильности.
- Почему США отклонили Ваше решение?
- В мае 2017 года я написал статью в "Wall Street Journal", рассчитанную на конкретную аудиторию: я хотел, чтобы ее прочитал один человек. И это сработало. Президент Дональд Трамп прочитал ее, сидя за столом в Овальном кабинете. И мне сказал об этом человек, который был в комнате. Он вызвал своего советника по национальной безопасности, который только что попросил отправить в Афганистан еще 70000 солдат. Это был Макмастер, действующий трехзвездный генерал, офицер-танкист, бронебойщик. Трамп хотел прекратить бесконечные войны. И Трамп сказал: "Мне не нравится ваш план, мне нравится вот этот", - указывая на статью в журнале. И он сказал: "Сделайте это".
На следующий день мне позвонили из офиса Макмастера: “пожалуйста, зайдите и расскажите ему о своих измышлениях". И Макмастер с самого начала отверг эту идею, потому что он продукт Пентагона - 25 лет традиционного мышления. Для Пентагона это было абсолютно, абсолютно запредельно и даже не могло рассматриваться. Мне удалось попасть в Пентагон, чтобы проинформировать министра обороны Джеймса Мэттиса, который на заседании Кабинета безопасности сказал, что мой анализ коренных проблем был лучшим из того, что он видел, но он просто не мог согласиться с тем, чтобы подрядчики этим занимались.
Проблема президента Трампа была в том, что он окружил себя целым созвездием очень традиционных генералов: советник по национальной безопасности; министр обороны, который был пятизвездным генералом-морским пехотинцем; Джон Келли, глава аппарата Белого дома, еще один четырехзвездный генерал-морской пехотинец, председатель Объединенного комитета начальников штабов Джо Данфорд, еще один четырехзвездный генерал-морской пехотинец. И опять же, все это очень традиционное мышление. Я думаю, если бы Майк Флинн все еще был советником по национальной безопасности, в Афганистане была бы другая парадигма, потому что он понял, что последние 18 лет на тот момент были катастрофой, и нужно было действовать по-другому.
В конечном счете, я знал, что Пентагон не сможет смириться с этим. Когда США отправились в Афганистан после 11 сентября, они действовали в соответствии с Разделом 50 Кодекса Соединенных Штатов [о войне и национальной обороне. - раздел включает также кодификацию разведывательных и секретных операций. - bmpd] - именно так действует ЦРУ, а не в соответствии с Разделом 10 Кодекса Соединенных Штатов [о вооруженных силах], как действует Пентагон.
А когда США отправились за Бен Ладеном в Пакистан, они действовали в рамках полномочий, предусмотренных Разделом 50, поскольку с Пакистаном мы не находились в состоянии войны. Поэтому лучшим подходом было бы, чтобы Пентагон ушел, а агентство навело порядок, как оно наводило порядок после 11 сентября, используя свои уникальные полномочия по заключению контрактов и свою способность работать и оставлять какое-то присутствие. То, что я предложил президенту, было отвергнуто весьма традиционной вашингтонской бюрократией, окружавшей его.
- Какова Ваша "красная линия" - на кого бы вы не стали работать? Китай?
- Поскольку это "Asia Times", я считаю уместным упомянуть самых известных и, я бы сказал, одних из самых эффективных частных военных подрядчиков прошлого века: "Летающих тигров".
Императорская армия и ВВС Японии терроризировали китайские города. А у китайцев не было эффективных военно-воздушных сил, у националистических китайцев. Поэтому они обратились за помощью. США не могли принять непосредственное участие. Поэтому президент Рузвельт подписал секретный указ, разрешающий пилотам ВМС, морской пехоты и армейских ВВС брать отпуск и отправляться на работу в шанхайскую компанию.
Эту Central Aircraft Manufacturing Company (Центральную авиастроительную компанию) возглавлял Клэр Шено, отставной летчик армейской авиации США. И он очень хорошо им платил. И количество уничтоженных ими противников даже было высоко оценено Уинстоном Черчиллем, который говорил, что действия "Летающих тигров" были сравнимы по масштабу и характеру с действиями Королевских ВВС в "Битве за Британию". А мы знаем, как незаменимы были Королевские ВВС в защите британских городов от бомбардировок. То же самое касается и "Летающих тигров". Они действовали в боевых условиях 11 месяцев, затем в войну вступили США. И их снова включили в состав армейской авиации США, в котором они продолжили выполнять свою работу. Так что, опять же, очень реальное, очень недавнее и очень практическое применение, когда национальное государство не могло сделать что-то из-за политики в данном случае, но оно сделало чертовски хорошее дело, позволив "Летающим тиграм" делать свою работу.
И это при том, что я американец. Моя семья - американцы. И я очень верю в западную цивилизацию. Я сделаю все возможное, чтобы защитить ее.
- Насколько крупными могут быть ЧВК?
- Оглянитесь назад в историю, на борьбу в Индии между французами и англичанами. Там были регулярные сухопутные войска. Были корабли. Был полный спектр действий. Я упоминаю "Летающих тигров", чтобы показать, как частная компания смогла разработать инновационную тактику борьбы с японскими самолетами. После Перл-Харбора первым, к кому обратилась армейская авиация США, был Клер Ченно, потому что он понял, как даже с менее маневренными самолетами эффективно бороться с японскими "Зеро".
Правительства не обладают монополией на инновации и тактические новшевства в войнах следующего поколения. Я просто указываю на исторические ссылки. Я не собираюсь приводить примеры того, что может быть в будущем. Вагнеровцы развернули в Сирии полноценные батальоны и боевые группы для ведения наземных боевых действий, включая артиллерию, бронетехнику и РСЗО.
- Многие скажут, что ЧВК - это крайне неэтичное предприятие. Каков Ваш ответ?
- Возьмем рак. Врачам приходится делать трудные вещи, такие как вырезание раковой опухоли, и облучение, и химиотерапия. И мы благодарим их за то, что они пытаются исправить тяжелую ситуацию. Люди, которые способны стабилизировать ситуацию в абсолютно беззаконном месте - где происходят убийства, изнасилования, исламский терроризм, каким бы ни было зло, каким бы ни был источник хаоса - люди там искренне благодарны нам за то, что мы делаем это, правильно?
Мои старые друзья из [южноафриканской ЧВК] Executive Outcomes были наняты, чтобы предотвратить убийства Объединенным революционным фронтом тысяч невинных людей в Сьерра-Леоне. Ими даже не двигал никакой джихад, это были просто преступные банды, которые довели до совершенства ампутацию конечностей с "длинным рукавом" или "коротким рукавом", или запирали людей в церквях и сжигали их. Когда первые 60 парней из Executive Outcomes прибыли и ехали через город, чтобы встретить врага, люди приветствовали их, потому что кто-то наконец-то появился, чтобы защитить их.
Знаете что? Если нас хотят называть наемниками за то, что мы делаем - отлично! Я ношу это звание с гордостью. А тем высокопоставленным офицерам и так называемым экспертам в области обороны, сидящим за своими компьютерами и презирающим людей, занимающихся решением подобных проблем, я бы предложил взять интервью у людей, которые были спасены от подобных ужасов.
Original: https://bmpd.livejournal.com/4464432.html