Сметану дают - отрывок из романа "Мама!!!". 1990-й год
11 April 2020
Вот так стояли за сметаной, молоком, кефиром. Часто продажа шла из окна, с порога / Фото: rusmi.su
У прилавка теперь стояла толстая женщина с жирным красным носом. На ней было желтое платье в обтяжку и как будто детские сандалии без носка и с полукруглым задником. Ногти на ногах у нее были тоже желтые, толстые и растрескавшиеся, а пятки - в трещинах и сухие. Она достала из сумки толстыми короткими пальцами две майонезных баночки и подала продавщице:
- Одна банка в руки! - зло прокричала рука в окошке, плеснула туда сметаны, на глаз ее взвесила и потребовала 70 копеек.
Толстая женщина не стала возмущаться и протянула продавщице мятый рубль:
- Не видишь, что ли, какая очередь? Давай без сдачи!
Женщина полезла в висевшую на руке сумку и стала там шарить. При этом в одной руке у нее была банка сметаны, а вторую банку, пустую, она держала подмышкой.
Очередь загудела. Сзади прогнусавили:
- Чего возишься, тетеря? Вчерашний день ищешь?
Женщина оправдывалась:
- Нету без сдачи. Ну нету!
Продавщица не отступала:
- Зачем пришла тогда? Следующий! - она выхватила полную баночку и забрала себе.
- Банку отдай, - потянулась рукой в окошко толстая.
- За сметану не уплочено! Следующий!
- Банка моя, банку отдай!
- А давайте я возьму, у меня как раз баночки нет, - предложила робко женщина в длинном халате с туго затянутом поясом. - Только 70 копеек это слишком дорого. В баночке ведь 180 граммов, да вы и не долили.
Вежливая женщина в халате ловко выхватила баночку у продавщицы и подняла ее вверх - сметаны там было от силы две трети. Она стекла со стенок и обнажила прозрачное стекло. Высшим мастерством у продавщиц считалось так плеснуть сметану, чтобы она сразу попала на все стенки и изнутри их закрасила - тогда кажется, что банка полная. Саша давно об этом знала - мама научила ее всегда заглядывать в банки и бутылки и убеждаться, что сметана или кефир действительно налиты доверху. Так обманывать стали с появлением очередей. Саша еще помнила времена, когда они покупали и сметану, и кефир в самом магазине, в молочном отделе. Там банку ставили на весы и взвешивали. Но чем реже сметану и кефир завозили, тем чаще их продавали прямо на улице и там в спешке не взвешивали - продавщицы считали на глаз. Мама была уверена, что они специально создают очереди, потому что без весов и чеков зарабатывают на сметане с кефиром огромные деньги. Может, и хватило бы на всех сметаны. И осталось бы еще лишняя, но продавщицы все равно выкатывают бидоны к окну и торгуют без весов. А народ сбегается с целой Лесобазы - боится, вдруг сметану на этой неделе больше не привезут.
Женщина в халате это тоже знала. Она поболтала баночку в руке и заглянула внутрь. Продавщица выхватила баночку.
- Галюсик! - крикнула она своей напарнице, рыжей вертлявой тетке, которую сегодня не было видно в окошке, но которая работала на смене. - Галюсик, мымру эту повесь. Ильина из 36-го! Пусть на Домостроителей ходит! Следующий!
В продуктовом магазине на Лесобазе когда-то была доска позора. Туда приклеивали фотографии воров и дебоширов, замеченных в магазине. Фотографии давали в домуправлениях и коменданты пансионатов. Фотографии из паспорта. Поэтому воры с дебоширами смотрели на покупателей строго и важно. Но теперь вместо воров продавщицы стали записывать на доску всех, кто - об этом Саше тоже рассказала мама - боролся с обманом, недовесом и тухлятиной. Список молочного отдела висел прямо за прилавком, на большой колонне: если продавщица не была уверена в покупателе, она сверялась со списком. На Лесобазе все взрослые более или менее знали друг друга - достаточно было вписать на листочек имя, фамилию, номер дома - и этому человеку в отделе больше ничего не продавали. Только если он сильно упросит продавщицу, подарит ей что-будь и покается. Иначе ему придется ходить в магазин на другом конце Лесобазы, это три остановки. Очень далеко. И там тоже был свой список. Правда, в оба сразу люди старались никогда не попадать.
Женщина в халате не стала спорить - ей просто не дали. Двое мужчин, стоявшие сзади, выгнали ее из очереди. Один даже как бы слегка приподнял эту Ильину из 36 дома за ворот халата и подтолкнул вперед:
- Нечего тут рассусоливать!
Толстуха, у которой забрали банку, ушла сама.
Мужчины оказались вместе. С ними же стояла женщина в зеленом платье. Саша вспомнила - это комендантша пансионата. Пока старший, в мятых светлых брюках со стрелками и тельняшке, из-под которой виднелся низ толстого и круглого живота, доставал деньги, женщина визгливо распоряжалась:
- Три банки сметаны. Три кефира. Молоко разбавленное у вас? Ну, конечно, ни-ни. Да я видела, как вы перед обедом банки выносили. На свои они покупают. Тоже мне! Из своего бидона лей! Три молока. Нас трое, мы втроем стояли! - это она уже сказала стоявшим сзади.
Комендантша с пузатым мужчиной и таким же пузатым сыном сложила три банки и шесть бутылок в три одинаковых красивых пакета в синюю полосочку и отошла. Теперь была их с мамой очередь. Они хотели взять и кефира, но ведь недавно сказали, что он кончился. Саша дернула маму. Мама, не посмотрев на нее, отмахнулась:
- Подожди! Мне сметаны. На двоих! Я с ребенком. Галка, где ты там? Привет!
От Галки привета не было. Саша снова дернула маму за руку и довольно громко крикнула ей:
- Как тете кефир продали, он же кончился?
Мама посмотрела на нее украдкой:
- Значит, не кончился.
И попросила продавщицу:
- Две бутылки кефира.
- Кефира нет.
- Одну!
- Кефира нет!
- Галюсик! Одну для ребенка.
Было слышно, как внутри кто-то ворочает бачок. Галюсик не отвечала.
- Кефира нет! - повторила зло продавщица. Сзади стали возмущаться. Мужчина в костюме и с дипломатом, который он уже открыл, чтобы сложить туда сметану, - нетерпеливо выкрикнул:
- Женщину, ну что вы тянете? Сказали же - нет кефира. Я очень спешу, ко мне мастер должен прийти.
- Все спешат. Голову себе почини со своим мастером! - неожиданно встряла старушка, стоявшая за мужчиной. Она явно не поняла, о чем он говорил, и думала, что тот лезет без очереди. Мужчина обернулся удивленно и ничего не сказал.
Саша хотела, было, им всем напомнить, что тетке в зеленом, ее Леше и пузатому мужику в тельняшке только что продали сразу три бутылки кефира. Но она постеснялась и прижалась к маме. Та складывала банки в пакет..."
--------------------------------------------------------------------------------------------------
От автора: в 1992 году царь и бог Лесобазы Галюсик останется без работы, потому что дефицит пропал, а магазин был куплен предприимчивым "частником". В 1993 году она торгует ватрушками на избирательном участке на выборах в Госдуму - продает ватрушки по отметке проголосовавшим. Галюсик пошла работать в коммерческий магазин, в 1996 году убита при ограблении.
https://zen.yandex.ru/media/mironowa/smetanu-daiut-otryvok-iz-romana-mama-1990i-god-5e91857318bc2307840c438f?fbclid=IwAR3N28WCci7vFArxUb8QuLKrliLhgNzmLiLFj0ukdKPY8LDyM0rRcyR_gE0