(no subject)
Тема давнишняя, но все никак руки не доходили записать. Решила, что лучше уж вкратце, чем совсем никак.
Говорили с И. о литературных героях и, в частности, договорились до того, что девичьи симпатии к мушкетерам непостоянны как....мнэээ, как девичьи симпатии. Сначала им нравится Д'Артаньян, да так, что они даже готовы закрыть глаза на его лошадь. Потом, по мере взросления, они замечают наманикюренного Арамиса, после чего резко переключаются на Атоса с его темным прошлым. Кстати, после этого-то они, бывает, снова начинают задумываться о Д'Артаньяне, но к этому моменту у них обычно уже есть своя маленькая девочка. Круг замкнулся.
Так-то оно так. Но тут до меня внезапно дошло, что мушкетеры в детстве меня не интересовали вообще. Достойный персонаж у Дюма для меня был один и только один. Кардинал Ришелье, натурально.
Я быстро пробежалась по литературной классике и поняла, что в детстве положительные персонажи меня не интересовали как класс. Ну разве что они были или совсем нежизнеспособными, но гениальными лузерами (см. "Орландо"), или такими прожженными интриганами, что вся их положительность ставилась под вопрос (см "Шико"). Среднестатистический же герой мне казался вырезанным из картона и вообще вот таким, вследствие чего мне на его положительность было положить.
Зато злодей моему сердцу был мил, понятен и близок. Во-первых, у него были совершенно человеческие мотивы. Во-вторых, он был харизматичен. В-третьих, было бы достаточно офигенно, думала я, если бы он весь мир презирал иль ненавидел, а я бы шла у него кагбэ отдельным пунктом.
И так оно меня развеселило, когда я все это вспомнила, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А еще меня развеселило на днях увиденное во френдленте вот что . Это к слову про отдельные пункты.
Говорили с И. о литературных героях и, в частности, договорились до того, что девичьи симпатии к мушкетерам непостоянны как....мнэээ, как девичьи симпатии. Сначала им нравится Д'Артаньян, да так, что они даже готовы закрыть глаза на его лошадь. Потом, по мере взросления, они замечают наманикюренного Арамиса, после чего резко переключаются на Атоса с его темным прошлым. Кстати, после этого-то они, бывает, снова начинают задумываться о Д'Артаньяне, но к этому моменту у них обычно уже есть своя маленькая девочка. Круг замкнулся.
Так-то оно так. Но тут до меня внезапно дошло, что мушкетеры в детстве меня не интересовали вообще. Достойный персонаж у Дюма для меня был один и только один. Кардинал Ришелье, натурально.
Я быстро пробежалась по литературной классике и поняла, что в детстве положительные персонажи меня не интересовали как класс. Ну разве что они были или совсем нежизнеспособными, но гениальными лузерами (см. "Орландо"), или такими прожженными интриганами, что вся их положительность ставилась под вопрос (см "Шико"). Среднестатистический же герой мне казался вырезанным из картона и вообще вот таким, вследствие чего мне на его положительность было положить.
Зато злодей моему сердцу был мил, понятен и близок. Во-первых, у него были совершенно человеческие мотивы. Во-вторых, он был харизматичен. В-третьих, было бы достаточно офигенно, думала я, если бы он весь мир презирал иль ненавидел, а я бы шла у него кагбэ отдельным пунктом.
И так оно меня развеселило, когда я все это вспомнила, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А еще меня развеселило на днях увиденное во френдленте вот что . Это к слову про отдельные пункты.