Митрополит Казанский Кирилл и митрополит Петроградский Иосиф. (продолженiе)
Митрополит Иосиф - один из выдающихся светочей российской иерархии. Вполне естественно, что богоборная власть советская обратила на него особое внимание, как на "неугодного" им. Избранный народом на кафедру Петрограда, после мученической кончины митрополита Вениамина, этот иерарх становится ещё более опасным. И вот "неугодный" вдруг переводится сразу на другую кафедру митрополитом Сергием, в Одессу. Причем, сам Владыка Митрополит узнаёт об этом переводе по прибытии в Петроград нового "правящего архиерея". Этого насильственного перевода ставленника советской власти, митрополита Сергия, как незаконного, не согласующегося с канонами Святой Церкви, Митрополит Иосиф не признал (1927 год). Через несколько месяцев он подписывает акт "непризнания митрополита Сергия" как узурпатора власти "первого епископа Церкви" (1928 год). Митрополит Сергий отвечает на "непризнание" запрещением в священнослужении митрополита Иосифа. Как следствие непризнания митрополита Сергия, митрополит Иосиф в том же году (1928) арестован советскими властями и сослан в пустыни Казахстана. Ссылка эта продолжается до последнего дня жизни Владыки Митрополита. У нас нет необходимых сведений, в какой последовательности он побывал в разных пунктах пустынного Казахстана. Но свидетели говорят, что он был: в Кзыл-Орде, в Турлюле, на станции Туркестан, в Аулиете… Ссылка эта была более тяжёлая, чем заключение. Она сильно подорвала здоровье митрополита Иосифа. Ему необходимо было принимать только диетическую пищу. А какое снабжение в пустыне, если даже и сейчас население там живет за счёт приходящих поездов, и люди, если имеют деньги, скупают всё в вагонах-ресторанах, а дети бегают под окнами с протянутыми руками за куском хлеба.
Митрополит Иосиф рассказывал, в каких условиях ему приходилось жить. Ему властью было отказано жить в условиях человеческих, а только с животными, со свиньями. Его ложе, голые доски, отделялось несколькими жердями от свиней. Грязь, нечистота и воздух, отравленный миазмами. Летом невыносимая жара, зимою мороз до пятидесяти градусов.
Однажды, змея, держась хвостом за плетень потолка, свесилась над самой его головой. И долго висела… Так заплатил митрополит Иосиф за отказ признать ставленника советской власти - митрополита Сергия. Однако, исповедника Христова эти невыносимые условия не сломили, потому что благодать Божия давала силы немощному естеству. Но и коренное население Казахстана, казахи, видя такие страдания безвинных жертв богоборства, переходило на их сторону и требовало для страдальцев сносных условий. И, наконец, сама безчеловечная власть поняла, что ей самой невыгодно держать в подобных условиях митрополита Иосифа. Сломить его нельзя, - он это доказал! Но эта жестокость власти давала благоприятную почву для сильнейшей антисоветской агитации. И к концу жизни своей митрополит Иосиф получил несколько иные условия. Его перевели жить в более нормальные условия города Чимкента.
Благочестивые жители Чимкента рассказывают о его коротком пребывании в их городе… И можно сказать с поэтом: "Но столица та была недалёко от села". Жил митрополит в отдельной хате. Почитатели постарались, в пределах возможного, украсить жизнь больного иерарха. Архимандрит Арсений, старец, отмеченный благодатию Божиею, снабдил его жилище клавикордом, родом органа, и это дало возможность для Владыки, большого музыканта, петь вместе с этим инструментом дивные песнопения православного богослужения.
После насильственной смерти Патриарха Тихона Местоблюститель Патриаршего Престола, Митрополит Пётр был главою тайной, Катакомбной Церкви. По его благословению по всей подъяремной России появились гнёзда этой тайной Церкви. По его благословению трудились на этой ниве и Митрополиты Кирилл и Иосиф, как и очень многие иерархи, принявшие мученическую, вследствие этого, кончину… В этот период своей ссылки в Казахстане Митрополит Иосиф самоотверженно насаждал очаги "непоминающих" (митрополита Сергия и его "советской церкви"). Из Чимкента он имел возможность незаметно ускользать из-под надзора и лично посещать пасомых Катакомбной Церкви. Так, например, был один подземный храм в столице Казахстана, в Алма-Ате, вырытый долгим трудом упомянутого архимандрита Арсения. Владыка Митрополит Иосиф сам освятил в 1936 году этот катакомбный храм и в нём служил несколько раз. У протопресвитера М. Польского приводятся слова одной верующей о встрече с Владыкой Митрополитом Иосифом в этой тайной, катакомбной церкви в Алма-Ате за год с небольшим до его ареста и мученической кончины:
"Какой это чудесный, смиренный, непоколебимый молитвенник! Это отражалось в его облике и в глазах, как в зеркале. Очень высокого роста, с большой белой бородой и необыкновенным добрым лицом. Он не мог не притягивать к себе, и хотелось бы никогда с ним не расставаться. Монашеское его одеяние было подобрано, так же как и волосы, иначе его сразу арестовали бы ещё на улице, так как за ним следили, и он не имел права выезда… Он лично говорил, что Патриарх Тихон предложил, немедленно по своём избрании, назначить его своим первым заместителем. Почему-то в истории церковного заместительства об этом ещё нигде не упоминается… Он признавал, как законного главу Церкви, Митрополита Петра Крутицкого и вплоть до последнего ареста в сентябре 1937 года имел с ним тайные сношения, когда везде уже ходили слухи, что Митрополит Пётр умер…
23 сентября 1937 года было арестовано везде, в окрестностях Алма-Аты и по Казахстану, всё духовенство потаенных Иосифлянских церквей, отбывавших вольную ссылку за непризнание "советской церкви". Все были сосланы на десять лет без права переписки и, как я узнала после, в числе их был арестован и Митрополит Иосиф…"
Но, видимо, протопресвитеру Михаилу Польскому не было известно то, что здесь, в Чимкенте, митрополит Иосиф встретился с митрополитом Кириллом, вместе с ним жил под арестом и принял вместе с ним мученическую кончину. Во всяком случае, в Катакомбной Церкви в Москве этот факт знали. Автору этих строк московский священник рассказывал в заключении такую подробность. Когда митрополитов Кирилла и Иосифа выпускали ежедневно на прогулку, то они гуляли рядом, прижавшись, друг к другу. Причём, митрополит Иосиф был высокого роста, а, сравнительно с ним, коренастый Митрополит Кирилл, был маленького роста. Митрополиты, гуляя по кругу, всегда были заняты сосредоточенной беседой, очевидно, здесь на открытом воздухе их нельзя было подслушать. И эти две фигуры, как бы влитые одна в другую, показывали трогательное "двуединое единство" этих иерархов. А за прогулкой Митрополитов всегда следили с горы катакомбницы-монахини. Это было не безопасно. Надо было маскироваться, чтобы власти не заметили всей тайной сигнализации. А она сводилась к тому, что Митрополиты давали им своё благословение в начале и в конце прогулки. Эту подробность я слышал от жителей Чимкента и в заключении и на воле. Так что пребывание Митрополита Кирилла вместе с митрополитом Иосифом осенью 1937 года не подлежит сомнению. Об этом свидетельствует и "Москва" и "Чимкент". Сейчас уже не осталось и следа от того домика, в котором содержались иерархи-исповедники. Его снесли, когда заметили, что это место пользуется особым уважением со стороны верующих…
Митрополит Иосиф в письме к Архимандриту Льву, получившим широкую известность в Катакомбной Церкви, высказывает мысль, что понятие "ереси", в применении к деянию митрополита Сергия, неактуально, потому что "убийца Церкви хуже всякого еретика". На этой точке зрения стоит Катакомбная Церковь. Конечно, подобное мнение о Митрополите Сергие вполне разделял с митрополитом Иосифом и митрополит Кирилл, как сообщник "двуединого единства". И это не было от следователей-чекистов скрыто.
Эта тема была непременным предметом "обсуждения" при многочисленных допросах. И оба иерарха высказывали одну и ту же точку зрения. "Декларация" Правительству СССР от 19 июля 1927 года была полнейшей капитуляцией "Церкви", управляемой м. Сергием. "Администрация" этой "Церкви" попросту стала секретным отделом идеологических работников "партии", чем она и является до сих пор.
Эта "декларация" явилась постыднейшим актом человекоугодничества и низменного пресмыкательства и раболепия перед сильными мiра сего, перед Сталиным, и, конечно, такие два иерарха, как митрополиты Кирилл и Иосиф, должны были заплатить за своё свидетельство собственной кровью. И они мужественно приняли смерть во славу Господа Иисуса Христа, как неложные свидетели божественной истины. Они возглавили целый сонм мучеников, убиенных одновременно с ними.
Всех этих святых мучеников расстреляли около города Чимкента, к вечеру накануне "Собора святого Архистратига Михаила и прочих Безплотных Сил, 8 ноября 1937 года по старому стилю. В эту ночь повсеместно были произведены массовые расстрелы. Их вывели большой группой, около ста пятидесяти человек. Всё - катакомбное духовенство. Митрополитов с ними не вели, - их доставили позже машиной прямо на место расстрела. Здесь же был и алма-атинский архимандрит Арсений, содержавший Митрополита Иосифа на своём иждивении… Здесь вся группа попросила взаимно друг у друга прощение. Все дали друг другу, (кто успел) последнее целование. Митрополиты преподали всем благословение и "напутствие". И, несмотря на все меры предосторожности, всё же оказался один свидетель расправы. Это был чабан, пастух овец, и он видел, как люди эти пали под пулями. Он свидетельствовал, что среди расстрелянных был один "большой мулла". Это, несомненно, сказано о Митрополите Иосифе, который выделялся своим огромным ростом…
Вечная память!
Святители Христовы и священномученицы Кирилле и Иосифе, и вси мученицы, иже с ними, молите Бога прилежно о нас!
Митрополит Казанский Кирилл принял мученическую смерть за Христа в возрасте 74 лет, а митрополит Петроградский Иосиф - 65 лет
Митрополит Иосиф рассказывал, в каких условиях ему приходилось жить. Ему властью было отказано жить в условиях человеческих, а только с животными, со свиньями. Его ложе, голые доски, отделялось несколькими жердями от свиней. Грязь, нечистота и воздух, отравленный миазмами. Летом невыносимая жара, зимою мороз до пятидесяти градусов.
Однажды, змея, держась хвостом за плетень потолка, свесилась над самой его головой. И долго висела… Так заплатил митрополит Иосиф за отказ признать ставленника советской власти - митрополита Сергия. Однако, исповедника Христова эти невыносимые условия не сломили, потому что благодать Божия давала силы немощному естеству. Но и коренное население Казахстана, казахи, видя такие страдания безвинных жертв богоборства, переходило на их сторону и требовало для страдальцев сносных условий. И, наконец, сама безчеловечная власть поняла, что ей самой невыгодно держать в подобных условиях митрополита Иосифа. Сломить его нельзя, - он это доказал! Но эта жестокость власти давала благоприятную почву для сильнейшей антисоветской агитации. И к концу жизни своей митрополит Иосиф получил несколько иные условия. Его перевели жить в более нормальные условия города Чимкента.
Благочестивые жители Чимкента рассказывают о его коротком пребывании в их городе… И можно сказать с поэтом: "Но столица та была недалёко от села". Жил митрополит в отдельной хате. Почитатели постарались, в пределах возможного, украсить жизнь больного иерарха. Архимандрит Арсений, старец, отмеченный благодатию Божиею, снабдил его жилище клавикордом, родом органа, и это дало возможность для Владыки, большого музыканта, петь вместе с этим инструментом дивные песнопения православного богослужения.
После насильственной смерти Патриарха Тихона Местоблюститель Патриаршего Престола, Митрополит Пётр был главою тайной, Катакомбной Церкви. По его благословению по всей подъяремной России появились гнёзда этой тайной Церкви. По его благословению трудились на этой ниве и Митрополиты Кирилл и Иосиф, как и очень многие иерархи, принявшие мученическую, вследствие этого, кончину… В этот период своей ссылки в Казахстане Митрополит Иосиф самоотверженно насаждал очаги "непоминающих" (митрополита Сергия и его "советской церкви"). Из Чимкента он имел возможность незаметно ускользать из-под надзора и лично посещать пасомых Катакомбной Церкви. Так, например, был один подземный храм в столице Казахстана, в Алма-Ате, вырытый долгим трудом упомянутого архимандрита Арсения. Владыка Митрополит Иосиф сам освятил в 1936 году этот катакомбный храм и в нём служил несколько раз. У протопресвитера М. Польского приводятся слова одной верующей о встрече с Владыкой Митрополитом Иосифом в этой тайной, катакомбной церкви в Алма-Ате за год с небольшим до его ареста и мученической кончины:
"Какой это чудесный, смиренный, непоколебимый молитвенник! Это отражалось в его облике и в глазах, как в зеркале. Очень высокого роста, с большой белой бородой и необыкновенным добрым лицом. Он не мог не притягивать к себе, и хотелось бы никогда с ним не расставаться. Монашеское его одеяние было подобрано, так же как и волосы, иначе его сразу арестовали бы ещё на улице, так как за ним следили, и он не имел права выезда… Он лично говорил, что Патриарх Тихон предложил, немедленно по своём избрании, назначить его своим первым заместителем. Почему-то в истории церковного заместительства об этом ещё нигде не упоминается… Он признавал, как законного главу Церкви, Митрополита Петра Крутицкого и вплоть до последнего ареста в сентябре 1937 года имел с ним тайные сношения, когда везде уже ходили слухи, что Митрополит Пётр умер…
23 сентября 1937 года было арестовано везде, в окрестностях Алма-Аты и по Казахстану, всё духовенство потаенных Иосифлянских церквей, отбывавших вольную ссылку за непризнание "советской церкви". Все были сосланы на десять лет без права переписки и, как я узнала после, в числе их был арестован и Митрополит Иосиф…"
Но, видимо, протопресвитеру Михаилу Польскому не было известно то, что здесь, в Чимкенте, митрополит Иосиф встретился с митрополитом Кириллом, вместе с ним жил под арестом и принял вместе с ним мученическую кончину. Во всяком случае, в Катакомбной Церкви в Москве этот факт знали. Автору этих строк московский священник рассказывал в заключении такую подробность. Когда митрополитов Кирилла и Иосифа выпускали ежедневно на прогулку, то они гуляли рядом, прижавшись, друг к другу. Причём, митрополит Иосиф был высокого роста, а, сравнительно с ним, коренастый Митрополит Кирилл, был маленького роста. Митрополиты, гуляя по кругу, всегда были заняты сосредоточенной беседой, очевидно, здесь на открытом воздухе их нельзя было подслушать. И эти две фигуры, как бы влитые одна в другую, показывали трогательное "двуединое единство" этих иерархов. А за прогулкой Митрополитов всегда следили с горы катакомбницы-монахини. Это было не безопасно. Надо было маскироваться, чтобы власти не заметили всей тайной сигнализации. А она сводилась к тому, что Митрополиты давали им своё благословение в начале и в конце прогулки. Эту подробность я слышал от жителей Чимкента и в заключении и на воле. Так что пребывание Митрополита Кирилла вместе с митрополитом Иосифом осенью 1937 года не подлежит сомнению. Об этом свидетельствует и "Москва" и "Чимкент". Сейчас уже не осталось и следа от того домика, в котором содержались иерархи-исповедники. Его снесли, когда заметили, что это место пользуется особым уважением со стороны верующих…
Митрополит Иосиф в письме к Архимандриту Льву, получившим широкую известность в Катакомбной Церкви, высказывает мысль, что понятие "ереси", в применении к деянию митрополита Сергия, неактуально, потому что "убийца Церкви хуже всякого еретика". На этой точке зрения стоит Катакомбная Церковь. Конечно, подобное мнение о Митрополите Сергие вполне разделял с митрополитом Иосифом и митрополит Кирилл, как сообщник "двуединого единства". И это не было от следователей-чекистов скрыто.
Эта тема была непременным предметом "обсуждения" при многочисленных допросах. И оба иерарха высказывали одну и ту же точку зрения. "Декларация" Правительству СССР от 19 июля 1927 года была полнейшей капитуляцией "Церкви", управляемой м. Сергием. "Администрация" этой "Церкви" попросту стала секретным отделом идеологических работников "партии", чем она и является до сих пор.
Эта "декларация" явилась постыднейшим актом человекоугодничества и низменного пресмыкательства и раболепия перед сильными мiра сего, перед Сталиным, и, конечно, такие два иерарха, как митрополиты Кирилл и Иосиф, должны были заплатить за своё свидетельство собственной кровью. И они мужественно приняли смерть во славу Господа Иисуса Христа, как неложные свидетели божественной истины. Они возглавили целый сонм мучеников, убиенных одновременно с ними.
Всех этих святых мучеников расстреляли около города Чимкента, к вечеру накануне "Собора святого Архистратига Михаила и прочих Безплотных Сил, 8 ноября 1937 года по старому стилю. В эту ночь повсеместно были произведены массовые расстрелы. Их вывели большой группой, около ста пятидесяти человек. Всё - катакомбное духовенство. Митрополитов с ними не вели, - их доставили позже машиной прямо на место расстрела. Здесь же был и алма-атинский архимандрит Арсений, содержавший Митрополита Иосифа на своём иждивении… Здесь вся группа попросила взаимно друг у друга прощение. Все дали друг другу, (кто успел) последнее целование. Митрополиты преподали всем благословение и "напутствие". И, несмотря на все меры предосторожности, всё же оказался один свидетель расправы. Это был чабан, пастух овец, и он видел, как люди эти пали под пулями. Он свидетельствовал, что среди расстрелянных был один "большой мулла". Это, несомненно, сказано о Митрополите Иосифе, который выделялся своим огромным ростом…
Вечная память!
Святители Христовы и священномученицы Кирилле и Иосифе, и вси мученицы, иже с ними, молите Бога прилежно о нас!
Митрополит Казанский Кирилл принял мученическую смерть за Христа в возрасте 74 лет, а митрополит Петроградский Иосиф - 65 лет