Что общего между Латыниной и либертарианством?
А общее, как мне кажется, есть, причем по весьма принципиальным позициям. К такому выводу я пришел после прочтения ее заметки http://www.gazeta.ru/column/latynina/3352755.shtml?page=4&refresh=1271674531#comment_382706
В заметке можно найти места, созвучные идеям А. де Токвиля, Ф.А. Хайека и Дж. Бьюкенена. Ну и кое-что из современной политической мысли - такого правого неоконовского толка. Но все же статья, в целом, наполнена духом классического либерализма.
Приведу здесь лишь некоторые выдержки:
- Во Франции даже ясней, чем в Греции, видишь, что Европа умерла и что причиной ее смерти является демократия.
- Я констатирую это без всякой радости, потому что ничего лучше демократии человечество не выдумало<...>
Я даже надеюсь, что Европа еще оживет, потому что демократия - очень гибкий режим, и главное ее преимущество над диктатурой заключается в том, что демократия - это такая штука, когда наделавшее ошибок правительство уходит. А диктатура - это такая штука, когда наделавшее ошибок правительство остается.(классический либеральный взгляд на демократию: важно не столько народовластие, сколько инструментарий демократии, позволяющий контролировать власть и обеспечивать ее сменяемость).
- Европа не любит США совершенно как арабы - той же мелкой завистью отстающих. Сама мусульманская проблема во Франции и Европе - это следствие халявы (о welfare state).
- Путинская Россия совершенно права, выбрав Европу как точку инвестирования и коррумпирования. Всякая бюрократия рождает коррупцию. Ширак и Шредер казались еще исключениями. Саркози и Меркель показали, что это уже правило. Европа не будет ссориться с Россией, потому что это дискомфортно (значительная часть элит континентальной Европы коррумпирована Кремлем).
- Права человека, борьба с глобальным потеплением и прочий треп давно превратились в бессмысленные слоганы бюрократии, которая избегает задевать тех, с кем осваивает деньги (например, палестинских террористов), и с радостью обрушивается на тех, кто осмеливается с терроризмом бороться, например на Израиль или ЦРУ с ихним Гуантанамо (явная перекличка с неоконами и либертарианскими критиками евробюрократии).
- Демократия хороша только для богатых народов. Среди нищих она, как в Боливии и Венесуэле, неизбежно приводит к диктатуре. Но и среди богатых народов она хороша лишь до поры, пока экономическое развитие не замедляется и политики, обещающие раздать и обеспечить, не погружают страну в необратимый экономический штопор: чем больше налогов, тем больше халявщиков, чем больше халявщиков, тем меньше источников халявы в лице издыхающей от налогов и чиновников экономики (обамизация США, но Америка, правда, немного отстает от Европы в своем триумфальном шествии к социализму)...
- Это еще одна главная проблема демократии: любой политик при демократии говорит то, что нравится избирателю. Ни один политик не думает дальше, чем на четыре года вперед (отсылка к Дж. Бьюкенену и его школе общественного выбора вполне была бы здесь к месту).
Видно, что Латынина пишет о недостатках и достоинствах демократии. И главный недостаток демократии ей видится в том, что древние римляне называли panem et circenses - или, другими словами, в "государстве всеобщего благосостояния" - welfare state.
В заметке можно найти места, созвучные идеям А. де Токвиля, Ф.А. Хайека и Дж. Бьюкенена. Ну и кое-что из современной политической мысли - такого правого неоконовского толка. Но все же статья, в целом, наполнена духом классического либерализма.
Приведу здесь лишь некоторые выдержки:
- Во Франции даже ясней, чем в Греции, видишь, что Европа умерла и что причиной ее смерти является демократия.
- Я констатирую это без всякой радости, потому что ничего лучше демократии человечество не выдумало<...>
Я даже надеюсь, что Европа еще оживет, потому что демократия - очень гибкий режим, и главное ее преимущество над диктатурой заключается в том, что демократия - это такая штука, когда наделавшее ошибок правительство уходит. А диктатура - это такая штука, когда наделавшее ошибок правительство остается.(классический либеральный взгляд на демократию: важно не столько народовластие, сколько инструментарий демократии, позволяющий контролировать власть и обеспечивать ее сменяемость).
- Европа не любит США совершенно как арабы - той же мелкой завистью отстающих. Сама мусульманская проблема во Франции и Европе - это следствие халявы (о welfare state).
- Путинская Россия совершенно права, выбрав Европу как точку инвестирования и коррумпирования. Всякая бюрократия рождает коррупцию. Ширак и Шредер казались еще исключениями. Саркози и Меркель показали, что это уже правило. Европа не будет ссориться с Россией, потому что это дискомфортно (значительная часть элит континентальной Европы коррумпирована Кремлем).
- Права человека, борьба с глобальным потеплением и прочий треп давно превратились в бессмысленные слоганы бюрократии, которая избегает задевать тех, с кем осваивает деньги (например, палестинских террористов), и с радостью обрушивается на тех, кто осмеливается с терроризмом бороться, например на Израиль или ЦРУ с ихним Гуантанамо (явная перекличка с неоконами и либертарианскими критиками евробюрократии).
- Демократия хороша только для богатых народов. Среди нищих она, как в Боливии и Венесуэле, неизбежно приводит к диктатуре. Но и среди богатых народов она хороша лишь до поры, пока экономическое развитие не замедляется и политики, обещающие раздать и обеспечить, не погружают страну в необратимый экономический штопор: чем больше налогов, тем больше халявщиков, чем больше халявщиков, тем меньше источников халявы в лице издыхающей от налогов и чиновников экономики (обамизация США, но Америка, правда, немного отстает от Европы в своем триумфальном шествии к социализму)...
- Это еще одна главная проблема демократии: любой политик при демократии говорит то, что нравится избирателю. Ни один политик не думает дальше, чем на четыре года вперед (отсылка к Дж. Бьюкенену и его школе общественного выбора вполне была бы здесь к месту).
Видно, что Латынина пишет о недостатках и достоинствах демократии. И главный недостаток демократии ей видится в том, что древние римляне называли panem et circenses - или, другими словами, в "государстве всеобщего благосостояния" - welfare state.