А причем здесь больница?
С белгородской больницы, в которой работал бывший врач Илья Зелендинов, родственники погибшего от руки этого врача, требуют моральную компенсацию 7,5 млн рублей. И сразу у меня возникает вопрос - а при чем здесь больница? Родственники погибшего, сначала требовали компенсацию с самого врача, а потом видимо поняли, что врач не сразу сможет расплатиться (сможет ли вообще) и переключились на саму больницу, у которой деньги есть, хоть и бюджетные. Но ведь больница (ее руководители) не посылала врача убивать своего пациента. Это ведь не врачебная ошибка, не халатность.
Дело врача-«боксера»: шел помочь пациенту или самовольно покинул рабочее место?
В Белгороде завершилось судебное следствие по делу Ильи Зелендинова - врача, который отправил пациента в «смертельный нокаут». На последнем заседании подняли весьма щепетильный вопрос. Представители больницы заявили ходатайство о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы. Подсудимый, естественно, уже прошел подобную «процедуру». Теперь же исследовать предлагалось потерпевших. Разумеется, не для того, чтобы убедиться в их адекватности. По сути, от специалистов требовалось установить, насколько тяжело дочь, маленькая внучка и гражданская жена погибшего Евгения Вахтина переживают утрату.
Представители больницы обосновали просьбу о назначении экспертизы необходимостью разрешить ряд вопросов: испытывают ли потерпевшие страдания из-за смерти Евгения Вахтина, в чем это выражается и какова степень этих переживаний. Напомним, причиненный моральный вред родные погибшего оценили в общую сумму семь с половиной миллионов рублей. Компенсацию они требуют с больницы. Три миллиона - в пользу супруги, три - в пользу дочери, полтора - в пользу внучки. Юристы, представляющие интересы медучреждения, отметили, что для проведения экспертизы не обязательно физическое участие потерпевших. Можно ограничиться, к примеру, исследованием материалов уголовного дела.
ПРЕДСТАВИТЕЛИ БОЛЬНИЦЫ: «ХИРУРГ БЫЛ НЕ НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ»
Как бы там ни было, судья отказал в удовлетворении ходатайства. После этого представитель больницы попросил приобщить к делу подписанную заместителем главврача справку. Из нее следует, что в момент происшествия Илья Зелендинов на своем рабочем месте не находился. Помимо этого, в документе сказано, что подсудимому не поступало от ответственного дежурного врача указаний отправляться в терапевтическое отделение и выполнять там обязанности хирурга. При этом сам Илья Зелендинов на протяжении всего процесса настойчиво уверял, что шел в другой корпус не бить пациента, а оказывать больному медицинскую помощь.
Прежде, чем взять слово и озвучить позицию больницы, ее представитель сделал небольшое отступление. Юрист отметил, что, помимо правовой, хотел бы высказать общечеловеческую позицию.
- Больница выражает сожаление по поводу случившейся трагедии, которая изменила жизни многих людей, и приносит глубокие соболезнования родственникам Вахтина Евгения Петровича. Добавлю, что позиция больницы имеет сугубо юридический характер и связана диспозициями тех норм законов, которые надлежит применять в данном случае. Я просил бы всех участников процесса отнестись к этому с должным пониманием, - обратился к присутствующим юрист.
Затем представитель больницы обратил внимание суда на то, что в данный момент иски заявлены одновременно и к медучреждению, и к самому Илье Зелендинову. Изначально компенсацию морального вреда родственники погибшего требовали с бывшего хирурга. Но в ходе судебного разбирательства представители потерпевших попросили заметить гражданского ответчика с врача на больницу. Как выяснилось, в рамках уголовного процесса сделать этого нельзя. В итоге судья фактически принял и иск к больнице, но и от материальных требований к подсудимому потерпевшие тоже не отказались.
- Мы полагаем, что само по себе такое процессуальное положение дел препятствует удовлетворению иска к больнице, поскольку Уголовно-процессуальным кодексом замена ответчика не предусмотрена, - заявил представитель больницы.
ЮРИСТ: «НАНЕСЕНИЕ ПОБОЕВ В ОБЯЗАННОСТИ ВРАЧА НЕ ВХОДИТ»
Юрист не оспаривал, что в день трагедии Илья Зелендинов еще являлся работником медучреждения и был на дежурстве. Но при этом представитель больницы настаивал на том, что в момент происшествия хирург не выполнял свои должностные обязанности, предусмотренные трудовым договором, правилами внутреннего трудового распорядка, должностными инструкциями, а также соответствующим приказом Министерства здравоохранения и социального развития.
- Оценивая обстоятельства трагедии, говорю в режиме предположения, поскольку вина Ильи Александровича Зелендинова еще не доказана. Это будет только с момента вступления приговора в силу, - предупредил юрист и продолжил. - Нанесение побоев не составляло трудовую функцию врача-хирурга.
Юрист еще раз обратил внимание участников процесса, что рабочим местом Ильи Зелендинова был хирургический корпус. Как известно, потасовка произошла в терапевтическом корпусе - это другое здание. Сославшись на статью 1068 Гражданского кодекса, представитель больницы подчеркнул, что работодатель несет ответственность за причиненный сотрудником вред, если тот действовал по задания руководителя и под его контролем. А доктор, который в день трагедии, являлся ответственным хирургом и фактически был наделен полномочия главного врача, не направлял Илью Зелендинова в терапевтический корпус.
- На мой вопрос о том, какой вред причинен именно больницей, до сих пор никто не дал ответа. Поданные иски также не содержат описания вреда, причиненного непосредственно больницей, - заявил юрист.
Он также настаивал на том, что больница со своей стороны сделала все, что было в ее силах. По мнению представителя, отсутствие в случившемся вины учреждения подтверждает отказ в возбуждении уголовного дела в связи с неоказанием либо ненадлежащим оказанием медицинской помощи.
- Евгений Петрович Вахтин поступил с подозрениями на желудочно-кишечное кровотечение <…>. Были проведены исследовательские мероприятия, которые позволили исключить данную патологию. На этом этапе больница оказала качественную медицинскую помощь, - подчеркнул юрист.
Реанимационные мероприятия, по мнению представителя медучреждения, также были проведены должным образом. По его словам, согласно сложившейся практике, в таких случаях, прежде всего, необходим непрямой массаж сердца и искусственная вентиляция легких.
- Мы все это видели на видео. Реанимационную помощь оказывали и врач Зелендинов, и доктор Фисенко (прим. ред.: терапевт). Более того, незамедлительно было оповещено отделение реанимации. Оно было готово принять больного. И отмечу, что пациент туда поступил с небольшим, но пульсом - 20 ударов в минуту. То есть он был жив. Смерть наступила в 23.40. Это еще раз говорит о том, что больница качественно и своевременно оказала ту помощь, которая была необходима в связи с клиническим состоянием больного. Я бы хотел, чтобы здесь не проводились параллели межу действиями, к сожалению, врача Зелендинова и действиями больницы по оказанию медпомощи, - заявил юрист.
«СПИСАНИЕ 7, 5 МЛН. НЕ УЛУЧШИТ КАЧЕСТВА МЕДОБСЛУЖИВАНИЯ НАСЕЛЕНИЯ»
Представитель больницы настаивал на том, чтобы в ходе процесса была дана оценка физическим и нравственным страданиям потерпевших. Во время своего выступления он ссылался на труды известного психолога и психиатра Линдеманна и отечественного специалиста Уманского. Юрист подчеркнул, что это не прихоть больницы, а положения закона, которые подлежат применению. Оценить эмоциональные переживания он предложил путем изучения документации.
- Состояние горя проявляется по-разному. Но, как пишет Линдеманн, те люди, которых исследовали, имели одни и те общие признаки. Это нежелание находиться в социуме, апатия, физическая усталость, приступы нехватки воздуха. Исследуемые не хотели разговаривать на темы, которые для них остры. При оценке физических и нравственных страданий подлежат учету именно эти обстоятельства. Что отмечу со своей стороны как юрист, повторюсь, вынужден это делать по инициативе линии защиты истцов. Материалы дела не содержат каких-либо доказательств наличия морального вреда и его проявления, к примеру, обращений за медицинской помощью, - считает представитель больницы.
Юрист привел хронологию, заметив, что не оценивает события с позиций «хорошо - плохо», «правильно - неправильно»: 29-го смерть, 31-го похороны, 9-го числа одна из потерпевших дает публичное интервью, 12-го другая потерпевшая дает также публичное интервью, участвуя в общероссийской шоу-программе.
- Какое это имеет юридическое значение? Задаю вопрос сам себе. Отвечаю. При участии в подобного рода мероприятиях уважаемые потерпевшие осознают суть происходящего, четко понимают вопросы, которые им задаются и дают на них связные ответы. Уважаемые потерпевшие совершенно адекватно ведут себя, понимая, что их наблюдает миллионная аудитория, - поделился наблюдениями представитель больницы
- Так секунда! - перебил судья. - Давайте не будем обсуждать данные передачи. Давайте по иску…
- А это и есть по иску. Это та самая степень физических и нравственных страданий, то, как она проявилась. Мы вынуждены это делать, поскольку иск заявлен. Ведь это обязанность истца представить доказательства того, что физические страдания были таковы, - продолжил юрист.
- Вы полагаете, что они не представили доказательств. Так? И за них начинаете отвечать. Зачем за них отвечать? - спросил судья.
- Я высказываю свою позицию. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что причиненные страдания соответствуют сумме три миллиона, три миллиона и полтора миллиона. К нам предъявлен имущественный иск. Мы обязаны исследовать обстоятельства этого иска. Это была не наша инициатива, - ответил юрист.
В завершении своего выступления он обратил внимание суда на устав больницы, согласно которому целью и предметом деятельности учреждения является оказание медицинской помощи. При этом осуществляется оно на основании бюджетных средств, которые выделяются строго лимитировано.
- Изъятие такой суммы, спланированной на операции, закупку медикаментов, проведение реанимационных и терапевтических мероприятий, из бюджета больницы не будет способствовать улучшению качества медицинского обслуживания населения Белгородской области. Это может повлечь последствия финансового характера, которые выразятся в возможном затруднении оказания качественной медицинской помощи. Просим отказать в иске, - закончил представитель больницы.
АДВОКАТ ПОТЕРПЕВШИХ: «КАКУЮ СУММУ БОЛЬНИЦА СЧИТАЕТ СОРАЗМЕРНОЙ?»
К выступавшим появились вопросы у представителей потерпевших.
- В своем возражении вы указали на то, что сердечно-легочная реанимация проводилась должным образом. И сказали, что якобы проводилось искусственное дыхание, помимо непрямого массажа сердца… - обратилась к представителю больницы Ирина Лочканова, представитель гражданской жены погибшего и потерпевшего Александра Авилова.
- Не совсем так, коллега. Я сказал, что проводился непрямой массаж сердца, то есть принудительная компрессия грудной клетка, в котором участвовали Зелендинов и Фисенко.
- А искусственное дыхание?
- Не готов сейчас сказать. По видеокадрам, если я не ошибаюсь, принудительная вентиляция легких ему проводилась.
- Ну, посмотрите еще раз, - предложила Ирина Лочкаонова.
- Спасибо за рекомендацию. Непременно, - ответил оппонент.
- Скажите, я правильно поняла, больница опровергает версию Зелендинова о том, что он оказывал медицинскую помощь в терапевтическом отделении?
- Неправильно вы поняли. Больница придерживается своей позиции. Больница говорит, что Илья Александрович Зелендинов, нанося удары, не выполнял задач связанных со своим трудовым договором. Задание работодателя не выполнял. На рабочем месте не находился. А правильно вы поняли или нет, сопоставьте сами.
- У меня конкретный вопрос.
- Коллега, я дал ответ. Если он вам не нравится, это ваше дело.
Адвокат Александр Шпай, представляющий интересы дочери и внучки погибшего, уточнил, понес ли Илья Зелендинов какое-либо дисциплинарное взыскание за то, что оставил рабочее место. На это представитель больницы ответил, что в каждом конкретном случае вопрос о том, был или нет дисциплинарный проступок, решается с учетом всех обстоятельств.
- Илья Александрович подала заявление об увольнении и был уволен. О наличии дисциплинарных взысканий за оставление рабочего места мне неведомо, - пояснил представитель больницы.
В связи со справкой, которую предоставил представитель медучреждения, прокурор поинтересовалась у самого Ильи Зелендинова, имел ли он право покидать рабочее место. Но подсудимый отказался отвечать, поскольку в этот день отсутствовал один из его адвокатов. Нежелание участвовать в процессе экс-хирург объяснил тем, что не имеет возможности согласовать позицию с защитой.
Адвокат Ирина Лочканова просила еще раз вызвать в суд заместителя главврача Олега Замулина. Но представителю больницы удалось отстоять доктора. Суд не удовлетворил ходатайство. Тогда Ирина Петровна поинтересовалась, какую сумму больница считает соразмерной.
- Больница не является ответчиком по делу. Это наша позиция. Больница не является причинателем вреда и не отвечает за вред, причиненный Зелендиновым. Вопрос о подтверждении суммы заявленных требований - это процессуальное бремя уважаемых истцов и их представителей. Вот такой ответ, - сказал представитель больницы.
Процесс продолжится 21 марта. Стороны приступят к прениям. Напомним, врачу грозит до 15 лет лишения свободы.
Комсомольская правда (с)
по этой теме http://vitaliiskoray03.livejournal.com/456006.html
Дело врача-«боксера»: шел помочь пациенту или самовольно покинул рабочее место?
В Белгороде завершилось судебное следствие по делу Ильи Зелендинова - врача, который отправил пациента в «смертельный нокаут». На последнем заседании подняли весьма щепетильный вопрос. Представители больницы заявили ходатайство о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы. Подсудимый, естественно, уже прошел подобную «процедуру». Теперь же исследовать предлагалось потерпевших. Разумеется, не для того, чтобы убедиться в их адекватности. По сути, от специалистов требовалось установить, насколько тяжело дочь, маленькая внучка и гражданская жена погибшего Евгения Вахтина переживают утрату.
Представители больницы обосновали просьбу о назначении экспертизы необходимостью разрешить ряд вопросов: испытывают ли потерпевшие страдания из-за смерти Евгения Вахтина, в чем это выражается и какова степень этих переживаний. Напомним, причиненный моральный вред родные погибшего оценили в общую сумму семь с половиной миллионов рублей. Компенсацию они требуют с больницы. Три миллиона - в пользу супруги, три - в пользу дочери, полтора - в пользу внучки. Юристы, представляющие интересы медучреждения, отметили, что для проведения экспертизы не обязательно физическое участие потерпевших. Можно ограничиться, к примеру, исследованием материалов уголовного дела.
ПРЕДСТАВИТЕЛИ БОЛЬНИЦЫ: «ХИРУРГ БЫЛ НЕ НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ»
Как бы там ни было, судья отказал в удовлетворении ходатайства. После этого представитель больницы попросил приобщить к делу подписанную заместителем главврача справку. Из нее следует, что в момент происшествия Илья Зелендинов на своем рабочем месте не находился. Помимо этого, в документе сказано, что подсудимому не поступало от ответственного дежурного врача указаний отправляться в терапевтическое отделение и выполнять там обязанности хирурга. При этом сам Илья Зелендинов на протяжении всего процесса настойчиво уверял, что шел в другой корпус не бить пациента, а оказывать больному медицинскую помощь.
Прежде, чем взять слово и озвучить позицию больницы, ее представитель сделал небольшое отступление. Юрист отметил, что, помимо правовой, хотел бы высказать общечеловеческую позицию.
- Больница выражает сожаление по поводу случившейся трагедии, которая изменила жизни многих людей, и приносит глубокие соболезнования родственникам Вахтина Евгения Петровича. Добавлю, что позиция больницы имеет сугубо юридический характер и связана диспозициями тех норм законов, которые надлежит применять в данном случае. Я просил бы всех участников процесса отнестись к этому с должным пониманием, - обратился к присутствующим юрист.
Затем представитель больницы обратил внимание суда на то, что в данный момент иски заявлены одновременно и к медучреждению, и к самому Илье Зелендинову. Изначально компенсацию морального вреда родственники погибшего требовали с бывшего хирурга. Но в ходе судебного разбирательства представители потерпевших попросили заметить гражданского ответчика с врача на больницу. Как выяснилось, в рамках уголовного процесса сделать этого нельзя. В итоге судья фактически принял и иск к больнице, но и от материальных требований к подсудимому потерпевшие тоже не отказались.
- Мы полагаем, что само по себе такое процессуальное положение дел препятствует удовлетворению иска к больнице, поскольку Уголовно-процессуальным кодексом замена ответчика не предусмотрена, - заявил представитель больницы.
ЮРИСТ: «НАНЕСЕНИЕ ПОБОЕВ В ОБЯЗАННОСТИ ВРАЧА НЕ ВХОДИТ»
Юрист не оспаривал, что в день трагедии Илья Зелендинов еще являлся работником медучреждения и был на дежурстве. Но при этом представитель больницы настаивал на том, что в момент происшествия хирург не выполнял свои должностные обязанности, предусмотренные трудовым договором, правилами внутреннего трудового распорядка, должностными инструкциями, а также соответствующим приказом Министерства здравоохранения и социального развития.
- Оценивая обстоятельства трагедии, говорю в режиме предположения, поскольку вина Ильи Александровича Зелендинова еще не доказана. Это будет только с момента вступления приговора в силу, - предупредил юрист и продолжил. - Нанесение побоев не составляло трудовую функцию врача-хирурга.
Юрист еще раз обратил внимание участников процесса, что рабочим местом Ильи Зелендинова был хирургический корпус. Как известно, потасовка произошла в терапевтическом корпусе - это другое здание. Сославшись на статью 1068 Гражданского кодекса, представитель больницы подчеркнул, что работодатель несет ответственность за причиненный сотрудником вред, если тот действовал по задания руководителя и под его контролем. А доктор, который в день трагедии, являлся ответственным хирургом и фактически был наделен полномочия главного врача, не направлял Илью Зелендинова в терапевтический корпус.
- На мой вопрос о том, какой вред причинен именно больницей, до сих пор никто не дал ответа. Поданные иски также не содержат описания вреда, причиненного непосредственно больницей, - заявил юрист.
Он также настаивал на том, что больница со своей стороны сделала все, что было в ее силах. По мнению представителя, отсутствие в случившемся вины учреждения подтверждает отказ в возбуждении уголовного дела в связи с неоказанием либо ненадлежащим оказанием медицинской помощи.
- Евгений Петрович Вахтин поступил с подозрениями на желудочно-кишечное кровотечение <…>. Были проведены исследовательские мероприятия, которые позволили исключить данную патологию. На этом этапе больница оказала качественную медицинскую помощь, - подчеркнул юрист.
Реанимационные мероприятия, по мнению представителя медучреждения, также были проведены должным образом. По его словам, согласно сложившейся практике, в таких случаях, прежде всего, необходим непрямой массаж сердца и искусственная вентиляция легких.
- Мы все это видели на видео. Реанимационную помощь оказывали и врач Зелендинов, и доктор Фисенко (прим. ред.: терапевт). Более того, незамедлительно было оповещено отделение реанимации. Оно было готово принять больного. И отмечу, что пациент туда поступил с небольшим, но пульсом - 20 ударов в минуту. То есть он был жив. Смерть наступила в 23.40. Это еще раз говорит о том, что больница качественно и своевременно оказала ту помощь, которая была необходима в связи с клиническим состоянием больного. Я бы хотел, чтобы здесь не проводились параллели межу действиями, к сожалению, врача Зелендинова и действиями больницы по оказанию медпомощи, - заявил юрист.
«СПИСАНИЕ 7, 5 МЛН. НЕ УЛУЧШИТ КАЧЕСТВА МЕДОБСЛУЖИВАНИЯ НАСЕЛЕНИЯ»
Представитель больницы настаивал на том, чтобы в ходе процесса была дана оценка физическим и нравственным страданиям потерпевших. Во время своего выступления он ссылался на труды известного психолога и психиатра Линдеманна и отечественного специалиста Уманского. Юрист подчеркнул, что это не прихоть больницы, а положения закона, которые подлежат применению. Оценить эмоциональные переживания он предложил путем изучения документации.
- Состояние горя проявляется по-разному. Но, как пишет Линдеманн, те люди, которых исследовали, имели одни и те общие признаки. Это нежелание находиться в социуме, апатия, физическая усталость, приступы нехватки воздуха. Исследуемые не хотели разговаривать на темы, которые для них остры. При оценке физических и нравственных страданий подлежат учету именно эти обстоятельства. Что отмечу со своей стороны как юрист, повторюсь, вынужден это делать по инициативе линии защиты истцов. Материалы дела не содержат каких-либо доказательств наличия морального вреда и его проявления, к примеру, обращений за медицинской помощью, - считает представитель больницы.
Юрист привел хронологию, заметив, что не оценивает события с позиций «хорошо - плохо», «правильно - неправильно»: 29-го смерть, 31-го похороны, 9-го числа одна из потерпевших дает публичное интервью, 12-го другая потерпевшая дает также публичное интервью, участвуя в общероссийской шоу-программе.
- Какое это имеет юридическое значение? Задаю вопрос сам себе. Отвечаю. При участии в подобного рода мероприятиях уважаемые потерпевшие осознают суть происходящего, четко понимают вопросы, которые им задаются и дают на них связные ответы. Уважаемые потерпевшие совершенно адекватно ведут себя, понимая, что их наблюдает миллионная аудитория, - поделился наблюдениями представитель больницы
- Так секунда! - перебил судья. - Давайте не будем обсуждать данные передачи. Давайте по иску…
- А это и есть по иску. Это та самая степень физических и нравственных страданий, то, как она проявилась. Мы вынуждены это делать, поскольку иск заявлен. Ведь это обязанность истца представить доказательства того, что физические страдания были таковы, - продолжил юрист.
- Вы полагаете, что они не представили доказательств. Так? И за них начинаете отвечать. Зачем за них отвечать? - спросил судья.
- Я высказываю свою позицию. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что причиненные страдания соответствуют сумме три миллиона, три миллиона и полтора миллиона. К нам предъявлен имущественный иск. Мы обязаны исследовать обстоятельства этого иска. Это была не наша инициатива, - ответил юрист.
В завершении своего выступления он обратил внимание суда на устав больницы, согласно которому целью и предметом деятельности учреждения является оказание медицинской помощи. При этом осуществляется оно на основании бюджетных средств, которые выделяются строго лимитировано.
- Изъятие такой суммы, спланированной на операции, закупку медикаментов, проведение реанимационных и терапевтических мероприятий, из бюджета больницы не будет способствовать улучшению качества медицинского обслуживания населения Белгородской области. Это может повлечь последствия финансового характера, которые выразятся в возможном затруднении оказания качественной медицинской помощи. Просим отказать в иске, - закончил представитель больницы.
АДВОКАТ ПОТЕРПЕВШИХ: «КАКУЮ СУММУ БОЛЬНИЦА СЧИТАЕТ СОРАЗМЕРНОЙ?»
К выступавшим появились вопросы у представителей потерпевших.
- В своем возражении вы указали на то, что сердечно-легочная реанимация проводилась должным образом. И сказали, что якобы проводилось искусственное дыхание, помимо непрямого массажа сердца… - обратилась к представителю больницы Ирина Лочканова, представитель гражданской жены погибшего и потерпевшего Александра Авилова.
- Не совсем так, коллега. Я сказал, что проводился непрямой массаж сердца, то есть принудительная компрессия грудной клетка, в котором участвовали Зелендинов и Фисенко.
- А искусственное дыхание?
- Не готов сейчас сказать. По видеокадрам, если я не ошибаюсь, принудительная вентиляция легких ему проводилась.
- Ну, посмотрите еще раз, - предложила Ирина Лочкаонова.
- Спасибо за рекомендацию. Непременно, - ответил оппонент.
- Скажите, я правильно поняла, больница опровергает версию Зелендинова о том, что он оказывал медицинскую помощь в терапевтическом отделении?
- Неправильно вы поняли. Больница придерживается своей позиции. Больница говорит, что Илья Александрович Зелендинов, нанося удары, не выполнял задач связанных со своим трудовым договором. Задание работодателя не выполнял. На рабочем месте не находился. А правильно вы поняли или нет, сопоставьте сами.
- У меня конкретный вопрос.
- Коллега, я дал ответ. Если он вам не нравится, это ваше дело.
Адвокат Александр Шпай, представляющий интересы дочери и внучки погибшего, уточнил, понес ли Илья Зелендинов какое-либо дисциплинарное взыскание за то, что оставил рабочее место. На это представитель больницы ответил, что в каждом конкретном случае вопрос о том, был или нет дисциплинарный проступок, решается с учетом всех обстоятельств.
- Илья Александрович подала заявление об увольнении и был уволен. О наличии дисциплинарных взысканий за оставление рабочего места мне неведомо, - пояснил представитель больницы.
В связи со справкой, которую предоставил представитель медучреждения, прокурор поинтересовалась у самого Ильи Зелендинова, имел ли он право покидать рабочее место. Но подсудимый отказался отвечать, поскольку в этот день отсутствовал один из его адвокатов. Нежелание участвовать в процессе экс-хирург объяснил тем, что не имеет возможности согласовать позицию с защитой.
Адвокат Ирина Лочканова просила еще раз вызвать в суд заместителя главврача Олега Замулина. Но представителю больницы удалось отстоять доктора. Суд не удовлетворил ходатайство. Тогда Ирина Петровна поинтересовалась, какую сумму больница считает соразмерной.
- Больница не является ответчиком по делу. Это наша позиция. Больница не является причинателем вреда и не отвечает за вред, причиненный Зелендиновым. Вопрос о подтверждении суммы заявленных требований - это процессуальное бремя уважаемых истцов и их представителей. Вот такой ответ, - сказал представитель больницы.
Процесс продолжится 21 марта. Стороны приступят к прениям. Напомним, врачу грозит до 15 лет лишения свободы.
Комсомольская правда (с)
по этой теме http://vitaliiskoray03.livejournal.com/456006.html