Paul Gauguin: репликации и рекомбинации
Нью-Йорк для европейца - непростая среда для привыкания. С каждым годом, вероятно, это становится проще. Ведь теперь во многих городах Европы, да и Азии, заводятся свои "сити" с небоскребами. А когда-то, небоскребы предварялись выходцу из СССРа лишь виллитокаревской "а я маленький такой".
Если ваш путь в Нью-Йорк проходил через Европу, где инварианты среды обитания, такие как воробьи, леса и мухи, уже своё отыграли, отель Plaza на Central Park South и несколько зданий вдоль Amsterdam и Columbus Ave на Upper West Side помогут образной привязкой к яйцевидным парижским домам с мансардами. Так же, как здания в Париже для одессита или петроградца, высотные здания на Park Row в Downtown Manhattan расскажут вам, если вы москвич, "откуда что пошло" в послевоенной архитектуре Москвы.
Эти штрихи Европы постепенно, по ходу повествования разворачивающейся жизни, превращаются в признаки обитаемости. То есть, всё дикое количество энергии, вздыбленной к небу усилиями безымянных титанов, начинает становиться приемлемой жизненной средой. Эта энергия не подавляет, но придает мощь пространству по вертикали, едва ли встречаемую где-либо ещё.
Классическая живопись и скульптуры в музее Metropolitan Museum of Art (MMA) довершат одомашнивание Нью-Йорка лицами и фигурами, знакомыми с детства по альбомам в родительском доме. В ММА даже начинает казаться, что всё лучшее в этой стране было куплено в Европе, а Америка - просто-напросто страна неслыханных богачей. Мой гость из России не мог поверить, что золото в музее - настоящее. Здесь недалеко уже до кризиса на тему местной географии и культуры.
Чтобы опять стать твердо на ноги, нужно прийти в Museum of Modern Art (MoMA). В MoMA - Jackson Pollock. Здесь ещё немало эмигрировавших из Европы художников и направлений. Со всем, что они натворили уже в этой стране. Но Pollock - первый настоящий самобытный американский художник. Стоя перед его огромными, во всю стену, полотнами, нельзя не чувствовать исходящей из них энергии. Вот так, облучаемый, я что-то понял о её источнике.
В отличие от всех, Pollock расстилал свои холсты и картоны на полу. Он изобрел технику "dripping". Краска на его полотнах, падая сверху вниз, исчерпывала весь запас текучести и достигала на полотне потенциального энергетического минимума. Поэтому, когда Pollock смотрится со стены, образ ничуть не скользит вниз, а излучает накопленное прямо на зрителя.
В новом здании, открывшемся в начале этого века, весь объем музея, его обитатели в пространствах, проемах и на перепадах высот, даже и сами здания города в проемах огромных окон, составляют единое переливающееся целое. Искусство современности. Постоянно растущая концептуальная ветвь.
Недавно открывшаяся выставка Гогена, известного по ярким мутациям таитянских картин, впервые представляет впечатляющую эволюцию его техник в дупликациях и рекомбинациях. В 3-х измерениях, в лево-правых исходниках/оттисках, в сквозных лево-правых переводных рисунках, плоско-скульптурных, для обзора с двух сторон. Чуть-чуть оличающихся цветом, нажимом, последующей проработкой. Прибавьте к этому людей, ходящих между. Жаль, не разрешено фотографировать действующие выставки. Сейчас, когда копия ничего не стоит, интересно убирать лишнее. Или накапливать мутации по чуть-чуть, в повторениях, перестановках и с вариациями.
Из вводного текста перед входом на выставку:
...his creative process involved repeating and recombining key motifs from one image to another, allowing them to evolve and metamorphose over time and across mediums. Of all the mediums to which he applied himself, it was printmaking-which always entails transferring and multiplying images-that served as the greatest catalyst in this process of transformation.
Если ваш путь в Нью-Йорк проходил через Европу, где инварианты среды обитания, такие как воробьи, леса и мухи, уже своё отыграли, отель Plaza на Central Park South и несколько зданий вдоль Amsterdam и Columbus Ave на Upper West Side помогут образной привязкой к яйцевидным парижским домам с мансардами. Так же, как здания в Париже для одессита или петроградца, высотные здания на Park Row в Downtown Manhattan расскажут вам, если вы москвич, "откуда что пошло" в послевоенной архитектуре Москвы.
Эти штрихи Европы постепенно, по ходу повествования разворачивающейся жизни, превращаются в признаки обитаемости. То есть, всё дикое количество энергии, вздыбленной к небу усилиями безымянных титанов, начинает становиться приемлемой жизненной средой. Эта энергия не подавляет, но придает мощь пространству по вертикали, едва ли встречаемую где-либо ещё.
Классическая живопись и скульптуры в музее Metropolitan Museum of Art (MMA) довершат одомашнивание Нью-Йорка лицами и фигурами, знакомыми с детства по альбомам в родительском доме. В ММА даже начинает казаться, что всё лучшее в этой стране было куплено в Европе, а Америка - просто-напросто страна неслыханных богачей. Мой гость из России не мог поверить, что золото в музее - настоящее. Здесь недалеко уже до кризиса на тему местной географии и культуры.
Чтобы опять стать твердо на ноги, нужно прийти в Museum of Modern Art (MoMA). В MoMA - Jackson Pollock. Здесь ещё немало эмигрировавших из Европы художников и направлений. Со всем, что они натворили уже в этой стране. Но Pollock - первый настоящий самобытный американский художник. Стоя перед его огромными, во всю стену, полотнами, нельзя не чувствовать исходящей из них энергии. Вот так, облучаемый, я что-то понял о её источнике.
В отличие от всех, Pollock расстилал свои холсты и картоны на полу. Он изобрел технику "dripping". Краска на его полотнах, падая сверху вниз, исчерпывала весь запас текучести и достигала на полотне потенциального энергетического минимума. Поэтому, когда Pollock смотрится со стены, образ ничуть не скользит вниз, а излучает накопленное прямо на зрителя.
В новом здании, открывшемся в начале этого века, весь объем музея, его обитатели в пространствах, проемах и на перепадах высот, даже и сами здания города в проемах огромных окон, составляют единое переливающееся целое. Искусство современности. Постоянно растущая концептуальная ветвь.
Недавно открывшаяся выставка Гогена, известного по ярким мутациям таитянских картин, впервые представляет впечатляющую эволюцию его техник в дупликациях и рекомбинациях. В 3-х измерениях, в лево-правых исходниках/оттисках, в сквозных лево-правых переводных рисунках, плоско-скульптурных, для обзора с двух сторон. Чуть-чуть оличающихся цветом, нажимом, последующей проработкой. Прибавьте к этому людей, ходящих между. Жаль, не разрешено фотографировать действующие выставки. Сейчас, когда копия ничего не стоит, интересно убирать лишнее. Или накапливать мутации по чуть-чуть, в повторениях, перестановках и с вариациями.
Из вводного текста перед входом на выставку:
...his creative process involved repeating and recombining key motifs from one image to another, allowing them to evolve and metamorphose over time and across mediums. Of all the mediums to which he applied himself, it was printmaking-which always entails transferring and multiplying images-that served as the greatest catalyst in this process of transformation.