(no subject)
Хорошее, интересное выдалось лето. Сначала я отправилась на малую родину. Напротив меня ехал дяденька. "Типичный северянин старой закалки, - думала я, - сурьёзный, немногословный, вежливый". Любовалась всю дорогу, а за час до прибытия не удержалась и спросила: "Вы из Мурманска?" "Бог с Вами, я с Вятки", - ответил дяденька.
На малой родине было хреновое лето с температурой плюс пять и отсутствием горячей воды, comfortable numbness (это когда сначала стынут пальцы, потом холодок пробегает между лопатками, а после замерзает всё внутри, включая мысли и чувства, тыщ-тыщ - а ты уже что-то вроде манекена), очередная переоценка ценностей, говорить о которой скучно и бессмысленно, и долгожданные встречи. Статистика: семь отправленных открыток, пять часов разговоров на немецком, количество положительных эмоций стремится к бесконечности.
Север сменился на юг, где я почувствовала себя единственной на всю курортную зону интеллектуалкой, которая читает "Коммерсантъ", "Власть" и "Эксперт". Когда продавщица в киоске сказала мне: "Вы знаете, такую прессу только Вы у нас покупаете", я думала, у меня на голове очки вырастут. Как естественное продолжение мозга. Местные девочки так упорно звали меня "тётяоля", что у меня случился кризис самоидентификации. Одна из них как-то спросила: "А почему Вы не заплетаете косички?" Уверена, это бы один из самых трудных вопросов в моей жизни. Статистика: пятнадцать часов принудительного загорания, десять кулинарных подвигов, полтора тома философской энциклопедии.
Обратная дорога была феерична. В полдевятого поезд пришёл на станцию, и из моего вагона никто не вышел. Десятиминутное подражание дятлу дало положительный эффект, и проводница проснулась и впустила меня. В купе я обнаружила три тела, а также узрела сумку "Хайнекен" и футболку "Бочкарёв". Ближайшее будущее рисовалось в тёмных красках. Правда, к моменту всеобщего пробуждения выяснилось, что обладатель сумки и футболки - управляющий "Хайнекена", а другие два тела - наши мехматовцы, возвращавшиеся из Бура.
Прырода.
Живая прырода.
Ягода, приготовленная Букой.
На малой родине было хреновое лето с температурой плюс пять и отсутствием горячей воды, comfortable numbness (это когда сначала стынут пальцы, потом холодок пробегает между лопатками, а после замерзает всё внутри, включая мысли и чувства, тыщ-тыщ - а ты уже что-то вроде манекена), очередная переоценка ценностей, говорить о которой скучно и бессмысленно, и долгожданные встречи. Статистика: семь отправленных открыток, пять часов разговоров на немецком, количество положительных эмоций стремится к бесконечности.
Север сменился на юг, где я почувствовала себя единственной на всю курортную зону интеллектуалкой, которая читает "Коммерсантъ", "Власть" и "Эксперт". Когда продавщица в киоске сказала мне: "Вы знаете, такую прессу только Вы у нас покупаете", я думала, у меня на голове очки вырастут. Как естественное продолжение мозга. Местные девочки так упорно звали меня "тётяоля", что у меня случился кризис самоидентификации. Одна из них как-то спросила: "А почему Вы не заплетаете косички?" Уверена, это бы один из самых трудных вопросов в моей жизни. Статистика: пятнадцать часов принудительного загорания, десять кулинарных подвигов, полтора тома философской энциклопедии.
Обратная дорога была феерична. В полдевятого поезд пришёл на станцию, и из моего вагона никто не вышел. Десятиминутное подражание дятлу дало положительный эффект, и проводница проснулась и впустила меня. В купе я обнаружила три тела, а также узрела сумку "Хайнекен" и футболку "Бочкарёв". Ближайшее будущее рисовалось в тёмных красках. Правда, к моменту всеобщего пробуждения выяснилось, что обладатель сумки и футболки - управляющий "Хайнекена", а другие два тела - наши мехматовцы, возвращавшиеся из Бура.
Прырода.
Живая прырода.
Ягода, приготовленная Букой.