Переезд, потоп, пожар и авиакатастрофа или с днем рождения, Олечка!
Приближение 12/12 мы - ближайшее Олечкино окружение - предчувствуем. Примерно, как собаки землетрясение: хочется скулить, проситься к маме и спасать тех, кого еще можно. Потому что если Олечку в этот день не завалить какими-нибудь ништяками, она обязательно выкинет что-нибудь эдакое, типа слоя града на Аялоне, как в прошлом году. Или 200 пирожков, как пару лет назад. Или...
В этот четверг по заказу именинницы мы начали выездную сессию девичника на севере, в горах, в домике с камином, гамаком и громадьем планов на выходные. Надька - благородно бледная с туберкулезным кашлем, я - благородно бледная, со всеми признаками брюшного тифа, Танька - благородно бледная просто так, и Олька - здоровая, веселая и прекрасная, как цветок душистых прерий. Экипировались четырьмя бутылками красного, одной Крувуазье, ну и по мелочи: 36 надувных шариков, 15 подарков для Олечки, 12 яиц, чахохбили, сацабели, шоколадки-печеньки-мандаринки, штрудель со свечками, 8 пар обуви, 7 курток, 6 шарфиков, 4 сорта мыла, 3 сорта зубной пасты и немножко одежды для девочек, не больше 26 предметов на каждую.
Хозяин попросил нас вести себя тихо, потому что в соседней избушке у нас влюбленные. Мы обещали тихушничать, насколько это возможно, и хозяин ушел довольный, не оценив уровня нашей дипломатичности и потенциала слов "насколько это возможно". Очередная жертва интеллигентского экстерьера. Как говорит Надежда "пока мы подходим к опере, мы выглядим прилично".
Когда мы за что-то беремся, мы делаем это методично и быстро. Поэтому Надежда быстро сварила на буржуйке глинтвейн, мы быстро вышли на веранду в +12°C и холодный ветер, и тут жизнь застопорилась, ибо на веранде было только два кресла-качалки.
- Не беда! - сказали Надька с Олькой, и вынесли диван.
Играли в "Контакт". Слово на букву "Р".
- Непродолжительная групповуха с овощем...
Шла вторая бутылка глинтвейна. От смеха болели животы, текли слезы, и дамы просили друг друга минуточку не шутить, потому что надо отдышаться. Перед сном занесли диван.
Утром надували шарики, раскладывали подарки, тыкали свечки в штрудель и делали все возможное, чтобы не разбудить именинницу. Именинница проснулась на 30-м шарике из 36, выглянула в окошко, увидела нас с пузырями у ртов, и от такого сюрра чуть не выпала из окна. Быстренько оделась, стала, было, спускаться, и тут набежали мы и запели "пусть бегут неуклюже": Надька - баритоном, мой автопилот - временами мыча, и только Танька нормальным голосом. С именинницей от такого "здрасте" случился небольшой катарсис, и она застряла на лестнице. Пришлось пинками гнать на подарки и свечки, а она еще и сопротивлялась! На 13-м подарке именинница грустно заметила:
- Ну вот, осталось всего два подарка....
После завтракали. Выносили диван. Перед выездом на маршрут диван занесли. Гуляли. Собирали грибы. Любовались эдельвейсами и Монфором. Ели вкусное. Играли в контакт. Слово на букву "О".
- Эта сущность - родственник другой сущности, которая не любит специи, но у этой сущности в отличие от той сущности, есть месячные.
По дороге в избушку обнаружили множество арабско-христианских деревень, где Кристмас, елки, праздник и счастье. Немедленно заехали и попали в авиакатастрофу. Все дело в том, что деревня на горе, на вершине крест, он горит белым светом, и Танька хотела разглядеть его вблизи. Мы все поднимались и поднимались, улочки все сужались и сужались, а потом нам навстречу поехал Мерседес, который не собирался уступать дорогу, более того, давал понять, что там, где он - одностороннее, и отсюда нам можно только направо, вниз и задом. Темно, ничего не видно, сдаю назад, машина истошно пищит "ПРЕПЯТСТВИЕ!!!!! ПРЕПЯТСТВИЕ В ВИДЕ КАМЕННОЙ СТЕНЫ, ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ!!!!!!!", Танька предостерегает: "Там обрыв!!!! Обрыв!!!!!", я реагирую: "Пилот тут я, и сегодня мы не полетим!", и только ангелоподобная Надька во всем сиянии ледяного спокойствия предлагает: "А давайте включим Вейз". Спаслись.
По прибытии в избушку Танька объявила, что намеревается испытать джакузи. Через двадцать минут сверху раздался взрыв, рев, звук опадающего фонтана и вопль ужаса. Мы, было, побежали, но Танька нас остановила:
- Взорвался шарик. Ревело джакузи. А таких фонтанов нет и в Париже. Кстати, Надька и Олька, вам негде спать, кругом вода. И еще я облилась воском.
Последствия потопа ликвидировали быстро и дружно: матрацы перевернули, постель поменяли. Надька сварила глинтвейн. Вынесли диван. Играли в контакт. Слово на букву "Т".
- Это такое помещение, в котором помещаются почти все, но не все. Каждый, туда входящий, больше предыдущего.
Собрались спать. Занесли диван. Легли. Заснули. Завопила пожарная тревога. Я побежала проверять буржуйку и ее окрестности на предмет выпавших углей. Ничего не обнаружила. Тут вскочила Танька с криком "ВОЗДУШНАЯ ТРЕВОГА?!!! ЧТО ДЕЛАТЬ?!!!!".
- Завернись в простыню и иди спать, - ответила я.
Тут спустилась Олька с телефоном, зарядкой и чем-то еще. Стала звонить хозяину, и куда-то ушла. Наверху осталась одна Надя. Спросонок она все хотела избавиться от надоедливого звука, поэтому она встала на кровать, пальчиком прикрыла дырочку в противопожарном устройстве, стало немножко тише, и тут Надька задумалась: "И что дальше?". Не придумав ничего путного, она просто написала в общем чате: "ААААААААААА, ПОЖАР! Горим-горим!". Тут вернулась Олька, велела мне взять свой телефон и идти за ней. Мы вышли из избушки, темно - хоть глаз выколи, и я включила фонарик. Прошли мимо соседней избушки, на веранде стоял растерянный Влюбленный, в его домике тоже вопила сирена:
- Что вы там наделали?! - строго спросил он нас.
- Мы так спим, - ответила я, а Олька все еще разговаривала с хозяином, дядечкой около 60-ти, который в это время как раз был на дискотеке. Под его чутким руководством мы отключили сирену и вернулись в домик, где Надька с Танькой никак не могли решить, что же им теперь делать: идти спать, не дожидаясь своих героев, вынести диван и дождаться героев на веранде, не выносить диван, а сидеть на нем так, прямо в салоне, как дураки, и тут опять взорвался шарик.
Мы с Олькой вернулись, покурили, глотнули Крувуазье из бутылки, как настоящие мужчины, и собрались разойтись поспать.
- А зачем тебе нужна была я со своим телефоном?
- Я хотела, чтобы ты светила мне фонариком.
- Оу...
В этот четверг по заказу именинницы мы начали выездную сессию девичника на севере, в горах, в домике с камином, гамаком и громадьем планов на выходные. Надька - благородно бледная с туберкулезным кашлем, я - благородно бледная, со всеми признаками брюшного тифа, Танька - благородно бледная просто так, и Олька - здоровая, веселая и прекрасная, как цветок душистых прерий. Экипировались четырьмя бутылками красного, одной Крувуазье, ну и по мелочи: 36 надувных шариков, 15 подарков для Олечки, 12 яиц, чахохбили, сацабели, шоколадки-печеньки-мандаринки, штрудель со свечками, 8 пар обуви, 7 курток, 6 шарфиков, 4 сорта мыла, 3 сорта зубной пасты и немножко одежды для девочек, не больше 26 предметов на каждую.
Хозяин попросил нас вести себя тихо, потому что в соседней избушке у нас влюбленные. Мы обещали тихушничать, насколько это возможно, и хозяин ушел довольный, не оценив уровня нашей дипломатичности и потенциала слов "насколько это возможно". Очередная жертва интеллигентского экстерьера. Как говорит Надежда "пока мы подходим к опере, мы выглядим прилично".
Когда мы за что-то беремся, мы делаем это методично и быстро. Поэтому Надежда быстро сварила на буржуйке глинтвейн, мы быстро вышли на веранду в +12°C и холодный ветер, и тут жизнь застопорилась, ибо на веранде было только два кресла-качалки.
- Не беда! - сказали Надька с Олькой, и вынесли диван.
Играли в "Контакт". Слово на букву "Р".
- Непродолжительная групповуха с овощем...
Шла вторая бутылка глинтвейна. От смеха болели животы, текли слезы, и дамы просили друг друга минуточку не шутить, потому что надо отдышаться. Перед сном занесли диван.
Утром надували шарики, раскладывали подарки, тыкали свечки в штрудель и делали все возможное, чтобы не разбудить именинницу. Именинница проснулась на 30-м шарике из 36, выглянула в окошко, увидела нас с пузырями у ртов, и от такого сюрра чуть не выпала из окна. Быстренько оделась, стала, было, спускаться, и тут набежали мы и запели "пусть бегут неуклюже": Надька - баритоном, мой автопилот - временами мыча, и только Танька нормальным голосом. С именинницей от такого "здрасте" случился небольшой катарсис, и она застряла на лестнице. Пришлось пинками гнать на подарки и свечки, а она еще и сопротивлялась! На 13-м подарке именинница грустно заметила:
- Ну вот, осталось всего два подарка....
После завтракали. Выносили диван. Перед выездом на маршрут диван занесли. Гуляли. Собирали грибы. Любовались эдельвейсами и Монфором. Ели вкусное. Играли в контакт. Слово на букву "О".
- Эта сущность - родственник другой сущности, которая не любит специи, но у этой сущности в отличие от той сущности, есть месячные.
По дороге в избушку обнаружили множество арабско-христианских деревень, где Кристмас, елки, праздник и счастье. Немедленно заехали и попали в авиакатастрофу. Все дело в том, что деревня на горе, на вершине крест, он горит белым светом, и Танька хотела разглядеть его вблизи. Мы все поднимались и поднимались, улочки все сужались и сужались, а потом нам навстречу поехал Мерседес, который не собирался уступать дорогу, более того, давал понять, что там, где он - одностороннее, и отсюда нам можно только направо, вниз и задом. Темно, ничего не видно, сдаю назад, машина истошно пищит "ПРЕПЯТСТВИЕ!!!!! ПРЕПЯТСТВИЕ В ВИДЕ КАМЕННОЙ СТЕНЫ, ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ!!!!!!!", Танька предостерегает: "Там обрыв!!!! Обрыв!!!!!", я реагирую: "Пилот тут я, и сегодня мы не полетим!", и только ангелоподобная Надька во всем сиянии ледяного спокойствия предлагает: "А давайте включим Вейз". Спаслись.
По прибытии в избушку Танька объявила, что намеревается испытать джакузи. Через двадцать минут сверху раздался взрыв, рев, звук опадающего фонтана и вопль ужаса. Мы, было, побежали, но Танька нас остановила:
- Взорвался шарик. Ревело джакузи. А таких фонтанов нет и в Париже. Кстати, Надька и Олька, вам негде спать, кругом вода. И еще я облилась воском.
Последствия потопа ликвидировали быстро и дружно: матрацы перевернули, постель поменяли. Надька сварила глинтвейн. Вынесли диван. Играли в контакт. Слово на букву "Т".
- Это такое помещение, в котором помещаются почти все, но не все. Каждый, туда входящий, больше предыдущего.
Собрались спать. Занесли диван. Легли. Заснули. Завопила пожарная тревога. Я побежала проверять буржуйку и ее окрестности на предмет выпавших углей. Ничего не обнаружила. Тут вскочила Танька с криком "ВОЗДУШНАЯ ТРЕВОГА?!!! ЧТО ДЕЛАТЬ?!!!!".
- Завернись в простыню и иди спать, - ответила я.
Тут спустилась Олька с телефоном, зарядкой и чем-то еще. Стала звонить хозяину, и куда-то ушла. Наверху осталась одна Надя. Спросонок она все хотела избавиться от надоедливого звука, поэтому она встала на кровать, пальчиком прикрыла дырочку в противопожарном устройстве, стало немножко тише, и тут Надька задумалась: "И что дальше?". Не придумав ничего путного, она просто написала в общем чате: "ААААААААААА, ПОЖАР! Горим-горим!". Тут вернулась Олька, велела мне взять свой телефон и идти за ней. Мы вышли из избушки, темно - хоть глаз выколи, и я включила фонарик. Прошли мимо соседней избушки, на веранде стоял растерянный Влюбленный, в его домике тоже вопила сирена:
- Что вы там наделали?! - строго спросил он нас.
- Мы так спим, - ответила я, а Олька все еще разговаривала с хозяином, дядечкой около 60-ти, который в это время как раз был на дискотеке. Под его чутким руководством мы отключили сирену и вернулись в домик, где Надька с Танькой никак не могли решить, что же им теперь делать: идти спать, не дожидаясь своих героев, вынести диван и дождаться героев на веранде, не выносить диван, а сидеть на нем так, прямо в салоне, как дураки, и тут опять взорвался шарик.
Мы с Олькой вернулись, покурили, глотнули Крувуазье из бутылки, как настоящие мужчины, и собрались разойтись поспать.
- А зачем тебе нужна была я со своим телефоном?
- Я хотела, чтобы ты светила мне фонариком.
- Оу...