Чуть больше 1000 км, кажется, а сколько удовольствия!
Ну что... Две большие пробки по дороге обратно, заблудились, выехав из Твери не в ту сторону по дороге туда (блуждали по полям, смотрели на лошадей, коров и лесные дороги часа два - в районе Рамешек), поймала одну ямку на трассе Москва-Питер колесом неудачно, треснули два колпака (один чуть было не потеряли в Твери). Максимальная скорость - 127. Ливень на обратном пути был ну ооочень... неприятным. Виидмость стремилась к нулю. Забыла о том, что у меня есть не только заняя передача, паркинг и драйв, но и еще какие-то и потому не въехала на мамин газон припарковаться (там в горку надо хорошо так с разворота въезжать), сообразила только потом. Дома уже в деревне потеряли ключи. Часа полтора по кусочкам восстанавливали события, перетряхивали все и нашли их, мирно лежащие за пачкой салфеток на полочке в кухне. А то я уже представляла себе в красках, как мы руками отталкиваем машину в какое-нибудь более-менее безопасное место, как я еду на поезде в Москву за вторыми ключами от машины и как еду потом с ними обратно - на поезде же. И что по этому поводу мне скажет ЛМ :)
Мама как всегда - радует жизнерадостностью: "А еще, доченька, мы купили и привезли из Питера печку-каменку. Приехали, и уже на месте выяснили, что нашу старую печку-буржуйку из бани сперли зимой. Ну и слава богу - не пришлось ее самим выносить".
Мои любимые друзья прямо как Том Сойер - смачно и со вкусом покрасили маме крыльцо в голубой цвет. Я аж обзавидовалась им и обкусала локти по самые плечи по той причине, что у мамы было только две кисточки.
Насобирали маме камней для каменки (только белых - мама полагает, что от черных идет негативная энергия).
Наубивали тьму комарья, сходили на могилу моих двоюродных дедушки и бабушки, посетили сельпо, Видимирскую церковь (начали наконец-то реставрировать), церковь Ильи Воина в Миголощах (уже реставрируемую), посетили могилу местного святого Марка (до самой могилы на своей цыпе я ехать не решилась - в одной из луж мне показалось, что вот-вот и завязнем и потому проделали часть пути все-таки пешком), проехали мимо и не заглянули в усадьбу Суворова и, очень жалко, но не посетили рекомендуемое мамой к просмотру село Молодильно. До райцентра, знаменитого ТОЛЬКО пивом в этот раз не доехали - слишком мало времени было. Все-таки поездка была не отдыхательной, а с исключительно транспортировочно-деловой целью. Зато увезли из моего сарая в Москву древнее колесо от телеги, оббитое железом. Подруга намерена привести его в чувство и выставить в каком-нибудь виде у нас в магазине. Сани тащить не стали - не влезло бы.
Но самое смешное было - как мы грузили мою подругу в машину. Выезд был запланирован на три-четыре утра в ночь с воскресенья на понедельник - потому что в субботу вечером только ребенок с папой вернулись с шабатона с новой школой, а выезжать в воскресенье - самоубийство из-за пробок. Расчет был верным. Не учли одного - что мою подругу ее любимые гости из ее любимой виртуальной игры напоят в соответствии со своими представлениями о веселой пьянке, а не в соответствии с ее ростом и весом. Так что грузили ее в машину в бессознательном состоянии. Один большой и сильный мужик надевал на нее носочки (разного цвета и один - шерстяной, а другой - хлопчатобумажный), а потом, пока другой мужчина - еще больше - держал ее подмышки, натягивал на нее кроссовки. Подруга проснулась в самых что ни на есть "черт! Где мы находимся?" в пространстве между спинками передних сидений и сидением заднего сиденья - упала туда, когда я резко тормозила, объезжая очередную яму. А между тем, в Твери, пока она еще спала глубоким алкоголичным сном, меня вдруг осенила мысль: "А вдруг Ленка не хотела ехать с нами в деревню?" Мы же ее в таком состоянии грузили, что она и пикнуть бы не смогла. Когда я строила ее гостей, чтобы брали хозяйку дома за ноги - за руки и тащили ко мне в машину с пятого этажа, они были в несколько оторопелом состоянии и явно ощущали какую-то неловкость. Но, по счастью, как сказала отрезвевшая Ленка когда мы ночью ели уже среди комаров, сырости и молодой и потом еще короткой травы моей любимой деревни ели куриный, купленный в прекрасном магазине в Боровичках, шашлык, я была права - она была совсем не против и очень даже "за" деревню - как и договаривались заранее :)
Немного фотографий (в этот раз я вообще не фотографировала - все авторства нашего хорошего друга Геннадия Клименко)
Ребенок удивил меня и немного огорчил. Утром, когда мы уезжали (планировали выехать раньше, еще затемно, но после непомерно выпитого парного молока в количестве около литра мне ночью стало немного нехорошо, да так нехорошо, что спать было невозможно), он плакал. По его словам, плакал из-за того, что я что-то не так сказала, вместо объятий и так далее - щекотала с утра и шутила, а потом не услышала какой-то его фразы, то есть проигнорировала, но что-то мне кажется, что плакал он не из-за того, просто сам не понял своих эмоций в тот момент. Раньше он никогда не плакал, когда я уезжала. Возможно, это уже взросление и первые "звоночки" переходного возраста? Когда я утешала его, обнимала, целовала, извинялась и признавалась в своей материнской любви, я вдруг увидела, что над его совсем еще детской верхней губой появился легкий, белый, почти прозрачный, но пушок. И так захотелось поносить его на ручках... Как я носила его по ВДНХ и Ботаническому саду, когда ему было 4 и когда он уставал на наших длинных прогулках... Сынище мое... Сынище, которое не дает мне спать только лишь тем, что хлюпает носом, когда простужен, который заставляет меня вскакивать из любого глубокого сна своим кашлем, который огорчает меня своей свинячестью и беспокоит своим разгильдяйством, потому что так хочется, чтобы он уже во взрослом возрасте не корил себя за упущенное время в детстве, когда можно было бы сделать себе хорошую базу и задел на будущее, который ужасно одевается - если ему доверить этот вопрос решать самостоятельно, словарный запас которого поражает мое воображение (особенно после общения с другими детьми), и который, как я увидела на выпускном из его младшей школы - такой еще маленький, даже рядом со своими одноклассниками... А он уже и не маленький и одновременно - такой маленький... Только на ручках его уже не поносить... Максимум что могу - попросить посидеть у меня на коленках - пока хотя бы это возможно.
Когда утешала его, сказала то, что думаю: что у меня есть четыре самых любимых в мире человека: Мои мама и папа, он, мое сынище, и папа этого самого сынища. Самые главные люди для меня на этом свете.
Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru