о том, за что спасибо
Часто думаю о благодарности. Ее вызывает порой самое незначительное действие, слово или поступок. Иногда человек сам может и не догадываться, что его помощь, подсказка, молчание, а, может, просто уступленное место в транспорте были так нужны именно в тот момент.
У меня есть три такие истории. Проанализировать, почему именно они, я не могу. Мне делали и более замечательные подарки, и выручали из более трудных ситуаций, но именно этих людей и их поступки я не в силах выкинуть из головы.. и из сердца тоже.
Первая. Мне было десять лет. Может, одинадцать. Я занималась бадминтоном, и летом мы отдыхали (ха-ха, отдыхали! мы пахали там!) в спортивном лагере. В своей группе я была тогда самой младшей, к тому же не была суперспортивной, тем более по сравнению с мальчиками. И это сейчас я понимаю, что они были мальчики, и физически просто более склонны к спорту и активности, а тогда мы все просто были дети. И они были сильнее меня. Я не была лучшей ни на площадке, ни на ОФП (общей физич. подоготовке). И вот мы отжимались, и надо было отжаться сколько-то раз. И все уже отжались, а я была последней, кто заканчивал упражнение.Вокруг все, конечно, хихикали, глядя на меня. А тренер сказал: "Вы смейтесь, а она сейчас отожмется, а через несколько лет выиграет у каждого из вас" Я не знаю почему, я не знаю, как, но я не могу об этом забыть до сих пор, как эта фраза на меня подействовала. Наверное, потому, что он заступился за меня при всех? Я уже не знаю, но я была ему так благодарна! Пожалуй, я так и не переиграла никого из них. И чувство это во мне до сих пор.
Мне восемьнадцать. Лето в лагере, но уже в другом, студенческом. Надежда на любовь, и ее разрушение. И мне было очень плохо тогда, правда. Но плохо, как бы вам это сказать, не только из-за этого мальчика, а из-за любви в целом. Это называется "накопилось", когда боли внутри становится слишком много, и она выходит. Неконтролируемо. Вот так было со мной. И я плакала, плакала, плакала.... Я просто рыдала навзрыд на кровати целый день, и не могла остановиться. Рядом были подруги, они видели все это, и кто-то - боялся ко мне подходить, не зная, чем помочь, а кто-то подходил, утешал, от чего становилось еще хуже, потому что они не знали истинную проблему. Что мне плохо не из-за него, а из-за всего. И обьяснить ничего я не могла. А был один человек, который не говорил ничего. Она просто села рядом, и сидела. А я плакала у нее на коленях. И мне так было нужно в тот момент. Именно так. Чтоб кто-то ничего не говорил, а просто был рядом. Я помню это все настолько хорошо сейчас, что на глазах опять наворачиваются слезы. Но теперь уже - слезы благодарности.
И вот мне девятнадцать. Я в Америке. Смешанные чувства свободы, страха, усталости, радости, и постоянно широко открытые глаза - столько нового вокруг! Первый месяц все вокруг приводит в дикий (или же тихий) восторг. Все хочется попробовать, ощутить. Но на втором месяце все чаще вспоминается дом, друзья, Днепропетровск, хочется чего-то родного, хочется проехаться на маршрутке и говорить по-русски. Примерно к концу второго месяца - легкая депрессия. Мне было хорошо. Но было тяжело и непривычно жить одной, самой зарабатывать себе на жизнь, рассчитывать расходы, покупать продукты, готовить, ходить каждый день на работу. При этом некому "пожаловаться на судьбу", точнее есть кому, но на самом деле всем на тебя наплевать, и ты знаешь это. Потому что тебе тоже наплевать на всех.
Одна из работ была хостесс. В прекрасном ресторане с видом на океан я встречала посетителей, проводила их до столика, давала меню, и передавала дело официантке. Сложно было все время улыбаться, здороваться, быть милой, при этом садить на нужный столик и ничего не путать. Людей было много, мы работали обычно вдвоем с подругой, Но как-то к нам поставили работать женщину лет пятидесяти. Это было весьма странно, потому что никого в таком возрасте не берут на хостесс, но она была американка, и поскольку три хостесс было многовато, мы решили, что одну из нас скоро уволят, и сразу же ее не полюбили. Но никого не уволили, а она оказалась очень приятным собеседником и интересным человеком. С ней можно было разговаривать обо всем. Она была и подругой, и мамой - слушала, но часто давала советы и помогала. Как-то я рассказала, что все в доме говорят мне выкинуть будильник, потому что он мерзко пищит, а я не просыпаюсь, зато просыпаются все окружающие:) Она посмеялась со мной тогда, а на следующий день принесла часы-радио, ну, у которых вместо будильника радио включается. Подарила. Вот и сейчас они недалеко тут лежат, собираюсь выбросить, ведь работать от 220-вольтной розетки они не хотят.
Был конец лета, и Мэри Энн, так ее звали, уезжала домой. Перед этим она слишком поздно сказал, что это ее последний день, и мы не успели даже проститься. Мне было очень грустно, что она так уехала. И вот мы на работе, и заходит Мэри Энн! Отпросила нас у менеджера на пять минут, отвела, и подарила по ангелочку. А еще были письма, записки, точнее. И еще то, что она сказала на словах. Это было так трогательно. Этот человек действительно сыграл в моей жизни большую роль - она была рядом, когда я была так далеко от всего, что мое и что привычно. Но вот эта последняя капля - эти сувенирчики и теплые слова, о том, что мы ей стали как дочери, о том, как важно ей было с нами общаться все это время ну и такое.... Это был завершающий элемент пазла. Эдакий восклицательный знак, который дал чувству благодарности раскрыться в полном виде.
Это необыкновенное чувство. Спасибо вам, люди.
У меня есть три такие истории. Проанализировать, почему именно они, я не могу. Мне делали и более замечательные подарки, и выручали из более трудных ситуаций, но именно этих людей и их поступки я не в силах выкинуть из головы.. и из сердца тоже.
Первая. Мне было десять лет. Может, одинадцать. Я занималась бадминтоном, и летом мы отдыхали (ха-ха, отдыхали! мы пахали там!) в спортивном лагере. В своей группе я была тогда самой младшей, к тому же не была суперспортивной, тем более по сравнению с мальчиками. И это сейчас я понимаю, что они были мальчики, и физически просто более склонны к спорту и активности, а тогда мы все просто были дети. И они были сильнее меня. Я не была лучшей ни на площадке, ни на ОФП (общей физич. подоготовке). И вот мы отжимались, и надо было отжаться сколько-то раз. И все уже отжались, а я была последней, кто заканчивал упражнение.Вокруг все, конечно, хихикали, глядя на меня. А тренер сказал: "Вы смейтесь, а она сейчас отожмется, а через несколько лет выиграет у каждого из вас" Я не знаю почему, я не знаю, как, но я не могу об этом забыть до сих пор, как эта фраза на меня подействовала. Наверное, потому, что он заступился за меня при всех? Я уже не знаю, но я была ему так благодарна! Пожалуй, я так и не переиграла никого из них. И чувство это во мне до сих пор.
Мне восемьнадцать. Лето в лагере, но уже в другом, студенческом. Надежда на любовь, и ее разрушение. И мне было очень плохо тогда, правда. Но плохо, как бы вам это сказать, не только из-за этого мальчика, а из-за любви в целом. Это называется "накопилось", когда боли внутри становится слишком много, и она выходит. Неконтролируемо. Вот так было со мной. И я плакала, плакала, плакала.... Я просто рыдала навзрыд на кровати целый день, и не могла остановиться. Рядом были подруги, они видели все это, и кто-то - боялся ко мне подходить, не зная, чем помочь, а кто-то подходил, утешал, от чего становилось еще хуже, потому что они не знали истинную проблему. Что мне плохо не из-за него, а из-за всего. И обьяснить ничего я не могла. А был один человек, который не говорил ничего. Она просто села рядом, и сидела. А я плакала у нее на коленях. И мне так было нужно в тот момент. Именно так. Чтоб кто-то ничего не говорил, а просто был рядом. Я помню это все настолько хорошо сейчас, что на глазах опять наворачиваются слезы. Но теперь уже - слезы благодарности.
И вот мне девятнадцать. Я в Америке. Смешанные чувства свободы, страха, усталости, радости, и постоянно широко открытые глаза - столько нового вокруг! Первый месяц все вокруг приводит в дикий (или же тихий) восторг. Все хочется попробовать, ощутить. Но на втором месяце все чаще вспоминается дом, друзья, Днепропетровск, хочется чего-то родного, хочется проехаться на маршрутке и говорить по-русски. Примерно к концу второго месяца - легкая депрессия. Мне было хорошо. Но было тяжело и непривычно жить одной, самой зарабатывать себе на жизнь, рассчитывать расходы, покупать продукты, готовить, ходить каждый день на работу. При этом некому "пожаловаться на судьбу", точнее есть кому, но на самом деле всем на тебя наплевать, и ты знаешь это. Потому что тебе тоже наплевать на всех.
Одна из работ была хостесс. В прекрасном ресторане с видом на океан я встречала посетителей, проводила их до столика, давала меню, и передавала дело официантке. Сложно было все время улыбаться, здороваться, быть милой, при этом садить на нужный столик и ничего не путать. Людей было много, мы работали обычно вдвоем с подругой, Но как-то к нам поставили работать женщину лет пятидесяти. Это было весьма странно, потому что никого в таком возрасте не берут на хостесс, но она была американка, и поскольку три хостесс было многовато, мы решили, что одну из нас скоро уволят, и сразу же ее не полюбили. Но никого не уволили, а она оказалась очень приятным собеседником и интересным человеком. С ней можно было разговаривать обо всем. Она была и подругой, и мамой - слушала, но часто давала советы и помогала. Как-то я рассказала, что все в доме говорят мне выкинуть будильник, потому что он мерзко пищит, а я не просыпаюсь, зато просыпаются все окружающие:) Она посмеялась со мной тогда, а на следующий день принесла часы-радио, ну, у которых вместо будильника радио включается. Подарила. Вот и сейчас они недалеко тут лежат, собираюсь выбросить, ведь работать от 220-вольтной розетки они не хотят.
Был конец лета, и Мэри Энн, так ее звали, уезжала домой. Перед этим она слишком поздно сказал, что это ее последний день, и мы не успели даже проститься. Мне было очень грустно, что она так уехала. И вот мы на работе, и заходит Мэри Энн! Отпросила нас у менеджера на пять минут, отвела, и подарила по ангелочку. А еще были письма, записки, точнее. И еще то, что она сказала на словах. Это было так трогательно. Этот человек действительно сыграл в моей жизни большую роль - она была рядом, когда я была так далеко от всего, что мое и что привычно. Но вот эта последняя капля - эти сувенирчики и теплые слова, о том, что мы ей стали как дочери, о том, как важно ей было с нами общаться все это время ну и такое.... Это был завершающий элемент пазла. Эдакий восклицательный знак, который дал чувству благодарности раскрыться в полном виде.
Это необыкновенное чувство. Спасибо вам, люди.