Миккели марафон.
Почти две недели на севере пролетели незаметно. Последняя беговая тренировка, выходные, последняя разминка с утра. За два дня до отъезда я рыдала, не желая покидать наш лагерь. Всё когда-то кончается, но сейчас мне этого не хотелось слишком.
Я не ощущала подъема и праздника, который обычно испытываю перед стартом. Для меня данный марафон был обычной медленной длинной тренировкой. Одно лишь радовало, что первую половину его я побегу с другом, и он не даст мне бежать быстро.
Мы не нашли себе места в Миккели, гостиницы, удобные по цене, были заняты еще за месяц до марафона. Пришлось поселиться в кемпинге на озере в восьмидесяти километрах от старта.
Дорога выдалась тяжелой. Две недели нашей жизни на севере, температура воздуха не поднималась выше семнадцати градусов, были дни, когда она не дотягивала и до восьми. Внезапно погода изменилась, и ровно на два дня, жара подскочила до двадцати девяти в тени. Предшествующий марафону день был солнечным, ни единого облачка на небе.
Мы ехали с открытыми окнами прямо на юг, тело раскалялось от прямых солнечных лучей в лобовое стекло. Меня спасал только горячий чай из термоса. Пара глотков, и струйки пота скатывались в сандалии, слегка охлаждая кожу. Всю дорогу, проезжая мимо огромных озер, я думала о том, как нырну в озеро нашего нового места жительства. Еще я думала, что пробежав марафон, я смогу позволить себе купаться, сколько захочу, так как бегать много мне уже будет не обязательно, и я смогу позволить себе расслабиться. Так что пусть будет жарко, мне наплевать.
Когда мы въехали в лагерь, у нас нашлась масса дел по хозяйству.
К вечеру жара спала, вода в озере оказалась теплее, чем на севере, но все равно холодной. Я лишь слегка окунулась. Потом мы пошли с другом прогуляться на место их будущего триатлона.
На местном пляже уже расставили заборы для транзитных зон. Какая-то команда возрастных спортсменов тренировалась вовсю. У них даже был тренер и корреспондент из газеты, который снимал репортаж об их тренировках и очевидно будущем выступлении.
Мой друг рассказывал мне о триатлоне без остановки. Тут они поплывут, тут будут переодеваться, там поедут на велосипеде. Я слушала его в пол-уха. Мне совершенно не думалось о завтрашнем марафоне, но информацию о старте, что будет еще через неделю, я вообще не воспринимала никак.
Из того, что он говорил, и особенно как он говорил, я поняла, что он волнуется. Хотя он многократно утверждал, что это не так, но я знаю, как проявляется волнение. Два варианта: либо человек в ступоре и выглядит апатичным, либо болтает без умолку. Первый вариант ужасен, такой спортсмен от страха ничего не соображает, и с таким можно не работать совсем, второй --- вариант действия. Такой человек может собраться в нужную минуту, просто сейчас ему необходимо с кем-то делиться своим состоянием.
Ночь прошла на удивление хорошо, под утро нам даже понадобились тонкие одеяла, так как стало прохладно.
Финны любители устраивать старты по субботам в три часа дня. С одной стороны можно отлично выспаться и спокойно доехать, но с другой, в это время начинается самое пекло, да и пообедать нормально нельзя, а кушать уже хочется. Приходится обходиться хлебом или печеньем.
За три с половиной часа до старта мы тронулись в Миккели. Доехали очень быстро. По дороге на солнце наползли тучи. Несмотря на жару, Господь все же пожалел нас.
В машине я сильно нервничала. У меня не было номера, я не знала города, в который мы едем, я не представляла себе, как побегу эти несчастные сорок два, и на кой мне вообще это нужно. Да и просто, я не стартовала с чемпионата мира, а это ровно три месяца. Мне казалось, что вся моя беговая жизнь осталась где-то очень далеко в прошлом, и сейчас я ни на что не способна.
Друг продолжал повествовать о триатлоне. Когда мы вырулили на трассу, я сказала: «Кончай стартовать! Мы на мой марафон едем, мы его еще не пробежали, подумай лучше об этом».
Мы бросили машину на вокзальной стоянке и пошли искать того, кто подскажет нам , как пройти к местному спортклубу. Мы вошли в вокзал. Здесь почему-то не нашлось карты города, обычно таковые лежат на вокзалах бесплатно. Тут были только рекламные проспекты. Я попросила помощи у вокзальной буфетчицы. Она очень приветливо все нам объяснила, даже притащила справочник типа «Желтые страницы» и показала, как пройти.
Поплутав некоторое время, мы вышли на стадион, откуда будет дан старт. Мальчик из волонтеров вежливо проводил нас в контору, где выдавали номера.
Получив свой номер, я решила остаться на месте, пока друг заберет машину с вокзала и перегонит на стоянку для участников. Я села на траву под огромным деревом. Мне вдруг стало хорошо и спокойно. Я увидела «своих» людей, получающих номера, добрые и приветливые лица судей и волонтеров. В общем, всё встало на свои места. Праздник начинал приближаться.
До старта два часа. Сидеть под деревом слишком скучно, бродить по городу не очень желательно. Мы решаем прогуляться немного и посидеть на скамеечке в парке. Другу очень хочется попасть в магазины. Он был здесь, но плохо помнит, как далеко они находятся.
Мы бредем по теневым сторонам улиц. Меня не прельщает перспектива шатания между шмотками. Друг читает это на моем лице. Мы заходим в парк. Болтаем некоторое время, сидя на лавочке. Потом я соглашаюсь на местный «Интерспорт». Мы рассматриваем кроссовки, майки, шорты, не находя ничего интересного, возвращаемся к спортшколе.
Я специально выбирала марафон «местного разлива», маленький по составу, и чтобы ни одного русского. В протоколах я заявлена за Финляндию. Мне не хочется напрягаться ни морально, ни физически. Я хочу «прогуляться» по дистанции.
Подходим к школе, нас окликает мужчина по-русски. Блин!!! Человек, который с ходу узнает меня, оказывается, бегаем вместе, и который с моим другом не виделся тридцать лет, они вместе учились. Здесь он бежит десятку, а потом путешествует по Финляндии с женой и палаткой. Он так же, как и мы, «убегает» от знакомых лиц. Немного болтаем, делаю снимок на память.
Пора переодеваться. Иду в раздевалку. Народу немного, нахожу свободное местечко и тут же слышу вопрос по-английски: «Вы ведь бегали «Белые ночи», как там с безопасностью дорожного движения?» Господи, у меня что, на лбу написано, где я живу? Я даже и звука еще не произнесла, откуда они знают, что и где я бегала?
Я успокаиваю участниц на тему нашей безопасности. На вопрос, как собираюсь бежать сегодня, отвечаю, что, во-первых, слишком жарко, а во-вторых, это не старт для меня, а тренировка, поэтому побегу медленно. Нашла себе марафон, где никому не интересна, называется.
За полчаса до старта бежим с другом полтора километра по пять с лишним минут, на трассе разомнемся. Спускаемся на стадион, откуда будет дан старт. Мы побежим четыре круга по десять километров пятьсот пятьдесят метров.
Тучи над стадионом висят сплошные. «Косынка тебе не понадобится» --- друг смотрит на небо. «А вдруг тучи разойдутся?» «Тогда давай ее мне» Я отдаю косынку другу и ухожу в стартовый створ. Друг будет бегать без номера, поэтому мы договариваемся встретиться на улице возле стадиона после того, как я с него выбегу.
Я брожу среди веселых финнов. Старт общий, на десятку, половинку и полный. Народу много. Диктор веселит нас: «Поднимите руку, кто бежит марафон «Уууу», а теперь, кто половинку «Уууу»….» Участники выполняют все его команды.
Тучи расползаются, светило нагло выглядывает в дырки. «На, надень косынку, солнце может появиться!» --- друг оказывается в створе, как из-под земли. Я безумно рада, что он до этого додумался, секундой раньше, я пожалела, что отдала ему косынку. «Всё, я ушел, до встречи» Я окончательно становлюсь похожей на всех участниц, они все в косынках, и многие в юбках, но я сегодня в трусах. Я вообще сейчас «реклама Адидас», вся в красном от этой фирмы. Просто данный наряд самый легкий по весу и самый подходящий для жары.
За пару минут до старта мы выстраиваемся на дорожках стадиона. Я забираюсь в серединку. Я не собираюсь совершать подвиг, поэтому начинать быстро мне не нужно. Диктор считает минуты, потом все хором считают последние десять секунд. «Колме, какси, йукси…» Никакого выстрела, может, я просто не слышу, толпа начинает разбег по команде, как у нас на местечковых пробегах.
Мы еле тащимся по тартановым дорожкам. На моем Гармине 5.17. Нет, ребята, я хоть и на тренировке, но не на такой же черепашьей. Со стадиона подъем в горку в два этапа. Друг велел пробежать его медленно. Я неспешно подбираю подъем под себя.
Выбегаю на улицу, подхватываю друга. «Всвязи с жарой вносим корректировки. Снижаем средний темп с 4.30 до 4.45-4.50» --- друг руководит бегом. Я благодарна ему сейчас за то, что он со мной, и за то, что не дает мне наломаться сначала , чтобы потом не сдохнуть в конце.
Пробегаем плоский участок улицы, сворачиваем и пускаемся в довольно крутой и длинный спуск. Ха-ха. Друг уверял меня, что марафон в городе, это плоский марафон. Сейчас мы бежим по трассе несколько отличной от «горы той земли», но не намного. На карте я видела мосты и развязки, так что мои опасения подтверждаются, к естественному рельефу добавится еще и городской. Веселенькая будет «прогулка», но делать нечего, уже вписалась в это. Одно радует, что за четыре круга профиль будет изучен, и можно где-то экономить силы, а где-то катить свободно и быстро.
Через два километра соки, апельсиновый и яблочный. Мы пробегаем мимо. Мне соки кажутся неуместными на бегу.
Первые небольшие подъемы в мосты и улочки. «Без фанатизма!» Эту фразу друга я запомню на всю жизнь, она очень помогает в трудных решениях. Трешка. Слегка катим вниз. Здесь сильный ветер в лицо. Друг предлагает сесть за ним, но ветер это естественный охладитель. Три с половиной, первая вода. Я пока не пью, но очень кстати выданная организаторами губка идет в дело. Я опускаю ее в бочку с водой, умываю лицо и засовываю в пояс трусов за спину. Класс!!!
Подъем на автостраду, длинный и нудный. Впереди нас пыхтят молодые мальчики. Мы не сражаемся с ними, мы просто бежим своим темпом.
Парковая зона. Снова ветер. Сейчас он особенно радует. Поворот. Судья в желтой жилетке. Выбегаем на грунтовые дорожки. «Беги по темному грунту, он тверже» --- друг бежит в метре впереди. В парке установлены поливалки для цветов, их две. Они поворачиваются вокруг горизонтальной оси, и вода фонтаном льется то на газон, то на дорожку. На первой мне не везет, фонтан уходит на газон, под вторую я попадаю. Хотя брызги очень мелкие, но слегка освежиться они помогают.
Вторая вода. Пью. Друг берет стакан на ходу. Я пытаюсь пить на бегу, но из стакана у меня плохо получается. Пара глотков, потом вода на голову. В косынке хорошо. Она намокает и держит в себе воду, голове прохладно.
Бежим по утоптанной хвое среди высоченных деревьев. Дышится легко.
Опять выбегаем в город. Вот тут начинается «веселуха». После плоского участка, длинный тягун вверх километра полтора, на его вершине разворот под сто восемьдесят градусов и продолжение подъема мимо местных музеев.
Третья вода. Какие финны все-таки молодцы. Воды никогда не бывает много. Я обливаюсь из двух стаканов.
Дальше бежим по тихим улочкам, здесь есть небольшие перепады высот, но они практически не чувствуются.
За два с половиной километра до стадиона установлен пожарный брандспойт. Передо мной он ломается. «Ну вот!» --- я с сожалением произношу эту фразу.
Мы бежим в тени деревьев, город очень зеленый. Я уже слышу диктора на стадионе. Десятчики пыхтят, идя на финиш. Эээх! Кто-то сейчас уже отмучается.
Коридоры перед стадионом, обозначенные красно-белыми ленточками. Я не знала, что на каждом этапе нужно спускаться на стадион, пробегать по нему круг почета, и выползать наверх опять. Я пытаюсь вырваться, подлезая под ленточки. «Куда, куда?» --- судьи направляют меня обратно в коридор. До нас с другом доходит. «Я жду тебя здесь». Другу не стоит сбегать на дорожки и светиться перед судьями, он остается на улице.
Сначала я в шоке от происходящего, но когда я бегу по дорожкам под аплодисменты трибун, потом после чиповой отметки судья объявляет «Тойнен найнен марафон» ( вторая женщина марафона), настроение мое поднимается. Я вдруг осознаю, как это здорово для зрителей, они все время видят соревнования.
На стадионе четвертая вода. Я хватаю стакан и пью, сколько могу. Подъем в два этапа. Меня ждет друг.
Второй круг я бегу тяжелее первого. Присутствие друга мне уже не помогает. Я начинаю думать о том, что напрасно заявилась на марафон, что бег летом это не мое совсем, что солнце это мой враг номер один.
На пятнадцатом километре пью мед, что для меня с собой тащит друг. В жару мед не очень-то идет, но голод он утоляет хорошо.
Мы «без фанатизма» берем все подъемы. На трассе стоят таблички с различными величинами. Когда я вижу «38» или «40», я понимаю, что должна увидеть их еще дважды.
Брандспойт починили. Я влетаю под бьющую струю воды, промокаю вся насквозь, мне становится гораздо легче.
После двадцатого километра, друг говорит, что будет ждать меня на двадцать восьмом и тридцать восьмом. Я с грустью думаю, что сейчас останусь одна. Беря бутылку с медом перед стадионом, я решаю, что сама его я не потащу, слишком тяжелой она мне кажется. Делаю глоток, отдаю другу и спускаюсь на дорожки.
Я опять бегу под аплодисменты. Я все еще «Тойнен».
Друг велел мне держаться мужичка впереди себя. «Он марафонец, бежит хорошим темпом, держись за ним». Я наблюдаю за действиями этого марафонца. Он подбегает к столу с напитками. Делает глоток изотоника, затем запивает водой. Затем полощется в бочках для освежения и бежит дальше.
Я повторяю все его действия. Мне вдруг становится очень хорошо. Со мной никого нет рядом. Мне не нужно подстраиваться под чужой ритм. Я теперь предоставлена сама себе, и буду делать, что хочу. От этой мысли у меня вдруг появляется невероятная сила.
Я бегу мимо соков. Волонтеры уговаривают меня попробовать хоть что-нибудь, но я держусь. На первой воде повторяю питье с изотоником. Не тошнит, и работает отлично. В бочках с водой плавает ковшик. Я давно оставила мысль о губке. Я хватаю ковшик и выливаю на себя два полных. Супер!!! Становится легко и прохладно.
Я бегу быстро. Теряя время на пунктах, я нагоняю его по ходу. Вода чавкает в моих кроссовках. Ну и пусть. На каждом пункте я поливаюсь от души, используя вместо ковшика пустой стаканчик, оставляя его плавать для других.
На пятом километре третьего круга я обхожу своего марафонца. «Эй! Мужик, давай беги, я же дороги не знаю!» Я остаюсь одна в парке. Легкая паника, бегу прямо, никаких знаков. Выбегаю в город, вижу дядьку в жилетке, потом тетенек, что доползают половинку. Слава Богу!
Я вдруг начинаю получать удовольствие от бега, от себя, от своей силы и уверенности. Я бегу и улыбаюсь. Мне аплодируют простые люди. Какой-то дед на велике кричит «Кюмменен» Почему «десять»? Может я десятая по его подсчетам?
На двадцать восьмом километре ко мне подбегает друг с фотоаппаратом. «Тебе что-нибудь нужно?» «Нет, мне и так хорошо, не волнуйся за меня.»
Мы добегаем вместе до стадиона. Я опять совершаю круг почета. «Тойнен». Начинаю наглеть и жалеть, что не «Энсимяйнен» (первая). На стадионе устраиваю показательный душ. Пошла последний круг.
Марафонцев немного, но я достала тех, кто еще только пошел на третий круг, и люди попадаются иногда на моем пути.
На последнем витке уговариваюсь на соки. Мне настолько хорошо, что почему бы и нет? Яблочный как-то экстремально, апельсиновый пью чуть-чуть, с удовольствием. Сахар из коробки действует моментально, меня несет к финишу.
Мне аплодируют судьи на поворотах, я с радостью думаю, что таблички вижу в последний раз на сегодня. Теперь я могу брать оставшиеся подъемы «с фанатизмом», я подбираю на них мужичков.
Поливалки в парке выключили. Меня обгоняет машина с надписью «Хуолто» (обслуживание). Все пункты питания обозначены по трассе этим же словом, на табличках написано «huolto 100 m». Я с ужасом думаю, а вдруг, раз выключили поливалки, и пункты питания сейчас уберут? Не может быть! Я ведь в лидерах, не могут же они последних без воды оставить.
Пункты питания на месте. Мало того, воды и тоника на столах хватит еще на такой же забег, воду в бочки, очевидно, подливают, но стаканчики оставляют плавать. Видимо, я уже не одна, кто плещется от души.
В струе воды из брандспойта меня ловит местный фотограф. Жаль некогда спросить его адрес. Я слышу стадион. Табличка «40», можно наращивать скорость, я почти выхожу на свои 4.30. Сорок один, бегу вдоль забора стадиона. Вот оно, счастье!
Спускаясь на дорожки, вижу молодого мальчонку метрах в пятидесяти. До финиша метров двести, решаю дернуть его напоследок. Мальчонка, услышав топот за спиной, упирается. Вот гад! В створ мы вбегаем почти одновременно, мне не хватает пары метров до выигрыша. Я смеюсь, пожимая ему руку.
Время мое ужасно. Три часа двадцать три минуты. Но я впервые рада своему бегу, не результату, а именно бегу. Тренировка получилась хорошая. Я оказываюсь второй среди женщин, у первой девочки три пятнадцать. У первого мальчика три ноль пять. В общем зачете среди женщин и мужчин я шестая из семидесяти финишировавших в протоколе.
Я стою на пьедестале одна. Финны не награждают за абсолют, в группе я первая, а мои конкурентки еще бегут. Нам с другом ехать далеко. Финны идут всем навстречу и награждают по просьбам. Жаль, нет торжественности момента, но в девять вечера нас ждет баня и озеро, а это для меня сейчас гораздо важнее антуража на стадионе.
На следующее утро температура воздуха понизилась до одиннадцати градусов, а еще через день до восьми.....
Я не ощущала подъема и праздника, который обычно испытываю перед стартом. Для меня данный марафон был обычной медленной длинной тренировкой. Одно лишь радовало, что первую половину его я побегу с другом, и он не даст мне бежать быстро.
Мы не нашли себе места в Миккели, гостиницы, удобные по цене, были заняты еще за месяц до марафона. Пришлось поселиться в кемпинге на озере в восьмидесяти километрах от старта.
Дорога выдалась тяжелой. Две недели нашей жизни на севере, температура воздуха не поднималась выше семнадцати градусов, были дни, когда она не дотягивала и до восьми. Внезапно погода изменилась, и ровно на два дня, жара подскочила до двадцати девяти в тени. Предшествующий марафону день был солнечным, ни единого облачка на небе.
Мы ехали с открытыми окнами прямо на юг, тело раскалялось от прямых солнечных лучей в лобовое стекло. Меня спасал только горячий чай из термоса. Пара глотков, и струйки пота скатывались в сандалии, слегка охлаждая кожу. Всю дорогу, проезжая мимо огромных озер, я думала о том, как нырну в озеро нашего нового места жительства. Еще я думала, что пробежав марафон, я смогу позволить себе купаться, сколько захочу, так как бегать много мне уже будет не обязательно, и я смогу позволить себе расслабиться. Так что пусть будет жарко, мне наплевать.
Когда мы въехали в лагерь, у нас нашлась масса дел по хозяйству.
К вечеру жара спала, вода в озере оказалась теплее, чем на севере, но все равно холодной. Я лишь слегка окунулась. Потом мы пошли с другом прогуляться на место их будущего триатлона.
На местном пляже уже расставили заборы для транзитных зон. Какая-то команда возрастных спортсменов тренировалась вовсю. У них даже был тренер и корреспондент из газеты, который снимал репортаж об их тренировках и очевидно будущем выступлении.
Мой друг рассказывал мне о триатлоне без остановки. Тут они поплывут, тут будут переодеваться, там поедут на велосипеде. Я слушала его в пол-уха. Мне совершенно не думалось о завтрашнем марафоне, но информацию о старте, что будет еще через неделю, я вообще не воспринимала никак.
Из того, что он говорил, и особенно как он говорил, я поняла, что он волнуется. Хотя он многократно утверждал, что это не так, но я знаю, как проявляется волнение. Два варианта: либо человек в ступоре и выглядит апатичным, либо болтает без умолку. Первый вариант ужасен, такой спортсмен от страха ничего не соображает, и с таким можно не работать совсем, второй --- вариант действия. Такой человек может собраться в нужную минуту, просто сейчас ему необходимо с кем-то делиться своим состоянием.
Ночь прошла на удивление хорошо, под утро нам даже понадобились тонкие одеяла, так как стало прохладно.
Финны любители устраивать старты по субботам в три часа дня. С одной стороны можно отлично выспаться и спокойно доехать, но с другой, в это время начинается самое пекло, да и пообедать нормально нельзя, а кушать уже хочется. Приходится обходиться хлебом или печеньем.
За три с половиной часа до старта мы тронулись в Миккели. Доехали очень быстро. По дороге на солнце наползли тучи. Несмотря на жару, Господь все же пожалел нас.
В машине я сильно нервничала. У меня не было номера, я не знала города, в который мы едем, я не представляла себе, как побегу эти несчастные сорок два, и на кой мне вообще это нужно. Да и просто, я не стартовала с чемпионата мира, а это ровно три месяца. Мне казалось, что вся моя беговая жизнь осталась где-то очень далеко в прошлом, и сейчас я ни на что не способна.
Друг продолжал повествовать о триатлоне. Когда мы вырулили на трассу, я сказала: «Кончай стартовать! Мы на мой марафон едем, мы его еще не пробежали, подумай лучше об этом».
Мы бросили машину на вокзальной стоянке и пошли искать того, кто подскажет нам , как пройти к местному спортклубу. Мы вошли в вокзал. Здесь почему-то не нашлось карты города, обычно таковые лежат на вокзалах бесплатно. Тут были только рекламные проспекты. Я попросила помощи у вокзальной буфетчицы. Она очень приветливо все нам объяснила, даже притащила справочник типа «Желтые страницы» и показала, как пройти.
Поплутав некоторое время, мы вышли на стадион, откуда будет дан старт. Мальчик из волонтеров вежливо проводил нас в контору, где выдавали номера.
Получив свой номер, я решила остаться на месте, пока друг заберет машину с вокзала и перегонит на стоянку для участников. Я села на траву под огромным деревом. Мне вдруг стало хорошо и спокойно. Я увидела «своих» людей, получающих номера, добрые и приветливые лица судей и волонтеров. В общем, всё встало на свои места. Праздник начинал приближаться.
До старта два часа. Сидеть под деревом слишком скучно, бродить по городу не очень желательно. Мы решаем прогуляться немного и посидеть на скамеечке в парке. Другу очень хочется попасть в магазины. Он был здесь, но плохо помнит, как далеко они находятся.
Мы бредем по теневым сторонам улиц. Меня не прельщает перспектива шатания между шмотками. Друг читает это на моем лице. Мы заходим в парк. Болтаем некоторое время, сидя на лавочке. Потом я соглашаюсь на местный «Интерспорт». Мы рассматриваем кроссовки, майки, шорты, не находя ничего интересного, возвращаемся к спортшколе.
Я специально выбирала марафон «местного разлива», маленький по составу, и чтобы ни одного русского. В протоколах я заявлена за Финляндию. Мне не хочется напрягаться ни морально, ни физически. Я хочу «прогуляться» по дистанции.
Подходим к школе, нас окликает мужчина по-русски. Блин!!! Человек, который с ходу узнает меня, оказывается, бегаем вместе, и который с моим другом не виделся тридцать лет, они вместе учились. Здесь он бежит десятку, а потом путешествует по Финляндии с женой и палаткой. Он так же, как и мы, «убегает» от знакомых лиц. Немного болтаем, делаю снимок на память.
Пора переодеваться. Иду в раздевалку. Народу немного, нахожу свободное местечко и тут же слышу вопрос по-английски: «Вы ведь бегали «Белые ночи», как там с безопасностью дорожного движения?» Господи, у меня что, на лбу написано, где я живу? Я даже и звука еще не произнесла, откуда они знают, что и где я бегала?
Я успокаиваю участниц на тему нашей безопасности. На вопрос, как собираюсь бежать сегодня, отвечаю, что, во-первых, слишком жарко, а во-вторых, это не старт для меня, а тренировка, поэтому побегу медленно. Нашла себе марафон, где никому не интересна, называется.
За полчаса до старта бежим с другом полтора километра по пять с лишним минут, на трассе разомнемся. Спускаемся на стадион, откуда будет дан старт. Мы побежим четыре круга по десять километров пятьсот пятьдесят метров.
Тучи над стадионом висят сплошные. «Косынка тебе не понадобится» --- друг смотрит на небо. «А вдруг тучи разойдутся?» «Тогда давай ее мне» Я отдаю косынку другу и ухожу в стартовый створ. Друг будет бегать без номера, поэтому мы договариваемся встретиться на улице возле стадиона после того, как я с него выбегу.
Я брожу среди веселых финнов. Старт общий, на десятку, половинку и полный. Народу много. Диктор веселит нас: «Поднимите руку, кто бежит марафон «Уууу», а теперь, кто половинку «Уууу»….» Участники выполняют все его команды.
Тучи расползаются, светило нагло выглядывает в дырки. «На, надень косынку, солнце может появиться!» --- друг оказывается в створе, как из-под земли. Я безумно рада, что он до этого додумался, секундой раньше, я пожалела, что отдала ему косынку. «Всё, я ушел, до встречи» Я окончательно становлюсь похожей на всех участниц, они все в косынках, и многие в юбках, но я сегодня в трусах. Я вообще сейчас «реклама Адидас», вся в красном от этой фирмы. Просто данный наряд самый легкий по весу и самый подходящий для жары.
За пару минут до старта мы выстраиваемся на дорожках стадиона. Я забираюсь в серединку. Я не собираюсь совершать подвиг, поэтому начинать быстро мне не нужно. Диктор считает минуты, потом все хором считают последние десять секунд. «Колме, какси, йукси…» Никакого выстрела, может, я просто не слышу, толпа начинает разбег по команде, как у нас на местечковых пробегах.
Мы еле тащимся по тартановым дорожкам. На моем Гармине 5.17. Нет, ребята, я хоть и на тренировке, но не на такой же черепашьей. Со стадиона подъем в горку в два этапа. Друг велел пробежать его медленно. Я неспешно подбираю подъем под себя.
Выбегаю на улицу, подхватываю друга. «Всвязи с жарой вносим корректировки. Снижаем средний темп с 4.30 до 4.45-4.50» --- друг руководит бегом. Я благодарна ему сейчас за то, что он со мной, и за то, что не дает мне наломаться сначала , чтобы потом не сдохнуть в конце.
Пробегаем плоский участок улицы, сворачиваем и пускаемся в довольно крутой и длинный спуск. Ха-ха. Друг уверял меня, что марафон в городе, это плоский марафон. Сейчас мы бежим по трассе несколько отличной от «горы той земли», но не намного. На карте я видела мосты и развязки, так что мои опасения подтверждаются, к естественному рельефу добавится еще и городской. Веселенькая будет «прогулка», но делать нечего, уже вписалась в это. Одно радует, что за четыре круга профиль будет изучен, и можно где-то экономить силы, а где-то катить свободно и быстро.
Через два километра соки, апельсиновый и яблочный. Мы пробегаем мимо. Мне соки кажутся неуместными на бегу.
Первые небольшие подъемы в мосты и улочки. «Без фанатизма!» Эту фразу друга я запомню на всю жизнь, она очень помогает в трудных решениях. Трешка. Слегка катим вниз. Здесь сильный ветер в лицо. Друг предлагает сесть за ним, но ветер это естественный охладитель. Три с половиной, первая вода. Я пока не пью, но очень кстати выданная организаторами губка идет в дело. Я опускаю ее в бочку с водой, умываю лицо и засовываю в пояс трусов за спину. Класс!!!
Подъем на автостраду, длинный и нудный. Впереди нас пыхтят молодые мальчики. Мы не сражаемся с ними, мы просто бежим своим темпом.
Парковая зона. Снова ветер. Сейчас он особенно радует. Поворот. Судья в желтой жилетке. Выбегаем на грунтовые дорожки. «Беги по темному грунту, он тверже» --- друг бежит в метре впереди. В парке установлены поливалки для цветов, их две. Они поворачиваются вокруг горизонтальной оси, и вода фонтаном льется то на газон, то на дорожку. На первой мне не везет, фонтан уходит на газон, под вторую я попадаю. Хотя брызги очень мелкие, но слегка освежиться они помогают.
Вторая вода. Пью. Друг берет стакан на ходу. Я пытаюсь пить на бегу, но из стакана у меня плохо получается. Пара глотков, потом вода на голову. В косынке хорошо. Она намокает и держит в себе воду, голове прохладно.
Бежим по утоптанной хвое среди высоченных деревьев. Дышится легко.
Опять выбегаем в город. Вот тут начинается «веселуха». После плоского участка, длинный тягун вверх километра полтора, на его вершине разворот под сто восемьдесят градусов и продолжение подъема мимо местных музеев.
Третья вода. Какие финны все-таки молодцы. Воды никогда не бывает много. Я обливаюсь из двух стаканов.
Дальше бежим по тихим улочкам, здесь есть небольшие перепады высот, но они практически не чувствуются.
За два с половиной километра до стадиона установлен пожарный брандспойт. Передо мной он ломается. «Ну вот!» --- я с сожалением произношу эту фразу.
Мы бежим в тени деревьев, город очень зеленый. Я уже слышу диктора на стадионе. Десятчики пыхтят, идя на финиш. Эээх! Кто-то сейчас уже отмучается.
Коридоры перед стадионом, обозначенные красно-белыми ленточками. Я не знала, что на каждом этапе нужно спускаться на стадион, пробегать по нему круг почета, и выползать наверх опять. Я пытаюсь вырваться, подлезая под ленточки. «Куда, куда?» --- судьи направляют меня обратно в коридор. До нас с другом доходит. «Я жду тебя здесь». Другу не стоит сбегать на дорожки и светиться перед судьями, он остается на улице.
Сначала я в шоке от происходящего, но когда я бегу по дорожкам под аплодисменты трибун, потом после чиповой отметки судья объявляет «Тойнен найнен марафон» ( вторая женщина марафона), настроение мое поднимается. Я вдруг осознаю, как это здорово для зрителей, они все время видят соревнования.
На стадионе четвертая вода. Я хватаю стакан и пью, сколько могу. Подъем в два этапа. Меня ждет друг.
Второй круг я бегу тяжелее первого. Присутствие друга мне уже не помогает. Я начинаю думать о том, что напрасно заявилась на марафон, что бег летом это не мое совсем, что солнце это мой враг номер один.
На пятнадцатом километре пью мед, что для меня с собой тащит друг. В жару мед не очень-то идет, но голод он утоляет хорошо.
Мы «без фанатизма» берем все подъемы. На трассе стоят таблички с различными величинами. Когда я вижу «38» или «40», я понимаю, что должна увидеть их еще дважды.
Брандспойт починили. Я влетаю под бьющую струю воды, промокаю вся насквозь, мне становится гораздо легче.
После двадцатого километра, друг говорит, что будет ждать меня на двадцать восьмом и тридцать восьмом. Я с грустью думаю, что сейчас останусь одна. Беря бутылку с медом перед стадионом, я решаю, что сама его я не потащу, слишком тяжелой она мне кажется. Делаю глоток, отдаю другу и спускаюсь на дорожки.
Я опять бегу под аплодисменты. Я все еще «Тойнен».
Друг велел мне держаться мужичка впереди себя. «Он марафонец, бежит хорошим темпом, держись за ним». Я наблюдаю за действиями этого марафонца. Он подбегает к столу с напитками. Делает глоток изотоника, затем запивает водой. Затем полощется в бочках для освежения и бежит дальше.
Я повторяю все его действия. Мне вдруг становится очень хорошо. Со мной никого нет рядом. Мне не нужно подстраиваться под чужой ритм. Я теперь предоставлена сама себе, и буду делать, что хочу. От этой мысли у меня вдруг появляется невероятная сила.
Я бегу мимо соков. Волонтеры уговаривают меня попробовать хоть что-нибудь, но я держусь. На первой воде повторяю питье с изотоником. Не тошнит, и работает отлично. В бочках с водой плавает ковшик. Я давно оставила мысль о губке. Я хватаю ковшик и выливаю на себя два полных. Супер!!! Становится легко и прохладно.
Я бегу быстро. Теряя время на пунктах, я нагоняю его по ходу. Вода чавкает в моих кроссовках. Ну и пусть. На каждом пункте я поливаюсь от души, используя вместо ковшика пустой стаканчик, оставляя его плавать для других.
На пятом километре третьего круга я обхожу своего марафонца. «Эй! Мужик, давай беги, я же дороги не знаю!» Я остаюсь одна в парке. Легкая паника, бегу прямо, никаких знаков. Выбегаю в город, вижу дядьку в жилетке, потом тетенек, что доползают половинку. Слава Богу!
Я вдруг начинаю получать удовольствие от бега, от себя, от своей силы и уверенности. Я бегу и улыбаюсь. Мне аплодируют простые люди. Какой-то дед на велике кричит «Кюмменен» Почему «десять»? Может я десятая по его подсчетам?
На двадцать восьмом километре ко мне подбегает друг с фотоаппаратом. «Тебе что-нибудь нужно?» «Нет, мне и так хорошо, не волнуйся за меня.»
Мы добегаем вместе до стадиона. Я опять совершаю круг почета. «Тойнен». Начинаю наглеть и жалеть, что не «Энсимяйнен» (первая). На стадионе устраиваю показательный душ. Пошла последний круг.
Марафонцев немного, но я достала тех, кто еще только пошел на третий круг, и люди попадаются иногда на моем пути.
На последнем витке уговариваюсь на соки. Мне настолько хорошо, что почему бы и нет? Яблочный как-то экстремально, апельсиновый пью чуть-чуть, с удовольствием. Сахар из коробки действует моментально, меня несет к финишу.
Мне аплодируют судьи на поворотах, я с радостью думаю, что таблички вижу в последний раз на сегодня. Теперь я могу брать оставшиеся подъемы «с фанатизмом», я подбираю на них мужичков.
Поливалки в парке выключили. Меня обгоняет машина с надписью «Хуолто» (обслуживание). Все пункты питания обозначены по трассе этим же словом, на табличках написано «huolto 100 m». Я с ужасом думаю, а вдруг, раз выключили поливалки, и пункты питания сейчас уберут? Не может быть! Я ведь в лидерах, не могут же они последних без воды оставить.
Пункты питания на месте. Мало того, воды и тоника на столах хватит еще на такой же забег, воду в бочки, очевидно, подливают, но стаканчики оставляют плавать. Видимо, я уже не одна, кто плещется от души.
В струе воды из брандспойта меня ловит местный фотограф. Жаль некогда спросить его адрес. Я слышу стадион. Табличка «40», можно наращивать скорость, я почти выхожу на свои 4.30. Сорок один, бегу вдоль забора стадиона. Вот оно, счастье!
Спускаясь на дорожки, вижу молодого мальчонку метрах в пятидесяти. До финиша метров двести, решаю дернуть его напоследок. Мальчонка, услышав топот за спиной, упирается. Вот гад! В створ мы вбегаем почти одновременно, мне не хватает пары метров до выигрыша. Я смеюсь, пожимая ему руку.
Время мое ужасно. Три часа двадцать три минуты. Но я впервые рада своему бегу, не результату, а именно бегу. Тренировка получилась хорошая. Я оказываюсь второй среди женщин, у первой девочки три пятнадцать. У первого мальчика три ноль пять. В общем зачете среди женщин и мужчин я шестая из семидесяти финишировавших в протоколе.
Я стою на пьедестале одна. Финны не награждают за абсолют, в группе я первая, а мои конкурентки еще бегут. Нам с другом ехать далеко. Финны идут всем навстречу и награждают по просьбам. Жаль, нет торжественности момента, но в девять вечера нас ждет баня и озеро, а это для меня сейчас гораздо важнее антуража на стадионе.
На следующее утро температура воздуха понизилась до одиннадцати градусов, а еще через день до восьми.....