Белые ночи 2011 --- мой Черный марафон.
У меня очень сильно развита интуиция,
хотя все гороскопы и подсчеты говорят об обратном. Я очень хорошо чувствую, как будет происходить то или иное действо. Мой внутренний голос подсказывал мне очень задолго до, что на данном марафоне ничего хорошего меня не ждет. Я всегда стараюсь избавиться от навязчивых мыслей. В момент самого действа я спокойна, и никакая сила не заставит меня выйти из равновесия. Я просто выполняю свою работу и всё.
Сначала я получила на регистрации номер 1144. Очень не люблю четверки, для меня это плохое число. Девочка, выдававшая номера, сказала, что я могу выбрать любой другой, и я взяла 1145. Но от судьбы никуда не денешься, мне выпал 1144, а то, что я его поменяла, уже ничего не значило.
Наутро разминалась как обычно. Единственное отличие, не хотелось ни с кем общаться, совсем. Но приличие требовало хотя бы улыбки друзьям, они-то тут ни при чем.
Перед стартом на Гармине увидела, что осталась вчерашняя тренировка. Я не выгрузила ее в компьютер, так как сайт завис, чего вообще никогда не было. Гармин не захотел обнуляться. Я не паникую никогда. Ну что ж! Придется от расстояния отнимать 5км 560 метров. Хоть будет чем заняться во время бега. Считала же столбы на Дороге Жизни и тоже отнимала километры на них.
Со старта ушла хорошо для себя. Не стала рвать, первую и вторую тысячу прошла по 4.07 и 4.06, дальше встала в комфортный темп 4.15. Погода выдалась отличная. +17 всего, легкий ветерок, облачно, но дождя нет. Самая что ни на есть марафонская погода.
Пробежали первые семь километров. Состояние отличное, вышли на новую для меня местность, бежать не скучно. Судьи на перекрестках все улыбаются, кто-то даже называет меня по имени, приятно.
Перед десяткой решаю сделать первый глоток жидкости. Сегодня я впервые попробую изотоник. Это специальный порошок, который разводят в воде. Это не допинг, это набор солей и сахаров для улучшения работы организма в целом и уменьшения потери важных солей с потом. Пью. В ответ желудок ведет себя своеобразно. Я не могу назвать это состояние дискомфортным, но оно непривычно мне. Через пару сотен метров все приходит в норму, и я забываю непривычные ощущения. Пробегаем первый пункт питания. Воду не беру. Хватаю губку, выжимаю ее себе на голову. Резкий холод от воды заставляет вздрогнуть. Сегодня многие ощущения для меня впервые.
Меня сопровождает муж на велосипеде. Мы договариваемся на бегу, где он мне дает очередную порцию питья. Второй раз пью изотоник. Уговариваю себя, что это необходимый продукт, и я должна его воспринимать как помощь.
На третьем пункте я уже не могу пить эту отраву, я прошу обычной воды. Мы бежим по тенистым аллеям Крестовского острова, еще немного, двадцатка, два моста и мы пойдем на вторую половину дистанции. Скорость моя чуть-чуть упала, но ноги встали в хороший ритм, дышится ровно без натуги. Я рассматриваю прохожих на обочине. Многие нам аплодируют. Для них это интересное действо.
Мы снова приближаемся к Дворцовой площади, откуда стартовали. Здесь стоят родственники, тренеры, друзья. Все кричат своим «молодец!». Мне тоже кричат. Я хорошо бегу.
Уходим на набережную и снова в город. Больше не будет длинных мостов, как на первой половине дистанции. Вообще трасса плоская, бежится легко. Я вспоминаю всяческие советы по питанию. Сегодня у меня с собой не мед, как обычно, а гель той же фирмы, что и изотоник. Он слегка разведен водой, чтобы можно было тянуть через трубку. Я втягиваю в себя содержимое. Тот же вкус, что и у изотоника. Не плохой не хороший, искусственный заменитель чего-то цитрусового. Во рту разливается сладость.
Муж уехал вперед. Мне после геля хочется пить. Я пробегаю воду, которую дают всем. У мужа есть вода. Пробегаю тумбу 25км. Около нее сидит одинокий судья. Ему здесь нечего делать, здесь нет перекрестков, улочка тихая, машин нет, он, бедняга, скучает. Выбегаю на набережную Фонтанки. Мужа нет. Я уговариваю себя не дергаться. В конце реки есть очередная вода. Бегала же без сопровождения все время, и ничего.
Гармин озвучивает каждый километр, я на него не смотрю. Я чувствую, как мое состояние начинает меняться. 28ой километр, меня слегка мутит. Я глотаю обычную воду из бутылки, потом бросаю в сторону. Муж подбирает ее и едет дальше. Сейчас мне не хочется с ней расставаться. Мне хочется попить побольше. Воды на трассе полно. Я пью долго. Наконец бросаю бутылку. Через километр мне становится хуже.
В детстве, имея слабый желудок, я часто страдала от отравлений. Мой отец научил меня при первых же признаках засовывать два пальца в рот. Это часто спасало меня от интоксикации всего организма. Сейчас я начинаю испытывать такую потребность.
К тридцатой тумбе, мне уже настолько хреново, что я останавливаюсь и вызываю рвоту. Видя все это, муж спрашивает: « Ну что? Сходишь?» Как бы не так! Я решаю сдохнуть на этой трассе, ничто не сможет заставить меня сойти, только полное отключение сознания. Меня начинают обходить наши мужички. «Таня, что с тобой? Давай, давай, побежали с нами!» Они не знают, почему я остановилась, они думают, что я просто устала. «Я добегу, не волнуйтесь за меня!» Я пробую начать бег. Из меня мало что вышло, меня мутит дальше. Выбегаю на Невский. Мне глубоко плевать на прохожих. Я опять останавливаюсь, но чтобы хоть что-то вышло из желудка, нужно выпить много воды, а ее во мне нет. «Через два километра пункт с водой» --- муж объясняет, что там можно будет промыть желудок. Он ездил в прошлом году по этой трассе с одним марафонцем и знает, где расположены отметки. Я медленно бегу до площади Александра Невского.
Сворачиваем на набережную. Отсюда до финиша восемь с половиной километров. «Выпей всю воду из бутылки, я наберу еще» Я пробегаю перекресток, кое-как преодолеваю первый на трассе тоннель, доползаю до травяного газона, пью воду большими глотками. Наконец из меня начинает выходить изотоник и гель. В желудке кроме жидкости ничего нет. Организм давно переварил и потратил утренний завтрак. На некоторое время я испытываю облегчение.
Начинаю бежать. Ноги легкие. Я без труда обхожу бегущих передо мной. Я уже потеряла столько времени, что бегу в группе гораздо более слабых, и их скорость для меня слишком низка. Через километр хочется пить. Я пью, и взбунтовавшийся желудок повторяет все свои претензии ко мне. Я подбираю валяющиеся всюду бутылки с недопитой водой и выливаю себе на голову в надежде, что станет легче. Мужики меня жалеют. Они предлагают помощь, но что они могут сделать. «Ты доползешь в любом случае!» --- говорит один из них ободряюще.
Мой марафон давно закончился. Я просто считаю оставшиеся километры, чтобы знать, сколько еще экзекуций мне придется вытерпеть. Мне уже наплевать на время.
После сороковой тумбы последний пункт с водой. Здесь стоят все мои подружки по бегу. Одна из них понимает, что произошло. «Пей чай! У тебя обезвоживание начнется!» Я выпиваю почти весь стакан сладкого теплого чая с лимоном. Меня выворачивает всю на асфальт. Мне становится настолько легко, что я впервые за последний час осознаю, что оставшиеся полтора километра долечу без проблем. Я начинаю подбирать народ. Я вся мокрая, меня трясет от холода. «Поезжай на финиш, сними хоть его на память» --- я отпускаю мужа, со мной уже больше ничего не произойдет.
Я сворачиваю на Дворцовую. На тротуаре стоит мой друг, фотографирует финиширующих. «Давай, молодец на 3.30 идешь» Боже! Я уже и думать забыла о времени. Ну и результат! Я ускоряюсь последние двести метров. Я вижу на табло 3.30. Позорище! А ведь для кого-то этот результат в радость.
Я пытаюсь как можно быстрее уйти из финишного городка. Мне мерзко, обидно и стыдно за свое время. А еще меня опять начинает мутить. Меня тормозит судья. Я должна снять электронный чип со шнурков. Шнурки мокрые, еле развязываю три узла. Отдаю чип.
Ухожу в дальний угол площади. Сажусь на парапет и зажимаю голову руками. Мне дурно, и я ничего не могу с этим сделать. Мой папа бывший легкоатлет. Он сам испытывал подобные состояния. Он находит меня, поднимает и заставляет снова совать пальцы в рот. Мне кажется, это никогда не кончится.
Меня лихорадит. В машине я падаю поперек заднего сидения и всю дорогу до дома не могу даже поднять голову. Большое желание сдохнуть, не от состояния, а от такого «шикарного» старта.
На удивление я прихожу в себя дома уже через полчаса, отогревшись в ванной и съев три подряд мандарина. У меня даже ноги не болят. Еще бы! Ведь отработала нормально только тридцатку.
Наутро мы уже бежим с другом из Москвы стандартную пятерочку. Мне легко, а он еле переставляет свои деревянные ноги. Конечно! Он честно отработал свой марафон за 2.38, а я провалила этот, черный для меня старт.
Потом мне позвонила и написала тьма народа, это было настолько неожиданно и очень кстати, потому как даже очень сильные люди иногда нуждаются в вытирании соплей.
Мы посмеялись над случившимся, бывает всякое. Для меня это бесценный опыт, с одной стороны дурости, а с другой, я теперь знаю, что можно добежать в любом состоянии.
хотя все гороскопы и подсчеты говорят об обратном. Я очень хорошо чувствую, как будет происходить то или иное действо. Мой внутренний голос подсказывал мне очень задолго до, что на данном марафоне ничего хорошего меня не ждет. Я всегда стараюсь избавиться от навязчивых мыслей. В момент самого действа я спокойна, и никакая сила не заставит меня выйти из равновесия. Я просто выполняю свою работу и всё.
Сначала я получила на регистрации номер 1144. Очень не люблю четверки, для меня это плохое число. Девочка, выдававшая номера, сказала, что я могу выбрать любой другой, и я взяла 1145. Но от судьбы никуда не денешься, мне выпал 1144, а то, что я его поменяла, уже ничего не значило.
Наутро разминалась как обычно. Единственное отличие, не хотелось ни с кем общаться, совсем. Но приличие требовало хотя бы улыбки друзьям, они-то тут ни при чем.
Перед стартом на Гармине увидела, что осталась вчерашняя тренировка. Я не выгрузила ее в компьютер, так как сайт завис, чего вообще никогда не было. Гармин не захотел обнуляться. Я не паникую никогда. Ну что ж! Придется от расстояния отнимать 5км 560 метров. Хоть будет чем заняться во время бега. Считала же столбы на Дороге Жизни и тоже отнимала километры на них.
Со старта ушла хорошо для себя. Не стала рвать, первую и вторую тысячу прошла по 4.07 и 4.06, дальше встала в комфортный темп 4.15. Погода выдалась отличная. +17 всего, легкий ветерок, облачно, но дождя нет. Самая что ни на есть марафонская погода.
Пробежали первые семь километров. Состояние отличное, вышли на новую для меня местность, бежать не скучно. Судьи на перекрестках все улыбаются, кто-то даже называет меня по имени, приятно.
Перед десяткой решаю сделать первый глоток жидкости. Сегодня я впервые попробую изотоник. Это специальный порошок, который разводят в воде. Это не допинг, это набор солей и сахаров для улучшения работы организма в целом и уменьшения потери важных солей с потом. Пью. В ответ желудок ведет себя своеобразно. Я не могу назвать это состояние дискомфортным, но оно непривычно мне. Через пару сотен метров все приходит в норму, и я забываю непривычные ощущения. Пробегаем первый пункт питания. Воду не беру. Хватаю губку, выжимаю ее себе на голову. Резкий холод от воды заставляет вздрогнуть. Сегодня многие ощущения для меня впервые.
Меня сопровождает муж на велосипеде. Мы договариваемся на бегу, где он мне дает очередную порцию питья. Второй раз пью изотоник. Уговариваю себя, что это необходимый продукт, и я должна его воспринимать как помощь.
На третьем пункте я уже не могу пить эту отраву, я прошу обычной воды. Мы бежим по тенистым аллеям Крестовского острова, еще немного, двадцатка, два моста и мы пойдем на вторую половину дистанции. Скорость моя чуть-чуть упала, но ноги встали в хороший ритм, дышится ровно без натуги. Я рассматриваю прохожих на обочине. Многие нам аплодируют. Для них это интересное действо.
Мы снова приближаемся к Дворцовой площади, откуда стартовали. Здесь стоят родственники, тренеры, друзья. Все кричат своим «молодец!». Мне тоже кричат. Я хорошо бегу.
Уходим на набережную и снова в город. Больше не будет длинных мостов, как на первой половине дистанции. Вообще трасса плоская, бежится легко. Я вспоминаю всяческие советы по питанию. Сегодня у меня с собой не мед, как обычно, а гель той же фирмы, что и изотоник. Он слегка разведен водой, чтобы можно было тянуть через трубку. Я втягиваю в себя содержимое. Тот же вкус, что и у изотоника. Не плохой не хороший, искусственный заменитель чего-то цитрусового. Во рту разливается сладость.
Муж уехал вперед. Мне после геля хочется пить. Я пробегаю воду, которую дают всем. У мужа есть вода. Пробегаю тумбу 25км. Около нее сидит одинокий судья. Ему здесь нечего делать, здесь нет перекрестков, улочка тихая, машин нет, он, бедняга, скучает. Выбегаю на набережную Фонтанки. Мужа нет. Я уговариваю себя не дергаться. В конце реки есть очередная вода. Бегала же без сопровождения все время, и ничего.
Гармин озвучивает каждый километр, я на него не смотрю. Я чувствую, как мое состояние начинает меняться. 28ой километр, меня слегка мутит. Я глотаю обычную воду из бутылки, потом бросаю в сторону. Муж подбирает ее и едет дальше. Сейчас мне не хочется с ней расставаться. Мне хочется попить побольше. Воды на трассе полно. Я пью долго. Наконец бросаю бутылку. Через километр мне становится хуже.
В детстве, имея слабый желудок, я часто страдала от отравлений. Мой отец научил меня при первых же признаках засовывать два пальца в рот. Это часто спасало меня от интоксикации всего организма. Сейчас я начинаю испытывать такую потребность.
К тридцатой тумбе, мне уже настолько хреново, что я останавливаюсь и вызываю рвоту. Видя все это, муж спрашивает: « Ну что? Сходишь?» Как бы не так! Я решаю сдохнуть на этой трассе, ничто не сможет заставить меня сойти, только полное отключение сознания. Меня начинают обходить наши мужички. «Таня, что с тобой? Давай, давай, побежали с нами!» Они не знают, почему я остановилась, они думают, что я просто устала. «Я добегу, не волнуйтесь за меня!» Я пробую начать бег. Из меня мало что вышло, меня мутит дальше. Выбегаю на Невский. Мне глубоко плевать на прохожих. Я опять останавливаюсь, но чтобы хоть что-то вышло из желудка, нужно выпить много воды, а ее во мне нет. «Через два километра пункт с водой» --- муж объясняет, что там можно будет промыть желудок. Он ездил в прошлом году по этой трассе с одним марафонцем и знает, где расположены отметки. Я медленно бегу до площади Александра Невского.
Сворачиваем на набережную. Отсюда до финиша восемь с половиной километров. «Выпей всю воду из бутылки, я наберу еще» Я пробегаю перекресток, кое-как преодолеваю первый на трассе тоннель, доползаю до травяного газона, пью воду большими глотками. Наконец из меня начинает выходить изотоник и гель. В желудке кроме жидкости ничего нет. Организм давно переварил и потратил утренний завтрак. На некоторое время я испытываю облегчение.
Начинаю бежать. Ноги легкие. Я без труда обхожу бегущих передо мной. Я уже потеряла столько времени, что бегу в группе гораздо более слабых, и их скорость для меня слишком низка. Через километр хочется пить. Я пью, и взбунтовавшийся желудок повторяет все свои претензии ко мне. Я подбираю валяющиеся всюду бутылки с недопитой водой и выливаю себе на голову в надежде, что станет легче. Мужики меня жалеют. Они предлагают помощь, но что они могут сделать. «Ты доползешь в любом случае!» --- говорит один из них ободряюще.
Мой марафон давно закончился. Я просто считаю оставшиеся километры, чтобы знать, сколько еще экзекуций мне придется вытерпеть. Мне уже наплевать на время.
После сороковой тумбы последний пункт с водой. Здесь стоят все мои подружки по бегу. Одна из них понимает, что произошло. «Пей чай! У тебя обезвоживание начнется!» Я выпиваю почти весь стакан сладкого теплого чая с лимоном. Меня выворачивает всю на асфальт. Мне становится настолько легко, что я впервые за последний час осознаю, что оставшиеся полтора километра долечу без проблем. Я начинаю подбирать народ. Я вся мокрая, меня трясет от холода. «Поезжай на финиш, сними хоть его на память» --- я отпускаю мужа, со мной уже больше ничего не произойдет.
Я сворачиваю на Дворцовую. На тротуаре стоит мой друг, фотографирует финиширующих. «Давай, молодец на 3.30 идешь» Боже! Я уже и думать забыла о времени. Ну и результат! Я ускоряюсь последние двести метров. Я вижу на табло 3.30. Позорище! А ведь для кого-то этот результат в радость.
Я пытаюсь как можно быстрее уйти из финишного городка. Мне мерзко, обидно и стыдно за свое время. А еще меня опять начинает мутить. Меня тормозит судья. Я должна снять электронный чип со шнурков. Шнурки мокрые, еле развязываю три узла. Отдаю чип.
Ухожу в дальний угол площади. Сажусь на парапет и зажимаю голову руками. Мне дурно, и я ничего не могу с этим сделать. Мой папа бывший легкоатлет. Он сам испытывал подобные состояния. Он находит меня, поднимает и заставляет снова совать пальцы в рот. Мне кажется, это никогда не кончится.
Меня лихорадит. В машине я падаю поперек заднего сидения и всю дорогу до дома не могу даже поднять голову. Большое желание сдохнуть, не от состояния, а от такого «шикарного» старта.
На удивление я прихожу в себя дома уже через полчаса, отогревшись в ванной и съев три подряд мандарина. У меня даже ноги не болят. Еще бы! Ведь отработала нормально только тридцатку.
Наутро мы уже бежим с другом из Москвы стандартную пятерочку. Мне легко, а он еле переставляет свои деревянные ноги. Конечно! Он честно отработал свой марафон за 2.38, а я провалила этот, черный для меня старт.
Потом мне позвонила и написала тьма народа, это было настолько неожиданно и очень кстати, потому как даже очень сильные люди иногда нуждаются в вытирании соплей.
Мы посмеялись над случившимся, бывает всякое. Для меня это бесценный опыт, с одной стороны дурости, а с другой, я теперь знаю, что можно добежать в любом состоянии.