Битва при Никополе.
"Если бы небо начало падать то копья христианской армии удержали бы его среди падения" Король Сигизмунд.
Перед битвой крестоносному войску сопутствовала удача. Владыка Видина покорился Сигизмунду. За пять дней был взят штурмом Раков.
25 Сентября 1396 года туркам-османам не первый раз довелось встретиться с европейским рыцарством. Кроме войск Византии и юго-восточных князей практически весь 14 век им приходилось воевать и с крестоносцами Греции, и с орденом иоанитов, и с итальянцами.
"Осада этого города с суши и со стороны реки уже длилась 16 дней, когда к нему на помощь пришел турецкий король Баязид с 200-тысячным войском. Узнав об этом, король Сигизмунд приблизился к нему на расстояние мили с войском, состоявшим приблизительно из 16 тысяч человек." Иоганн Шильтбергер
В центре построения крестоносцев расположились франко-бургундские войска, позади них широким фронтом выстроились венгры, немцы, госпитальеры и поляки. На правом фланге находились трансильванцы, на левом - валахи. Ранним утром Сигизмунд послал своего Великого маршала к Иоанну Бесстрашному с сообщением, что его разведчики обнаружили турецкие авангарды и попросил отложить наступление на 2 часа, в то время как разведчикам будет предоставлено время изучить месторасположение и численность турецких солдат. Герцог спешно собрал совет, на котором Энгерран де Куси и Жан де Вьен, адмирал Франции и старейший рыцарь в лагере, высказались в поддержку планов Сигизмунда. Как бы то ни было, Филипп д'Артуа, граф д'Э, заявил, что венгерский король попросту желает заполучить себе все лавры победителя турок, и объявил о своей готовности возглавить атаку. Куси, принявший во внимание слова графа, обратился за советом к Вьену, на что полседний ответил, что если д'Э желает наступать, то армии следует выступить в атаку, однако повторил, что более мудрым решением было бы согласовать свои действия с венгерским королём и прочими союзниками. Нетерпеливый граф д'Э отказался ждать, и совет вскоре перерос в бестолковый спор. Все разговоры утихли, когда д'Э решил начать наступление. Д'Э возглавил авангард французских рыцарей, в то время как Куси и Иоанн возглавили основные силы. Французская конница, усиленная конными лучниками, направилась к Никополю навстречу туркам, спускавшимся с холмов на юг. Госпитальеры, немцы и прочие союзники остались с Сигизмундом.
"После этого герцог валахский, именуемый Мирча-воевода, стал просить короля чтобы ему было дозволено сделать рекогносцировку. Получив на это согласие короля, он взял с собой около тысячи человек, осмотрел позицию неприятеля, возвратился к королю и доложил, что неприятельское войско состояло из двадцати корпусов и что в каждом из них было до десяти тысяч воинов. Каждый корпус стоял отдельно под своим знаменем. Король тогда хотел привести войско в боевой порядок и поэтому согласился на предложение герцога валахского, чтобы он мог первым напасть на неприятеля. Однако герцог бургундский, услышав это, не пожелал уступить эту честь ему или кому-либо другому и потребовал, чтобы ему было позволено напасть первому ради того, что он прибыл с шестью тысячами воинов из столь отдаленного края и издержал так много денег во время своего перехода. Король умолял его предоставить возможность напасть первыми венграм, так как им, часто воевавшим с турками, лучше других была известна их манера сражаться." Иоганн Шильтбергер
Позиции войск перед боем.
Левый фланг турецкого построения упирался в лес, в то время как его правый фланг был защищён сильно пересечённой местностью, упиравшейся в придунайские болота. Перед фронтом турецкого войска располагалась узкая впадина, поросшая лесом.
Первый натиск бургундских и французских рыцарей легко смял легковооружонную пехоту и конницу турков. Прорвавши боевые построения некоторые отряды тяжёлой конницы пробилась до ставки Базияда.
"Однако герцог, вместо того чтобы уступить венграм, собрал своих ратников, напал на неприятеля и проскакал через два [его] отряда, но через третий уже пробиться не смог и хотел возвратиться. Однако тут он был окружен турками, которые, стреляя по лошадям, уже сбили с них больше половины всадников и тем самым принудили герцога сдаться.
Король же, узнав о нападении герцога, собрав оставшееся войско, в свою очередь напал на противостоявший ему 12-тысячный корпус [турецкой] пехоты, которая вся была растоптана и уничтожена. В этой стычке господин мой Леонгард Рихардингер был сброшен со своей лошади выстрелом. Увидев это, я, Иоганн Шильтбергер, подъехал к нему и помог ему сесть на мою лошадь, а сам я сел на другую, принадлежавшую турку, и поехал обратно к другим всадникам.После того, как были перебиты все пехотинцы [турок], король напал на другой отряд - конный. Увидев, что король приближается, турецкий король хотел обратиться в бегство." Иоганн Шильтбергер
Сокрушив оборону турецкой пехоты, рыцари под градом стрел прорвались к позициям янычар в центре, защищённой рядами острых кольев. Преодолев все трудности, рыцари (многие из которых спешились, чтобы разобрать заграждение из кольев) в конце концов обратили турецкую пехоту в бегство. Турки бежали к позициям сипахов, где могли чувствовать себя в относительной безопасности.
"Однако это заметил герцог Сербии, именуемый деспотом, и прибыл к нему на помощь с 15 тысячами отборных воинов, за которыми двигались командиры других отрядов. Деспот напал на отряд короля (венгров), низложил его знамя и вынудил самого искать спасение в бегстве. Некто фон Цили и бургграф нюрнбергский Иоганн, взяв с собой короля, вывели его с поля битвы и привели на судно (галея), на котором он отправился к Константинополю." Иоганн Шильтбергер
Турецкая кавалерия завершила обхват, и крестоностная коалиция оказалась в тудном положении. Вот тут то и отразился моральный дух сборного войска.
"Рыцари и прочие воины, видя, что король бежал, тоже повернули назад и многие из них бежали к Дунаю, где часть добралась до кораблей. Их пример оказался заразителен и для других, но так как корабли уже были переполнены людьми, то тем, кто еще пытался взобраться на них, отрубали руки и все они утонули. Другие во время бегства к Дунаю пропали в горах.
Мой господин Леонгард Рихардингер, Вернер Пенциауэр, Ульрих Кухлер и маленький Штайнер, командиры отрядов, пали в сражении вместе со многими другими рыцарями и воинами, которые не смогли добраться до реки, чтобы сесть на корабли.Число взятых [турками] в плен было более значительным, чем число убитых. Среди пленных были герцог Бургундский, двое французских вельмож, господа Иоганн Бусико и Шатоморан и великий граф Венгерский. Было взято в плен еще много других знатных особ, рыцарей и воинов. Попал в плен и я."
Иоганн Шильтбергер
Дальше была продолжительная резня пленных.
"Кровопролитие это продолжалось с утра до вечера, когда советники короля, видя, что они не прекращаются, преклонили перед королем колени, умоляя его забыть о своем гневе ради бога, чтобы не быть самому наказанным за чрезмерное кровопролитие. Внимая их просьбам, король дал приказ прекратить казнь, велел собрать оставшихся пленников, часть которых он взял себе, а остальных отдал тем, кто их пленил. Таким образом, я достался на долю короля.
Считали, что в этот день было убито до 10 тысяч человек." Иоганн Шильтбергер
Перед битвой крестоносному войску сопутствовала удача. Владыка Видина покорился Сигизмунду. За пять дней был взят штурмом Раков.
25 Сентября 1396 года туркам-османам не первый раз довелось встретиться с европейским рыцарством. Кроме войск Византии и юго-восточных князей практически весь 14 век им приходилось воевать и с крестоносцами Греции, и с орденом иоанитов, и с итальянцами.
"Осада этого города с суши и со стороны реки уже длилась 16 дней, когда к нему на помощь пришел турецкий король Баязид с 200-тысячным войском. Узнав об этом, король Сигизмунд приблизился к нему на расстояние мили с войском, состоявшим приблизительно из 16 тысяч человек." Иоганн Шильтбергер
В центре построения крестоносцев расположились франко-бургундские войска, позади них широким фронтом выстроились венгры, немцы, госпитальеры и поляки. На правом фланге находились трансильванцы, на левом - валахи. Ранним утром Сигизмунд послал своего Великого маршала к Иоанну Бесстрашному с сообщением, что его разведчики обнаружили турецкие авангарды и попросил отложить наступление на 2 часа, в то время как разведчикам будет предоставлено время изучить месторасположение и численность турецких солдат. Герцог спешно собрал совет, на котором Энгерран де Куси и Жан де Вьен, адмирал Франции и старейший рыцарь в лагере, высказались в поддержку планов Сигизмунда. Как бы то ни было, Филипп д'Артуа, граф д'Э, заявил, что венгерский король попросту желает заполучить себе все лавры победителя турок, и объявил о своей готовности возглавить атаку. Куси, принявший во внимание слова графа, обратился за советом к Вьену, на что полседний ответил, что если д'Э желает наступать, то армии следует выступить в атаку, однако повторил, что более мудрым решением было бы согласовать свои действия с венгерским королём и прочими союзниками. Нетерпеливый граф д'Э отказался ждать, и совет вскоре перерос в бестолковый спор. Все разговоры утихли, когда д'Э решил начать наступление. Д'Э возглавил авангард французских рыцарей, в то время как Куси и Иоанн возглавили основные силы. Французская конница, усиленная конными лучниками, направилась к Никополю навстречу туркам, спускавшимся с холмов на юг. Госпитальеры, немцы и прочие союзники остались с Сигизмундом.
"После этого герцог валахский, именуемый Мирча-воевода, стал просить короля чтобы ему было дозволено сделать рекогносцировку. Получив на это согласие короля, он взял с собой около тысячи человек, осмотрел позицию неприятеля, возвратился к королю и доложил, что неприятельское войско состояло из двадцати корпусов и что в каждом из них было до десяти тысяч воинов. Каждый корпус стоял отдельно под своим знаменем. Король тогда хотел привести войско в боевой порядок и поэтому согласился на предложение герцога валахского, чтобы он мог первым напасть на неприятеля. Однако герцог бургундский, услышав это, не пожелал уступить эту честь ему или кому-либо другому и потребовал, чтобы ему было позволено напасть первому ради того, что он прибыл с шестью тысячами воинов из столь отдаленного края и издержал так много денег во время своего перехода. Король умолял его предоставить возможность напасть первыми венграм, так как им, часто воевавшим с турками, лучше других была известна их манера сражаться." Иоганн Шильтбергер
Позиции войск перед боем.
Левый фланг турецкого построения упирался в лес, в то время как его правый фланг был защищён сильно пересечённой местностью, упиравшейся в придунайские болота. Перед фронтом турецкого войска располагалась узкая впадина, поросшая лесом.
Первый натиск бургундских и французских рыцарей легко смял легковооружонную пехоту и конницу турков. Прорвавши боевые построения некоторые отряды тяжёлой конницы пробилась до ставки Базияда.
"Однако герцог, вместо того чтобы уступить венграм, собрал своих ратников, напал на неприятеля и проскакал через два [его] отряда, но через третий уже пробиться не смог и хотел возвратиться. Однако тут он был окружен турками, которые, стреляя по лошадям, уже сбили с них больше половины всадников и тем самым принудили герцога сдаться.
Король же, узнав о нападении герцога, собрав оставшееся войско, в свою очередь напал на противостоявший ему 12-тысячный корпус [турецкой] пехоты, которая вся была растоптана и уничтожена. В этой стычке господин мой Леонгард Рихардингер был сброшен со своей лошади выстрелом. Увидев это, я, Иоганн Шильтбергер, подъехал к нему и помог ему сесть на мою лошадь, а сам я сел на другую, принадлежавшую турку, и поехал обратно к другим всадникам.После того, как были перебиты все пехотинцы [турок], король напал на другой отряд - конный. Увидев, что король приближается, турецкий король хотел обратиться в бегство." Иоганн Шильтбергер
Сокрушив оборону турецкой пехоты, рыцари под градом стрел прорвались к позициям янычар в центре, защищённой рядами острых кольев. Преодолев все трудности, рыцари (многие из которых спешились, чтобы разобрать заграждение из кольев) в конце концов обратили турецкую пехоту в бегство. Турки бежали к позициям сипахов, где могли чувствовать себя в относительной безопасности.
"Однако это заметил герцог Сербии, именуемый деспотом, и прибыл к нему на помощь с 15 тысячами отборных воинов, за которыми двигались командиры других отрядов. Деспот напал на отряд короля (венгров), низложил его знамя и вынудил самого искать спасение в бегстве. Некто фон Цили и бургграф нюрнбергский Иоганн, взяв с собой короля, вывели его с поля битвы и привели на судно (галея), на котором он отправился к Константинополю." Иоганн Шильтбергер
Турецкая кавалерия завершила обхват, и крестоностная коалиция оказалась в тудном положении. Вот тут то и отразился моральный дух сборного войска.
"Рыцари и прочие воины, видя, что король бежал, тоже повернули назад и многие из них бежали к Дунаю, где часть добралась до кораблей. Их пример оказался заразителен и для других, но так как корабли уже были переполнены людьми, то тем, кто еще пытался взобраться на них, отрубали руки и все они утонули. Другие во время бегства к Дунаю пропали в горах.
Мой господин Леонгард Рихардингер, Вернер Пенциауэр, Ульрих Кухлер и маленький Штайнер, командиры отрядов, пали в сражении вместе со многими другими рыцарями и воинами, которые не смогли добраться до реки, чтобы сесть на корабли.Число взятых [турками] в плен было более значительным, чем число убитых. Среди пленных были герцог Бургундский, двое французских вельмож, господа Иоганн Бусико и Шатоморан и великий граф Венгерский. Было взято в плен еще много других знатных особ, рыцарей и воинов. Попал в плен и я."
Иоганн Шильтбергер
Дальше была продолжительная резня пленных.
"Кровопролитие это продолжалось с утра до вечера, когда советники короля, видя, что они не прекращаются, преклонили перед королем колени, умоляя его забыть о своем гневе ради бога, чтобы не быть самому наказанным за чрезмерное кровопролитие. Внимая их просьбам, король дал приказ прекратить казнь, велел собрать оставшихся пленников, часть которых он взял себе, а остальных отдал тем, кто их пленил. Таким образом, я достался на долю короля.
Считали, что в этот день было убито до 10 тысяч человек." Иоганн Шильтбергер