Если бы у всех пьяниц и больных забирали детей...
...то мир не узнал бы ни Бетховена, ни Паганини, ни Шумана, ни десятки других великих гениев, выросших в абсолютно бесчеловечных - по меркам нынешних либералов - условиях.
Судьба Шумана, правда, стоит несколько особняком. Дело в том, что в два с половиной года, в 1813 году, его отдали "пожить" в дом крёстной матери (жены городского бургомистра) фрау Руппиус. Отец Шумана был болен дизентерией, мать подхватила то ли тиф, то ли холеру - в Цвикау стояла отступающая наполеоновская армия, город был забит больными и ранеными. Мальчику у Руппиусов было так хорошо и привольно, что разлука с семьёй затянулась на два с половиной года.
Когда Роберту Шуману исполнилось пять лет, родные, наконец, решили забрать его у крёстной. Для ребёнка это был шок. Он помнил о нём всю жизнь и считал фрау Руппиус своей "второй матерью". Время от времени он убегал в дом бургомистра со своей детской кружечкой - якобы за свежим молоком, которое молочник привозил в город в определённый час. Его ругали, он плакал...Что было делать? Родная мать Шумана решила отвлечь ребёнка от горьких переживаний...песнями и ариями, которых она знала великое множество. Так Шуман приобщился к музыке. И через пятнадцать лет уже стал автором гениальных произведений. Стал бы он великим композитором, если бы не эта детская травма и не попытка матери привязать ребёнка к семье песнями?
Пути Господни неисповедимы, на самом деле.
Судьба Шумана, правда, стоит несколько особняком. Дело в том, что в два с половиной года, в 1813 году, его отдали "пожить" в дом крёстной матери (жены городского бургомистра) фрау Руппиус. Отец Шумана был болен дизентерией, мать подхватила то ли тиф, то ли холеру - в Цвикау стояла отступающая наполеоновская армия, город был забит больными и ранеными. Мальчику у Руппиусов было так хорошо и привольно, что разлука с семьёй затянулась на два с половиной года.
Когда Роберту Шуману исполнилось пять лет, родные, наконец, решили забрать его у крёстной. Для ребёнка это был шок. Он помнил о нём всю жизнь и считал фрау Руппиус своей "второй матерью". Время от времени он убегал в дом бургомистра со своей детской кружечкой - якобы за свежим молоком, которое молочник привозил в город в определённый час. Его ругали, он плакал...Что было делать? Родная мать Шумана решила отвлечь ребёнка от горьких переживаний...песнями и ариями, которых она знала великое множество. Так Шуман приобщился к музыке. И через пятнадцать лет уже стал автором гениальных произведений. Стал бы он великим композитором, если бы не эта детская травма и не попытка матери привязать ребёнка к семье песнями?
Пути Господни неисповедимы, на самом деле.