Перемышль: кровь за бетон
110 лет тому назад, 24 сентября 1914 года (7 октября по новому стилю), впервые очень ярко и наглядно проявилась фатальная неготовность Российской империи в техническом плане к Первой мировой войне. Войска 3-й и 8-й армий под командованием генералов Радко-Дмитриева и Брусилова безуспешно попытались взять штурмом осажденную австрийскую крепость Перемышль. Эта операция, о которой не любят вспоминать поклонники РКМП, закончилась полным провалом и стоила нам огромных жертв.
Русские генералы прекрасно знали, что вокруг Перемышля был возведен мощный современный укрепрайон с железобетонными фортами и многочисленной артиллерией. Знали они и о том, что толщина стен этих фортов превышала два метра, а кроме того, там имелись поворотные броневые башни со скорострельными противоштурмовыми пушками.
Проведенные перед войной опытные стрельбы показали, что в российской армии нет ни полевых, ни осадных орудий, способных успешно бороться с такими укреплениями. Сейчас это звучит дико, но она вступила в Первую мировую войну, вообще не имея тяжелой осадной артиллерии! Как же царские воеводы собирались штурмовать германские и австрийские крепости? Ответ на этот вопрос дал Перемышль.
На позициях вокруг крепости перед штурмом находились 483 русских орудия, однако 420 из них представляли собой обычные полевые трехдюймовки, в боекомплекте которых вообще не было ни бронебойных, ни бетонобойных снарядов, а только осколочно-фугасные и шрапнель, абсолютно бесполезная против фортификации. Также имелось 36 легких 122-миллиметровых полевых гаубиц, четыре 107-миллиметровые пушки и 23 152-миллиметровые гаубицы, но даже они не могли нанести какого-либо ущерба врагам, укрытым за двухметровой толщей железобетона.
При таком орудийном парке артподготовка была бессмысленна, поэтому на военном совете решили внезапно атаковать с разных направлений большими массами пехоты, полагаясь на авось и на волю Божью. Русские генералы почему-то надеялись, что стотысячный гарнизон Перемышля (хотя, на самом деле он насчитывал почти 130 тысяч солдат и офицеров) не окажет серьезного сопротивления. Впрочем, у них в любом случае был значительный численный перевес над противником: ведь, армии Брусилова и Радко-Дмитриева в совокупности насчитывали более 280 тысяч человек.
Непосредственно руководить предстоящим штурмом поручили генералу Щербачеву. Поздним вечером 23 сентября солдаты по его приказу заняли исходные позиции примерно в километре от австрийских передовых фортов. В четыре часа ночи пехотные батальоны молча, без криков "Ура" и без единого выстрела пошли на приступ. Однако внезапности не получилось. Благодаря прожекторам австрийцы обнаружили атакующих за несколько сот метров до своих позиций и открыли ураганный огонь.
Шрапнель и заранее пристрелянные пулеметы косили людей сотнями, солдаты подрывались на минах, проваливались в замаскированные "волчьи ямы" (никто не удосужился провести перед штурмом разведку местности), но они упорно и отважно шли вперед. Русские пушки открыли огонь по вспышкам вражеских орудий и источникам света, однако им удалось разбить только один прожектор, а остальные продолжали шарить по земле, выискивая жертвы.
Количество штурмующих было столь велико, что, несмотря на потери, многим из них удалось преодолеть проволочные заграждения и достичь рвов, окружавших форты. Но там они попали под пулеметный огонь из внутренних капониров, которые насквозь простреливали рвы. В некоторых рвах пулеметы удалось "заткнуть" ручными гранатами и там начали скапливаться солдаты для последнего броска.
Примерно 150 человек преодолели эскарп и внешний вал форта под номером I/3, проникнув во внутренний двор, но там их контратаковали солдаты гарнизона и перебили почти всех, а уцелевших захватили в плен. В форте номер I/1, куда также сумели ворваться атакующие, завязался штыковой бой. Русские в нем одержали верх и загнали австрийских солдат обратно в их каменные подземелья.
Но прорваться в казематы вслед за бегущим противником не удалось: австрийцы заблокировали бронированные двери, а взламывать их было нечем. У солдат не было специальных подрывных зарядов, а попытки вскрыть двери гранатами ни к чему не привели.
Тем временем, комендант форта I/1 по телефону вызвал на себя огонь других фортов. Он понимал, что его людям ничего не грозит, в отличие от русских, находившихся вне укрытий. После получасового интенсивного обстрела австрийцы вышли из казематов и взяли в плен несколько десятков раненых, контуженых и оглушенных российских солдат. То же самое чуть позже произошло во дворе форта I/5.
К утру все атаки были отбиты, но генерал Щербачев с каким-то безумным, фанатичным упрямством посылал в мясорубку полк за полком, хотя при свете дня австрийский огонь стал еще более прицельным и смертоносным. Попытки нашей артиллерии помочь атакующим, подавляя вражеские огневые точки, успеха не имели. Удалось заставить замолчать лишь несколько пушек, стоявших на полуоткрытых позициях, однако на общую картину сражения это никак не повлияло.
Примерно в 16.30 атаки прекратились. Крайне измотанные 12-часовым боем солдаты начали окапываться в 300-500 метрах от фортов. Но следующей ночью их опять погнали на штурм! В этот раз наша артиллерия действовала более успешно: ей удалось разбить все австрийские прожектора, однако противник начал непрерывно запускать парашютные осветительные ракеты, которые оказались даже более эффективными, чем электрические источники света.
Потери снова были ужасающими, например, в одном из батальонов 240-го пехотного полка, атаковавшего форт 3/В, буквально за несколько минут погибло и пропало без вести 310 человек, то есть, почти 3/4 первоначального состава. Утром 25 сентября Щербачеву, Брусилову и Радко-Дмитриеву, наконец, стало ясно, что, несмотря на массовый героизм и самопожертвование русских солдат, взять Перемышль "нахрапом" не выйдет. Уцелевшим участникам штурма приказали отойти на исходные позиции.
В тот же день 3-я австрийская армия нанесла удар с запада с целью деблокады Перемышля. Прорвав внешний фронт окружения, она начала быстро продвигаться к городу. Получив известие об этом, Брусилов и Радко-Дмитриев, поняли, что потери, понесенные при штурме, а также общая деморализация войск делают слишком рискованным сражение со свежими силами неприятеля, особенно, если гарнизон Перемышля совершит вылазку им навстречу. Посовещавшись, они решили снять блокаду и отступать на восток.
Через месяц Перемышль вновь попал в осаду, которая еще через три месяца закончилась его капитуляцией, но это уже другая история. А штурм 24-25 сентября, обошелся русской армии, как минимум, в 15 тысяч убитых. Такое количество трупов наших солдат и офицеров было найдено в фортах и окрестностях Перемышля, согласно отчетам австрийских похоронных команд.
Между тем, российский военный инженер К. Величко в своей монографии "Крепости в мировой войне" оценивает потери армий Брусилова и Радко-Дмитриева под Перемышлем еще выше - в 20 тысяч убитых и пропавших без вести, не считая раненых. Австрийцы же потеряли в этом сражении всего-навсего около 1000 человек убитыми и ранеными.
На заставке - французская журнальная гравюра 1914 года, на которой ее автор изобразил свое представление о штурме Перемышля.
Организаторы и руководители перемышльской катастрофы - генералы Щербачев, Брусилов и Ратко-Дмитриев.
Комендант Перемышля генерал Герман Кусманек, командующий 3-й австрийской армией, которая деблокировала город, генерал Бороевич фон Бойна и какой-то гарнизонный цугфюрер, фамилию которого мне выяснить не удалось.
Наследник австрийского престола эрцгерцог Карл Франц Иозеф среди офицеров перемышльского гарнизона при посещении крепости незадолго до войны.
Одна из русских полевых трехдюймовок на позициии под Перемышлем. Ствол задран вверх для увеличения дальнобойности. Однако для австрийских фортов снаряды этих пушек были как комариные укусы.
Штурм Перемышля на картине современного российского художника из студии им. Грекова - С.Н.Трошина. Австрийских солдат он почему-то изобразил в немецких "пикельхаубе".
Русская лубочная картинка времен Первой мировой войны на ту же тему.
А австрийцы рисовали этот бой совсем по-другому...
Российская пропагандистская фотооткрытка 1914 года.