Рождение легенды
Сегодня, согласно официальной советской патриотической легенде, исполнилось ровно 85 лет первому в мире "огненному тарану", якобы совершенному 5 августа 1939 года на Халхин-Голе летчиком Михаилом Ююкиным. Впервые эта история была описана в одном из номеров халхингольской фронтовой газеты "Сталинский сокол". 15 августа 1939 года там появилась заметка анонимного автора, в которой был следующий ключевой фрагмент:
"Советские бомбардировщики выходили на цель. Кругом рвались шрапнели вражеской зенитки. Клочья чёрного дыма ложились то ниже, то выше самолетов. Вот сбросил бомбы на врага командир Бурмистров. Следом за ним вышел на цель комиссар Ююкин. Смертельный груз сброшен. Левым разворотом комиссар отводит свою машину, чтобы уступить место другим. В это время у его левого мотора раздался взрыв и брызнуло яркое пламя: прямое попадание шального снаряда зенитки.
Комиссар принимает решение: чтобы сбить огонь, он делает скольжение вправо, летчик дает время своему экипажу приготовиться к прыжку. Стрелок тов. Разбойников - один из лучших людей части - сбрасывает маску и поднимается с места, но, увидев, что самолет над территорией врага, садится обратно. На соседних самолетах товарищи видели, как комиссар железной рукой развернул горящий самолет и резким пикированием направил его в самую гущу скопления противника..."
С тех пор огненный таран Ююкина прочно и непоколебимо вошел в советскую и даже в либерально-постсоветскую историографию, примером которой может служить журнал "Дилетант". Собирая в Российском Государственном военном архиве материалы для книги о Халхин-Голе, я, разумеется, хотел высянить подробности этой истории. И вот, что выяснилось:
5 августа 1939 года, в разгар халхингольского конфликта, 26 экипажей бомбардировщиков СБ из 150-го скоростного бомбардировочного (СБП) полка во главе с командироам полка майором Михаилом Бурмистровым вылетели на бомбардировку железнодорожной станции Халун-Аршан. На подлете к цели японский зенитный снаряд попал в левый крыльевой бензобак машины батальонного комиссара Михаила Ююкина.
Левую консоль крыла и центральную часть фюзеляжа мгновенно охватило пламя, кабины пилота и стрелка-радиста оказались в огне. Только носовая кабина штурмана не попала в очаг пожара и из нее через несколько секунд выпрыгнул парашютист. Сразу после этого самолет опрокинулся на правое крыло и перешел в отвесное пике. Места его падения "в гущу скопления противника" никто не видел.
Такое описание произошедшего содержится в докладах очевидцев - летчиков Волощука и Дидичко, летевших в одном звене с Ююкиным, а также - в политдонесении, составленном вечером того же дня комиссаром бомбардировочной авиабригады Летовым. Ни в одном из этих документов ничего не говорится про огненный таран. Не упоминали о нем и на вечернем траурном митинге по поводу гибели экипажа Ююкина, отчет о котором также составил комиссар Летов.
Очевидно, что легенду о таране сочинил неизвестный автор заметки в "Сталинском соколе". Точнее, даже не сочинил, а позаимствовал из широко популярного в довоенном СССР фантастического романа Петра Павленко "На востоке", впервые опубликованного еще в 1936 году и посвященного гипотетической будущей войне СССР с Японией.
В этом романе описан схожий эпизод: пилот подбитого советского тяжелого бомбардировщика, жертвуя собой и своим экипажем, направляет горящую машину в огромное японское бензохранилище. Таким образом, писательская фантазия, обработанная журналистом, превратилась в реальность, чтобы стать вдохновляющим на подвиги пропагандистским примером.
Разумеется, в "классическом" варианте этой легенды не нашлось места для штурмана Ююкинского экипажа старшего лейтенанта Александра Морковкина, который успел воспользоваться парашютом, а уже через сутки целый и невредимый вернулся на свой аэродром. Столь быстрое возвращение выглядит удивительно, так как расстояние от Халун-Аршана до линии фронта составляло примерно 70 километров по безлюдной и безводной полупустыне, причем - в японском тылу.
А от линии фронта, которую еще надо перейти, до аэродрома Матат-Сомон, где базировался 150-й СБП, - свыше 350 километров аналогичного ландшафта. И весь этот маршрут Морковкин как-то умудрился преодолеть всего за сутки! Невольно возникает подозрение, что самолет Ююкина по ошибке сбили советские зенитчики над своей территорией (подобные случаи на Халхин-Голе бывали неоднократно), или же пожар на его борту вспыхнул по технической причине. Но, не будем заниматься домыслами.
На заставке - советский рисунок 1941 года, посвященный "огненному тарану" Николая Гастелло, который в 1939-м воевал на Халхин-Голе в составе 150-го СБП и в начале Великой Отечественной повторил легендарный подвиг своего бывшего комиссара.
Михаил Ююкин, Николай Гастелло и еще один советский плакат, посвященный Гастелло, на котором почему-то изображен одноместный истребитель, похожий на И-16, хотя, Гастелло был пилотом двухмоторного четырехместного бомбардировщика ДБ-3Ф (Ил-4).