"Учитывая, что одним из важнейших факторов службы «лиц Генштаба» в РККА была со- циально-бытовая мотивация, можно серьезно усомниться в самой потребности применения к указанным «лицам» «системы заложничества». Иными словами, будучи чрезвычайно заинте- ресованы в восстановлении в новой армии своего служебного статуса, «генштабисты» в 1918- 1919 гг. шли на службу в РККА и оставались на этой службе абсолютно добровольно и поэтому не было необходимости в применении к ним жестокой системы «заложничества»!"
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 186.
"...несмотря на всю очевидность обладания ВЧК уже к лету 1918 г. особым военно- политическим статусом, несмотря на тот факт, что офицерство «добольшевистской» армии в 1918 г. стало «первой статьей» арестно-расстрельной чекистской практики, несмотря на все более расширяющееся проникновение чекистов в РККА и на постепенное ужесточение контроля за деятельностью ее комсостава к концу 1918 - началу 1919 гг., и даже несмотря на аресты отдельных «генштабистов», есть серьезные основания утверждать, что прагматичес- кая политика Троцкого в этом вопросе победила. И пребывание «генштабистов» на активной службе в РККА для него было всегда предпочтительнее их содержания под стражей в тюрь- мах ВЧК!"
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 187.
"...очень многое в процессе формирования боевых частей, работы окружных шта- бов и пр. на практике зависело от личных взаимоотношений между конкретными Военруком и Комиссаром. Если оба эти лица могли «решить миром» вопрос о распределении командных полномочий и управления, Комиссар становился «защитником и покровителем» для Военрука. Если же им не удавалось найти между собой «общий язык» в указанном вопросе, конкретный Комиссар действительно превращался в «доносчика и осведомителя» на конкретного Военрука. Большевистское военное руководство в конфликтах «Комиссар-Военрук», хотя и принимало сторону «политических представителей в армии», все же его отношение к «лицам Генштаба», ссорящимся с комиссарами, выглядело достаточно «снисходительным». Ни один из таких «ген- штабистов» не был уволен из РККА; их «перемещали» на другие, как правило равнозначные по служебному статусу, должности. Учитывая наличие сильно выраженной социально-быто- вой мотивации службы выпускников АГШ в РККА в 1918-1919 гг., есть основания полагать, что Троцкий мог бы обойтись и без военных комиссаров, как «церберов» для «генштабистов», поскольку последние и так были верны режиму, предоставившему им не только высокие де- нежные оклады и продовольственные пайки, но и восстановление прежнего весьма высокого служебного статуса."
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 168.
циально-бытовая мотивация, можно серьезно усомниться в самой потребности применения
к указанным «лицам» «системы заложничества». Иными словами, будучи чрезвычайно заинте-
ресованы в восстановлении в новой армии своего служебного статуса, «генштабисты» в 1918-
1919 гг. шли на службу в РККА и оставались на этой службе абсолютно добровольно и поэтому
не было необходимости в применении к ним жестокой системы «заложничества»!"
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 186.
"...несмотря на всю очевидность обладания ВЧК уже к лету 1918 г. особым военно-
политическим статусом, несмотря на тот факт, что офицерство «добольшевистской» армии
в 1918 г. стало «первой статьей» арестно-расстрельной чекистской практики, несмотря на
все более расширяющееся проникновение чекистов в РККА и на постепенное ужесточение
контроля за деятельностью ее комсостава к концу 1918 - началу 1919 гг., и даже несмотря на
аресты отдельных «генштабистов», есть серьезные основания утверждать, что прагматичес-
кая политика Троцкого в этом вопросе победила. И пребывание «генштабистов» на активной
службе в РККА для него было всегда предпочтительнее их содержания под стражей в тюрь-
мах ВЧК!"
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 187.
Reply
бов и пр. на практике зависело от личных взаимоотношений между конкретными Военруком
и Комиссаром. Если оба эти лица могли «решить миром» вопрос о распределении командных
полномочий и управления, Комиссар становился «защитником и покровителем» для Военрука.
Если же им не удавалось найти между собой «общий язык» в указанном вопросе, конкретный
Комиссар действительно превращался в «доносчика и осведомителя» на конкретного Военрука.
Большевистское военное руководство в конфликтах «Комиссар-Военрук», хотя и принимало
сторону «политических представителей в армии», все же его отношение к «лицам Генштаба»,
ссорящимся с комиссарами, выглядело достаточно «снисходительным». Ни один из таких «ген-
штабистов» не был уволен из РККА; их «перемещали» на другие, как правило равнозначные
по служебному статусу, должности. Учитывая наличие сильно выраженной социально-быто-
вой мотивации службы выпускников АГШ в РККА в 1918-1919 гг., есть основания полагать,
что Троцкий мог бы обойтись и без военных комиссаров, как «церберов» для «генштабистов»,
поскольку последние и так были верны режиму, предоставившему им не только высокие де-
нежные оклады и продовольственные пайки, но и восстановление прежнего весьма высокого
служебного статуса."
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 168.
Reply
ких» мест, к которым последние столь активно стремились!"
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 166.
"Военкомы ходатайствовали перед ЧК за освобождение «лиц Генштаба»."
Каминский В.В. Выпускники Николаевской Академии Генштаба на службе в Красной Армии. СПб.: Алетейя, 2011. С. 167.
Reply
Leave a comment