Канада, краеведение. Таких берут в космонавты
Вот уж скоро два года, как я стараниями своего супруга оказалась в Канаде. Все это время мы, переведя несметное количество бумаги, пытались убедить канадские иммиграционные власти в том, что в моем лице они приобретут особо ценного гражданина, ну, или хотя бы резидента. Бумажная работа началась сразу после свадьбы. Дабы не плодить иждивенцев, правительство Канады в лице Государственной иммиграционной службы настоятельно рекомендовало подавать сразу два пакета документов: для получения разрешения на работу и для получения вида на жительство. Это имело смысл, поскольку по статистике разрешение на работу рассматривается намного быстрее: 4 - 5 месяцев, в отличие от вида на жительство, ждать которого в силу крайней загруженности чиновников иммиграционной службы предстоит не менее года. Видимо, наплыв желающих осесть в Канаде довольно велик, причем далеко не все желающие стать жителями Канады одновременно являются желающими работать.
В общем, мы с головой ушли в кипу бумаг, заполняя в пяти различных вариантах сведения о себе, родственниках, истории нашего знакомства, описания свадьбы по религиозному (пастафарианскому) обряду и прикладывая всевозможные документы, подтверждающие правдивость наших слов: от трудовой книжки с нотариально заверенным переводом до моей переписки с бабушкой Даррела и свадебных фотографий в дуршлагах (на последние я возлагала особые надежды: поскольку мы как пастафарианцы относимся к религиозному меньшинству, были основания рассчитывать, что в толерантной Канаде к нам отнесутся с особым снисхождением). Когда мы, наконец, вынырнули из под груды анкет, чтобы сделать контрольный звонок в иммиграционную службу для прояснения нескольких финальных вопросов, оказалось, что заполненные нами полтора килограмма бумаги больше недействительны: в ноябре 2015 года к власти в Канаде пришло новое правительство во главе с Джастином Трюдо, в связи с чем чиновники с канадской неспешностью, спустя два года, вспомнили, что нужно обновить бланки анкет. Обновление заключалось в том, что на некоторых документах поменялся номер в нижнем колонтитуле. В связи грандиозностью изменений нам было сказано заполнять все заново. Под топор пошел еще один кубометр канадского леса. Наконец, спустя еще два картриджа чернил и полтора килограмма бумаги, к июню 2018 года все документы были аккуратно распечатаны, скреплены, вложены в конверт и отправлены в Торонто.
За те три летних месяца, что я провела в Москве, конверт два раза возвращался нам обратно: в первый раз оказалось, что мы не оплатили какой-то дополнительный сбор, который самым неявным образом значился на задворках сайта иммиграционной службы. Во второй раз нам сообщили, что документы для разрешения на работу следует отправлять совершенно по другому адресу и даже в другую провинцию.
Прошло еще полгода, я уже мысленно прощалась с вольной жизнью переводчика-фрилансера и готовилась к скорому возобновлению трудовых будней, когда на электронную почту мне пришло письмо из иммиграционной службы, сообщающее, что на разрешение на работу я претендовать не могу, поскольку сначала следует получить вид на жительство. По получении оного я могу смело подавать прошение о разрешении на работу. И это при том, что вид на жительство дает резиденту все те же права и привилегии, что есть у гражданина Канады, за исключением права голосования, так что при наличии ВНЖ ничье разрешение на работу мне уже не понадобится.
Однако жаловаться на абсурдность бюрократии, это все равно как жаловаться на погоду. Тем более, что до получения вида на жительство оставалось всего каких-то 5 - 6 месяцев.
Спустя месяц я получила еще одно официальное электронное письмо с просьбой подтвердить, что я продолжаю проживать по тому же адресу и с тем же самым мужем, что были мной указаны изначально. На подтверждение неизменности адреса и мужа мне было дано 10 дней. К счастью, примерно в это же самое время нам пришло официальное извещение о повышении аренды, в котором указывался адрес и оба наших имени. А поскольку известно, что ничто так не укрепляет узы брака, как совместная ипотека или, на худой конец, арендная плата, то очередная бумажка, подтверждающая крепость наших уз, была скормлена ненасытной канадской бюрократии.
Бюрократия, между тем, заметно оживилась. Не успела я ответить на предыдущий запрос, как мне пришел новый: в течение 30 дней пройти медицинский осмотр в одной из сертифицированных для работы с потенциальными иммигрантами клиник.
В назначенный день я сдала все положенные анализы, чтобы канадская миграционная служба могла быть уверена в том, что я не занесла никакой опасной инфекции, привезенной с родной земли, после чего меня проводили в кабинет врача. Симпатичная доктор сидела перед экраном компьютера и читала информацию обо мне, которую ей прислала канадская иммиграционная служба. «Вас в детстве усыновили?», - спросила доктор. Мои глаза полезли на лоб. «Насколько я знаю, нет». «Тогда почему вы не знаете, в какой стране вы родились?». Вообще-то я знала не только то, в какой стране родилась, но и точное местоположение, вплоть до роддома, где произошло это поворотное событие моей жизни. О чем я и сообщила доктору. В ее файле, присланном иммиграционной службой, в графе«страна рождения» значилось «неизвестно». Доктор произнесла неуважительное слово в адрес чиновников и приступила к осмотру.
Спустя две недели мне снова пришло письмо, сообщающее, что я прошла все круги ада этапы отбора и доказала свою пригодность стать постоянным резидентом Канады, однако окончательное решение будет вынесено, после того, как они проверят, соответствую ли я оставшимся требованиям. Логики, на мой взгляд, было мало, но я уже поняла, что при общении с чиновниками она не требуется. Для выяснения, соответствую ли я «оставшимся требованиям» мне предстояла проверка безопасности и данных моей биографии. Меня при этом вежливо просили не беспокоиться, мол, сами справимся и вам сообщим о результатах. Памятуя о том, как на предыдущем этапе рассмотрения меня чуть не сделали безродной сиротой, оставалось надеяться, что на данном этапе меня не превратят в гражданку какого-нибудь Сомали и не поменяют по ходу проверки пол.
По прошествии еще полутора месяцев мои друзья по переписке прислали очередное электронное письмо. В нем говорилось, что мой статус временного резидента Канады был одобрен и что по почте мне отправлен соответствующий документ. Радостное событие с одной стороны, но с другой было непонятно, как вышло, что за полтора месяца мой статус понизили с постоянного до временного резидента.
И вот настал тот день, когда в щель нашего почтового ящика кинули настоящее бумажное письмо от моих анонимных друзей из иммиграционной службы. Я, не раскрывая конверта, попыталась нащупать долгожданную пластиковую карту резидента. Но она не нащупывалась. Тогда я дрожащими руками вскрыла конверт. Гербовая бумага с водяными знаками гласила: «РАЗРЕШЕНИЕ НА РАБОТУ В КАНАДЕ». «Постойте», - мысленно сказала я. «Вы же мне в этом разрешении отказали 3 месяца назад». Мне, естественно, никто не ответил, поэтому я принялась читать дальше. На самом видном месте имелось пояснение: «Не подразумевает вида на жительство», что в переводе на человеческий язык должно, видимо, означать: «Работать в Канаде можно, жить в Канаде нельзя». Этим запретительные меры не ограничивались. При том, что мне любезно разрешалось работать у любого работодателя и в любой сфере деятельности, имелось два серьезных ограничения.
1. Первое правило Бойцовского клуба «Запрещается без особого разрешения получать образование, посещать образовательные заведения и участвовать в профессиональных тренингах». Надеюсь, иммиграционная служба Канады никогда не узнает о том, что я тайком проходила онлайн-курс по медицинской статистике и клиническим исследованиям на сайте coursera.org, а также, поправ все запреты на посещение образовательных заведений, пряталась от дождя в стенах Университета Саймона Фрейзера.
2. «Запрещается работать в массажных салонах, эскорт-услугах и стриптиз-барах». То есть, полностью перекрыли кислород. Поскольку мне не оставили иного выбора, ничего не оставалось, как опять возвратиться на стезю клинических исследований.
На этой торжественной ноте можно было бы остановить рассказ и отправиться на поиски работы за пределами стриптиз-баров и массажных салонов, но человек никогда не остается удовлетворен тем, что имеет. Мы все-таки решили позвонить в иммиграционную службу Канады и узнать, где же обещанный вид на жительство и почему вместо него пришло разрешение на работу, в котором ранее мне было отказано, и которое, к тому же, своими ограничениями на корню убивает мою творческую инициативу. Продравшись сквозь стандартные уверения автоматической женщины о том, что «Ваш звонок очень важен для нас» и «Мы понимаем всю важность воссоединения семьи», а также прослушав запись с извинениями (я уже писала о том, что канадцы на всякий случай всегда за все извиняются?) о том, что в данный момент в анкетах иммиграционной службы в графе «пол» на выбор можно указать только один из двух вариантов, а представителям всех остальных полов следует связаться по особому выделенному телефону, мы повисели на линии положенные 40 минут и, наконец, дождались общения с живым чиновником. Резюме общения с чиновником было следующим: «Вам изначально отказали в разрешении на работу, потому что не было доказано, что вы имеете право претендовать на вид на жительство. Теперь, когда проверка показала, что вы имеете право получить вид на жительство, мы выдали вам разрешение на работу (которое, при этом, не подразумевает вида на жительство)». Мы не стали заострять внимание на явных противоречиях этого объяснения, тем более, что вид на жительство тоже обещали вскоре прислать.
В общем, я жду положенный мне ВНЖ, а тем временем потихоньку начинаю присматривать работу. Массажные салоны, стрип-клубы и университеты стараюсь обходить стороной.