Мои девяностые годы_мемуары_часть 1
Начинаю серию постов о своём детстве. О своих 80-х и 90-х годах XX века.
-----------------------
Девяностые годы ХХ века явились переломными годами российской истории. Старая советская система ушла, и пришла новая система - постсоветская. Дискуссия относительно места и роли 90-х годов в жизни России не утихает. Кто-то называет 90-е годы святыми [http://www.wikireality.ru/wiki/Святые_90-е ], кто-то - проклятыми. По моему мнению личная оценка тем или иным человеком 90-х годов зависит, похоже, от возраста - в каком возрасте он застал эти самые 90-е годы.
Я ощутил наступление 90-х годы в августе 1991 года, когда я услышал о путче. Ощутил, что времена меняются. Мне было 9 лет, и я перешёл из 2-ого класса в 3-й. Закончились 90-е для меня, наверное, во второй половине или в конце 1999 года, когда я начал учиться на первом курсе университета, Путин уже был премьер-министром, началась Вторая чеченская война, а Ельцин сказал: «Я устал, я ухожу». Мне тогда было 17 лет. То есть мои 90-е - это почти весь период обучения в школе. Соответственно, моими проблемами были тогда не политические и не экономические, ибо политикой я тогда практически не интересовался, а еду покупали родители. Основными моими проблемами в 90-е годы были: учёба, отдых, хобби, развлечения, взаимоотношения с ребятами, личностные и межличностные проблемы. Ну, как у всех ребят, наверное.
Данный текст - это мои мемуары о детстве. Но моим 90-м годам предшествовали мои 80-е - я родился в мае 1982. Поэтому вначале о 80-х - чем они мне запомнились.
1. Мои восьмидесятые
1.1. Где мы жили
Мы жили на окраине Свердловска на улице Ленинградской в двухэтажном кирпичном доме 1960 года постройки. Считается, что эти дома относятся к жилому району ВИЗ, но и Юго-Западный район там близко. Квартиру бабушке с дедушкой выделили в 1972 году. Моя мать рассказывала, что отопление там вначале было котлом, который топили углём, а в 1975 году был капитальный ремонт, провели центральное паровое отопление (батареи), поэтому никакого котла я уже не застал. Но дровяники (дровяные сараи) во дворах были. Каждой квартире полагалась в таком дровянике каморка, и там хранили всякий хлам. Старых фоток дома и двора я не нашёл, вот как оно выглядело в 2015 году.
Дом на Ленинградской. Современный вид. Обратите внимание на реликтовые сосны.
Угол моего дома и вид вверх по ул. Ухтомской, вдали чуть-чуть виден ТРЦ Радуга-парк
Многоэтажки по ул. Ухтомской (на фото справа) построили в 2007-2009 гг, а во времена моего детства там был большой частный сектор по улицам Ухтомская, Киевская, Полтавская, Манчажская, Огарёва. Этот частный сектор начали постепенно сносить, начиная с начала 90-х годов. Вначале - в 1991 году - построили панельную 12-и этажку (Ленинградская, 18), мы туда бегали на лифтах кататься, затем (1992-1994 гг) построили много девятиэтажек улученной планировки, например, по улице Репина. В конце 90-х был небольшой перерыв в строительстве, а начиная с середины 2000-х окончательно снесли несколько кварталов частного сектора и построили новые красивые многоэтажки (на правой фото справа), детские садики, открыли новые магазины.
В 1976 году отец с матерью купили кооперативную квартиру в брежневской новостройке на ул. Онуфриева (Юго-Западный микрорайон) - панельный 9-и этажный дом, такие ещё называют «пентагон», где все балконы (не лоджии!) на одну сторону. За эту квартиру они долго выплачивали, но это была не современная ипотека, а как-то по-другому. (Я тогда в детстве не заморачивался за типы жилых домов - сталинка, хрущёвка, брежневка, пентагон, улучшенной планировки и т.д.). Вот как эта 9-и этажка выглядит в наши дни. Первое фото со стороны улицы, куда все балконы выходят. Это южная сторона. А второе фото - вид со двора, это северная сторона. Наши окна выходили, слава богу, на южную сторону.
Дом на Онуфриева в Юго-Западном микрорайоне. Современный вид
1.2. Мои родные
В детский сад я не ходил, мать предпочла, чтобы я сидел с бабушкой и дедушкой (её родителями). Дед Степан Андреевич (1914-1989). Фронтовик с ранениями, двумя медалями «За отвагу» и орденом Отечественной войны II степени. Дед работал в Свердловске на заводе и к моему рождению был уже на пенсии. Страдал радикулитом - последствия таскания миномёта на фронте. Бабушка Мария Алексеевна (1923-1999). Труженик тыла. К моему рождению работала санитаркой в 1-й Областной больнице, окончательно вышла на пенсию в 1983 году и стала со мной водиться. Мать Любовь Степановна 1947 г.р. на момент моего рождения была кандидатом наук (1977), старшим научным сотрудником ИЭРиЖ УНЦ АН СССР (ныне УрО РАН). Отец Юрий Леонидович 1942 г.р. тоже кандидат наук (1972), тоже с.н.с. того же института, только в другой лаборатории. Мать изучала кровососущих комаров, отец изучал грызунов, крыс в частности. Летом они выезжали на полевые работы, особенно далеко уезжал отец, в 70-80-е годы объездивший почти весь Советский Союз от Калининграда до Курил.
Я с мамой в Институте экологии растений и животных. Перекладываем насекомых
Жил я, как правило, на Ленинградской у бабушки с дедушкой, но иногда тусовался на Онуфриева в родительской квартире, окончательно я переехал жить в родительскую квартиру в 1990 году, когда уже 1-й класс закончил, так как к школе было ближе. Дед (отец матери) тогда уже умер, и мы частенько ходили в гости к бабушке, минут 40 спокойного шага было между квартирами.
Деда со стороны отца - Леонида Ивановича - я не застал, он умер в 1976 году [https://ru.wikipedia.org/wiki/Вигоров,_Леонид_Иванович ].
Бабушка со стороны отца Анастасия Яковлевна (1914-1995) жила в общаге на углу 8 Марта-Большакова со своим сыном Борисом, мы ходили изредка к ней в гости. Но я общался с ней мало.
1.3. Детские впечатления второй половины восьмидесятых годов
Детские впечатления 80-х годов - проезд 3, 5 и 6 копеек на трамвае, троллейбусе и автобусе, соответственно. Люди сами покупали билетики и пробивали их компостером. Контролёры были редки. Жёлтые Икарусы (много гармошкой). Фронтовики на 9-е Мая на Широкореченском кладбище, улица с приятелями и гуляние на улице до темноты. Мой тогдашний лучший друг Женька (1983 г.р.) жил в соседнем подъезде, наши квартиры имели общую стену, мы с ним перестукивались, вместе гуляли. Когда Женька пошёл в школу, то уехал к родителям в Североуральск, в Свердловске он тоже жил с бабушкой и дедушкой, как и я. Он приезжал в Свердловск на каникулы. Последний раз я его видел в 1994 году, после этого не общались, хотя судя по VK жив-здоров. Один раз, когда мне было шесть лет, а Женьке пять - мы ушли с Ленинградской и пришли пешком на Онуфриева. Я дорогу хорошо знал, так как мы ходили с родителями туда-сюда много раз. Мой отец был дома и шлифовал камни (камнями немного увлекался), он отвёл нас назад на Ленинградскую.
Помню прогулки с родителями в Юго-Западном лесопарке и поездки на электричке в пригороды Свердловска - на Флюс (Волчихинское вдхр.), на оз. Песчаное и т.д. Родители иногда ставили палатку, разводили костёр. Автомобиля у нас не было. Сада-огорода тоже вначале не было.
Также из детских впечатлений 80-х годов запомнились поездки в санатории и на курорты. Получить путёвку на летние месяцы было невозможно, их давали по моим нынешним ощущениями номенклатуре и передовикам производства, поэтому мы ездили в санатории зимой. В 1987 году в Цхалтубо (санаторий Гелати) и в 1989 году в Евпаторию. А летом ездили с родителями на юг дикарями. В 1985 году (мне 3 года) в Оренбургскую область в Кашкук (недалеко от Кувандыка), в 1987 году (мне 5 лет) в Голубицкую (недалеко от Темрюка) на Азовское море. Снимали комнату и жили недели 3-4. Отдельные обрывки поездки на Азовское море сохранились в память до сих пор. Цхалтубо тоже чуть-чуть помню, ну и Евпаторию тоже.
Деньги у родителей в 80-е годы были, старшим научным сотрудникам платили неплохо, сначала 150-180 р/месяц, затем 300 р/месяц. Но мы не шиковали, у нас это было как-то не принято, ну, и товары были в дефиците. Не как сейчас, когда в любой момент поехал в ТРЦ или в гипермаркет и купил всё, что хочешь - были бы деньги. Телевизор тогда у нас был чёрно-белый, холодильник «Бирюса» (проработал 27-29 лет и сгорел в начале 2000-х годов, вода попала в блок управления при разморозке). Был проигрыватель грампластинок, которые сейчас называют винилом. На моей памяти родители купили в Радиотоварах на Белореченской магнитофон Россия М-311 С, коричневый такой. Знакомые давали нам послушать кассеты. Слушал я тогда Визбора, Бернеса, Высоцкого (с грампластинок), немного Талькова (с кассет). Было много грампластинок со всякими детскими сказками, детскими песнями типа «Тили-тили, трали-вали…», а также два фильмоскопа с диафильмами.
Отец любил слушать классическую музыку (с пластинок), но я её так и не полюбил. Мне она кажется грустной и вгоняющей в уныние.
Магнитофон Россия М-311 С и фильмоскоп (фото из Интернета)
Мультики по телевизору показывали мало, да и программ (каналов) было всего два или три. Мы отмечали в программе телепередач в газете интересные передачи, чтобы не забыть посмотреть. Торопились с улицы, чтобы успеть на «Спокойной ночи, малыши!» или на другие мультики.
На улице ссорились с ребятами постарше из соседних домов, но драк не было, не помню я уличных драк от слова вообще. Мы - мелкотня 6-7 лет - задирались на ребят постарше 8-9 лет, иногда они нас обижали, например, отбирали наши игрушки. Выхватит солдатика, крикнет «Спасибо! Подарил»», и уедет на велике. Как-то так.
По улице перед окнами время от времени текла канализация - из-за засоров переполнялись колодцы и канализационные воды начинали подниматься в унитазе. Дед пробил дырку в стенке колодца рядом с домом, и канализационные воды текли по улице, для них было сделано подобие русла. Приезжала аварийная машина, прочищала засор и все становилось хорошо.
Помню взрыв на станции Свердловск-Сортировочный осенью 1988 года [https://ru.wikipedia.org/wiki/Взрыв_на_станции_Свердловск-Сортировочный ]. Я спал на Ленинградской на диване под окном. Что-то бахнуло, я, кажется, слетел с дивана. Стёкла уцелели. Было темно и в окне на тёмном небе было видно красное зарево. Когда рассвело, то из окна был виден столб дыма, видимо что-то продолжало гореть (нефть или нефтепродукты, наверное). Как только утром стал ходить общественный транспорт, моя бабушка Маня поехала к своей сестре бабе Ире на Сортировку (Сортировка - название микрорайона вдоль железной дороги от станций Свердловск-Сортировочный до площадки ВИЗ). Баба Ира жила недалеко от места взрыва трёхэтажном доме сталинских времён. Дом уцелел, только одну из стен её квартиры оторвало, стена висела на каких-то ниточках, на дранке. Бабу Иру и других лишившихся жилья разместили сначала в гостинице, затем быстро-быстро выстроили несколько панельных шестнадцатиэтажек на Новой Сортировке и расселили пострадавших от взрыва туда. К слову сказать, ту сталинку, где бабушка Ира жила до взрыва, отремонтировали, не стали сносить, видимо здание было крепким. Мы с родителями тогда ездили на Сортировку пофотографировать разрушения, но нам не разрешили. Кажется, какой-то милиционер или агент КГБ заставил отца засветить плёнку, или отобрал кассету с плёнкой, или просто запретил фотографировать - не помню. Но каких-то напечатанных фоток с повреждёнными взрывом домами я у отца никогда не видел. У отца был фотоаппарат Зенит, отец сам проявлял плёнку и печатал фотографии, так многие в СССР делали. Цветные фото в 80-е годы делали только в фотоателье. А фотографические киоски, где можно было купить цветную фотоплёнку, проявить её и напечатать цветные фото, я помню только года этак с 1995-ого. Именно с 1995 года в наших фотоальбомах появились цветные фото (из поездки в Москву 1993 года тоже есть цветные фото, но их делали друзья отца и потом ему прислали; про поездку в Москву см. далее).
В первый класс я пошёл осенью 1989 года. По прописке на Онуфриева я должен был пойти в какую-то из школ Юго-Западного района, но родителям меня удалось записать в 39-ую французскую школу между Автовокзалом и Южной. С Ленинградской туда нужно было ехать довольно долго на трамвае, поэтому я после 1-ого класса переехал жить на Онуфриева в отцовскую квартиру, оттуда до школы надо было ехать 15 минут на троллейбусе.
Жилой микрорайон Юго-Западный застраивался в 1970-е годы, до этого, по словам отца, там были болота и коллективные сады. Микрорайон застроен брежневскими панельными 9-и этажками с вкраплениями панельных 12-и и 16-и этажек. Каменные джунгли… Во двор на Онуфриева гулять я не ходил, и приятелей в тамошнем дворе у меня не было, ну только гопота наезжала в 90-е годы, о чём я скажу позже. Все мои дворовые знакомства остались во дворах на Ленинградской, где дровяники, гаражи, частный сектор, колонки для воды.
Во второй половине 80-х годов гражданам СССР разрешили покупать дома в сельской местности без прописки, и родители летом 1989 года (перед моим 1-м классом) купили дом в деревне. Купили у знакомых. Нормальный дом на фундаменте стоил тогда около 2000 рублей, а мы купили за 700 рублей дом без фундамента в состоянии «так себе». Но до сих пор стоит! Дом этот в деревне Талица за 120 км от города на запад по Московскому (Пермскому) тракту. Мы туда ездили или на автобусе Свердловск-Красноуфимск, или на поезде - вначале на электричке до Дружинино, затем на рабочем поезде Дружинино-Красноуфимск. Дорога занимала несколько часов. В первое же лето посадили картошку. Дедушка Стёпа, который умер осенью 1989 года, ещё успел увидеть первый урожай.
Лето и деревня мне очень-очень нравились. Я о деревне буду далее подробно писать.
Когда я переехал с Ленинградской на Онуфриева, у меня не стало дворовых приятелей, а общение со сверстниками ограничивалось школой, летом деревней (там были и дачники, и местные), ну и друг Женька приезжал на каникулы из Североуральска. Мы с Женькой весной 1992 года, кажется, организовали тайное общество «Мишки Гамми», где кроме нас была также старшая сестра Женьки Катя.
Дефицит продуктов питания второй половины 80-х годов я помню плохо, я его как-то не отразил. Помню талоны, колбаса у нас на столе была довольно редко, как-то мы без колбасы обходились. Но мне было на это пофиг! Я вообще об этом не думал, так как что-то поесть было всегда. Супы, каши. Мясо иногда бывало, возможно, с рынка. Где родители и бабушка с дедушкой его доставали - я не знаю, но хорошо помню, что крутили из мяса фарш и делали пельмени.
Мужики в соседних дворах на Ленинградской бухали, иногда дрались (но редко, я помню только одну драку). Бочка с квасом в летние дни почти всегда стояла около продуктового магазина, я покупал квас в бидон или в пакет (кулёк). Как-то у нас на лужайке перед окнами спал пьяный, я нашёл на том месте три рубля, мы с бабушкой на них купили арбуз. Я особо много не выклянчивал у бабушки или у родителей. Ну, помню, игру какую-то настольную выклянчил за 3 рубля, сок любил пить в кафетерии. Сок был дорогой, например, стакан вишнёвого сока 40 копеек. Хлеб, помню, стоил 22-24 копейки, сахар - 1 рубль. Павловскую реформу (денежная реформа в СССР 1991 года, январь-апрель 1991) помню только по словам родителей. Тогда лично у меня не было никакого предчувствия, что на страну надвигаются Великие Перемены. Во 2-м классе - осень 1990 - меня приняли в октябрята. Мой отец тогда интересовался политотой, например, когда в депутаты какого-то местного Совета баллотировались Кудрин и акад. Месяц, то отец расклеивал агитацию за Кудрина, мы вроде тогда на Химмаш ездили распространять эти листовки. Химмаш - это отдалённый микрорайон нашего города. Также помню, сломался у родителей на Онуфриева холодильник, и покупать новый холодильник «Свияга» мы ездили почему-то на Компрессорный (это тоже отдалённый микрорайон).
Комментарий читателя: Тогда время было очень сжато, месяцы, а иногда считанные дни разделяли эпохи. Думаю, что агитировать за Кудрина вы с отцом ездили весной перед 1-м классом, весной 1989-го. Я это время очень хорошо помню. Я заканчивал 10-й класс, как раз была первая свободная предвыборная кампания в СССР. Мои родители хотели сначала голосовать за Месяца, но в итоге проголосовали за Кудрина. Я с ними ходил на избирательный участок, самому было тогда 17 лет, ещё не мог голосовать. Это были выборы в Совет народных депутатов СССР. Кудрин был избран депутатом. Кудрин состоял членом оппозиционной Горбачёву "межрегиональной депутатской группы", в которой состоял Ельцин. Весной и летом 1989-го телевидение СССР вело прямую трансляцию всех заседаний Съезда Народных депутатов СССР. На каком-то из них академик Сахаров предложил кандидатуру Кудрина в какие-то руководители Съезда, но эта кандидатура была отклонена. https://ru.wikipedia.org/wiki/Кудрин,_Леонид_Сергеевич
(продолжение следует)
-----------------------
Девяностые годы ХХ века явились переломными годами российской истории. Старая советская система ушла, и пришла новая система - постсоветская. Дискуссия относительно места и роли 90-х годов в жизни России не утихает. Кто-то называет 90-е годы святыми [http://www.wikireality.ru/wiki/Святые_90-е ], кто-то - проклятыми. По моему мнению личная оценка тем или иным человеком 90-х годов зависит, похоже, от возраста - в каком возрасте он застал эти самые 90-е годы.
Я ощутил наступление 90-х годы в августе 1991 года, когда я услышал о путче. Ощутил, что времена меняются. Мне было 9 лет, и я перешёл из 2-ого класса в 3-й. Закончились 90-е для меня, наверное, во второй половине или в конце 1999 года, когда я начал учиться на первом курсе университета, Путин уже был премьер-министром, началась Вторая чеченская война, а Ельцин сказал: «Я устал, я ухожу». Мне тогда было 17 лет. То есть мои 90-е - это почти весь период обучения в школе. Соответственно, моими проблемами были тогда не политические и не экономические, ибо политикой я тогда практически не интересовался, а еду покупали родители. Основными моими проблемами в 90-е годы были: учёба, отдых, хобби, развлечения, взаимоотношения с ребятами, личностные и межличностные проблемы. Ну, как у всех ребят, наверное.
Данный текст - это мои мемуары о детстве. Но моим 90-м годам предшествовали мои 80-е - я родился в мае 1982. Поэтому вначале о 80-х - чем они мне запомнились.
1. Мои восьмидесятые
1.1. Где мы жили
Мы жили на окраине Свердловска на улице Ленинградской в двухэтажном кирпичном доме 1960 года постройки. Считается, что эти дома относятся к жилому району ВИЗ, но и Юго-Западный район там близко. Квартиру бабушке с дедушкой выделили в 1972 году. Моя мать рассказывала, что отопление там вначале было котлом, который топили углём, а в 1975 году был капитальный ремонт, провели центральное паровое отопление (батареи), поэтому никакого котла я уже не застал. Но дровяники (дровяные сараи) во дворах были. Каждой квартире полагалась в таком дровянике каморка, и там хранили всякий хлам. Старых фоток дома и двора я не нашёл, вот как оно выглядело в 2015 году.
Дом на Ленинградской. Современный вид. Обратите внимание на реликтовые сосны.
Угол моего дома и вид вверх по ул. Ухтомской, вдали чуть-чуть виден ТРЦ Радуга-парк
Многоэтажки по ул. Ухтомской (на фото справа) построили в 2007-2009 гг, а во времена моего детства там был большой частный сектор по улицам Ухтомская, Киевская, Полтавская, Манчажская, Огарёва. Этот частный сектор начали постепенно сносить, начиная с начала 90-х годов. Вначале - в 1991 году - построили панельную 12-и этажку (Ленинградская, 18), мы туда бегали на лифтах кататься, затем (1992-1994 гг) построили много девятиэтажек улученной планировки, например, по улице Репина. В конце 90-х был небольшой перерыв в строительстве, а начиная с середины 2000-х окончательно снесли несколько кварталов частного сектора и построили новые красивые многоэтажки (на правой фото справа), детские садики, открыли новые магазины.
В 1976 году отец с матерью купили кооперативную квартиру в брежневской новостройке на ул. Онуфриева (Юго-Западный микрорайон) - панельный 9-и этажный дом, такие ещё называют «пентагон», где все балконы (не лоджии!) на одну сторону. За эту квартиру они долго выплачивали, но это была не современная ипотека, а как-то по-другому. (Я тогда в детстве не заморачивался за типы жилых домов - сталинка, хрущёвка, брежневка, пентагон, улучшенной планировки и т.д.). Вот как эта 9-и этажка выглядит в наши дни. Первое фото со стороны улицы, куда все балконы выходят. Это южная сторона. А второе фото - вид со двора, это северная сторона. Наши окна выходили, слава богу, на южную сторону.
Дом на Онуфриева в Юго-Западном микрорайоне. Современный вид
1.2. Мои родные
В детский сад я не ходил, мать предпочла, чтобы я сидел с бабушкой и дедушкой (её родителями). Дед Степан Андреевич (1914-1989). Фронтовик с ранениями, двумя медалями «За отвагу» и орденом Отечественной войны II степени. Дед работал в Свердловске на заводе и к моему рождению был уже на пенсии. Страдал радикулитом - последствия таскания миномёта на фронте. Бабушка Мария Алексеевна (1923-1999). Труженик тыла. К моему рождению работала санитаркой в 1-й Областной больнице, окончательно вышла на пенсию в 1983 году и стала со мной водиться. Мать Любовь Степановна 1947 г.р. на момент моего рождения была кандидатом наук (1977), старшим научным сотрудником ИЭРиЖ УНЦ АН СССР (ныне УрО РАН). Отец Юрий Леонидович 1942 г.р. тоже кандидат наук (1972), тоже с.н.с. того же института, только в другой лаборатории. Мать изучала кровососущих комаров, отец изучал грызунов, крыс в частности. Летом они выезжали на полевые работы, особенно далеко уезжал отец, в 70-80-е годы объездивший почти весь Советский Союз от Калининграда до Курил.
Я с мамой в Институте экологии растений и животных. Перекладываем насекомых
Жил я, как правило, на Ленинградской у бабушки с дедушкой, но иногда тусовался на Онуфриева в родительской квартире, окончательно я переехал жить в родительскую квартиру в 1990 году, когда уже 1-й класс закончил, так как к школе было ближе. Дед (отец матери) тогда уже умер, и мы частенько ходили в гости к бабушке, минут 40 спокойного шага было между квартирами.
Деда со стороны отца - Леонида Ивановича - я не застал, он умер в 1976 году [https://ru.wikipedia.org/wiki/Вигоров,_Леонид_Иванович ].
Бабушка со стороны отца Анастасия Яковлевна (1914-1995) жила в общаге на углу 8 Марта-Большакова со своим сыном Борисом, мы ходили изредка к ней в гости. Но я общался с ней мало.
1.3. Детские впечатления второй половины восьмидесятых годов
Детские впечатления 80-х годов - проезд 3, 5 и 6 копеек на трамвае, троллейбусе и автобусе, соответственно. Люди сами покупали билетики и пробивали их компостером. Контролёры были редки. Жёлтые Икарусы (много гармошкой). Фронтовики на 9-е Мая на Широкореченском кладбище, улица с приятелями и гуляние на улице до темноты. Мой тогдашний лучший друг Женька (1983 г.р.) жил в соседнем подъезде, наши квартиры имели общую стену, мы с ним перестукивались, вместе гуляли. Когда Женька пошёл в школу, то уехал к родителям в Североуральск, в Свердловске он тоже жил с бабушкой и дедушкой, как и я. Он приезжал в Свердловск на каникулы. Последний раз я его видел в 1994 году, после этого не общались, хотя судя по VK жив-здоров. Один раз, когда мне было шесть лет, а Женьке пять - мы ушли с Ленинградской и пришли пешком на Онуфриева. Я дорогу хорошо знал, так как мы ходили с родителями туда-сюда много раз. Мой отец был дома и шлифовал камни (камнями немного увлекался), он отвёл нас назад на Ленинградскую.
Помню прогулки с родителями в Юго-Западном лесопарке и поездки на электричке в пригороды Свердловска - на Флюс (Волчихинское вдхр.), на оз. Песчаное и т.д. Родители иногда ставили палатку, разводили костёр. Автомобиля у нас не было. Сада-огорода тоже вначале не было.
Также из детских впечатлений 80-х годов запомнились поездки в санатории и на курорты. Получить путёвку на летние месяцы было невозможно, их давали по моим нынешним ощущениями номенклатуре и передовикам производства, поэтому мы ездили в санатории зимой. В 1987 году в Цхалтубо (санаторий Гелати) и в 1989 году в Евпаторию. А летом ездили с родителями на юг дикарями. В 1985 году (мне 3 года) в Оренбургскую область в Кашкук (недалеко от Кувандыка), в 1987 году (мне 5 лет) в Голубицкую (недалеко от Темрюка) на Азовское море. Снимали комнату и жили недели 3-4. Отдельные обрывки поездки на Азовское море сохранились в память до сих пор. Цхалтубо тоже чуть-чуть помню, ну и Евпаторию тоже.
Деньги у родителей в 80-е годы были, старшим научным сотрудникам платили неплохо, сначала 150-180 р/месяц, затем 300 р/месяц. Но мы не шиковали, у нас это было как-то не принято, ну, и товары были в дефиците. Не как сейчас, когда в любой момент поехал в ТРЦ или в гипермаркет и купил всё, что хочешь - были бы деньги. Телевизор тогда у нас был чёрно-белый, холодильник «Бирюса» (проработал 27-29 лет и сгорел в начале 2000-х годов, вода попала в блок управления при разморозке). Был проигрыватель грампластинок, которые сейчас называют винилом. На моей памяти родители купили в Радиотоварах на Белореченской магнитофон Россия М-311 С, коричневый такой. Знакомые давали нам послушать кассеты. Слушал я тогда Визбора, Бернеса, Высоцкого (с грампластинок), немного Талькова (с кассет). Было много грампластинок со всякими детскими сказками, детскими песнями типа «Тили-тили, трали-вали…», а также два фильмоскопа с диафильмами.
Отец любил слушать классическую музыку (с пластинок), но я её так и не полюбил. Мне она кажется грустной и вгоняющей в уныние.
Магнитофон Россия М-311 С и фильмоскоп (фото из Интернета)
Мультики по телевизору показывали мало, да и программ (каналов) было всего два или три. Мы отмечали в программе телепередач в газете интересные передачи, чтобы не забыть посмотреть. Торопились с улицы, чтобы успеть на «Спокойной ночи, малыши!» или на другие мультики.
На улице ссорились с ребятами постарше из соседних домов, но драк не было, не помню я уличных драк от слова вообще. Мы - мелкотня 6-7 лет - задирались на ребят постарше 8-9 лет, иногда они нас обижали, например, отбирали наши игрушки. Выхватит солдатика, крикнет «Спасибо! Подарил»», и уедет на велике. Как-то так.
По улице перед окнами время от времени текла канализация - из-за засоров переполнялись колодцы и канализационные воды начинали подниматься в унитазе. Дед пробил дырку в стенке колодца рядом с домом, и канализационные воды текли по улице, для них было сделано подобие русла. Приезжала аварийная машина, прочищала засор и все становилось хорошо.
Помню взрыв на станции Свердловск-Сортировочный осенью 1988 года [https://ru.wikipedia.org/wiki/Взрыв_на_станции_Свердловск-Сортировочный ]. Я спал на Ленинградской на диване под окном. Что-то бахнуло, я, кажется, слетел с дивана. Стёкла уцелели. Было темно и в окне на тёмном небе было видно красное зарево. Когда рассвело, то из окна был виден столб дыма, видимо что-то продолжало гореть (нефть или нефтепродукты, наверное). Как только утром стал ходить общественный транспорт, моя бабушка Маня поехала к своей сестре бабе Ире на Сортировку (Сортировка - название микрорайона вдоль железной дороги от станций Свердловск-Сортировочный до площадки ВИЗ). Баба Ира жила недалеко от места взрыва трёхэтажном доме сталинских времён. Дом уцелел, только одну из стен её квартиры оторвало, стена висела на каких-то ниточках, на дранке. Бабу Иру и других лишившихся жилья разместили сначала в гостинице, затем быстро-быстро выстроили несколько панельных шестнадцатиэтажек на Новой Сортировке и расселили пострадавших от взрыва туда. К слову сказать, ту сталинку, где бабушка Ира жила до взрыва, отремонтировали, не стали сносить, видимо здание было крепким. Мы с родителями тогда ездили на Сортировку пофотографировать разрушения, но нам не разрешили. Кажется, какой-то милиционер или агент КГБ заставил отца засветить плёнку, или отобрал кассету с плёнкой, или просто запретил фотографировать - не помню. Но каких-то напечатанных фоток с повреждёнными взрывом домами я у отца никогда не видел. У отца был фотоаппарат Зенит, отец сам проявлял плёнку и печатал фотографии, так многие в СССР делали. Цветные фото в 80-е годы делали только в фотоателье. А фотографические киоски, где можно было купить цветную фотоплёнку, проявить её и напечатать цветные фото, я помню только года этак с 1995-ого. Именно с 1995 года в наших фотоальбомах появились цветные фото (из поездки в Москву 1993 года тоже есть цветные фото, но их делали друзья отца и потом ему прислали; про поездку в Москву см. далее).
В первый класс я пошёл осенью 1989 года. По прописке на Онуфриева я должен был пойти в какую-то из школ Юго-Западного района, но родителям меня удалось записать в 39-ую французскую школу между Автовокзалом и Южной. С Ленинградской туда нужно было ехать довольно долго на трамвае, поэтому я после 1-ого класса переехал жить на Онуфриева в отцовскую квартиру, оттуда до школы надо было ехать 15 минут на троллейбусе.
Жилой микрорайон Юго-Западный застраивался в 1970-е годы, до этого, по словам отца, там были болота и коллективные сады. Микрорайон застроен брежневскими панельными 9-и этажками с вкраплениями панельных 12-и и 16-и этажек. Каменные джунгли… Во двор на Онуфриева гулять я не ходил, и приятелей в тамошнем дворе у меня не было, ну только гопота наезжала в 90-е годы, о чём я скажу позже. Все мои дворовые знакомства остались во дворах на Ленинградской, где дровяники, гаражи, частный сектор, колонки для воды.
Во второй половине 80-х годов гражданам СССР разрешили покупать дома в сельской местности без прописки, и родители летом 1989 года (перед моим 1-м классом) купили дом в деревне. Купили у знакомых. Нормальный дом на фундаменте стоил тогда около 2000 рублей, а мы купили за 700 рублей дом без фундамента в состоянии «так себе». Но до сих пор стоит! Дом этот в деревне Талица за 120 км от города на запад по Московскому (Пермскому) тракту. Мы туда ездили или на автобусе Свердловск-Красноуфимск, или на поезде - вначале на электричке до Дружинино, затем на рабочем поезде Дружинино-Красноуфимск. Дорога занимала несколько часов. В первое же лето посадили картошку. Дедушка Стёпа, который умер осенью 1989 года, ещё успел увидеть первый урожай.
Лето и деревня мне очень-очень нравились. Я о деревне буду далее подробно писать.
Когда я переехал с Ленинградской на Онуфриева, у меня не стало дворовых приятелей, а общение со сверстниками ограничивалось школой, летом деревней (там были и дачники, и местные), ну и друг Женька приезжал на каникулы из Североуральска. Мы с Женькой весной 1992 года, кажется, организовали тайное общество «Мишки Гамми», где кроме нас была также старшая сестра Женьки Катя.
Дефицит продуктов питания второй половины 80-х годов я помню плохо, я его как-то не отразил. Помню талоны, колбаса у нас на столе была довольно редко, как-то мы без колбасы обходились. Но мне было на это пофиг! Я вообще об этом не думал, так как что-то поесть было всегда. Супы, каши. Мясо иногда бывало, возможно, с рынка. Где родители и бабушка с дедушкой его доставали - я не знаю, но хорошо помню, что крутили из мяса фарш и делали пельмени.
Мужики в соседних дворах на Ленинградской бухали, иногда дрались (но редко, я помню только одну драку). Бочка с квасом в летние дни почти всегда стояла около продуктового магазина, я покупал квас в бидон или в пакет (кулёк). Как-то у нас на лужайке перед окнами спал пьяный, я нашёл на том месте три рубля, мы с бабушкой на них купили арбуз. Я особо много не выклянчивал у бабушки или у родителей. Ну, помню, игру какую-то настольную выклянчил за 3 рубля, сок любил пить в кафетерии. Сок был дорогой, например, стакан вишнёвого сока 40 копеек. Хлеб, помню, стоил 22-24 копейки, сахар - 1 рубль. Павловскую реформу (денежная реформа в СССР 1991 года, январь-апрель 1991) помню только по словам родителей. Тогда лично у меня не было никакого предчувствия, что на страну надвигаются Великие Перемены. Во 2-м классе - осень 1990 - меня приняли в октябрята. Мой отец тогда интересовался политотой, например, когда в депутаты какого-то местного Совета баллотировались Кудрин и акад. Месяц, то отец расклеивал агитацию за Кудрина, мы вроде тогда на Химмаш ездили распространять эти листовки. Химмаш - это отдалённый микрорайон нашего города. Также помню, сломался у родителей на Онуфриева холодильник, и покупать новый холодильник «Свияга» мы ездили почему-то на Компрессорный (это тоже отдалённый микрорайон).
Комментарий читателя: Тогда время было очень сжато, месяцы, а иногда считанные дни разделяли эпохи. Думаю, что агитировать за Кудрина вы с отцом ездили весной перед 1-м классом, весной 1989-го. Я это время очень хорошо помню. Я заканчивал 10-й класс, как раз была первая свободная предвыборная кампания в СССР. Мои родители хотели сначала голосовать за Месяца, но в итоге проголосовали за Кудрина. Я с ними ходил на избирательный участок, самому было тогда 17 лет, ещё не мог голосовать. Это были выборы в Совет народных депутатов СССР. Кудрин был избран депутатом. Кудрин состоял членом оппозиционной Горбачёву "межрегиональной депутатской группы", в которой состоял Ельцин. Весной и летом 1989-го телевидение СССР вело прямую трансляцию всех заседаний Съезда Народных депутатов СССР. На каком-то из них академик Сахаров предложил кандидатуру Кудрина в какие-то руководители Съезда, но эта кандидатура была отклонена. https://ru.wikipedia.org/wiki/Кудрин,_Леонид_Сергеевич
(продолжение следует)