3 марта - Олег Даль
В Киеве умер Олег Даль. Что там точно произошло - никто не знает (есть версия с самоубийством и разное прочее, что не хочется обсуждать).
Актёр, который мог почти всё, от Шекспира до гайдаевской эксцентрики. И которому чудовищно не повезло с сохранностью того, что он делал: из телеспектаклей несколько были утрачены (особенно обидно, что не сохранился поставленный Козаковым "Удар рога", где Даль сыграл торреро), спектали "Современника" (кроме телеверсии "Вечно живых") были сняты с другими актёрами (хотя уж "Двенадцатую ночь"-то ставили с ним и на него). Даже пушкинская программа на телевидении была стёрта, первая, до той, которая в Пушкинских горах (не говорю уже о разных интервью, как на ЦТ, так и на региональных студиях - их было немало). И от Лермонтова только часть уцелела: "Мцыри" он стёр, не хватало плёнки для работы над спектаклем. Утрачены и многочисленные записи его творческих вечеров. Невыносимо грустно читать бесконечные воспоминания о том, как он играл Эндрю Эгьючика или Ваську Пепла, да и другие роли - и пытаться представить себе, как же это могло быть. И о том, что он везде приходил поздно, прежде всего - в "Современнике", где лучшие роли доставались представителям старшего поколения.
При этом не осталось и ни одной плохой работы, во всяком случае, плохой его работы (на мой взгляд, только два фильма неудачны, в обоих случаях из-за режиссёров: "Земля Санникова" и особенно "Личное счастье").
Когда читаешь что-то о его невыносимом характере и о примерах такой невыносимости, понимаешь с недоумением: дело в одном: он был перфекционистом и от остальных ожидал того же. Что в этом невыносимого - непонятно. Как можно относиться к балбесам и к халтурщикам, спрашивается?
И по-моему, он лучше всего показал на экране своего современника - из тех, кто родились перед самой войной или в начале войны, у кого молодость пришлась на пору оттепельных надежд, а потом наступило разочарование и нереализованность. А если к этому прибавить слабое здоровье - военное детство! - то всё сразу и разрушало человека очень рано. Слишком много таких знаю среди своих близких людей.
Особенно заметно, если вспомнить его самую первую роль - Алика Крамера, юного литератора, постоянно что-то пищущего и плачущего потому что "Это же Бах" и самую последнюю роль, Виктора Свиридова, в "Незваном друге" - со страшно погасшими глазами и безнадежностью разрушенной жизни (и оптимистичный финал с бодрым Табаковым чудовищно неубедителен, не думаю, что только из-за Табакова).
Click to viewАктёр, который мог почти всё, от Шекспира до гайдаевской эксцентрики. И которому чудовищно не повезло с сохранностью того, что он делал: из телеспектаклей несколько были утрачены (особенно обидно, что не сохранился поставленный Козаковым "Удар рога", где Даль сыграл торреро), спектали "Современника" (кроме телеверсии "Вечно живых") были сняты с другими актёрами (хотя уж "Двенадцатую ночь"-то ставили с ним и на него). Даже пушкинская программа на телевидении была стёрта, первая, до той, которая в Пушкинских горах (не говорю уже о разных интервью, как на ЦТ, так и на региональных студиях - их было немало). И от Лермонтова только часть уцелела: "Мцыри" он стёр, не хватало плёнки для работы над спектаклем. Утрачены и многочисленные записи его творческих вечеров. Невыносимо грустно читать бесконечные воспоминания о том, как он играл Эндрю Эгьючика или Ваську Пепла, да и другие роли - и пытаться представить себе, как же это могло быть. И о том, что он везде приходил поздно, прежде всего - в "Современнике", где лучшие роли доставались представителям старшего поколения.
При этом не осталось и ни одной плохой работы, во всяком случае, плохой его работы (на мой взгляд, только два фильма неудачны, в обоих случаях из-за режиссёров: "Земля Санникова" и особенно "Личное счастье").
Когда читаешь что-то о его невыносимом характере и о примерах такой невыносимости, понимаешь с недоумением: дело в одном: он был перфекционистом и от остальных ожидал того же. Что в этом невыносимого - непонятно. Как можно относиться к балбесам и к халтурщикам, спрашивается?
И по-моему, он лучше всего показал на экране своего современника - из тех, кто родились перед самой войной или в начале войны, у кого молодость пришлась на пору оттепельных надежд, а потом наступило разочарование и нереализованность. А если к этому прибавить слабое здоровье - военное детство! - то всё сразу и разрушало человека очень рано. Слишком много таких знаю среди своих близких людей.
Особенно заметно, если вспомнить его самую первую роль - Алика Крамера, юного литератора, постоянно что-то пищущего и плачущего потому что "Это же Бах" и самую последнюю роль, Виктора Свиридова, в "Незваном друге" - со страшно погасшими глазами и безнадежностью разрушенной жизни (и оптимистичный финал с бодрым Табаковым чудовищно неубедителен, не думаю, что только из-за Табакова).