Немцам предложили забыть Аушвиц
Небольшая оговорка: Я страшно не люблю рассуждать о книгах по принципу "я роман ПастернакА не читал, но считаю", данную книгу я не читала. Дерьмо в руки брать неприятно. Тем не менее считаю возможным сказать о нескольких книгах, т.к. вижу уже давно у своих ровесников в Германии ровно такие настроения, как у авторов сих произведений.
Теперь in medias res.
В 2012 году в Германии вышли следущие книги:
Dana Glesecke, Harald Welzer: Das Menschenmögliche. Zur Renovierung der deutschen Erinnerungskultur. Hamburg: Edition Körber Stiftung 2012,
Martin Sabrow, Norbert Frei (Hg.): Die Geburt des Zeitzeugen nach 1945, Göttingen: Wallstein 2012
Henryk M. Broder: Vergesst Auschwitz! Der deutsche Erinnerungswahn und die Endlösung der Israel-Frage, München: Knaus 2012
Peter Steinbach: Geschichte im politischen Kampf, Bonn: Dietz 2012
У первой название вызывает некоторые вопросы (Об обновлении немецкой культуры воспоминания). У третьей оно однозначно скандально, учитывая, что автор использует известную нацистскую формулировку: "Забудьте Аушвиц! Немецкое безумство воспоминания и окончательное решение израильского вопроса" (прошу прощение за корявые переводы названий, я совсем не умею переводить).
Прочитала я об этих книгах в статье из газеты Tagesspiegel, оригинал вот тут, пока еще бесплатно. Статья от 10.09.12, сейчас, конечно, всё воспринимается куда страшнее.
Речь шла о том, что непосредественно поколения, пережившие события (как эсэсовцы, нацисты, так и враги режима, и жертвы) уже мертвы, а значит, исчезают те, кто был как бы посредником между той эпохой и современностью. И подход к событиям должен измениться. Автор первой книги утверждает, что до не давнего времени главную роль в воспоминаниях о войне играли непосредественные участники событий, и это придавало воспоминаниям особую харизму. В пример он приводит Грасса, ну, куда ж без него, в последние годы его имя всплывает в связи то с одним, то с другим скандалом.
Один из авторов (Бродер) утверждает, что немецкие воспоминания - это прежде всего воспоминания современником, и говорит о "холодных воспоминаниях", которые должны прийти на смену воспоминаниям современников. К тому же, ввиду объединения Европы и некоторой унификации воспоминаний о последней войне, когда она воспринимается как "общеевропейская катастрофа" преступления нацизма должны потерять национальность. В частности, примером этого становится признание Бухенвальда культурным наследием ЮНЕСКО, а не чисто немецким памятником.
...Что тут сказать (кроме мата, это понятно)
1. Чисто рационально я понимаю, что нынешний Ханс Мюллер не виноват, в том что его дед Фриц убивал моих родных, припершись на мою родину, куда его никто не звал. Но! Я еще могла бы застать в живых всех, кто в моей семье погиб на войне. У нас немало долгожителей и нет основания полагать, что они умерли бы до моего рождения. И эту нехватку конкретных людей ощущаешь очень сильно. Поэтому мне неясно, почему он может забыть о преступлениях его проклятого дедули, а мы вот не можем. Ну, не получается. Да гадами будем, если забудем.
2. Двое моих родных погибли в плену, в начале войны. Только в прошлом году благодаря сайту Министерства обороны удалось найти могилу одного из них. Второго ищет вся семья уже много лет. Но погиб он, как предполагается, в Можайском районе. Если кто там не был, чуть не в каждом селе там братская могила, и если ходишь в окрестносях Бородинского поля, там этих могил столько, что вообще непонятно, как Москву отстояли, как там хоть кто-то выжил. Это я к тому, что невозможно забыть войну, когда не найдены и не похоронены солдаты. Она еще не кончилась.
3. Ну и третье. Почти неисследованная тема, насколько я понимаю. Психологическая травма, которая передается из поколения в поколение. Кажется, такие исследования есть о семьях узников концлагерей, когда внуки страдают от разных тяжелых психологических проблем, которые так или иначе перешли в наследство от дедов и бабок. Но таких исследований очень мало, я никогда не слышала, чтобы те же европейские историки приезжали в Россию и пытались что-то здесь выяснить. А ведь то, что такие проблемы есть - очевидно. Достаточно почитать книги Светланы Алексиевич, она очень понятно это показывает.
(4. Это уже не совсем в той же плоскости, но тем не менее: материальные ценности, уничтоженные солдатами Третьего Рейха. Сейчас обожают рассказывать о советских солдатах, грабивших Германию, как будто в этом было что-то преступное, после того, что разрушили у нас. Но так ведь и немцы награбили, и больше, чем мы. А если они сейчас об этом официально забудут, то всё как бы аннулируется).
И еще. Моя мама любит говорить "плохо, когда не знаешь, да еще забудешь". Моим ровесникам нечего забывать. Они ничего не знают. Что-то им рассказали в школе про уничтожение евреев, кто-то слышал про Сталинград, а когда спрашиваешь их что-то предельно простое, вроде того, кто понёс наибольшие потери, числа убитых в СССР, или сколько (хотя бы масштаб, понятно, что точных цифр нет) погибло в Ленинграде за годы блокады мирных жителей - они не знают ни-че-го. У них в школе есть, как я понимаю, дневник Анны Франк в программе (хотя не помню, чтобы кто-то из моих знакомых его читал), а дневника, к примеру, Тани Савичевой нет. И много кого еще.
Страшно это всё.
Теперь in medias res.
В 2012 году в Германии вышли следущие книги:
Dana Glesecke, Harald Welzer: Das Menschenmögliche. Zur Renovierung der deutschen Erinnerungskultur. Hamburg: Edition Körber Stiftung 2012,
Martin Sabrow, Norbert Frei (Hg.): Die Geburt des Zeitzeugen nach 1945, Göttingen: Wallstein 2012
Henryk M. Broder: Vergesst Auschwitz! Der deutsche Erinnerungswahn und die Endlösung der Israel-Frage, München: Knaus 2012
Peter Steinbach: Geschichte im politischen Kampf, Bonn: Dietz 2012
У первой название вызывает некоторые вопросы (Об обновлении немецкой культуры воспоминания). У третьей оно однозначно скандально, учитывая, что автор использует известную нацистскую формулировку: "Забудьте Аушвиц! Немецкое безумство воспоминания и окончательное решение израильского вопроса" (прошу прощение за корявые переводы названий, я совсем не умею переводить).
Прочитала я об этих книгах в статье из газеты Tagesspiegel, оригинал вот тут, пока еще бесплатно. Статья от 10.09.12, сейчас, конечно, всё воспринимается куда страшнее.
Речь шла о том, что непосредественно поколения, пережившие события (как эсэсовцы, нацисты, так и враги режима, и жертвы) уже мертвы, а значит, исчезают те, кто был как бы посредником между той эпохой и современностью. И подход к событиям должен измениться. Автор первой книги утверждает, что до не давнего времени главную роль в воспоминаниях о войне играли непосредественные участники событий, и это придавало воспоминаниям особую харизму. В пример он приводит Грасса, ну, куда ж без него, в последние годы его имя всплывает в связи то с одним, то с другим скандалом.
Один из авторов (Бродер) утверждает, что немецкие воспоминания - это прежде всего воспоминания современником, и говорит о "холодных воспоминаниях", которые должны прийти на смену воспоминаниям современников. К тому же, ввиду объединения Европы и некоторой унификации воспоминаний о последней войне, когда она воспринимается как "общеевропейская катастрофа" преступления нацизма должны потерять национальность. В частности, примером этого становится признание Бухенвальда культурным наследием ЮНЕСКО, а не чисто немецким памятником.
...Что тут сказать (кроме мата, это понятно)
1. Чисто рационально я понимаю, что нынешний Ханс Мюллер не виноват, в том что его дед Фриц убивал моих родных, припершись на мою родину, куда его никто не звал. Но! Я еще могла бы застать в живых всех, кто в моей семье погиб на войне. У нас немало долгожителей и нет основания полагать, что они умерли бы до моего рождения. И эту нехватку конкретных людей ощущаешь очень сильно. Поэтому мне неясно, почему он может забыть о преступлениях его проклятого дедули, а мы вот не можем. Ну, не получается. Да гадами будем, если забудем.
2. Двое моих родных погибли в плену, в начале войны. Только в прошлом году благодаря сайту Министерства обороны удалось найти могилу одного из них. Второго ищет вся семья уже много лет. Но погиб он, как предполагается, в Можайском районе. Если кто там не был, чуть не в каждом селе там братская могила, и если ходишь в окрестносях Бородинского поля, там этих могил столько, что вообще непонятно, как Москву отстояли, как там хоть кто-то выжил. Это я к тому, что невозможно забыть войну, когда не найдены и не похоронены солдаты. Она еще не кончилась.
3. Ну и третье. Почти неисследованная тема, насколько я понимаю. Психологическая травма, которая передается из поколения в поколение. Кажется, такие исследования есть о семьях узников концлагерей, когда внуки страдают от разных тяжелых психологических проблем, которые так или иначе перешли в наследство от дедов и бабок. Но таких исследований очень мало, я никогда не слышала, чтобы те же европейские историки приезжали в Россию и пытались что-то здесь выяснить. А ведь то, что такие проблемы есть - очевидно. Достаточно почитать книги Светланы Алексиевич, она очень понятно это показывает.
(4. Это уже не совсем в той же плоскости, но тем не менее: материальные ценности, уничтоженные солдатами Третьего Рейха. Сейчас обожают рассказывать о советских солдатах, грабивших Германию, как будто в этом было что-то преступное, после того, что разрушили у нас. Но так ведь и немцы награбили, и больше, чем мы. А если они сейчас об этом официально забудут, то всё как бы аннулируется).
И еще. Моя мама любит говорить "плохо, когда не знаешь, да еще забудешь". Моим ровесникам нечего забывать. Они ничего не знают. Что-то им рассказали в школе про уничтожение евреев, кто-то слышал про Сталинград, а когда спрашиваешь их что-то предельно простое, вроде того, кто понёс наибольшие потери, числа убитых в СССР, или сколько (хотя бы масштаб, понятно, что точных цифр нет) погибло в Ленинграде за годы блокады мирных жителей - они не знают ни-че-го. У них в школе есть, как я понимаю, дневник Анны Франк в программе (хотя не помню, чтобы кто-то из моих знакомых его читал), а дневника, к примеру, Тани Савичевой нет. И много кого еще.
Страшно это всё.