В честь дня переводчика - неизвестный Родари
Сегодня, сказывают, день переводчика. Я хочу в честь этого профессионального праздника выложить сюда небольшую сказку Родари из книжки Fiabe e Fantafiabe, купленной мной в ноябре прошлого года на Сицилии. Я очень надеялся, что мы сделаем ее в "Клевере" - и даже начал делать, валяясь дома со сломанной ногой. Но позднее выяснилось, что ее прикупило уже другое издательство. И, естественно, отдало другому переводчику.
Ну, выкладываю здесь, из любви к искусству. Сказка, надо сказать, премилая, но по нынешним временам довольно сомнительная - герои ее постоянно ловят приходы и действуют по сплошной обкурке. Ну, это теперь уже не моя печаль. Наслаждайтесь.
Трубка колдуньи
Жил некогда пастух по прозвищу Весельчак, и прозванью своему он вполне соответствовал - хоть и состояла его отара из одной-единственной овечки.
Шагал как-то раз Весельчак со своей овечкой на пастбище и услышал жалобные стоны в кустах.
- Опять, небось, какая-нибудь зайчиха в силки угодила, - промолвил Весельчак.
Оставил овечку на тропинке, травку щипать, зашел в лес, нашел попавшуюся зайчиху и высвободил.
- Ты уж поосторожнее, - сказал он ей на прощание. - Мне лично кукурузная полента и без заячьих колбасок по вкусу. Но не все со мной согласятся.
- Я буду осторожной, - отвечала зайчиха и ускакала, прихрамывая.
Возвратился Весельчак на тропинку - ан овечки-то и нет! Он ее звал и так, и сяк - не отвечает! Прочесал весь лес вдоль и поперек - пропала овечка... Пригорюнился пастух. Идет, в затылке чешет. Вдруг видит - огромный дуб, а у его основания сидит старушка, трубочку покуривает.
- Здравствуй, добрая старушка, - говорит. - Не видала ли ты моей овцы?
А та отвечает:
- Я тебе не «добрая старушка», а ведьма - вот я кто!
И трубкой так яростно пыхнула, что из неё вырвался огромный клуб дыма.
- Знатный у тебя табачок, - сменил тему Весельчак. - Духовитый!
- Хочешь затянуться?
- Давай!
Дала ведьма Весельчаку трубку, тот с удовольствием затянулся и выпустил клуб дыма. И в этом сизом облачке увидел свою овцу! Ее тащили с двух сторон два крепких мужика.
- А ну-ка отпустите мою овцу! - закричал пастух. - А не то с моими кулаками спознаетесь!
Но облачко рассеялось и видение исчезло. Весельчак немедленно затянулся опять - и увидел, как похитители загоняют бедняжку в овин.
- Всё равно я вас найду! - закричал Весельчак и аж на месте стал приплясывать от ярости. - Я это так не оставлю, овцекрады проклятые!
Облачко рассеялось - и видение снова исчезло.
- Ты, голубь, язык-то попридержи, - говорит ведьма. - Это тебе не овцекрады, а верные слуги его светлости князя Нерада. Твоя овца забралась на господские луга, вот они её и схватили, чтобы княжескую траву красть неповадно было.
- Так что же это выходит, моя овечка - воровка?
- Выходит, что так... Эй, ты куда это? Трубку мою верни сначала!
- Потом верну, бабуля! И первого ягненка от моей овцы подарю! До свидания!
Ведьма что-то еще кричала, но пастух Весельчак был уже далеко.
Клубы дыма из волшебной трубки быстро привели его к княжескому замку. У ворот стояла вооруженная стража.
- Куда путь держишь?
- К князю, свою овцу выручать.
- Князю и без твоей овцы есть о чем беспокоится. Будто сам не знаешь?
- Ничегошеньки я не знаю.
- Так ты не знаешь, почему нашего князя прозвали Нерадом? И почему он спускает злость на всех, кто под руку подвернется? Это всё из-за его сына Гвискардо. Десять лет назад отправился он на войну. Все вернулись, а он - нет. Ни живым, ни мертвым. Так никто и не ведает, погиб ли он, в плену ли томится.
- Ну-ка, ну-ка, - пробормотал Весельчак, - сейчас посмотрим.
Сунул в рот волшебную трубку, затянулся хорошенько - и в клубе сизого дыма увидел Гвискардо. Сидит княжич в темной склизкой камере, с чугунным ядром на ноге.
«Скверная история, - подумал Весельчак. - Но, может, мне удастся его выручить? Коли я помогу ему вернуться домой, - так, пожалуй, его отец вернет мою овцу без долгих разговоров.
Прокладывая себе путь с помощью картинок из трубки, пастух отправился на поиски Гвискардо. И через два дня и две ночи оказался перед замком графа Крýгола.
- Нужен ли вам работник - растопщик, конюх, рожечник? - спросил Весельчак у стражи. - Я всё умею и довольствуюсь малым.
И надо же такому случиться - в замке как раз требовался дровосек. Весельчака наняли, и, болтая с другими слугами, он быстро выяснил всё, что ему требовалось. Граф Кругол имел единственную дочь, по имени Вильгельмина, но все звали ее не иначе как Безобразная Графиня, потому что она, бедняжка, и впрямь была такой стархолюдиной, что никто ее замуж не брал. Как-то раз в ворота замка постучался князь Гвискардо. Когда он возвращался с войны, на него напали разбойники, сорвали богатые доспехи, всего изранили и бросили на дороге полумертвым. Граф Кругол его приютил, позаботился о его ранах, а когда тот поправился, предложил свою дочь в жёны. Гвискардо был добрый малый и жалел бедную девушку, но ни капельки не любил.
- Как же я могу на ней жениться, коли я ее не люблю? Мы оба будем несчастны.
- Добро, - прорычал граф Кругол. - В таком случае я брошу тебя в темницу и оставляю там гнить до конца дней.
- Батюшка, не делайте этого, - взмолилась безобразная Вильгельмина. - Я не хочу никого женить на себе силой.
Но граф Кругол оставался непреклонен. Вот почему князь Гвискардо так и томился в подземелье замка.
- Ну-ка, ну-ка, - сказал пастух Весельчак, выслушав историю от начала до конца, - посмотрим.
Сунул в рот свою трубку, затянулся хорошенько, выпустил сизое облачко и увидел вдалеке великолепный дворец. Затянулся еще раз и увидел залу в этом дворце, да такую прекрасную, что так и остался стоять с открытым ртом, потому что ничего прекраснее он в своей жизни не видывал! Третий раз затянулся - и увидел юношу в княжеских одеяниях. И снова остался с открытым ртом, потому что ничего уродливее он в своей жизни не видывал! Юноша смотрел в зеркало и горько сетовал:
- Ах, сколь правы были люди, прозвавшие меня герцогом Долгоносским! Ах, сколь печальной будет моя одинокая старость! Какая девушка захочет выйти за такое чудовище?!
- Ну уж и «чудовище»... - проворчал Весельчак. - Зачем же так преувеличивать? Подумаешь - нос чуть длиннее чем нужно...
Рассуждая подобным образом, он снова пустился в путь и через два дня и две ночи очутился перед воротами дворца герцога Долгоносского.
- Нужен ли вам работник - растопщик, конюх, рожечник? - спросил Весельчак у стражи. - Я всё умею и довольствуюсь малым.
И надо же так случиться - в замке как раз требовался чистильщик обуви. И Весельчак с радостью взялся за новое ремесло.
Однажды утром, прежде чем отнести герцогу Долгоносскому пару начищенных сапог, он положил в карман трубку колдуньи. А когда предстал перед герцогом, сунул ее в рот и принялся пускать повсюду клубы дыма.
- Что это тебе в голову взбрело? - спросил герцог, но без всякой злобы, потому что это был самый добросердечный герцог в мире. - Слугам в моем присутствии курить не разрешается.
- Конечно-конечно, ваше высочество, я приношу свои извинения!
С этими словами Весельчак положил трубку на столик, поклонился несколько раз, и был таков.
Оставшись один, герцог обратил внимание, что трубка еще дымится. «Дай-ка я тоже затянусь», - подумал он. Вдохнул дым, выдохнул - и вот в сизоватом облачке ему предстала Безобразная Графиня. Но в его глазах она выглядела красавицей. Герцог немедленно влюбился. И тут же принялся стенать в голос:
- Бедный я несчастный! Есть ли кто на свете несчастнее меня? Она ведь со мной и знаться не пожелает...
Весельчак, который стоял под дверью, бросился в залу, упал к ногам герцога и воскликнул:
- Ваше высочество, позвольте слово молвить! Мне знакома эта девушка и я уверен, что она непременно в вас влюбится и выйдет за вас.
- Почему ты так в этом уверен?
- Уж доверьтесь мне!
- Как же я могу тебе довериться?
- Доверьтесь моей трубке.
- Что ж, я доверюсь твоей трубке. Уж не знаю, какое волшебство в ней таится, но я так несчастен, что готов хоть облачку дыма довериться.
Герцог велел заложить карету, усадил Весельчака рядом с собой, и они покатили под стук копыт и щелканье кнута.
Когда герцог Долгоносский предстал перед графом Круголом и попросил руки его дочери, графу пришлось скосить глаза на сторону, чтобы не пялиться на герцогский носище. Но Вильгельмина смотрела на всё иначе. Они с герцогом были просто созданы друг для друга: нежны, добросердечны... и уродливы. Но как Вильгельмина казалась герцогу красавицей, так и сам герцог Долгоносский был красавцем в её глазах.
- Свадьбу - завтра же! - воскликнул граф Кругол, вне себя от радости.
- Но кое-что нужно сделать уже сегодня, - встрял пастух Весельчак. - Немедленно.
- Немедленно?
- Ну конечно. У вас больше нет причин держать в темнице князя Гвискардо.
- Ах он бедняга! - воскликнул граф Кругол. - Освободить его сейчас же! Только сначала поставьте его на весы: я хочу одарить его золотом в два его веса, чтобы возместить страдания.
Князя немедленно взвесили и освободили. Карету предоставили в его распоряжение, и до половины завалили звонкой монетой. Пастух вскочил на облучок и собрался уже щелкнуть кнутом, как тут его становил крик герцога Долгоносского:
- Постой-ка, - кричал тот из окна, - чем я могу отдариться за своё счастье? Проси чего хочешь!
- Э-э-э, - рассмеялся Весельчак. - Мне моей овечки довольно будет!
- А я, - закричала Безобразная Графиня, - я что могу тебе подарить?
- Мне ягнят от моей овечки хватит!
С тем и уехали. Уж как обрадовался князь Нерад, когда пропавший сын домой вернулся - словами не передать! И тоже порывался пастуха золотом осыпать. Но тот лишь свою овечку хотел.
А у овечки тем временем ягненок родился. И пастух его колдунье подарил, в благодарность за волшебную трубку.
Долго ли, коротко, вернулись пастух с овечкой домой. И что же они там видят? Зайчиху - ту самую, что попалась в силки. Пока Весельчак отсутствовал, она держала дом в чистоте, хлеб напекла и даже скатерть на стол вышила.
- Ай да хозяюшка! - рассмеялся пастух, увидев, как она хлопочет, вся раскрасневшись от удовольствия. - Не будь ты зайчихой - была бы мне прекрасной женой.