Есть слово и слово
Когда "правозащитники" пытаются обосновать необходимость сохранения пресловутой 282 статьи или, вообще, возможность уголовного преследования за слово, моя рука тянется к пистолету перу, перо к бумаге... Вот опять не удержался от реплики в обсуждении итогов круглого стола "Политзаключенные в современной России. Проблема и подходы":
Есть слово и слово
Анна, если различать "высказывания" и "приказы", то все становится на свои места. За высказывания, какими бы страшными они ни казались, сажать нельзя. За приказы совершать насилие, - отдаваемые подчиненным или находящимся в зависимости, - можно.
Главнокомандующего Путина, требующего "мочить в сортире" и убивать без суда и следствия, разумеется, следует отдать под международный трибунал.
Диссидента Стомахина, выражающего лишь свою личную позицию, пусть и в предельно жесткой форме, наказывать за слово - преступно.
P.S. Напомню, кстати, предлагаемое мной технологически простейшее и политически компромиссное решение пресловутой проблемы "списков политзаключенных". Оно состоит в разделении этого списка на две части: в первую включаются все лица, осужденные именно по "политическим" статьям и в связи со своей публичной позицией; во вторую - лица, в делах которых усматривается политический интерес и решения по которым представляются очевидно неправосудными.
Есть слово и слово
Анна, если различать "высказывания" и "приказы", то все становится на свои места. За высказывания, какими бы страшными они ни казались, сажать нельзя. За приказы совершать насилие, - отдаваемые подчиненным или находящимся в зависимости, - можно.
Главнокомандующего Путина, требующего "мочить в сортире" и убивать без суда и следствия, разумеется, следует отдать под международный трибунал.
Диссидента Стомахина, выражающего лишь свою личную позицию, пусть и в предельно жесткой форме, наказывать за слово - преступно.
P.S. Напомню, кстати, предлагаемое мной технологически простейшее и политически компромиссное решение пресловутой проблемы "списков политзаключенных". Оно состоит в разделении этого списка на две части: в первую включаются все лица, осужденные именно по "политическим" статьям и в связи со своей публичной позицией; во вторую - лица, в делах которых усматривается политический интерес и решения по которым представляются очевидно неправосудными.