Гонорар не зарплата?
А вы знаете, что в России легальное вознаграждение, получаемое представителями т.н. свободных профессий за их непростой творческий труд, не считается заработной платой - со многими вытекающими неприятностями?..
Я, в общем-то, давно об этом догадывался, поскольку много лет сотрудничаю с различными СМИ как фрилансер. Не секрет, что с целью «оптимизации налогов» многие редакции оформляют начисление и выплату гонораров внештатникам как вознаграждение по договорам гражданско-правового характера, как выражаются юристы. Вообще-то, согласно налоговому кодексу, эти доходы являются объектом обложения НДФЛ и наряду с заработной платой должны учитываться при расчёте пенсий и других социальных выплат. Но да, на практике такое происходит не всегда.
Поскольку до пенсии мне далеко, тем более, что у меня нет никаких сомнений, что государство ещё не раз меня кинет, я особо не заморачивался контролем пенсионных отчислений. Ну, так - улыбался, когда в ежегодной справке из пенсионного фонда несколько раз обнаруживал, что они посчитали моим основным работодателем... Яндекс, который честно отнимал 13% от доходов за размещение рекламы на наших сайтах и, видимо, перечислял в бюджет все социальные выплаты - так, будто это зарплата. Хотя очевидно, что в данном случае я как раз особо и не трудился, лишь выполняя функции администратора площадок...
Но недавно эта тема стала для меня гораздо более значимой. Потому что от того, считать ли журналистские гонорары зарплатой или не считать, зависит успех или неуспех в резонансном деле «Корб vs. Райффайзенбанк».
Впрочем, обо всём по порядку. И, по возможности, лаконично, без воды.
Карикатура на Райффайзенбанк © Виктор Корб, бумага, маркеры, компьютерная графика.
Попал под дело - гуляй несмело...
В мае 2018 года против меня возбудили совершенно абсурдное, натурально кафкианское дело, выставив... автором последнего слова радикального публициста Бориса Стомахина на третьем процессе, где его осудили за «оправдание терроризма». (Подробнее об этом см. на сайте «Омск Правозащитный»: в карточке дела и в сводке публикаций). В начале июня Росфинмониторинг внёс мою фамилию в пресловутый «Список экстремистов и террористов», а все финансовые учреждения, действующие на территории России, автоматически заблокировали все мои счета, ссылаясь на т.н. 115-ФЗ (известный как «закон об отмывании»).
То, что дело - абсолютно политически мотивированное и предельно абсурдное, а я очевидно не имею никакого отношения ни к экстремизму, ни к терроризму, являясь публичным общественным деятелем, известным журналистом и независимым правозащитником, не волновало особо никого, кроме нескольких тысяч человек, подписавшихся под требованием немедленно прекратить это дело, и нескольких правозащитных организаций, включая крупнейшие международные вроде Amnesty International и Human Rights Watch...
Были деньги ваши - стали наши!
Мне надо было на что-то жить, и я всем бухгалтерам редакций СМИ, с которыми сотрудничал, давал реквизиты моего единственного на тот момент счёта в Райффайзенбанке. Я предполагал, конечно, что он тоже заблокирован, но сам банк меня об этом даже не посчитал нужным уведомить. А я рассчитывал на то, что уж по 10 тыр «на зарплату», как записано в том же законе, они мне с моего счёта выдадут... Не тут-то было!
Когда я в ноябре пришёл за своими кровными, то получил полный отлуп. На мою письменную претензию банк ответил отпиской-отсылкой к 115-ФЗ, в которой цинично процитировал то самое место, где записана его обязанность выдавать зарплатный минимум...
Жалобы в генпрокуратуру ожидаемо ничего не дали, если не считать ещё более абсурдной отписки из ЦБ РФ, из которой следовало, что банк вообще может делать что хочет, а клиент - это придорожная пыль.
Я решил судиться.
Есть Европейский суд, но есть и «суд» Советский
Разумеется, я прекрасно понимаю, что шансы на победу мизерны. Но мне совсем не хотелось мириться с этим произволом, тем более, что у такого дела имеются неплохие перспективы в ЕСПЧ. Правда, как почти всегда, пришлось вновь всё делать самому, потому что помогать мне в этом деле никто желания не изъявил, а единственный юрист, к которому я лично обратился за содействием, изучив вопрос, сообщил, что дело заведомо проигрышное, и он не видит смысла в нём участвовать.
Опускаю трёхмесячную эпопею с самой подачей иска, в ходе которой мне пришлось дважды его переделывать, учитывая абсурдные требования моего заклятого знакомого «судьи» Советского райсуда Цветкова, и обжаловать его произвол и ошибки в областном «суде». Перехожу к самому интересному.
Да, ещё один существенный момент: общался с судейскими я исключительно заочно, через ГАС «Правосудие», причем, подавал иск я, ещё находясь в Омске, по месту моего тогдашнего проживания и «прописки», а все остальные этапы отслеживал уже из других городов и даже стран (соответственно, в дополнениях к иску появлялись и дополнительные телефоны для связи - в марте с кодом +380, в апреле - +370...). К предварительному заседанию (беседе сторон) я отправил заявление, согласившись с заочным рассмотрением, но попросил дать мне возможность хотя бы ознакомиться с возражениями ответчика. А к первому заседанию, не дождавшись возражений, на всякий случай подготовил развёрнутые доводы по иску и обоснование морального вреда. Было это 31 марта 2019 года. Чуть позже в карточке дела я увидел, что «суд», получив мои заявления и дополнения, сделал перерыв в процессе, отложив его на 24 апреля.
Возражение на заявление, или Машина времени
Теперь вы легко можете представить мои чувства, когда, получив 10 апреля по электронной почте письмо с заголовком «Возражение на исковое заявление по г/д № 2-1079/2019» и пробежав его взглядом, я сразу понял, что своим дополнением к иску фактически уже ответил на эти «возражения», на 100% угадав и логику, и даже конкретные формулировки банковских юристов! За десять дней до их получения! Будто прокатился на машине времени туда и обратно :-)
Всё именно так: они вновь сослались на 115 закон, уверенно заявили, что авторские договоры не являются заработной платой, что никакого материального ущерба они мне не нанесли, преспокойно принимая деньги на мой счёт и отказываясь мне выдавать с него даже сущие крохи. Они считают, что моральный вред не должен компенсироваться, поскольку это вытекает из основного требования, которое по их мнению не подлежит удовлетворению. Но несмотря на это, не удержались от замечания, что «размер компенсации морального вреда в размере 900 000 рублей явно завышен».
С таким провидческим даром я, разумеется, легко могу предсказать и результат «суда» по этому делу. Но это не отменяет игры...
UPD Для тех, кто сходу не понял, поясняю, что суть этого кейса в том, что согласно общим правовым принципам нормы закона не должны использоваться исключительно формально, особенно если таковое применение грубо искажает суть правовой нормы. В данном случае нет никаких сомнений, что использованный законодателем термин заработная плата должен трактоваться именно как легальный доход, полученный за выполнение работы, включая и её авторскую форму (в отличие от продажи имущества и других форм дохода, не связанных с осуществлением профессиональной деятельности). В противном случае пришлось бы признать то, что указанная норма носит массовый дискриминационный характер в отношении всех лиц «свободных профессий». (Это цитата из моих пояснений-доводов к иску).