Государственная память - это оксюморон
Хотите сберечь память - берегите сами, не надейтесь на чью бы то ни было помощь. Тем более, со стороны государства.
Хотел написать этот пост сразу после первой заметки Александра Минжуренко «Чиновничья амнезия», в которой он жестко критикует решение ГУИП Омской области прекратить выпуск печатной версии «Книги памяти». Но что-то отвлекло, потом подумал, что это будет не слишком уместно... А теперь, после второго поста на ту же тему, еще более агрессивного и даже оскорбительного, что называется практически «не могу молчать». Понимаю, что защита действующего чиновника от нападок чиновника бывшего, но считающегося «либералом», из моих уст кого-то может удивить. Но может, это удивление способствует выведению дискуссии по этой важной теме на чуть более содержательный уровень? Давайте попробуем.
Итак, напомню главные претензии Александра Васильевича к Станиславу Валерьевичу:
- в других регионах после выхода Концепции заметно увеличили и расходы и внимание к данной проблеме, а в Омской области - как будто демонстративно - сделали всё ровно наоборот;
- денег в бюджете стало меньше, и Сумароков решил сэкономить именно на этой редакции;
- память об ушедших от нас свята, но особенно власть должна заботиться о памяти тех, кто ушел из жизни по вине государства.
На самом деле, как следует из пояснений г-на Сумарокова, речь пока не идет о полном сворачивании этого мемориального проекта, а лишь о прекращении выпуска печатной версии «Книги памяти» и продолжении работы над ее электронной версией. Так что весь обличительный пафос г-на Минжуренко, как бы это сказать помягче, не слишком корректен.
Мне легко понять всех любителей «твердых копий», т.к. я и сам остаюсь приверженцем книг в добротных переплетах и за сорок лет не смог выбросить ни одной книги, наоборот, изредка спасая их от сдачи в макулатуру... Но все эти любители забывают или отказываются понимать очевидное: в современном мире и при современных тенденциях развития общества и культуры меняются сами основы представлений о том, какие именно носители памяти являются более надежными и долговечными. Книги, к сожалению, не только горят, но и портятся по иным причинам. А вот информация (а ведь в данном случае речь идет именно и только о сохранении информации, а не каких-то уникальных артефактов) в оцифрованном виде, сохраненная и продублированная на различных электронных носителях, в т.ч. в «облаках» и на многих частных дисках, легко копируемая и перезаписываемая, реально имеет шанс сохраниться вечно (ее прямо сейчас, например, можно отправить в космос в виде волн, что физически невозможно с книгами в традиционном формате).
К тому же не надо забывать, что издание «Книги памяти» в традиционном формате - это весьма затратное удовольствие. И, если искренне и вдумчиво переживать за эффективность расходования скудных бюджетных средств, можно лишь приветствовать любые решения о переводе госнужд на безбумажные технологии.
Впрочем, это далеко не главные аргументы. Как истинному приверженцу свободы и апологету культуры, основанной именно на базовых человеческих ценностях, мне противны любые апелляции к государству в защите культуры. Неужели сейчас людям, сохранившим рациональное восприятие действительности, нужно объяснять, что все, к чему прикасается российское государство, неизбежно портится? Российская общественно-государственная система давно превратилась в худшую версию царя Мидаса, только от ее нежных прикосновений все превращается не в золото, а в говно или в черепки (как в старом советском мультике про злобного и жадного раджу). В ее объятиях неизбежно задыхаются и становятся мертвечиной любые, даже самые светлые и чистые, инициативы. Государственная логика неизбежно превращает живую человеческую реальность и память о ней в их противоположности - в жесткие идеологические клише, в краткие курсы истории, в единственно верные версии, в скрепы и т.п.
Память - это важнейшее свойство человека. Общественная память четко отражает состояние и уровень культурного развития общества. А государственная память - это оксюморон, а точнее - жуткое, ублюдочное порождение от извращенного соития государственного монстра и общества. Да, конечно, российское общество в большинстве не способно осознать всю мерзость этого сочетания, поскольку само является порождением госмашины, результатом чудовищного социально-политического эксперимента, осуществленного в XX веке. Но отдельные граждане, чудом сохранившие способность критически мыслить и воспринимать реальность вне навязанных им идеологических догм и пропагандистских мифов и штампов, могли бы проявлять разумную осторожность в отношениях с государственным молохом? Тем более, в ситуациях, когда такие отношения не являются обязательными и вынужденными...
Никто и ничто не мешает людям, которым дорога память их предков, делать все, что в их силах, для сохранения этой памяти. Для этого есть масса возможностей, реализовать которые можно и лично, и группой, и всем миром. Можно аккуратно вести семейные архивы, а можно кооперироваться и создавать общедоступные интернет-архивы, в которых каждый семейный архив будет частичкой одного огромного народного архива. Можно устанавливать мемориальные доски и частные памятники. И это делают многочисленные энтузиасты - часто вопреки всевозможным чиновничьим препонам. Можно бережно сохранять семейные мемориальные ритуалы, а можно придумывать групповые и массовые мемориальные акции. Но надо ясно понимать, что в случае их успеха госпропаганда неизбежно попробует их «организовать и возглавить» - как это было еще в советское время с поисковым движением и как это произошло на наших глазах с инициативой «Бессмертный полк»...
Если вы хотите сберечь память - берегите сами, не надейтесь на чью бы то ни было помощь. Тем более, со стороны государства, которое столетиями превращало историческую память в одно из самых мощных и эффективных средств пропаганды, зомбирования и расчеловечивания.
Хотел написать этот пост сразу после первой заметки Александра Минжуренко «Чиновничья амнезия», в которой он жестко критикует решение ГУИП Омской области прекратить выпуск печатной версии «Книги памяти». Но что-то отвлекло, потом подумал, что это будет не слишком уместно... А теперь, после второго поста на ту же тему, еще более агрессивного и даже оскорбительного, что называется практически «не могу молчать». Понимаю, что защита действующего чиновника от нападок чиновника бывшего, но считающегося «либералом», из моих уст кого-то может удивить. Но может, это удивление способствует выведению дискуссии по этой важной теме на чуть более содержательный уровень? Давайте попробуем.
Итак, напомню главные претензии Александра Васильевича к Станиславу Валерьевичу:
- в других регионах после выхода Концепции заметно увеличили и расходы и внимание к данной проблеме, а в Омской области - как будто демонстративно - сделали всё ровно наоборот;
- денег в бюджете стало меньше, и Сумароков решил сэкономить именно на этой редакции;
- память об ушедших от нас свята, но особенно власть должна заботиться о памяти тех, кто ушел из жизни по вине государства.
На самом деле, как следует из пояснений г-на Сумарокова, речь пока не идет о полном сворачивании этого мемориального проекта, а лишь о прекращении выпуска печатной версии «Книги памяти» и продолжении работы над ее электронной версией. Так что весь обличительный пафос г-на Минжуренко, как бы это сказать помягче, не слишком корректен.
Мне легко понять всех любителей «твердых копий», т.к. я и сам остаюсь приверженцем книг в добротных переплетах и за сорок лет не смог выбросить ни одной книги, наоборот, изредка спасая их от сдачи в макулатуру... Но все эти любители забывают или отказываются понимать очевидное: в современном мире и при современных тенденциях развития общества и культуры меняются сами основы представлений о том, какие именно носители памяти являются более надежными и долговечными. Книги, к сожалению, не только горят, но и портятся по иным причинам. А вот информация (а ведь в данном случае речь идет именно и только о сохранении информации, а не каких-то уникальных артефактов) в оцифрованном виде, сохраненная и продублированная на различных электронных носителях, в т.ч. в «облаках» и на многих частных дисках, легко копируемая и перезаписываемая, реально имеет шанс сохраниться вечно (ее прямо сейчас, например, можно отправить в космос в виде волн, что физически невозможно с книгами в традиционном формате).
К тому же не надо забывать, что издание «Книги памяти» в традиционном формате - это весьма затратное удовольствие. И, если искренне и вдумчиво переживать за эффективность расходования скудных бюджетных средств, можно лишь приветствовать любые решения о переводе госнужд на безбумажные технологии.
Впрочем, это далеко не главные аргументы. Как истинному приверженцу свободы и апологету культуры, основанной именно на базовых человеческих ценностях, мне противны любые апелляции к государству в защите культуры. Неужели сейчас людям, сохранившим рациональное восприятие действительности, нужно объяснять, что все, к чему прикасается российское государство, неизбежно портится? Российская общественно-государственная система давно превратилась в худшую версию царя Мидаса, только от ее нежных прикосновений все превращается не в золото, а в говно или в черепки (как в старом советском мультике про злобного и жадного раджу). В ее объятиях неизбежно задыхаются и становятся мертвечиной любые, даже самые светлые и чистые, инициативы. Государственная логика неизбежно превращает живую человеческую реальность и память о ней в их противоположности - в жесткие идеологические клише, в краткие курсы истории, в единственно верные версии, в скрепы и т.п.
Память - это важнейшее свойство человека. Общественная память четко отражает состояние и уровень культурного развития общества. А государственная память - это оксюморон, а точнее - жуткое, ублюдочное порождение от извращенного соития государственного монстра и общества. Да, конечно, российское общество в большинстве не способно осознать всю мерзость этого сочетания, поскольку само является порождением госмашины, результатом чудовищного социально-политического эксперимента, осуществленного в XX веке. Но отдельные граждане, чудом сохранившие способность критически мыслить и воспринимать реальность вне навязанных им идеологических догм и пропагандистских мифов и штампов, могли бы проявлять разумную осторожность в отношениях с государственным молохом? Тем более, в ситуациях, когда такие отношения не являются обязательными и вынужденными...
Никто и ничто не мешает людям, которым дорога память их предков, делать все, что в их силах, для сохранения этой памяти. Для этого есть масса возможностей, реализовать которые можно и лично, и группой, и всем миром. Можно аккуратно вести семейные архивы, а можно кооперироваться и создавать общедоступные интернет-архивы, в которых каждый семейный архив будет частичкой одного огромного народного архива. Можно устанавливать мемориальные доски и частные памятники. И это делают многочисленные энтузиасты - часто вопреки всевозможным чиновничьим препонам. Можно бережно сохранять семейные мемориальные ритуалы, а можно придумывать групповые и массовые мемориальные акции. Но надо ясно понимать, что в случае их успеха госпропаганда неизбежно попробует их «организовать и возглавить» - как это было еще в советское время с поисковым движением и как это произошло на наших глазах с инициативой «Бессмертный полк»...
Если вы хотите сберечь память - берегите сами, не надейтесь на чью бы то ни было помощь. Тем более, со стороны государства, которое столетиями превращало историческую память в одно из самых мощных и эффективных средств пропаганды, зомбирования и расчеловечивания.