«Тем, кто видит сны наяву,

[vicharana]

 открыто многое, что ускользает от тех, кто грезит лишь ночью, во сне. В туманных видениях мелькают им проблески вечности, и, пробудясь, они трепещут, помня, что были на грани великой тайны. Мгновениями им открывается нечто от мудрости, которая есть добро, и несколько больше от простого знания, которое есть зло, и все же без руля и ветрил проникают они в океан «света неизреченного» и вновь, словно мореплаватели нубийского географа, вступают в море тьмы, чтобы исследовать, что в нем»

(Эдгар Аллан По, «Элеонора»)