Оружейник Михаил Калашников о проблеме добра, зла и ответственности
У меня был пост "Ужас зваться Калашниковым".
В нем я задавался вопросом, как создатели оружия решают вопрос со своей совестью.
Знать, что из созданного тобой оружия убито множество людей, мне, например, было бы тяжело.
И мое чувство гордости за хорошо сделанное дело всегда сопровождалось бы мучительным ощущением того, что есть вещи, которые лучше не создавать.
Даже если они получились хорошо. Тем более, если я оказался лучшим в своем деле.
Тот оружейник, который радуется своей славе и не мучается от сознания того, что он наделал, для меня не может быть ни примером, ни предметом восхищения.
Естественно, я получил в ответ много критических и нелицеприятных комментариев.
Некоторые люди просто не понимают этой проблемы - проблемы личной ответственности за свои поступки.
Для них Калашников - верный сын Родины, снабдивший ее хорошим оружием, и ему не о чем беспокоиться. Он не отвечает за жертвы этого оружия.
Для них Сталин - великий модернизатор, а жертвы сталинизма оправдывает время - оно было такое!
Они не понимают, что время и события не существуют сами по себе.
Если человек не создает более совершенное оружие убийства, возможности убийства остаются меньшими. Шашкой не нарубаешь столько, сколько застрелишь из автомата или взорвешь ядерной бомбой. Значит, изобретатель участвовал.
Если человек не развязывает войну против собственного народа и других государств ради каких-то фантастических целей, то очередной вакханалии насилия может не случиться. И время будет другим.
Социальная действительность отличается одной особенностью - ее формируют люди.
И любого человека всегда можно было спросить: Ты был на стороне зла или добра?
Ты пытался сделать мир добрее и человечнее или ты участвовал в гонке бесчеловечности и насилия.
И этот вопрос - главный.
В этом смысле раскаяние человека, наделавшего злодеяний, многое решает.
Михаил Калашников написал письмо патриарху Кириллу, из которого стало понятно, что в конце жизни его мучили эти вопросы, он думал о своей ответственности за зло: "Моя душевная боль нестерпима, один и тот же неразрешимый вопрос: коль мой автомат лишал людей жизни, стало быть, и я, Михайло Калашников, девяноста три года от роду, сын крестьянки, христианин и православный по вере своей, повинен в смерти людей, пусть даже врага?
Чем больше я живу, тем чаще этот вопрос сверлит мой мозг, тем глубже я забираюсь в своих размышлениях и догадках о том, зачем Всевышний допустил дьявольские желания у человека - зависть, жадность, агрессию, почему он позволил мыслям о братобийстве и злодействе вырваться за пределы человеческого естества и стать самодостаточными, возводимыми кем-то и где-то в мораль и политический стандарт?".
Он оказался достойным человеком.
К несчастью то, что такими вопросами мучаются создатели оружия, ничего не решает.
С этих вопросов должен начинаться политик. И не в конце своей жизни, а в самом начале карьеры.
Только вот как этого достичь?
Что-то подсказывает мне, что уж точно не апологией преступлений в истории.