Могла ли быть приватизация госсобственности СССР справедливой? Зачем приватизация была нужна?
Вопрос о приватизации до сих пор не дает покоя многим и многим.
И главное, что беспокоит большую часть моих сограждан - почему собственность досталась именно тем, кому она досталась.
Причем я не уверен, что большинство из тех, кто задается этим вопросам, действительно воображает, что могло бы поучаствовать во владении какой-то частью этой собственности.
Но не думать об абстрактной справедливости и несправедливости для многих - довольно трудно.
Вопрос о приватизации тесно связан с вопросом о том, как мы себе представляем ход общественных процессов.
Если мы думаем, что этими процессами легко управлять, что все решают намерения сторон, что всегда можно реализовать то, что придумано, - стоит только проявить достаточно воли и настойчивости, - то да.
Следует признать, что все было сделано неправильно. Или же сделано это было в чьих-то корыстных интересах.
Однако если понимать, что общественный процесс - стихия, мощная, дикая, ломающая все преграды, стоит только ей вырваться на простор, что можно только попытаться направить ее в нужное русло, да и то не факт, что это получится, - то ответ будет другим.
Какую задачу решала приватизация?
Немедленного установления эффективного управления экономическими объектами? Нет.
Оздоровления экономической системы государства? Нет.
Обогащения элиты? Нет.
Все это частные, сопутствующие задачи.
Приватизация решала одну, самую важную, самую фундаментальную проблему - создания базы для либерализации социальных, прежде всего - политических процессов.
Как известно, к концу правления Брежнева советская экономика исчерпала возможности своего экстенсивного развития.
Расти и развиваться за счет вовлечения новых ресурсов - рабочей силы, энергии, сырья, - стало невозможно.
Экономика и общество стали застаиваться.
Советская экономика отвергала научно-технический прогресс и всячески противилась снижению сырьевых и энергетических затрат, росту производительности труда.
Положение не было критичным.
Если бы СССР существовал безотносительно внешнего мира, он мог бы жить в рамках такой экономике бесконечное количество времени.
Но конкуренцию с Западам, с торгово-экономическими системами, построенными на базе свободной конкуренции, он проигрывал.
Кроме того, возможности что-то делать с экономикой, как-то реорганизовывать ее упирались в существовавшую властно-политическую систему.
Горбачев начал в 1985 году с лозунга "Перестройка и ускорение", имею ввиду именно преобразования в экономике.
К 1997 году он понял, что без реорганизации властно-политической системы сделать ничего нельзя.
И если что-то реально назрело в Советском социуме, то это что-то - именно реорганизация властно-политической системы.
Понятно, что Горбачев даже помыслить не мог, что такая реорганизация - дело не 3-5 лет, а задача на несколько десятилетий.
Теперь мы знаем, что даже сегодня эта цель - построения свободной современной властно-политической системы в государстве, не кажется достигнутой.
Впрочем, могу сказать совершенно точно, что период властно-политической реорганизации заканчивается. 2014-2017 гг. - последний период этого процесса.
К 2017 году конечная модель властно-политической системы России определится окончательно, на ближайшие несколько десятков лет.
Итак, Горбачев к 1987 году вышел на необходимость реорганизации властно-политической системы. С
уществует две базовых модели такой системы - свободная, как на Западе, или тоталитарно-авторитарная, как в СССР.
Поскольку модель СССР устраивать наше общество перестала, мы должны были обратиться к опыту Запада.
А Западная модель держится на разделении властей.
Обычно это употребляют в узком значении, заостряя внимание на конструкции органов центральной власти.
Разделение властей - это конституирование трех независимых ветвей власти - судебной, исполнительной и законодательной.
Само по себе это важное, но устаревшее представление. Даже на Западе если можно говорить о некоторой независимости, то только двух ветвей - судебной и правительственой (законодательно-исполнительной).
Но дело не в этом.
Важно то, что свободная политическая система имеет своей предпосылкой еще одно разделение. Самое главное, решающее.
Это разделение между властью политической и властью экономической.
Никакая свободная политическая система невозможна в обществе, в котором власть в лице правящей группировки владеет всей экономикой страны.
Я думаю, понятно, почему это так.
Любая политическая деятельность нуждается в финансировании.
Если экономика страны находится под контролем властей, правящая группировка не допустит существования альтернативных политических группировок.
Она не допустит их финансирования. И они тихо умрут.
Без свободных финансов невозможны политические свободы.
Именно это разделение власти, отделение власти политической от власти экономической, лежит в основе западных демократий.
Оппозиция коммунистам, сразу же заявившая о себе после начала властно-политической реорганизации в 1987 году, очень быстро поняла это на личном опыте.
Борьба с монополией КПСС необходимым условием имела борьбу за свободу торгово-экономической деятельности.
Приватизация, то есть вывод из-под контроля властей торгово-экономических объектов, и свобода предпринимательства, стали обязательным требованием всех борцов с монополией КППС.
Конечно, общественное самосознание всегда путано, противоречиво, многозначно.
Не помню, озвучивал ли кто-нибудь эту цель прямо.
Однако в общем комплексе реформаторских идей положение о свободном предпринимательстве, частной собственности на средства производства и приватизации присутствовало всегда.
Ельцин не был мыслителем, идеологом, философом.
Но он был политиком с очень острым политическим чутьем.
Естественно, когда он пришел к власти, ему стало понятно, что удержать ее в своих руках он мог, только опираясь на слой новых людей - предпринимателей и капиталистов.
И слой этот нужно было срочно создавать.
В этом и был главный смысл приватизации.
Власть создавала класс собственников как базу существования независимых политических партий и как необходимую основу новой политической системы.
И в этом смысле власти было совершенно все равно, кто станет собственником.
Причем безразлично это не только власти, это в исторической перспективе безразлично всему обществу.
Естественно, приватизация сразу столкнулась с реальной проблемой - в стране нет и не может быть легальных капиталов, за которую эту собственность можно продать.
Деньги были у преступности.
Деньги были у иностранцев.
И те, и другие - неприемлемы с точки зрения государственных интересов России и ее граждан.
Что оставалось?
Передать собственность в руки граждан - значит затянуть процесс создания фундамента новой антитоталитарной власти.
Но времени не было. Ситуация была чревата возращением государственников и тоталитаристов.
Мы могли опячть вернуться к коммунистической монополии.
И тогда все пришлось бы начинать сначала.
Другой вариант - только один.
Передать собственность в руки тех, кто проявит наибольшую активность в стремление ее приобрести.
Так возникли наши олигархи.
Ельцин очень хорошо чувствовал опасность. И он сделал выбор.
За всех нас.
Как и положено лидеру нации в революционный период.
Сейчас приватизация - это прошлое.
И мы не должны возвращаться к этому вопросу хотя бы по двум веским причинам:
1. Ни один раздел собственности не может удовлетворять всех. То есть недовольные будут всегда.
2. Любая реприватизация собственности произойдет в интересах той политической группировки, которая на момент передела будет находиться у власти. В то время как любая власть в современной России - это власть части общества надо все остальным. И давать этой части преимущества перед остальными частями недопустимо.