ИЗ СЕРИИ «МОИ ЗАПИСКИ»
ИЗ СЕРИИ «МОИ ЗАПИСКИ»
После долгих и нудных телефонных переговов, преодолев все немыслимые пробки, выехали наконец-то из Москвы.
Когда же приблизились к заветной деревеньке, где остро пахло хвоей и прелыми листьями, невольно стали испытывать лёгкое волнение. Пропуск выписан был заранее, а привратник долго рассматривал документы и сверяел лица с изображениями на фотографиях многолетней давности. Столько предварительных манипуляций! Казалось, сейчас мы увидим что-то необычное, вроде декорации к «Алисе в стране чудес» (в постановке Макса Рейнхардта, не иначе). И что же ?
Грязная неасфальтированная дорожка. Пейзаж, поражающий разностильем беспорядочно толпящихся друг к другу «домушков», вульгарно игнорирующих законы архитектуры и ее связи с ландшафтом. Здесь и крепости типа Майолино в миниатюре, и рядом, через заборчик, «готическая» постройка и весьма трудоёмкие потуги на модерн.
Шокировать нас, конечно, трудно. Всё-таки в Москве живем, но возвышенности настроения как-то резко поубавилось. Отыскали нужный дом. Как ни странно, довольно скромненький с виду, без особых признаков какого-либо стиля.
Ворота открыла растерянная девушка (для экономки молодовата, для жены, скажем так, чужевата, что ли). О хозяине дома говорила, как о постороннем человеке, бледнела, ежилась… Вошли, осмотрелись. Интерьер сносный (видали мы и пострашнее), даже кой-какая приличная мебелишка. Вид помещений необжитой; ощущение, что въехали на- днях. Оказалось, что живут уже год. На стенах - ничего. Собственно, цель нашего визита и состояла в том, чтобы это «ничего» заполнить, - мы привезли картины. Тут и «обозначилась проблема». Дело в том, что картины выбирались заранее: все они представляли собой довольно-таки весомую художественную ценность, были и вовсе замечательные, но… совершенно не желали согласовываться с интерьером. Вздохнули (что уж тут поделаешь), стали примерять и так, и сяк. Оставили на неделю, чтобы Сам посмотрел. Хозяин, то есть…
История длилась долго. Мы несколько раз подбирали и привозили картины, изрядно поездив по мастерским художников, но хозяину, которого так и не удалось увидеть, увы, ничего не понравилось. Когда было показано уже где-то более 300 работ, хозяюшка (а это была всё-таки она), ткнув пальчиком в один из привезенных каталогов, робко поинтересовалась: «А нет ли чего-нибудь в этом роде?» Я с силой захлопнула каталог, собрала буклеты и сказала злобно: «Как Ренуар сейчас никто не пишет». «Можно заказать копию или сделать аналогичную стилизацию», - добавила я, окончательно рассердившись.
И опять несмелый вопрос: «А вдруг получится как-то не так?»
Это один из немногих эпизодов трудной, но небезынтересной жизни современного российского галериста. И далеко не внове подбирать картины в уже готовый интерьер (под цвет обойчиков, обивочки, зановесочек). Уже не удивляют также и клиенты, которые, как у Зощенко, «сами не знают чего хочут».
Нет, случаи, конечно, бывают разные.
Как-то одна декоратор попросила нас приехать на объект, чтобы сделать экспозицию. На этот раз мы не видели ни помещения, ни картин. Подъехав к зданию, я немного успокоилась. Дом с большим количеством элементов модерна смотрелся весьма органично. Внутри тоже все было грамотно выстроено. Наконец добрались до картин: Борисов-Мусатов, Коровин, Фальк, Рерих, Шишкин, Богаевский, Бурлюк. Дама по общему впечатлению хоть и была чем-то похожа на предыдущую, но все же порешительней, постарше, держалась увереннее, - в общем, «хозяйка». Собрали они эту коллекцию, по ее словам, лет за пять. Кое-что приобрели на достославном аукционе «Сотбис» (гарантия надежности). Сама дама не очень-то хорошо разбиралась в стилях, да и приоритетов у нее как таковых не было. В итоге жилище по характеру мало отличалось от предыдущего, хотя финансовые возможности этой семьи были очевидно шире.
Возможно, если бы у первых клиентов был соответствующий доход, они, не мудрствуя лукаво, тоже купили бы что-нибудь «антикварное». К чему мучиться, выбирать каких-то неизвестных авторов? А вдруг это что-то не то? Вдруг обманут? Хочется, чтобы все было хорошо, как у соседа или как в Европе, а тут…и хочется, и колется, и мама не велит.
Другое дело - «Сотбис»! Имена в основном известные, а если кому-то и не известны, то «Сотбис» подтверждает их значимость и цену своим авторитетом. Неспроста ведь в России художнику, чтобы прославиться, надо сначала приобрести имя за рубежом. Тогда-то людям ясно, что они покупают. Своему вкусу не доверяем. А если что не так? Самому-то ой как трудно разобраться! Тем более, в современных авторах. А ведь российская школа живописи (как и музыки) до сих пор одна из самых лучших в мире. Конечно, нельзя обвинять человека в отсутствии знаний, приоритетов, вкуса, наконец. Есть только небольшая загвоздочка. Обычный обыватель (из имущих) в культурном смысле не поспевает за уровнем своих финансовых возможностей. И если, положим, мебель - итальянская, дорогая (ага, значит, она уже не может быть плохой), текстиль - из Испании, обои - из Бельгии, то с картиной все сложнее. На ней ведь нет наклейки Dolce& Gabbana, или Versace, или Dior. Как тут быть? Вот и получается: чтобы выбрать для себя то, что нравится, надо либо кому-то доверять, либо развивать собственный вкус. А в домах и квартирах, порой очень хорошо сделанных, с прекрасными интерьерами, висит какой-нибудь пошлый натюрморт или грубая копия или еще что-либо неприглядное и портит интерьер, явно умаляя его достоинства.
Считается, что картина - это последнее, что надо подбирать в интерьер. Но оказывается, при выборе приходится учитывать определенную эстетику, колорит и, кроме всего прочего, размер. У нас во всех вопросах очень любят оглядываться на Запад. Что ж, давайте посмотрим. Как обстоит дело там? Во-первых, людям часто остается что-то в наследство от бабушек, дедушек; человек с детства живет в определенной эстетике, и даже если он ее меняет, то вкус у него уже развит. Покупка картины - вещь естественная, как покупка шкафа, например. Золя, описывая в «Жерминале» интерьер жилища шахтерской (!) семьи, упоминает старые гравюры на стенах. Откуда она берется, эта самая культура-то?..
Разумеется, не все любители современного искусства лишены вкуса и полны недоверия ко всем, включая себя. Есть замечательная прослойка интеллигенции, «учителя и врачи». Те - да, зачастую обладают вкусом, имеют свои эстетические взгляды, знают кое-что из истории искусства, но… их доход не способствует развитию покупательского ажиотажа вообще, о частностях лучше промолчим…
Вот и получается: чтобы соответствовать своему статусу, надо кое-что знать, понимать, вникать, может быть, даже изучать, то есть работать над собой. Материальный статус человека обязывает его напрягаться, дабы ему, человеку, быть и слыть культурным. Это обязанность элиты перед обществом и перед своим культурным наследием.
Пожалуй, среди людей искусства художник - самый «незащищенный». О себе он не говорит (за редким исключением), его не так часто могут показать по телевизору, он не артист и даже не писатель. А ведь факт покупки картины - это факт признания художника, его стимул, если хотите, вдохновение.
Возможно, в это некоторым и трудно поверить (в своём-то Отечестве с пророками всегда было туговато), но до сих пор у нас, представьте себе, милостивые государи, кто не знает, большое количество прекрасных авторов. Но что уж о них говорить, если где-то, как-то, кое-кто в лучшем случае слышал о некоторых академиках. А ведь среди них есть люди, которые основали целые направления в истории искусства и сыграли в нём немаловажную роль. А некоторые из них, слава Богу, еще и живы! Как обратить на них внимание, как заставить покупать настоящее искусство, не ориентируясь только на западные аукционы?
Без покупателя нет рынка. А покупатель, в свою очередь, обязан поддерживать современное отечественное искусство. Существует, знаете ли, и такое мнение.
В истории искусств много имен замечательных людей, прославившихся своими коллекциями, справедливости ради надо заметить, далеко не только наших соотечественников! А ведь все они покупали своих современников!
Есть, конечно, отдельные особи, которым нравится современное искусство. Иногда это случается на чисто интуитивном уровне. Видимо, они обладают некой внутренней культурой… Но такие не так уж часто попадаются.
Как-то пришел в галерею этакий в меру импозантный, но, в общем, если откровенно, с виду самый обычный господин, назовем его условно Валерий Федорович, и стал выбирать живопись, графику, скульптуру в уже готовые интерьеры квартиры и коттеджа. По всему чувствовалось, что у него есть свои представления об искусстве, свое видение, хотя многие выбранные им картины были достаточно разноплановыми. И когда экспозиция была готова, стало понятно, что мощный «Властелин птиц» отлично сочетается с утонченной абстрактной графикой. И сдержанная армянская деревня «Дома моего отца» оказалась близкой русской душе этого человека, как и портрет Ван-Гога на ярком маковом поле. Не знаю, догадывается ли он, что обладает хоть и небольшой, но очень выразительной и отражающей свое время в искусстве коллекцией прекрасных авторов, некоторых из которых уже нет в живых, а значит, это уже немножко «история». На моей памяти (20 лет галерейного стажа), конечно, пришлось собрать не одну коллекцию, но эта относится к числу немногих наиболее емких и полновесных.
Не думаю, что подобных Федоровичей совсем уж мало, но здесь было и желание, и удовольствие, и старание понять, и доверие к профессионалам, и отсутствие жлобства. Может, настанут времена, когда и в своем отечестве обнаружатся пророки?
Ведь и на «Сотбис» русские - все-таки!- стремятся покупать русское искусство. Есть, конечно, акции политического, рекламного характера, как покупка коллекции Вишневской и Ростроповича, яиц Фаберже или квадрата Малевича, но в таких случаях нет того соревновательного духа «открытий чудных», нет куража, ничего личного…
Общество всегда равнялось на кого-то, кто вызывал уважение по разным причинам. Когда-то это была аристократия, затем - богатое и образованное купечество, одним словом, элита. Безусловно, есть в этом смысле люди достойные, но, в общем и целом, эта самая элита пока является предметом чего угодно: зависти, возмущения, порой ненависти, - но никак не образцом для подражания ни в своей образованности, вкусе, ни в изысканности манер, утонченности, ни в отношении к жизни, ни в уровне национального самосознания и ответственности перед обществом.
Пусть мы живем, как зачастую принято считать, в обществе потребления, но одно дело - пребывать в эйфории, оправдывать этим свои порой весьма неприглядные действия и действительно потреблять все и ртом… и всеми другими частями тела, на худой конец, плыть по течению (ну что ж: как все так и я), а другое дело понимать, что вещизм и , мягко выражаясь, бездумные развлечения - не самое лучшее и единственное, что может быть в жизни, и пытаться дифференцировать свои приоритеты, в число коих для развитого современного человека, гражданина, непременно входит культура собственной страны, попытка сопричастности с ней в данном временном отрезке (пока жив) и даже влияние на некоторые творческие процессы современности.
Невозможно насильно привлечь человека к чему-либо, если у него нет времени, сил и желания попасть в историю искусства. Так же трудно внушить человеку публичному и богатому, что на него смотрят, и от него зависит, будут ли над ним смеяться, ненавидеть его или любить, подражать ему? Останется ли после него вообще память в людях? И какая?
Конечно, замечательно, что вернули яйца Фаберже, что спасли коллекцию Вишневской и Ростроповича, что подарили Эрмитажу «Черный Квадрат», Но господа, не будем забывать, что среди нас ходят наши современники, которые когда-нибудь прославятся своим творчеством, а мы их видели, возможно, общались с ними, могли помочь, поучавствовать в их жизни, но так ничего и не сделали.
Картинка под цвет обойчиков… Обивка сотрется, диван может расшататься, полы перестелятся, вырастут дети, внуки, правнуки, а картинка-то будет жить, даже если вы ее поставите в чулан, а ваш внук или правнук спустя… лет вынет ее оттуда, ну, а дальше уже начнется история, ваша история.
Так что, кроме всего прочего, может, имеет смысл потреблять еще, банально говоря, что-нибудь, … разумное, или, например, доброе,.. может, это в конце концов и нас сделает, так сказать, вечными?