Катастрофы, потрясения серьёзные Россию ждут? Если да - то когда? И какие примерно?
Вероятность потрясения всё больше с каждым днём.
Россияне думать об этом не хотят - чтобы не портить настроения.
Дескать, вот когда наступят - тогда и начнём беспокоиться и думать.
Даже уже и не знаю, что на такое возражать. Аналогии любя проводить, иду в декабрь 1916-го.
Допустим, пишет тогда человек публично: в 1917-м Россию ждут серьёзные погтрясения.
И что было делать тогда? Как к ним готовиться? Лев Тихомиров писал:
"Но у нас нынче истинная анархия, океан мути болотной. И это во время войны и «военного положения».
Полное безлюдье. Эти земцы и городские головы не имеют ни искры государственного чутья и склада ума. Они ничего не понимают кроме оппозиции, агитации, революции. Организующей мысли нет ни на один грош. И всё это ведёт нас к гибели, не к либеральному устройству, а к гибели."
Видел, понимал: Россия идёт к гибели, но что же делать, если "полное безлюдье" и нет умов.
«Авось», «а мало ли что», «перемелется», - все эти утешения, всегдашние спутники русской жизни даже в самое тяжёлое время, теперь исчезли, и в первый раз в жизни я испытываю, «что отечество в опасности».
Экономическая картина: урожай, а все мельницы стоят (твёрдые цены), сено не заготовили, потому что военное ведомство не дало проволоки, борьба за продукты между фронтом, заводами, обороной и обществом.
Глас народа: измена. Что делать с дешевеющими деньгами?
Власть стала подобна товару и носители власти - спекулянтам..."
Это Пришвин и тоже в декабре 1916-го: "Отечество в опасности", но что же делать. И не знает.
Но Пришвин хотя бы потом смог приспособиться.
Россияне думать об этом не хотят - чтобы не портить настроения.
Дескать, вот когда наступят - тогда и начнём беспокоиться и думать.
Даже уже и не знаю, что на такое возражать. Аналогии любя проводить, иду в декабрь 1916-го.
Допустим, пишет тогда человек публично: в 1917-м Россию ждут серьёзные погтрясения.
И что было делать тогда? Как к ним готовиться? Лев Тихомиров писал:
"Но у нас нынче истинная анархия, океан мути болотной. И это во время войны и «военного положения».
Полное безлюдье. Эти земцы и городские головы не имеют ни искры государственного чутья и склада ума. Они ничего не понимают кроме оппозиции, агитации, революции. Организующей мысли нет ни на один грош. И всё это ведёт нас к гибели, не к либеральному устройству, а к гибели."
Видел, понимал: Россия идёт к гибели, но что же делать, если "полное безлюдье" и нет умов.
«Авось», «а мало ли что», «перемелется», - все эти утешения, всегдашние спутники русской жизни даже в самое тяжёлое время, теперь исчезли, и в первый раз в жизни я испытываю, «что отечество в опасности».
Экономическая картина: урожай, а все мельницы стоят (твёрдые цены), сено не заготовили, потому что военное ведомство не дало проволоки, борьба за продукты между фронтом, заводами, обороной и обществом.
Глас народа: измена. Что делать с дешевеющими деньгами?
Власть стала подобна товару и носители власти - спекулянтам..."
Это Пришвин и тоже в декабре 1916-го: "Отечество в опасности", но что же делать. И не знает.
Но Пришвин хотя бы потом смог приспособиться.