Граждане, которым стало на государство наплевать, его не стали защищать.
Вчера читал любимого друга Васю Розанова (со студенчества дружу).
И вижу, сколько же у него всякой глупости.
Да. много у него интересных мыслей, но, если на весах кармы взвесить его слова,
которые у литератора суть дела, то, боюсь, минусы перевесят.
Потому и кончилась его жизнь так трагична.
Книгу «Война 1914 года и русское возрождение» Розанов собрал из своих публикаций
в авторитетной газете «Новое время» в первые месяцы кампании.
Розанов далеко зашёл в одобрении войны - найдя в ней воспитательное значение:
«Мы осязательно и зрительно ощутили воочию, что такое «Государство» и что такое «Отечество».
Увы, в мирное время мы… мало-помалу вовсе утрачиваем в себе «гражданина»…
Этим отчасти можно объяснить невероятную распущенность русской мысли и русского слова в отношении России,
в отношении государства, в отношении именно «обязанностей гражданина, которые точно вымерли в нашей печати».
Если б война была короткой и победоносной, может, это и подняло бы гражданственный дух российских людей.
Однако когда война длится долго и становится малопонятной по целям, и полтора миллиона молодых мужчин погибли,
да ещё три с половиной миллиона раненых и почти столько же томящихся в плену, какое уж тут воспитание «гражданина».
Граждане, которым стало на государство «наплевать, наплевать, надоело воевать»,
не стали защищать и монархию после государственного переворота, организованного генералами.
И вижу, сколько же у него всякой глупости.
Да. много у него интересных мыслей, но, если на весах кармы взвесить его слова,
которые у литератора суть дела, то, боюсь, минусы перевесят.
Потому и кончилась его жизнь так трагична.
Книгу «Война 1914 года и русское возрождение» Розанов собрал из своих публикаций
в авторитетной газете «Новое время» в первые месяцы кампании.
Розанов далеко зашёл в одобрении войны - найдя в ней воспитательное значение:
«Мы осязательно и зрительно ощутили воочию, что такое «Государство» и что такое «Отечество».
Увы, в мирное время мы… мало-помалу вовсе утрачиваем в себе «гражданина»…
Этим отчасти можно объяснить невероятную распущенность русской мысли и русского слова в отношении России,
в отношении государства, в отношении именно «обязанностей гражданина, которые точно вымерли в нашей печати».
Если б война была короткой и победоносной, может, это и подняло бы гражданственный дух российских людей.
Однако когда война длится долго и становится малопонятной по целям, и полтора миллиона молодых мужчин погибли,
да ещё три с половиной миллиона раненых и почти столько же томящихся в плену, какое уж тут воспитание «гражданина».
Граждане, которым стало на государство «наплевать, наплевать, надоело воевать»,
не стали защищать и монархию после государственного переворота, организованного генералами.