Часть третья, предпоследняя.
В предыдущей части разбирались последствия практически неограниченной добычи драгметаллов для «страны-экспортера». Теперь мы рассмотрим, как это повлияло на тех, кому не повезло иметь торговые отношения с Испанией в XV-XVIIвв.
Важной предпосылкой для изменения экономической ситуации и связанных с этим потрясений явилось 1) Вытеснение ремесленных цехов мануфактурами 2) Стремительное развитие средств транспорта.
Упадок Венеции.
До XVIв. Венецианская республика была, пожалуй, самым богатым государством Европы на душу населения, эдакими Объединенными Арабскими Эмиратами средневековья. Основой богатства была торговля с Востоком - в частности импорт товаров из Китая и Индии по Великому Шелковому Пути. С тех пор как по этой дороге совершил путешествие Марко Поло, венецианцы проявляли активный интерес к западному участку Пути, и дождались все-таки своего счастья - в 1453 пала Византия - главный торговый конкурент венецианцев, которою они пытались свалить со времен IV крестового похода. И западная, морская, оконечность ВШП от Леванта до европейского берега перешла под контроль Венеции. Огромные доходы, которые получала республика, позволили продолжать строительство в лагуне и в конечном итоге и дали нам именно ту Венецию, которую мы можем видеть сегодня. Архитектура старого города практически застыла в XVI веке. И произошло это вовсе не от любви жителей к старинной архитектуре, а потому что (surpise, surpise!) внезапно кончились деньги.
Еще один забавный пример того, как внезапно кончившиеся деньги помогли сохранить средневековую застройку, являет Брюгге. Некогда один из самых крупных городов северной Европы и крупнейший порт Нидерландов. Но в начале XVI века порт и каналы начало заносить песком, и торговля сошла на нет. Так город и простоял сонным и почти вымершим до 1907г пока на новой береговой линии не построили порт Зеебрюгге. После чего город снова стал вторым по величине портом Бельгии (после Антверпена), но историческую застройку уже догадались сохранить.
Виноваты в этом были турки вообще (постепенно отжавшие венецианцев с остовов на Адриатике), и португальский инфант Энрики-Мореплаватель, лично. Начиная с него, все португальские короли считали своим долгом поощрять мореплавание. И допоощряли до того, что сначала португальцы (а именно адмирал Диаш) проникли в 1444 до зеленого мыса - западной оконечности Африки, а потом и дальше в Индийский океан. Этот факт так вдохновил папу Николая V, что он своей буллой передал Афонсу V, Энрики-Мореплавателю и их потомкам исключительное право на мореплавание, торговую монополию и право на работорговлю. (До Тордесильясского договора еще 40 лет!). Но окончательно стало ясно, что сухопутная трасса в Индию и Китай будет дальше только хиреть, стало после 20 мая 1498, именно в этот день корабли Васко да Гамы пристали в Калькутте. Венецианцы попытались, было спасти свою державу, внедряя инновационную экономику: нанотехнологии книгопечатание и производство сукна, но поезд уже ушел, корабль уже приплыл.
Близость Тироля и успешно провернутая тирольская реформа, а так же американское серебро, медленно, но верно быстро и сразу наводнявшее Европу, привели к тому, что в 1543г. Венецианская Республика решила не отставать от всех и наряду с золотым цехином (начало чеканки 1284г), ввела в обращение серебряный дукат массой 23.4г. (Изначально дукатом называлась золотая монета, к которой теперь перешло название цехин) То есть сильно меньше полновесного талера, определенного эслингенским уставом. (27.41г).
Reichsmünzordnungen (монетные уставы):
1-й Эслингенский имперский монетный устав от 10 ноября 1524,
2-й Аугсбургский имперский монетный устав от 28 июля 1551,
3-й Аугсбургский имперский монетный устав от 19 августа 1559,
Имперское положение о монетном контроле от 28 июля 1551.
Все эти общеимперские мероприятия призваны были призваны урегулировать права феодалов на чеканку собственных монет. (См. часть 3 тривиума). Однако первая, эслингенская монетная стопа не была реализована, за исключением нескольких попыток, т. к. чешские гольдгульдены (Иоахимсталеры) имели ч.в. 27.20 г серебра, а новые рейхсгульдинеры должны были иметь чистый вес 27.41 г., перечеканка же обошлась бы слишком дорого. Со второй и третьей попыток удалось установить единую для всей империи монетную стопу (количество монет, чеканящихся из одной единицы массы) и осуществление пробационного контроля за ее соблюдением с помощью округов (образовав специальный орган - Окружной пробационный съезд). Однако монетные уставы не смогли ликвидировать неразбериху в монетной системе, в системе мер и весов.
Имперским монетным законом 1566 было установлено, что вес рейхсталера должен равняться 1/8 кельнской марки (29.238г.) или 36 гранам и состоять из 32 гранов серебра и 4 гранов меди. (889 проба) Название «14-талеровая стопа» обозначает количество талеров, на которое шла 1 марка (409.332г.) чистого серебра. Монетная стопа золотых монет выражалась через количество монет из смешанной марки: 1 рейхсдукат составлял 1/67 часть брутто-марки (233.856г.) с пробой в 23 карата 8 гранов (3.490 г общего веса); золотое содержание в нем составляло 23 2/3 карата (3.442 г 986 проба)
Довольно крупное (примерно 15%) жульничество не спасло экономику Венеции. Наряду с выпуском неполновесной (по меркам Империи) серебряной монеты, произошла девальвация золотого цехина. Со времен Джованни Дандоло, при котором выпустили первый золотой дукат, вплоть до Пьетро Ландо (1539 - 1545) проба и масса дуката поддерживались постоянными (3.559г 997 проба, официально заявленная как 1000). Преемник, дож Франческо Донато (1545-1553), решился на расширение валютного коридора, контролируемую девальвацию: масса была уменьшена до 3.494г, проба оставлена без изменений. Этой меры оказалось недостаточно для стимуляции экономики: техника в Венеции не поспевала за временем, произошел упадок в производстве бархата, зеркал, стекла. Попытки переориентировать торговлю на запад провалились, а ремесло на Terra Ferma разворачивалось медленно и вяло. И конкурировать с северной Германий, Англией и особенно Нидерландами уже не могло. В XVII веке голландцы и англичане совместными усилиями двух конкурирующих Ост-Индийских компаний (голландской и английской, соответственно) добили восточную торговлю Венеции окончательно. Влияние испанского серебра прослеживается косвенно - через следствия тирольской реформы, но в большей степени его (серебра) приток в Голландию придал толчок развитию голландской торговли. Следующей жертвой меняющейся экономики стала Ганза.
Упадок Ганзы.
Причины начала конца Ганзы, в общем, те же что и у Венеции - переориентация торговли (прежде всего опять-таки английской и голландской) в Ост- и Вест-Индию.
По итогам копенгагенского мира 1441г., завершившем ганзейско-голландскую войну, Ганза лишилась монополии на торговлю на Балтике и Северном море. Корабли Голландцев были больше и быстроходнее, что давало существенные преимущества. По итогам мирного договора нидерландские купцы выплатили 5000 гульденов (17.5 тонн золота) датскому королю Кристоферу III Баварскому, а он в порыве великодушия отменил пошлины на проход через Эресунн. Но Ганза напряглась и 1474г сумела заключить утрехтский мир с англичанами, по которому получала обширные права на торговлю сукном. А это был стратегический товар в средневековье. Ради него стоило развернуть очередную, 3 волну пиратства на Балтике. (Оффтопик: Кстати говоря, в конституции США (статья 1 пункт 8) ясно написано: «Конгресс имеет право…выдавать каперские свидетельства и разрешения на репрессалии и устанавливать правила захвата трофеев на суше и на воде»). Не могу воздержаться от своей любимой цитаты из Фауста:
So haben wir uns wohl erprobt,
Vergnügt, wenn der Patron es lobt.
Nur mit zwei Schiffen ging es fort,
Mit zwanzig sind wir nun im Port.
Was grosse Dinge wir getan,
Das sieht man unsrer Ladung an.
Das freie Meer befreit den Geist,
Wer weiss da, was Besinnen heisst!
Da fördert nur ein rascher Griff,
Man fängt den Fisch, man fängt ein Schiff,
Und ist man erst der Herr zu drei,
Dann hakelt man das vierte bei;
Da geht es denn dem fünften schlecht,
Man hat Gewalt, so hat man Recht.
Man fragt ums Was, und nicht ums Wie.
Ich müsste keine Schifffahrt kennen:
Krieg, Handel und Piraterie,
Dreieinig sind sie, nicht zu trennen.Должна прославить нас молва,
Но что нам скажет наш глава?
Начав с двух кораблей в пути,
Вернулись мы на двадцати.
О сделанном дает понять
Доставленная нами кладь.
В открытом море дерзок взгляд,
Молчит закон, царит захват.
То китобойщик, то пират,
Захватываешь ты фрегат.
Напав на два, ты жизнь отдашь,
Чтоб третий взять на абордаж.
Затем берешь четыре, пять,
И уж не можешь перестать.
Флот этот твой! Таков устав:
В ком больше силы, тот и прав.
Никто не спросит: "Чье богатство?
Где взято и какой ценой?"
Война, торговля и пиратство -
Три вида сущности одной.Faust II, Act 5, ll.
Упадок имел еще причину: уменьшение независимости городов в балтийском регионе от феодалов. Тевтонский орден не имел сил вмешиваться в дела Ганзы на территории Пруссии. Дошло до того, что ганзейские города Данциг, Ельбинг и Торн открыто высказали Ордену все что они о нем думают, и выторговали у императора право на неподчинение Великому Магистру. Данциг, Ельбинг и Торн и примкнувшие к ним еще 16 городов и 53 местечка подписали 14 марта 1440 в Мариенвердере договор об организации Прусского Союза (Preußischer Bund). Дабы „getreulich einander beizustehen, ... die Gewalt und das Unrecht, das ihnen in früheren Zeiten geschehen, abzuwerfen“ (с верностью держаться вместе,…чтобы сбросить насилие и несправедливость прошлых времен). Основной причиной была, как всегда, жадность - богатые города не хотели делиться со своим неудачливым сюзереном доходами. Жадность их и сгубила, но позже. В 1525 Великий Магистр Тевтонского Ордена Альбрехт Бранденбургский, перейдя в протестантизм, по совету Лютера, секуляризовал земли Ордена в Пруссии и разогнал всякого рода союзы.
Попытка реорганизовать Ганзу в 1556 совпала с нарастающим финансовым кризисом. Союз был одним из крупных кредиторов испанской короны. Уже сильно пахло жареным, и Генрих Зюдерманн, видимо, предвидел дефолт испанской короны в 1557г. Спасти активы удалось только частично и то с большим трудом. Последующее предложение испанцев организовать Ганзейско-Испанскую Компанию (по аналогии с Ост-Индиийским), которая бы владела монопольным правом на торговлю с центрально-американскими колониями, было вежливо отклонено. Официальная версия отказа - трения между католиками и протестантами, но, думается, никто уже не хотел иметь дело с лузером и каждый предпочел тонуть поодиночке. Тем не менее, денег у Ганзы еще было в достатке, так что спустя 130 лет император Леопольд еще обратился к купцам Союза со стандартной просьбой дать денег на борьбу с турками. В 1669г. Ганза провела последнее заседание, от некогда могучего союза осталось 9 городов. В силу того, что Ганза не была государством, хотя имела свой, неподконтрольный императору флот, вела собственные войны и имела свои торговые представительства - конторы на территории других государств, монету ганзейцы чеканить не начали, продолжая пользоваться сначала рейнскими гульденами, а затем талерами. Инфляция большой серебряной монеты не так подорвала могущество, как неспособность переориентироваться на новые торговые пути и моральное устаревание основного корабля - когга.
Heinrich Sudermann
В этой и прошлой частях уже были упомянуты трения между протестантами и католиками. Это привело к разделу испанских владений в Нидерландах на католическую (Бельгия) и протестантскую часть (Голландия), секуляризации Тевтонского Ордена, главный конфликт был еще впереди.
Дело было совсем не в 95 тезисах: богатеющие за счет развития промышленности и торговли, северонемецкие князья и богатые купцы не хотели мириться ни с богатством церкви, ни с волей Карла V, опирающегося на скатывающуюся к экономическому краху Испанию. Несмотря на проигранную Шмалькаденскую войну, протестантские князья дожали рейхстаг в целом и императора, в частности, до того, что была принята формула «чья власть, того и вера» (cujus regio, ejus religio). Карлу было уже все равно - он отрекся от престола, и подписывать Аугсбургский мир пришлось Фердинанду I. Хоть протестанты (а точнее протестующие князья) и добились права на установление религии (а значит и права присвоить себе в случае чего церковную десятину), тем не менее католикам удалось протолкнуть «духовную оговорку» (Reservatum Ecclesiasticum), в соответствии с которой, в случае перехода духовного князя (епископа или аббата) в лютеранство, он подлежал отрешению от власти, а на его место избирался католик. Таким образом гарантировалось сохранение за католиками всех духовных владений, существовавших на 1552 г. Церковные земли, секуляризированные ранее, оставались под властью лютеранских правителей. Этого было мало! Распад аугсбургской системы послужил первопричиной тридцатилетней войны.
Окончание, а именно заявленные «мор, война, смерь» следует!