Послесловие к книге Екатерины Гришаевой "Путевой дневник Лазаря"
«Города спелого времени»
«Время, Смерть, Бог», - называет Александр Введенский свою главную и единственную тему. В дневнике поэта читаем: «Всё, что я здесь пытаюсь написать о времени, является, строго говоря, неверным. Причин этому две. 1) Всякий человек, который хоть сколько-нибудь не понял время, а только не понявший хотя бы немного понял его, должен перестать понимать и все существующее. 2) Наша человеческая логика и наш язык не соответствуют времени ни в каком, ни в элементарном, ни в сложном его понимании. Наша логика и наш язык скользят по поверхности времени».
Именно в этом «непонимании» подобрана «эстафетная палочка» поэтической культуры Екатерины Гришаевой. Спустя 80 лет она снова пытается «не понять» Время, Смерть, Бога; уходит от анализа к единению, к переживанию. И в стихотворениях Екатерины Время, Смерть и Бог - основа порядка и покоя, тишины и благодати. Её стихи звучат как защитная речь за всех грешных и любимых перед Единственным.
Чередуя верлибр и регулярный стих, Екатерина приходит к интонации, которая больше обращена к традиции духовной литературы, чем к современной поэзии: намеренная бедность и повторяемость рифм; сбивчивость регулярного стиха; логика, отступающая перед эмоциональным онемением, когда договариваешься до такого, что… Движение внутри триады самых важных понятий у Екатерины решается в виде путевого дневника: внешние события, сны и внутренние озарения переплетены так плотно, что ничего внешнего и не остаётся; то, мимо чего ты проходишь, становится твоей сутью просто по праву твоего существования в этом мире.
Иногда появляется ощущение, что Екатерина Гришаева пишет одно и то же стихотворение, а мы читаем лишь многочисленные черновики. Но, рассматривая вроде бы похожие стихотворения рядом, внезапно заражаешься этой манерой одинокого размышления, становишься её собеседником.
Для меня стихотворения Екатерины Гришаевой в силу их показной безыскусности очень тактильны, я ощущаю их как грубую ткань, как ветер, как крошащуюся глину в пальцах, как вкус подгорелой хлебной корки. Чтение их - не столько говорение (молитва), сколько соприсутствие (созерцание и диалог). Словно ты уже прошёл страх границы, стоишь на пороге и смотришь сразу в обе стороны. И время замерло. И Бог берёт тебя за руку.
Сергей Ивкин