ДЕД МОРОЗ К НАМ БОЛЬШЕ НЕ ПРИДЕТ
Словно по специальной крещенской команде, в город опять вернулись пробки и тянучки на дорогах. Значит, теперь в горах на лыжах осталось меньшинство, а большинство - опять в своих авто.
После 14 января восклицание "С Новым годом!" больше не звучит с нужным эффектом. В домах до сих пор выжили только искусственные елки. Их можно не убирать никогда - они такие невидимки, без запаха и того праздничного смысла, который бывает только от настоящих елей и запретных мандаринов и только в детстве.
С тех пор, как за три месяца до Нового 2002 года родилась Стефания, прошло почти полное 10-летие. Наш обряд встречи Нового года с тех пор кардинально изменился - значит, пора подводить итоги.
Когда Стеша была совсем маленькой, не осознающей никакие праздники, мы обходились без елки, а однажды, кажется, даже не встречали Новый год совсем.
Когда Стеше было 3 года, к ней впервые пришел Дед Мороз. Она проснулась наутро после новогодней ночи - а под елкой подарки и улики о самом желанном визитере: огрызок от яблока и крошки от печенья, которые мы с вечера оставили для дедморозовского оленя.
В 4 года у Стеши появилась специальная новогодняя пижама - с правильным рисунком на штанах и елочными блестками на груди. Эта пижама до сих пор ей более-менее впору, только через голову плохо пролазит - большая у Стеши голова, взрослая. Поэтому в этом году на смену пижаме пришла новогодняя ночная рубашка, красного рождественского оттенка, с елочками и снежинками.
В 5 лет Стеша написала свое первое письмо Деду Морозу с коротким и скромным списком подарков. Копию того письма я, к сожалению, не сохранила.
С 3 до 7 лет Дед Мороз приходил к Стефании с подарками, пока она спала. А 7-летней первоклассницей она впервые встречала Новый год без сна. Подарки под елкой искала не утром, а сразу после полуночи, когда приход следующего года был объявлен и закреплен пеплом от бенгальских огней на скатерти. Увидев свое имя на пакете с золотым платьем (из выполненного списка), вдруг огорошила меня: "Мама, это же твой почерк!"
Разоблачительные догадки закрепила в ней старшая подружка, уверенно утверждавшая, что Деда Мороза не существует. Между 8 и 9 годами эти сомнения стали так явно разрастаться, что прямой разговор на тему был уже неизбежен. Тогда мы договорились, что Дед Мороз реален для тех, кто в него верит. В общем, как Бог.
Стеша очень хотела верить в Деда Мороза и боролась между взрослыми догадками и детскими мечтами о подарках. Но за неделю до этого Нового года она вручила мне традиционное письмо со словами: "Я знаю, что Дед Мороз - это мои родители. Вот письмо для вас".
Недавно я слышала, как одноклассник спрашивал Стешу по телефону, сколько стоили в деньгах ее подарки из списка Деду Морозу. Вопросы она переадресовала мне.
Кажется, преображение Стешиного личного Деда Мороза обошлось без лжи и разочарования. От заготовки печенья для оленя до точной магазинной цены новогодних подарков мы вместе прошагали довольно логично и последовательно. Стефания перестала верить в детский образ Деда Мороза, когда сама заметно повзрослела и умственно, и физически.
Параллель напросилась неожиданная - с окончанием грудного вскармливания. Мне было легко это сделать, когда годовалая дочка начала говорить. По-моему, говорящий ребенок уже никак не грудничок. Я одинаково не понимаю мам, которые навязывают 10-летним детям детсадовскую идею невидимых волшебников, и тех, кто кормит детей грудью до двух лет и даже дольше.
Здесь Стефания с бокалом детского шампанского в нынешнюю новогоднюю ночь - повзрослевшая на целого Деда Мороза.
После 14 января восклицание "С Новым годом!" больше не звучит с нужным эффектом. В домах до сих пор выжили только искусственные елки. Их можно не убирать никогда - они такие невидимки, без запаха и того праздничного смысла, который бывает только от настоящих елей и запретных мандаринов и только в детстве.
С тех пор, как за три месяца до Нового 2002 года родилась Стефания, прошло почти полное 10-летие. Наш обряд встречи Нового года с тех пор кардинально изменился - значит, пора подводить итоги.
Когда Стеша была совсем маленькой, не осознающей никакие праздники, мы обходились без елки, а однажды, кажется, даже не встречали Новый год совсем.
Когда Стеше было 3 года, к ней впервые пришел Дед Мороз. Она проснулась наутро после новогодней ночи - а под елкой подарки и улики о самом желанном визитере: огрызок от яблока и крошки от печенья, которые мы с вечера оставили для дедморозовского оленя.
В 4 года у Стеши появилась специальная новогодняя пижама - с правильным рисунком на штанах и елочными блестками на груди. Эта пижама до сих пор ей более-менее впору, только через голову плохо пролазит - большая у Стеши голова, взрослая. Поэтому в этом году на смену пижаме пришла новогодняя ночная рубашка, красного рождественского оттенка, с елочками и снежинками.
В 5 лет Стеша написала свое первое письмо Деду Морозу с коротким и скромным списком подарков. Копию того письма я, к сожалению, не сохранила.
С 3 до 7 лет Дед Мороз приходил к Стефании с подарками, пока она спала. А 7-летней первоклассницей она впервые встречала Новый год без сна. Подарки под елкой искала не утром, а сразу после полуночи, когда приход следующего года был объявлен и закреплен пеплом от бенгальских огней на скатерти. Увидев свое имя на пакете с золотым платьем (из выполненного списка), вдруг огорошила меня: "Мама, это же твой почерк!"
Разоблачительные догадки закрепила в ней старшая подружка, уверенно утверждавшая, что Деда Мороза не существует. Между 8 и 9 годами эти сомнения стали так явно разрастаться, что прямой разговор на тему был уже неизбежен. Тогда мы договорились, что Дед Мороз реален для тех, кто в него верит. В общем, как Бог.
Стеша очень хотела верить в Деда Мороза и боролась между взрослыми догадками и детскими мечтами о подарках. Но за неделю до этого Нового года она вручила мне традиционное письмо со словами: "Я знаю, что Дед Мороз - это мои родители. Вот письмо для вас".
Недавно я слышала, как одноклассник спрашивал Стешу по телефону, сколько стоили в деньгах ее подарки из списка Деду Морозу. Вопросы она переадресовала мне.
Кажется, преображение Стешиного личного Деда Мороза обошлось без лжи и разочарования. От заготовки печенья для оленя до точной магазинной цены новогодних подарков мы вместе прошагали довольно логично и последовательно. Стефания перестала верить в детский образ Деда Мороза, когда сама заметно повзрослела и умственно, и физически.
Параллель напросилась неожиданная - с окончанием грудного вскармливания. Мне было легко это сделать, когда годовалая дочка начала говорить. По-моему, говорящий ребенок уже никак не грудничок. Я одинаково не понимаю мам, которые навязывают 10-летним детям детсадовскую идею невидимых волшебников, и тех, кто кормит детей грудью до двух лет и даже дольше.
Здесь Стефания с бокалом детского шампанского в нынешнюю новогоднюю ночь - повзрослевшая на целого Деда Мороза.