Солдатский парламент в пустыне или "как демократия приводит к коммунизму"
Как вы думаете, много ли демократии существовало в британской армии на исходе Второй Мировой войны? Могли ли разрешить солдатам избрать "солдатский Парламент" в окопах?
Удивительная история о том, как британские солдаты были полны решимости не возвращаться в ту же довоенную Британию, откуда они ушли, а изменить её под себя. И они начали с "Парламента-в-Пустыне", в 1943 году, самого интересного эксперимента с солдатской демократией и выборностью времён мировых войн.
Маади. Окраина Каира. Ветер, зной, насекомые. Войска стояли здесь уже третий год и были уставшими от войны в пустыне, Роммеля и собственных командиров. Британские генералы привезли сюда музыкальные инструменты и пробовали сколотить самодеятельный театр и джазовую группу - но простая "махра" хотела чего-то более существенного. Например, политики.
Постепенно в солдатской среде сварилось что-то вроде философского и дискуссионного клуба, отдельно от остальных, предпочитавших пить пиво и ходить в каирские кинотеатры в увольнительную.
Идея родилась спонтанно: солдатский клуб политических дебатов и местный армейский аналог общества "Знание", разъезжавший с лекциями вдоль линии фронта, одновременно узнали, что стоявшая в Александрии южноафриканская дивизия выбрала шуточный дивизионный парламент. Активисты почесали затылки и пошли к командованию просить разрешения.
Разрешение было быстро получено. Армейское бюро контрразведки настоятельно рекомендовало использовать "политические игры" как способ "безопасно спустить пар и улучшить мораль войск".
Но вместо шуточного парламента с пивом и картонными фигурами политиков военнослужащие неожиданно занялись серьёзными вопросами: уже довольно давно в солдатской среде кипели споры о том, чем послевоенная Британия будет отличаться от довоенной и как демобилизованные найдут себе место в гражданской жизни. Как сообщал "комитет по моральному состоянию войск", рядовой состав был озабочен следующими вопросами:
- будет ли после войны работа?
- будет ли после войны достаточно жилья?
- будет ли общество устроено каким-то более справедливым образом?
Солдаты британской армии хорошо помнили опыт своих отцов. Их отцы и деды сражались во Франции в годы Первой Мировой, но вся слава "героев Соммы" развеялась в послевоенных кризисах: всё, что они получили, состояло из безработицы, Великой Депрессии, и, наконец, Второй Мировой войны.
Прецедент вообще-то уже был: в годы Английской революции и английской гражданской войны войскам Оливера Кромвеля сильно помогли "дебаты в Путни" - дебаты, где любой записавшийся в войска нового республиканского образца мог поспорить с кромвелевскими проповедниками насчёт того, как обустраивать страну. Бюро контрразведки считало, что "армия, знающая за что она сражается, не только быстрее победит нацизм - думающая и интеллектуальная армия всегда пригодится стране".
Но контрразведка не забывала и о дисциплине - один из пунктов устава "Военного Парламента" гласил, что офицер всегда должен наблюдать за обсуждением вопросов и имеет право прервать дискуссию в случае необходимости.
В итоге, так или иначе, первое заседание "Военного Парламента" состоялось в зале для музыкальных репетиций при каирском гарнизоне 1 декабря 1943 года. Пришло около 150 человек, каждый из которых был назначен депутатом и имел право голоса.
Лишь несколько солдат до войны были членами профсоюза или вступали в какие-то политические партии. Все остальные пришли просто из любопытства, и поначалу робели, но через несколько встреч атмосфера накалилась и стали звучать всё более и более агрессивные вопросы.
Собрания "Военного Парламента" длились по два часа и заканчивались за час до закрытия военных баров - чтобы солдаты не торопились сбежать и пропустить стаканчик. Уже ко второму собранию "парламент" насчитывал 300 "депутатов". На втором заседании обсуждали право наследования - и, внезапно, большинство солдат проголосовали за запрет передавать недвижимость по наследству! Всё должно было стать общим!
"Это было восхитительно." - писал Сэмюэль Барделл, один из участников, член коммунистической партии Великобритании - "Можно было стоять перед офицером и спорить с ним о налогах, рабочих местах, нацистах, коммунистах. Можно было обсуждать, как должны содержаться жилые дома. Это было таким далёким от войны вокруг. Это была настоящая революция."
Хотя большинство солдат склонялись к социалистическим идеям, организаторы сознательно старались специально заманить и консерваторов - это делало споры куда более яркими.
Изобретательно обошли и статью армейского устава 541, запрещавшую военнослужащим критиковать своё правительство: объявление на входе в "парламент" гласило, что всё обсуждение представляет из себя как бы игру, и что солдаты играют в некий будущий Парламент будущей Британии после войны, и что обсуждается политика некоей воображаемой "послевоенной власти", не имеющей отношения к текущему правительству.
2 февраля 1944 года под надзором бригадного генерала Кристалла были проведены и "всеобщие выборы". Участвовали четыре партии: лейбористы, либералы, консерваторы и партия "народного благосостояния" - в итоге первые два места заняли лейбористы и "народная" партия, а армейские консерваторы заняли только четвёртое место.
"Премьер-министр армии" Генри Соломон (кто после армии, кстати, пойдёт в политику и станет лейбористским депутатом от Халла) объявил, что "Военный Парламент" рассмотрит вопросы о всеобщем образовании, о национализациях, увеличении пенсий и массовом жилищном строительстве. Как написала Газета Армий Египта, "войска встретили обращение одобрительными криками".
А затем, без предупреждения, вмешались военные власти и "парламент" был закрыт. Кто знает, повлияли ли на это вопросы о национализации, или то, что военные, например, обсуждали судьбу Египта и прочих колоний после войны.
Следующее заседание состоялось только 5 апреля и армейские командиры потребовали соблюдения новых условий: термин "парламент" был запрещён, и офицерам было предписано "не допускать политической пропаганды".
В ответ на это разразился скандал: лидеры всех четырёх "политических партий" вскочили со своих мест и заявили протест против действий начальства. "Депутаты" под грохот аплодисментов заявили, что подчинятся ограничениям, но... только со следующего заседания. А пока "Военный Парламент" предлагает национализировать Банк Англии! Это предложение было принято с неслыханным перевесом 600-1.
Следующим утром "военный канцлер казначейства" Лео Абс был арестован военной контрразведкой, посажен на гауптвахту, откуда эсминцем был перевезён в Персию, где и дослужил до конца войны. Нетрудно догадаться, что после войны Абс пошёл в политику, и был лейбористским депутатом от валлийского Торфана в течение 30 лет.
"Это был потрясающий опыт" - писал он в мемуарах - "вчера я национализировал Банк Англии, а сегодня уже сижу под арестом".
В течение следующих недель командование благоразумно рассылало левых агитаторов и лидеров "парламентских партий" по удалённым гарнизонам.
Состоялось ещё одно заседание в новых условиях, но, к удивлению командиров, на него никто, кроме офицеров не пришёл - солдатская масса объявила бойкот.
Официальной причиной роспуска "Парламента-в-Пустыне" было указано то, что немецкая разведка узнала о его существовании и использует этот факт в радиопередачах, рассказывающих о моральном разложении британских войск. Однако для организаторов было ясным, что причина репрессий в отношении политической активности в армии была в излишней пассионарности, скандальности и открытой поддержки социалистических и коммунистических идей солдатами. Говорят, бригадный генерал Кристалл тет-а-тет сказал офицерам штаба следующее: "разумеется, если бы цифры были противоположными, мы бы сохранили его для солдат".
Веселуха началась уже после роспуска армейской самодеятельности. Часть солдат написала об этом в письмах на родину, и от лейбористских депутатов в настоящем Парламенте полетели депутатские запросы. Статьи про "солдатский парламент" появились в Chicago Tribune, New York Times и Daily Mirror. Дэн Притт, депутат от Хаммерсмита, донёс известия о "солдатском парламенте" до премьера Уинстона Черчилля и официального правительства.
Аналогичные ячейки возникли и в иных местах: индийские гарнизоны два или три раза образовывали свои "Палаты Общин", которые точно так же быстро распускались ввиду запредельного засилья левых идей. Берт Рамельсон, танкист, ещё один довоенный британский коммунист и организатор такого "парламента" в Рангуне, подытожил так: вся армия знала о Каире и вся армия думала так же, как в Каире.
Никто не хотел опять остаться за бортом после принесённых в войну жертв. Все хотели равенства и перемен.
Через год результаты каирского военного парламента повторились во всебританском масштабе. Лейбористский манифест "Вперёд в будущее" повторял те же самые идеи, что и повестка дня "Военного Парламента" в Каире. Каждый раз выяснялось, что Британия не может и не хочет жить по старому, она хочет реформ - и реформ левых.
Интересная иллюстрация того, насколько в послевоенной Европе не любили правых, обнаруживается и в чёрно-белом фильме про выборы британского парламента в 1945 году.
Click to viewДжеффри Гудман, капитан авиации, рассказывает о том, как в его лётном отряде, размещённом тогда в уже освобождённой Франции, незадолго до настоящих были проведены шуточные выборы, в ходе которых победил лейборист, вслед за которым шёл либерал, третьим стал коммунист (sic!), сам Гудман, и только четвёртым оказался "кандидат" от консерваторов, который заранее знал, что скорее всего проиграет. Джеффри подытоживает любопытной и неожиданной мыслью о том, что настроения среди военных, которые возвращались домой из Европы, повлияли на мнение тех, кто в войне не участвовал, и получается, что военнослужащие были против военного, национального и проч. героя Черчилля, но за социальную справедливость, уничтожение трущоб, нормальную жилищную политику и вообще прогрессивные ценности.
Как думается, это во многом было связано с тем, что они отлично помнили, как после Первой Мировой Войны их родителям обещали вернуться в процветающий рай, но вернулись они и вырастили таких, как Джеффри, в разваливающихся домах условного Ист-энда.
Национализация. Государство всеобщего благосостояния. Доступное и бесплатное образование. Строительство государственного жилья. Пособия.
Лейбористы набрали 393 места. Тори - 197. Либералы - 33. Коммунисты - 4. Коммунисты вообще попали в Парламент впервые за всю историю Британии. У левых сил было ошеломляющее большинство в 145 кресел.
Как писал оставшийся служить Барделл, "Вести из Лондона докатились до Каира, на улицах пахло электричеством. Три дня офицерам никто не отдавал честь. Все думали, что в стране произошла революция."
[взято, конечно же, из нашего ТГ-канала "Пшеничные поля Терезы Мэй"]: https://t.me/fields_of_wheat