Дети, розы... и единственное слово
Когда-то в юности я мечтала, что у меня будет трое сыновей. Вот именно так - трое, и непременно мальчишки. С девочками я как-то не очень... Не понимаю я, как с ними ладить. А мальчики, мужчины - они же любимые. Я привыкла на них равняться, о них думать, их наблюдать. Словом, вот так, трое сыновей были моей мечтой.
А потом я родила одного. И уже через месяц знала, что больше детей не хочу. Нет, конечно, я не зарекаюсь, бывает по-всякому, но пока мое мнение таково: мне хватит и одного сына.
Изумительного Синеглазого. Вкусно пахнущего и смешно спящего. Со ссадиной на подбородке, царапиной на коленке и хитрющими улыбками.
Сегодня он впервые несколько раз сказал "мама". До этого называл меня бабой. И это, я вам скажу... разница. Это - День. Для меня да.
Я вдруг вспомнила Антуана де Сент-Экзюпери. Ведь не было там сада роз, не было теплицы - была одна-единственная. Роза. Одной-единственной розой любуешься, ее холишь, лелеешь, нюхаешь, замечаешь и каплю розы, и пятнышко ожога, и муравья на лепестке, и тлю под чашелистиком, и то, как ее густой аромат усиливается в полуденный зной.
Дети - даже не розы. Бывает, они растут, как сорная трава. Их бывает пятеро, семеро. Бывают нелюбимые. Бывает, что старшие смотрят за младшими, пока мать носится между борщом и горшком. Мне вполне хватает работы и одного ребенка, чтобы чувствовать, что каждый день распирает от дел и эмоций. Так и живу.
А потом я родила одного. И уже через месяц знала, что больше детей не хочу. Нет, конечно, я не зарекаюсь, бывает по-всякому, но пока мое мнение таково: мне хватит и одного сына.
Изумительного Синеглазого. Вкусно пахнущего и смешно спящего. Со ссадиной на подбородке, царапиной на коленке и хитрющими улыбками.
Сегодня он впервые несколько раз сказал "мама". До этого называл меня бабой. И это, я вам скажу... разница. Это - День. Для меня да.
Я вдруг вспомнила Антуана де Сент-Экзюпери. Ведь не было там сада роз, не было теплицы - была одна-единственная. Роза. Одной-единственной розой любуешься, ее холишь, лелеешь, нюхаешь, замечаешь и каплю розы, и пятнышко ожога, и муравья на лепестке, и тлю под чашелистиком, и то, как ее густой аромат усиливается в полуденный зной.
Дети - даже не розы. Бывает, они растут, как сорная трава. Их бывает пятеро, семеро. Бывают нелюбимые. Бывает, что старшие смотрят за младшими, пока мать носится между борщом и горшком. Мне вполне хватает работы и одного ребенка, чтобы чувствовать, что каждый день распирает от дел и эмоций. Так и живу.