RockWerchter 2007 (1&2)
Вернулась. Счастливая, обгоревшая, с красным носом. Это был очень хороший Верхтер. Со мной были замечательные девочки
c_h_i_f_f_a и
unasola , я как-то даже скучаю по ним сейчас. Узнала много нового, услышала много красивого и для себя неожиданного, а это вообще главное, ехала же туда с кривой мордой 'been there, seen that'. Ах, как приятно ошибаться. Этот отчет вряд ли будет похож на остальные: мне завтра утром уезжать в горы на неделю, посему я напишу только о самом лучшем и запомнившемся, без бытовых и прочих подробностей. Let's start.
day one: звездные волны, дискотека, луна и красный кардинал"
Ах, зеленое невытоптанное поле, мягкая травка, традиционный восторг. По сцене скачет маленький худенький человек и пищит-пищит тоненьким голосом, аж синеет и лиловеет, жилы вздуваются на шее, Billy fucking Talent. В палатке Air Traffic, невразумительное движение воздуха, раз я сейчас ничего не могу вспомнить. За ними сразу Air, это другая группа и это глоток кислорода, мое первое открытие и первая неожиданность. Я ведь страшно много пропускаю мимо себя, намеренно причем, я списала очень хорошую группу Air в раздел 'фу, электроника', a они чудесные оказались, такую красивую, небесную музыку играют. Вспышки белого на сиреневом и синем, звездная занавеска идет волнами, деревянный пол подбрасывает вверх. Они себя очень верно назвали, воздух - это первая ассоциация, приходящая в голову, полная грудь воздуха от их музыки, сила красоты не страшна. Когда пятки снова касаются пола, я думаю, что нужно пойти и купить их диск. Наверное, даже все их диски, стенам моего дома Air придется более, чем по душе.
А потом Rufus Wainwright уносит нас в пряничный домик, садит за стол с огромным аквариумом стеклянных цветных шариков, кормит чизкейком. Ярко и сладко, сладко и ярко, милый Руфус с чубом-гребешком в противовес Мэнсону на главной сцене. Well, I guess I'm a rockstar, говорит Руфус и снова милые песни, шарики и чизкейки. Тоо much sugar after all, мы уходим на Мэнсона. А он там дискотеку отжигает, веселуха, огоньки сверкают красный-голубой, дядя Мэнсон совсем не страшен, если не видеть молочно-белый его зад. Дядя Мэнсон забавен до колик, stand-up comedian почти, если бы не черные-пречерные девочки в первом ряду со слезами в глазах и текстами назубок. Когда вдруг вырубает колонки, весело становится вдвойне: бедняга Marilyn прыгает и раскрывает рот, топает тонкими ножками и просит публику подпевать. Ему растерянно машут руками, он уходит. На бис возвращается звук, на бисе MM в белом, он запевает какой-то известный хит, эффектно раскидывет руки в стороны, и в тот самый момент, когда из рукавов его выхлопываeт белoе конфетти, звук снова пропадает. Дальше неизвестно, что было, желудок увел от дискотеки в сторону еды.
К вечеру круглая желтая луна выползает на небо, круглая желтая луна Bjork светит со сцены, рядом с ней люди в цветных халатах и флагах на голове. Я отбрасываю предубеждения и былую неприязнь, я распахиваю глаза и смотрю на сценную луну. Но на луну нельзя смотреть долго, в голове становится вязко и вяло, небесная луна же вовсе уходит за тучи, не выдержав конкуренции. Я жду Мэтью, я жду маленького Мэтью в забавной майке, с горящими глазами и невероятным голосом, того самого Мэтью, который меня очаровал в прошлом году. На сцену вместо него выходит красный кардинал, потяжелевший на n килограмм, заросший щетиной. Он так же хорошо поет, но глаза его больше не горят, он откровенно халявит мою любимую Time is Running Оut, ту самую, которой он в прошлом году слезы вызывал из глаз. Он кажется еще меньше, потому что сзади него гигантская световая конструкция типа "мы тоже хотим как U2, но пока не знаем, как, поэтому включим побольше разных лампочек". Света много, светлей не стало. Красная мантия развевается, жесты величавы и разучены, Мэтью так заигрался в красного кардинала, что считает, что это всерьез, и одновременно устал, так устал быть красным кардиналом. Так и ухожу с поля, с не своей усталостью на плечах, поправляйся, бедняга Мэтью.
day 2: боже ж мой, детка пьяна и больна, along came Eddie
Пятница началась с той молодой шпаны The Van Jets. После того, как они выиграли главный рок-н-ролльный конкурс страны, Фрид был какое-то время их менеджером, не посмотреть на его птенцов я не могла. И как же я все-таки люблю молодую шпану этого королевства, непривычную к огромной сцене, непривычную к толпе внизу, еще не откатанную, живую шпану-всеещевпереди; как они следят за реакцией публики - пристально-пристально, как стараются, как, ошибившись, улыбаются друг другу. И звук не ахти, но сердце щемит слегка: такие хорошие мальчики, боже ж мой. Боже Ж Мой - это еще и Oi Va Voi, конечно, это рыжая скрипачка, по-кошачьи выгибающая спину, это редкостно удачный коктейль из, например, рэгги-басов, национальных еврейских песен, негритянского вокала и ритма свадебных плясок. Это еще одна галочка жирным: "купить диск", с припиской "обязательно на концерт". Это день уже удался, однозначно удался, палатка пустеет, я пробираюсь в третий ряд на Sioen. Да, это когда на главной играют Kaiser Chiefs, я отхлопываю ладони и подпеваю Фредерику, Фредерик нервозно-прекрасен в своей этой особой манере. Он играет на фортепьяно так: закрыв глаза, сморщившись, бьет ладонями, куда попало лупит, кажется, как же из этого получается музыка? Он открывает сет моей любимой Too good to be true и я понимаю, что на главную я не пойду, пока он не откланяется.
Чуть позже по сцене резво прыгает Lilly Allen, пьяная и простуженная, о чем незамедлительно нам сообщает. Дитё с глазами олененка умеет хорошо петь, курить, материться, с легкостью взрывать публику, танцевать босиком и улыбаться. What else do we need? Вечер школьников продолжают Arctic Monkeys, живенький ансамбль выпускников средней школы, те же оленьи глаза, плюс белая рубашечка и черная жилетка. Hакрывает умилением, больше ничего не помню. Помню, что было неплохо и трехаккордово, особенно трехаккордово, потому что потом на сцену вышел Pearl Jam - и я каждый год пишу одно и то же, только про разные группы - показал, кто в доме хозяин, всех порвал, сказал школьникам "садитесь"... я не знаю просто, как это иначе выразить, то, что происходит, когда после умилительных мальчиковых трехаккордовых ансамблей начинает играть музыка. Eddie кудряв, как в старые добрые времена, Eddie одет в баскетбольную синюю майку, Eddie пьет вино из горла и много говорит про Ирак, Eddie rocked Werchter, и не сразу осознаешь, что только что подпевал ему Alive. Это при том, что я любитель, не фанат: я говорю себе выдыхай уже, выдыхай, это и вправду было, сон еще только будет сейчас, если сразу заснешь.
c_h_i_f_f_a и
unasola , я как-то даже скучаю по ним сейчас. Узнала много нового, услышала много красивого и для себя неожиданного, а это вообще главное, ехала же туда с кривой мордой 'been there, seen that'. Ах, как приятно ошибаться. Этот отчет вряд ли будет похож на остальные: мне завтра утром уезжать в горы на неделю, посему я напишу только о самом лучшем и запомнившемся, без бытовых и прочих подробностей. Let's start.
day one: звездные волны, дискотека, луна и красный кардинал"
Ах, зеленое невытоптанное поле, мягкая травка, традиционный восторг. По сцене скачет маленький худенький человек и пищит-пищит тоненьким голосом, аж синеет и лиловеет, жилы вздуваются на шее, Billy fucking Talent. В палатке Air Traffic, невразумительное движение воздуха, раз я сейчас ничего не могу вспомнить. За ними сразу Air, это другая группа и это глоток кислорода, мое первое открытие и первая неожиданность. Я ведь страшно много пропускаю мимо себя, намеренно причем, я списала очень хорошую группу Air в раздел 'фу, электроника', a они чудесные оказались, такую красивую, небесную музыку играют. Вспышки белого на сиреневом и синем, звездная занавеска идет волнами, деревянный пол подбрасывает вверх. Они себя очень верно назвали, воздух - это первая ассоциация, приходящая в голову, полная грудь воздуха от их музыки, сила красоты не страшна. Когда пятки снова касаются пола, я думаю, что нужно пойти и купить их диск. Наверное, даже все их диски, стенам моего дома Air придется более, чем по душе.
А потом Rufus Wainwright уносит нас в пряничный домик, садит за стол с огромным аквариумом стеклянных цветных шариков, кормит чизкейком. Ярко и сладко, сладко и ярко, милый Руфус с чубом-гребешком в противовес Мэнсону на главной сцене. Well, I guess I'm a rockstar, говорит Руфус и снова милые песни, шарики и чизкейки. Тоо much sugar after all, мы уходим на Мэнсона. А он там дискотеку отжигает, веселуха, огоньки сверкают красный-голубой, дядя Мэнсон совсем не страшен, если не видеть молочно-белый его зад. Дядя Мэнсон забавен до колик, stand-up comedian почти, если бы не черные-пречерные девочки в первом ряду со слезами в глазах и текстами назубок. Когда вдруг вырубает колонки, весело становится вдвойне: бедняга Marilyn прыгает и раскрывает рот, топает тонкими ножками и просит публику подпевать. Ему растерянно машут руками, он уходит. На бис возвращается звук, на бисе MM в белом, он запевает какой-то известный хит, эффектно раскидывет руки в стороны, и в тот самый момент, когда из рукавов его выхлопываeт белoе конфетти, звук снова пропадает. Дальше неизвестно, что было, желудок увел от дискотеки в сторону еды.
К вечеру круглая желтая луна выползает на небо, круглая желтая луна Bjork светит со сцены, рядом с ней люди в цветных халатах и флагах на голове. Я отбрасываю предубеждения и былую неприязнь, я распахиваю глаза и смотрю на сценную луну. Но на луну нельзя смотреть долго, в голове становится вязко и вяло, небесная луна же вовсе уходит за тучи, не выдержав конкуренции. Я жду Мэтью, я жду маленького Мэтью в забавной майке, с горящими глазами и невероятным голосом, того самого Мэтью, который меня очаровал в прошлом году. На сцену вместо него выходит красный кардинал, потяжелевший на n килограмм, заросший щетиной. Он так же хорошо поет, но глаза его больше не горят, он откровенно халявит мою любимую Time is Running Оut, ту самую, которой он в прошлом году слезы вызывал из глаз. Он кажется еще меньше, потому что сзади него гигантская световая конструкция типа "мы тоже хотим как U2, но пока не знаем, как, поэтому включим побольше разных лампочек". Света много, светлей не стало. Красная мантия развевается, жесты величавы и разучены, Мэтью так заигрался в красного кардинала, что считает, что это всерьез, и одновременно устал, так устал быть красным кардиналом. Так и ухожу с поля, с не своей усталостью на плечах, поправляйся, бедняга Мэтью.
day 2: боже ж мой, детка пьяна и больна, along came Eddie
Пятница началась с той молодой шпаны The Van Jets. После того, как они выиграли главный рок-н-ролльный конкурс страны, Фрид был какое-то время их менеджером, не посмотреть на его птенцов я не могла. И как же я все-таки люблю молодую шпану этого королевства, непривычную к огромной сцене, непривычную к толпе внизу, еще не откатанную, живую шпану-всеещевпереди; как они следят за реакцией публики - пристально-пристально, как стараются, как, ошибившись, улыбаются друг другу. И звук не ахти, но сердце щемит слегка: такие хорошие мальчики, боже ж мой. Боже Ж Мой - это еще и Oi Va Voi, конечно, это рыжая скрипачка, по-кошачьи выгибающая спину, это редкостно удачный коктейль из, например, рэгги-басов, национальных еврейских песен, негритянского вокала и ритма свадебных плясок. Это еще одна галочка жирным: "купить диск", с припиской "обязательно на концерт". Это день уже удался, однозначно удался, палатка пустеет, я пробираюсь в третий ряд на Sioen. Да, это когда на главной играют Kaiser Chiefs, я отхлопываю ладони и подпеваю Фредерику, Фредерик нервозно-прекрасен в своей этой особой манере. Он играет на фортепьяно так: закрыв глаза, сморщившись, бьет ладонями, куда попало лупит, кажется, как же из этого получается музыка? Он открывает сет моей любимой Too good to be true и я понимаю, что на главную я не пойду, пока он не откланяется.
Чуть позже по сцене резво прыгает Lilly Allen, пьяная и простуженная, о чем незамедлительно нам сообщает. Дитё с глазами олененка умеет хорошо петь, курить, материться, с легкостью взрывать публику, танцевать босиком и улыбаться. What else do we need? Вечер школьников продолжают Arctic Monkeys, живенький ансамбль выпускников средней школы, те же оленьи глаза, плюс белая рубашечка и черная жилетка. Hакрывает умилением, больше ничего не помню. Помню, что было неплохо и трехаккордово, особенно трехаккордово, потому что потом на сцену вышел Pearl Jam - и я каждый год пишу одно и то же, только про разные группы - показал, кто в доме хозяин, всех порвал, сказал школьникам "садитесь"... я не знаю просто, как это иначе выразить, то, что происходит, когда после умилительных мальчиковых трехаккордовых ансамблей начинает играть музыка. Eddie кудряв, как в старые добрые времена, Eddie одет в баскетбольную синюю майку, Eddie пьет вино из горла и много говорит про Ирак, Eddie rocked Werchter, и не сразу осознаешь, что только что подпевал ему Alive. Это при том, что я любитель, не фанат: я говорю себе выдыхай уже, выдыхай, это и вправду было, сон еще только будет сейчас, если сразу заснешь.