Russian Dream
Городские окраины города N, где по ночам почти не горит свет. Поздний зимний вечер. Крепкий морозец.
Редкие машины освещают силуэт пожилого сгорбившегося мужчины в болоньевой куртке и шапке-ушанке… В руках у него верёвка, на верёвке - санки, на санках - какой-то огромный предмет в виде куба. Мужчина весь напрягся как бурлак на Волге и медленно волочит свою поклажу.
Редкие машины подмигивают ему фарами и мчатся дальше. В ночь. Но мужчина не сдаётся. Чуть-чуть переведя дыхание, стерев рукавом пот со лба, он опять берётся за тяжкую ношу и продолжает свой путь.
А теперь в динамический сюжет вплетаются и более шокирующие подробности. Мужчина везёт санки почти по голому асфальту! Да, зима, крепкий мороз, а снега нет. Почти нет. Иногда, по пути ему попадается редкий отрезок слегка припорошенного снегом газона, он осторожно, подталкивая санки сзади, выруливает свою ношу на спасительный участок, по которому полозья хоть с трудом, но скользят… Но участок заканчивается, и опять санки со скрежетом врезаются в почти не заледенелый асфальт. Человек переводит дыхание и со странным сизифовым упорством на лице опять впрягается в лямку и продолжает свой путь.
Теперь, если подойти к нему поближе и незаметно (да, я думаю, можно подойти даже заметно, он всё равно никого не видит сейчас, кроме невидимой цели своего движения)… Так вот, если сейчас подойти к нему поближе, то во вспышках фар куда-то спешащей иномарки можно разглядеть и саму поклажу. О! Это доисторический монстр! Цветной телевизор «Таурас» времён Объединения всех республик в Единый Союз.
А человек с титаническим упорством продолжает свой путь дальше. По дороге один из полозов саней попадает в какую-то рытвину, сани переворачиваются, телевизор падает на землю. Нет, мужчина не сдаётся! Он с сконцентрированностью тяжелоатлета толкает (как штангу) поклажу на место и, хотя притормозившая рядом машина настойчиво подмигивает ему фарами, презрительно не замечая её иномарочный глянец, опять продолжает свой путь.
Кажется, это продолжается Вечность. Вы только представьте такого сухопутного бурлака, вынужденного почти три километра волочить свой груз наперекор силе трения, буквально обдирая старый асфальт полозьями санок, потому он и волочёт их почти ночью, чтобы никто не видел такого грубого издевательства над тротуаром.
И дальше совершенно невозможно представить, КАК мужчина таки почти благополучно достигает конечной цели своего движения. На грани фантастики и то, что он каким-то образом по ступенькам до лифта без посторонней помощи доносит и телевизор, и санки. Но самое душераздирающее - это, конечно, встреча родных, которые уже выслали по его следам отряд спасателей.
После уже, когда все домочадцы, наконец, успокаиваются, пропитанные потом куртка, свитер и рубашка развешиваются гирляндами по всем стульям, а шапка-ушанка такая, как будто её только что постирали и отжали, мужчина с блаженным видом пьёт пиво на кухне и говорит, говорит, говорит. В глазах его светится гордость первого космонавта, нет, легендарного альпиниста, покорившего новую, невидимую, загадочную вершину, о существовании которой до него никто даже не догадывался, а может быть - лётчика-испытателя или парашютиста… Впрочем, не всё ли равно… Главное, что человек поставил флажок на маленьком Эвересте своей жизни, но для него это событие не менее значительно, чем, скажем, получение Нобелевской премии для какого-нибудь Великого деятеля в какой-нибудь из Великих областей.
Итак, человек пьёт пиво и рассказывает.
Об этом походе он мечтал ещё летом. С лета мечтал, когда наступит зима, ударят морозы, выпадет снег. С лета он лелеял свой героический зимний поход, проверял полозья у санок и защищал исторический артефакт, телевизор, от каких бы то не было возможных посягательств на него мелких грызунов и грызунов покрупнее…
Ну вот и наступила долгожданная зима, ударили морозы, а снега всё нет и нет. Один раз лишь слегка припорошил землю и на этом успокоился. Зимние дни тают как минуты, не успеешь оглянуться и «Прощай, мечта, до следующего года!» И человек решил, что этот, слегка припудривший крыши и газоны легкомысленный снежок и есть его последняя надежда! Стоит чуть-чуть опоздать, лишь на один день, и он расстанется со своей мечтой уже навсегда.
Как его не отговаривали от этой мечты, но ничего не помогало. Мечта настолько опутала его сознание своими прочными сетями, что, даже когда ему предлагали вызвать такси для перевозки, он возмущался: «Как же так? Санки с телевизором буксовать с помощью машины? Да тут хлопот вообще не оберёшься…»
И наперекор всем, кто хватал его за рукава куртки и пытался удержать от этого «глупого поступка», распахнул настежь ворота, проверил прочность верёвок и… сделал вызов бесснежной, куражащейся над природным естеством, зиме.
11.01.2008
P.S. Да, в старом журнале я так ни одного коммента и не получила к этому рассказу…
Редкие машины освещают силуэт пожилого сгорбившегося мужчины в болоньевой куртке и шапке-ушанке… В руках у него верёвка, на верёвке - санки, на санках - какой-то огромный предмет в виде куба. Мужчина весь напрягся как бурлак на Волге и медленно волочит свою поклажу.
Редкие машины подмигивают ему фарами и мчатся дальше. В ночь. Но мужчина не сдаётся. Чуть-чуть переведя дыхание, стерев рукавом пот со лба, он опять берётся за тяжкую ношу и продолжает свой путь.
А теперь в динамический сюжет вплетаются и более шокирующие подробности. Мужчина везёт санки почти по голому асфальту! Да, зима, крепкий мороз, а снега нет. Почти нет. Иногда, по пути ему попадается редкий отрезок слегка припорошенного снегом газона, он осторожно, подталкивая санки сзади, выруливает свою ношу на спасительный участок, по которому полозья хоть с трудом, но скользят… Но участок заканчивается, и опять санки со скрежетом врезаются в почти не заледенелый асфальт. Человек переводит дыхание и со странным сизифовым упорством на лице опять впрягается в лямку и продолжает свой путь.
Теперь, если подойти к нему поближе и незаметно (да, я думаю, можно подойти даже заметно, он всё равно никого не видит сейчас, кроме невидимой цели своего движения)… Так вот, если сейчас подойти к нему поближе, то во вспышках фар куда-то спешащей иномарки можно разглядеть и саму поклажу. О! Это доисторический монстр! Цветной телевизор «Таурас» времён Объединения всех республик в Единый Союз.
А человек с титаническим упорством продолжает свой путь дальше. По дороге один из полозов саней попадает в какую-то рытвину, сани переворачиваются, телевизор падает на землю. Нет, мужчина не сдаётся! Он с сконцентрированностью тяжелоатлета толкает (как штангу) поклажу на место и, хотя притормозившая рядом машина настойчиво подмигивает ему фарами, презрительно не замечая её иномарочный глянец, опять продолжает свой путь.
Кажется, это продолжается Вечность. Вы только представьте такого сухопутного бурлака, вынужденного почти три километра волочить свой груз наперекор силе трения, буквально обдирая старый асфальт полозьями санок, потому он и волочёт их почти ночью, чтобы никто не видел такого грубого издевательства над тротуаром.
И дальше совершенно невозможно представить, КАК мужчина таки почти благополучно достигает конечной цели своего движения. На грани фантастики и то, что он каким-то образом по ступенькам до лифта без посторонней помощи доносит и телевизор, и санки. Но самое душераздирающее - это, конечно, встреча родных, которые уже выслали по его следам отряд спасателей.
После уже, когда все домочадцы, наконец, успокаиваются, пропитанные потом куртка, свитер и рубашка развешиваются гирляндами по всем стульям, а шапка-ушанка такая, как будто её только что постирали и отжали, мужчина с блаженным видом пьёт пиво на кухне и говорит, говорит, говорит. В глазах его светится гордость первого космонавта, нет, легендарного альпиниста, покорившего новую, невидимую, загадочную вершину, о существовании которой до него никто даже не догадывался, а может быть - лётчика-испытателя или парашютиста… Впрочем, не всё ли равно… Главное, что человек поставил флажок на маленьком Эвересте своей жизни, но для него это событие не менее значительно, чем, скажем, получение Нобелевской премии для какого-нибудь Великого деятеля в какой-нибудь из Великих областей.
Итак, человек пьёт пиво и рассказывает.
Об этом походе он мечтал ещё летом. С лета мечтал, когда наступит зима, ударят морозы, выпадет снег. С лета он лелеял свой героический зимний поход, проверял полозья у санок и защищал исторический артефакт, телевизор, от каких бы то не было возможных посягательств на него мелких грызунов и грызунов покрупнее…
Ну вот и наступила долгожданная зима, ударили морозы, а снега всё нет и нет. Один раз лишь слегка припорошил землю и на этом успокоился. Зимние дни тают как минуты, не успеешь оглянуться и «Прощай, мечта, до следующего года!» И человек решил, что этот, слегка припудривший крыши и газоны легкомысленный снежок и есть его последняя надежда! Стоит чуть-чуть опоздать, лишь на один день, и он расстанется со своей мечтой уже навсегда.
Как его не отговаривали от этой мечты, но ничего не помогало. Мечта настолько опутала его сознание своими прочными сетями, что, даже когда ему предлагали вызвать такси для перевозки, он возмущался: «Как же так? Санки с телевизором буксовать с помощью машины? Да тут хлопот вообще не оберёшься…»
И наперекор всем, кто хватал его за рукава куртки и пытался удержать от этого «глупого поступка», распахнул настежь ворота, проверил прочность верёвок и… сделал вызов бесснежной, куражащейся над природным естеством, зиме.
11.01.2008
P.S. Да, в старом журнале я так ни одного коммента и не получила к этому рассказу…