Про Мадленку. Только для фанатов :)
Меня не раз просили рассказать о героине моего романа "Рыцарь темного солнца" (он же "Темное солнце" в старом издании "Олмы"). Поэтому я с самого начала честно предупреждаю, что этот пост будет интересен только поклонникам романа :)
В начале 90-х я собирала материалы для романа об эпохе Возрождения. Каждую неделю я ездила в Ленинку и читала там самые разнообразные исследования, посвященные истории 15-го века (преимущественно на французском, потому что советская историческая наука - это пародия на историческую науку). Сейчас я на такой подвиг (я имею в виду еженедельные поездки в библиотеку другого города) не сподобилась бы, но тогда не было ни компьютеров, ни интернета. То есть если они и имелись, то все равно были для меня недосягаемы. Короче, без библиотеки я никак не могла обойтись. Сейчас-то я первым делом полезла бы на замечательный сайт замечательной Галлики и стала бы там искать нужные мне сведения.
Однажды я нашла в каталоге толстую-толстую и большущую книгу, больше по формату, чем А4. Автором, кажется, был некто Родоканаши (Rodocanachi), а книга была о роли женщины в эпоху Возрождения. (Но я могу и напутать, и книга была вовсе не та.) Помню, что библиотекарша, выдавая мне ее в отделе крупноформатных книг, меланхолично заметила, что это еще ничего, ей приходится выдавать и куда более солидные тома : )
В книге была среди прочего приведена строчка из дневника какого-то итальянского господина, которая переводится примерно так: "Вчера я подарил монастырю мою шестилетнюю дочь" (или восьмилетнюю дочь, точно не помню).
Эта фраза - точнее, то, что за ней стояло, - показалась мне настолько дикой, что я не смогла просто так от нее отмахнуться. Я никак не могла использовать этот факт в романе, который тогда писала, но, в общем, фраза прилипла ко мне и затаилась где-то в закромах памяти. Думаю, что эту фразу можно считать тем зерном, из которого вышел сюжет "Рыцаря темного солнца".
Спустя несколько лет я прочитала роман Сенкевича "Крестоносцы", который мне абсолютно не понравился. Содержание его примерно такое: рыцари Тевтонского ордена, все поголовно сволочи, угнетают бедных поляков и раз за разом их колотят. Поляки все - поголовно - душки и добряки, они страдают и терпят. (Есть у меня подозрение, что, сочиняя книгу о рыцарях, пан Сенкевич держал в уме русских, но это только моя догадка. Крестоносцев он описал с какой-то личной злобой, которая не к лицу автору, рассуждающему о делах давно минувших дней.)
В это время я думала, что буду писать цикл романов о представителях одного рода, которые в разные эпохи переживают разные приключения и решают загадки детективного характера. И я придумала Амалию с ее европейскими предками и польскими корнями. Одним из таких предков стала Мадленка Соболевская, которую фактически подарили монастырю, но она до него не доезжает, потому что ее спутников убивают. Она переодевается мальчиком и, так как возвращаться домой у нее нет никакого желания, пускается в странствие. По дороге она встречает колоритного крестоносца, потом попадает в замок польского князя, где понимает, что ее приключения только начинаются, потому что в замке происходит что-то очень странное. Ну вы, наверное, помните, что было дальше : )
Первоначально Мадленку звали Мадаленка, потому что слово мадленка напоминает о сорте пирожного, а мне хотелось уйти от такой ассоциации. Но редактор "Олмы", который знал польский и несколько лет жил в Кракове, сказал мне, что такого имени в Польше нет, и я скрепя сердце согласилась на Мадленку. (Сейчас-то я про Мадаленку почти забыла : ) Фамилия Соболевская выскочила сама собой, и я только потом сообразила, что это была фамилия автора учебника латинского языка. Мне в университете латынь была интересна, и я в придачу к обычному учебнику (который давал самый элементарный курс) штудировала и куда более подробный учебник Соболевского. Помню, на экзамене латинист очень удивился, когда я упомянула об этом, и сразу поставил мне пять : )
Помимо Сенкевича, в книге, по-моему, легко уловить влияние Стивенсона, но если Сенкевич повлиял на меня в отрицательном плане (никогда нельзя описывать героев только черной или белой краской, как он делает), то "Черная стрела" Стивенсона послужила скорее образцом того, как надо писать исторические романы о столь отдаленных эпохах. Кстати, я до сих пор не воспринимаю Ричарда III как злодея, потому что в "Черной стреле" он показан скорее с положительной стороны. И когда недавно нашли его останки, я первым делом вспомнила, что он один из героев "Черной стрелы".
Когда я начала писать "Рыцаря темного солнца", у меня уже был написан первый роман об Амалии (точнее, его первый вариант, потому что позже я частично переписала книгу для издания в "Эксмо"). У меня не было никакой уверенности, что книга об Амалии или та книга, которую я сочиняю, будут кому-то нужны. Тем не менее я пыталась писать в живой манере, чтобы немного себя подбодрить. Мне очень нравилась героиня, ее храбрость и упрямство. И вообще все герои мне нравились, включая Доминика.
Однажды, покупая газету в киоске, я обратила внимание на кота киоскерши - кажется, эта порода называется сиамской. У него были замечательные синие глаза, и я подумала, что такие глаза будут у одного из героев : ) Кроме того, я вспомнила об одном короле, который был болен проказой. Меня занимало состояние человека, у которого все есть, которому все дано, но он неизлечимо болен. Так в моей книге появился персонаж, больной проказой.
По-моему, я написала чуть больше трети, когда мой роман об Амалии приняли к напечатанию в "Олме". Так что второй роман я дописывала в большом воодушевлении и не могла понять, почему в издательстве известие о перемене героини приняли довольно кисло. Но книгу они напечатали, хотя для покета самовольно сократили текст на четверть по сравнению с изданием в переплете.
…Помню, мне показали обложку, и я позеленела.
- Но героиня - рыжая!
- Да вы что? Хорошо, попросим художника, он добавит рыжины…
Само собой, никто ничего переделывать не стал. Как и все начинающие авторы, я была наивной и не понимала, что обложка и даже название вовсе не обязательно должны быть связаны с текстом : )
Если первый роман об Амалии я считаю неудачным (и именно поэтому переписала его для издания в "Эксмо"), то "Рыцарь темного солнца", напротив, одна из любимых моих книг. Там есть рыцари, замки, коварство, беззаветная любовь, приключения и поединки, и самое главное - там есть герои, с которыми хочется подружиться. По-моему, по книге даже делали (или собирались делать) ролевую игру… И вот прошло несколько лет, я приехала во Францию, и мы отправились с экскурсией смотреть замки Луары. Одного из героев книги зовут Филибер де Ланже. И вот стоим мы, ждем автобуса, и тут на остановке я вижу рекламный плакат с надписью: "Посетите замок де Ланже". Это, конечно, всего лишь совпадение, но зато какое!
Кое-где в других романах я касалась судьбы Мадленки после того, как она вышла замуж за Боэмунда фон Мейссена. Но роман "Золотое и синее" был для издания сокращен, и кусок о роде Мейссенов оттуда вылетел. Поэтому постараюсь суммировать все здесь.
У Мадленки и Боэмунда родилось несколько детей, а вторым сыном был Себастьян Секунд - Себастьян Второй, который стал художником. (Свою фамилию он замалчивал, потому что для знатного человека в те времена иметь профессию художника было позором.) После смерти Боэмунда соседи попытались объединиться против его вдовы, но она одержала над ними верх и отбила у них охоту воевать с ней. О том, почему род Боэмунда в его местах терпеть не могли и почему пытались избавиться от Мадленки, я собиралась написать отдельный роман, но тут приключилась забавная вещь: персонаж стал яростно сопротивляться продолжению (в котором я собиралась снова выдать ее замуж). Я послушалась Мадленку и не стала сочинять вторую часть : )
Про Себастьяна и его картины я тоже собиралась написать роман, но пока эта книга находится только в отдаленных планах.
Кстати, Филибер, который тоже покинул орден, сыграл большую роль в жизни Мадленки. Уйдя из ордена, друг Боэмунда женился, но у бедняги Филибера в браке рождались только дочери, и он, чтобы род не пресекся, попросил у Мадленки позволения усыновить младшего из ее сыновей в обмен на военную поддержку против ее соседей. Мадленке пришлось согласиться. Таким образом я хотела охватить (с помощью потомков Мадленки, осевших во Франции) некоторые события французской истории, но так как Амалия показалась в издательстве более перспективной, меня попросили больше писать о ней. Я думала, что напишу несколько романов, максимум пять, но у героини было на этот счет другое мнение, и она рассказала мне о себе куда больше историй : )
Это вовсе не значит, что я не напишу другую книгу о Мадленке, или не буду писать о ее потомках, которые разъехались по всей Европе; просто это в некотором роде зависит не только от меня. Герой тоже должен захотеть, чтобы о нем сочинили книгу и рассказали миру о его приключениях. Это, в общем, довольно сложный момент, достойный отдельного поста, поэтому о нем - как-нибудь в другой раз : )
В начале 90-х я собирала материалы для романа об эпохе Возрождения. Каждую неделю я ездила в Ленинку и читала там самые разнообразные исследования, посвященные истории 15-го века (преимущественно на французском, потому что советская историческая наука - это пародия на историческую науку). Сейчас я на такой подвиг (я имею в виду еженедельные поездки в библиотеку другого города) не сподобилась бы, но тогда не было ни компьютеров, ни интернета. То есть если они и имелись, то все равно были для меня недосягаемы. Короче, без библиотеки я никак не могла обойтись. Сейчас-то я первым делом полезла бы на замечательный сайт замечательной Галлики и стала бы там искать нужные мне сведения.
Однажды я нашла в каталоге толстую-толстую и большущую книгу, больше по формату, чем А4. Автором, кажется, был некто Родоканаши (Rodocanachi), а книга была о роли женщины в эпоху Возрождения. (Но я могу и напутать, и книга была вовсе не та.) Помню, что библиотекарша, выдавая мне ее в отделе крупноформатных книг, меланхолично заметила, что это еще ничего, ей приходится выдавать и куда более солидные тома : )
В книге была среди прочего приведена строчка из дневника какого-то итальянского господина, которая переводится примерно так: "Вчера я подарил монастырю мою шестилетнюю дочь" (или восьмилетнюю дочь, точно не помню).
Эта фраза - точнее, то, что за ней стояло, - показалась мне настолько дикой, что я не смогла просто так от нее отмахнуться. Я никак не могла использовать этот факт в романе, который тогда писала, но, в общем, фраза прилипла ко мне и затаилась где-то в закромах памяти. Думаю, что эту фразу можно считать тем зерном, из которого вышел сюжет "Рыцаря темного солнца".
Спустя несколько лет я прочитала роман Сенкевича "Крестоносцы", который мне абсолютно не понравился. Содержание его примерно такое: рыцари Тевтонского ордена, все поголовно сволочи, угнетают бедных поляков и раз за разом их колотят. Поляки все - поголовно - душки и добряки, они страдают и терпят. (Есть у меня подозрение, что, сочиняя книгу о рыцарях, пан Сенкевич держал в уме русских, но это только моя догадка. Крестоносцев он описал с какой-то личной злобой, которая не к лицу автору, рассуждающему о делах давно минувших дней.)
В это время я думала, что буду писать цикл романов о представителях одного рода, которые в разные эпохи переживают разные приключения и решают загадки детективного характера. И я придумала Амалию с ее европейскими предками и польскими корнями. Одним из таких предков стала Мадленка Соболевская, которую фактически подарили монастырю, но она до него не доезжает, потому что ее спутников убивают. Она переодевается мальчиком и, так как возвращаться домой у нее нет никакого желания, пускается в странствие. По дороге она встречает колоритного крестоносца, потом попадает в замок польского князя, где понимает, что ее приключения только начинаются, потому что в замке происходит что-то очень странное. Ну вы, наверное, помните, что было дальше : )
Первоначально Мадленку звали Мадаленка, потому что слово мадленка напоминает о сорте пирожного, а мне хотелось уйти от такой ассоциации. Но редактор "Олмы", который знал польский и несколько лет жил в Кракове, сказал мне, что такого имени в Польше нет, и я скрепя сердце согласилась на Мадленку. (Сейчас-то я про Мадаленку почти забыла : ) Фамилия Соболевская выскочила сама собой, и я только потом сообразила, что это была фамилия автора учебника латинского языка. Мне в университете латынь была интересна, и я в придачу к обычному учебнику (который давал самый элементарный курс) штудировала и куда более подробный учебник Соболевского. Помню, на экзамене латинист очень удивился, когда я упомянула об этом, и сразу поставил мне пять : )
Помимо Сенкевича, в книге, по-моему, легко уловить влияние Стивенсона, но если Сенкевич повлиял на меня в отрицательном плане (никогда нельзя описывать героев только черной или белой краской, как он делает), то "Черная стрела" Стивенсона послужила скорее образцом того, как надо писать исторические романы о столь отдаленных эпохах. Кстати, я до сих пор не воспринимаю Ричарда III как злодея, потому что в "Черной стреле" он показан скорее с положительной стороны. И когда недавно нашли его останки, я первым делом вспомнила, что он один из героев "Черной стрелы".
Когда я начала писать "Рыцаря темного солнца", у меня уже был написан первый роман об Амалии (точнее, его первый вариант, потому что позже я частично переписала книгу для издания в "Эксмо"). У меня не было никакой уверенности, что книга об Амалии или та книга, которую я сочиняю, будут кому-то нужны. Тем не менее я пыталась писать в живой манере, чтобы немного себя подбодрить. Мне очень нравилась героиня, ее храбрость и упрямство. И вообще все герои мне нравились, включая Доминика.
Однажды, покупая газету в киоске, я обратила внимание на кота киоскерши - кажется, эта порода называется сиамской. У него были замечательные синие глаза, и я подумала, что такие глаза будут у одного из героев : ) Кроме того, я вспомнила об одном короле, который был болен проказой. Меня занимало состояние человека, у которого все есть, которому все дано, но он неизлечимо болен. Так в моей книге появился персонаж, больной проказой.
По-моему, я написала чуть больше трети, когда мой роман об Амалии приняли к напечатанию в "Олме". Так что второй роман я дописывала в большом воодушевлении и не могла понять, почему в издательстве известие о перемене героини приняли довольно кисло. Но книгу они напечатали, хотя для покета самовольно сократили текст на четверть по сравнению с изданием в переплете.
…Помню, мне показали обложку, и я позеленела.
- Но героиня - рыжая!
- Да вы что? Хорошо, попросим художника, он добавит рыжины…
Само собой, никто ничего переделывать не стал. Как и все начинающие авторы, я была наивной и не понимала, что обложка и даже название вовсе не обязательно должны быть связаны с текстом : )
Если первый роман об Амалии я считаю неудачным (и именно поэтому переписала его для издания в "Эксмо"), то "Рыцарь темного солнца", напротив, одна из любимых моих книг. Там есть рыцари, замки, коварство, беззаветная любовь, приключения и поединки, и самое главное - там есть герои, с которыми хочется подружиться. По-моему, по книге даже делали (или собирались делать) ролевую игру… И вот прошло несколько лет, я приехала во Францию, и мы отправились с экскурсией смотреть замки Луары. Одного из героев книги зовут Филибер де Ланже. И вот стоим мы, ждем автобуса, и тут на остановке я вижу рекламный плакат с надписью: "Посетите замок де Ланже". Это, конечно, всего лишь совпадение, но зато какое!
Кое-где в других романах я касалась судьбы Мадленки после того, как она вышла замуж за Боэмунда фон Мейссена. Но роман "Золотое и синее" был для издания сокращен, и кусок о роде Мейссенов оттуда вылетел. Поэтому постараюсь суммировать все здесь.
У Мадленки и Боэмунда родилось несколько детей, а вторым сыном был Себастьян Секунд - Себастьян Второй, который стал художником. (Свою фамилию он замалчивал, потому что для знатного человека в те времена иметь профессию художника было позором.) После смерти Боэмунда соседи попытались объединиться против его вдовы, но она одержала над ними верх и отбила у них охоту воевать с ней. О том, почему род Боэмунда в его местах терпеть не могли и почему пытались избавиться от Мадленки, я собиралась написать отдельный роман, но тут приключилась забавная вещь: персонаж стал яростно сопротивляться продолжению (в котором я собиралась снова выдать ее замуж). Я послушалась Мадленку и не стала сочинять вторую часть : )
Про Себастьяна и его картины я тоже собиралась написать роман, но пока эта книга находится только в отдаленных планах.
Кстати, Филибер, который тоже покинул орден, сыграл большую роль в жизни Мадленки. Уйдя из ордена, друг Боэмунда женился, но у бедняги Филибера в браке рождались только дочери, и он, чтобы род не пресекся, попросил у Мадленки позволения усыновить младшего из ее сыновей в обмен на военную поддержку против ее соседей. Мадленке пришлось согласиться. Таким образом я хотела охватить (с помощью потомков Мадленки, осевших во Франции) некоторые события французской истории, но так как Амалия показалась в издательстве более перспективной, меня попросили больше писать о ней. Я думала, что напишу несколько романов, максимум пять, но у героини было на этот счет другое мнение, и она рассказала мне о себе куда больше историй : )
Это вовсе не значит, что я не напишу другую книгу о Мадленке, или не буду писать о ее потомках, которые разъехались по всей Европе; просто это в некотором роде зависит не только от меня. Герой тоже должен захотеть, чтобы о нем сочинили книгу и рассказали миру о его приключениях. Это, в общем, довольно сложный момент, достойный отдельного поста, поэтому о нем - как-нибудь в другой раз : )