Нашла интересную статью о Ферапонтовом монастыре,
о том, как и кем он сохранялся в советское время...
"...В 1923 году монастырь в Ферапонтово был закрыт, формальной причиной послужила неуплата пролетарскому государству налога в 2 миллиарда рублей, последняя служба в храме среди фресок Дионисия состоялась в 1924 году. Земли, скот и инвентарь монастыря присоединили к Лукинскому совхозу, монашек выселили на улицу. Здания монастыря остались фактически без охраны. Вплоть до 1926 года в монастырских стенах располагалась сельскохозяйственная артель, в которой работали бывшие послушницы обители. К счастью, уже при новой власти в 1918 году Игорь Грабарь и жена Льва Троцкого (второго человека революции) Наталья Седова (искусствовед по образованию, заведующая музейным отделом Наркомпроса в 1918-1928 годах) через Наркомат просвещения смогли организовать реставрационные работы в Соборе Рождества Богородицы, отправив сюда группу специалистов (работать им пришлось в сложнейших социально-политических и бытовых условиях) - уникальное Ферапонтово было постоянно "на слуху", благодаря высокому покровительству непревзойденный Дионисий оказался на некоторое время под относительной "защитой" от уничтожения. В том же 1918 году в стране началась масштабная кампания по описи и реквизиции имущества церковных общин - чудовищная по размаху и беспредельная по безнаказанности, завершившаяся к началу 40-х годов тотальным уничтожением русского духовенства и закрытием (либо разрушением) 99% храмов. Сохранить неприкосновенным единственный в России полноценный оригинальный ансамбль древней храмовой росписи кисти Дионисия было в тех обстоятельствах делом невероятно сложным - и И.Э. Грабарь, как и во многих других случаях в то время, "пробил" Ферапонтовской обители статус объекта культурного наследия государственного значения, преобразовав монастырь в музей - это случилось в 1926 году, а 20 января 1928 году вся территория монастыря площадью 4,2 га, с расположенными на ней церквями, зданиями и хозпостройками, была передана Главнауке. Впрочем, музейная "охранная грамота" была весьма формальной - фактически, комплекс древнего монастыря, территория которого не была даже огорожена забором, по-прежнему оставался под присмотром одного-единственного сторожа-хранителя, в обязанности которого, помимо обеспечения неприкосновенности и сохранности драгоценных памятников, входило поддержание порядка в зданиях, соблюдения режима хранения, сопровождение немногочисленных посетителей, взаимодействие с органами власти и местными жителями, всё это за более чем скромную зарплату.
В 1918 году из Петрограда в родное Цыпино (деревню под Ферапонтовом) вернулся И.И. Бриллиантов, "первооткрыватель" Ферапонтовских фресок, уволенный из закрытой Духовной академии, и вплоть до своего ареста в 1931 году (и последующего за ним расстрела по приговору "тройки") продолжавший опекать архитектурный памятник - сначала на правах члена комиссии по окончанию реставрации монастыря, затем в качестве участника комиссии по описи и изъятию церковных ценностей Ферапонтова, а впоследствии - по велению души, вне должностей, инструкций и директив. С 1930 по 1948 годы ангелом-хранителем Ферапонтова была послушница монастыря Любовь Кирилловна Легатова, на смену которой пришел Валентин Иванович Вьюшин, преданно "служивший" Дионисию до 1978 года, пока здесь не был создан государственный музей всероссийского значения с соответствующим штатом и системой охраны."
Информация отсюда.... https://sobory.ru/article/?object=00501
"...В 1923 году монастырь в Ферапонтово был закрыт, формальной причиной послужила неуплата пролетарскому государству налога в 2 миллиарда рублей, последняя служба в храме среди фресок Дионисия состоялась в 1924 году. Земли, скот и инвентарь монастыря присоединили к Лукинскому совхозу, монашек выселили на улицу. Здания монастыря остались фактически без охраны. Вплоть до 1926 года в монастырских стенах располагалась сельскохозяйственная артель, в которой работали бывшие послушницы обители. К счастью, уже при новой власти в 1918 году Игорь Грабарь и жена Льва Троцкого (второго человека революции) Наталья Седова (искусствовед по образованию, заведующая музейным отделом Наркомпроса в 1918-1928 годах) через Наркомат просвещения смогли организовать реставрационные работы в Соборе Рождества Богородицы, отправив сюда группу специалистов (работать им пришлось в сложнейших социально-политических и бытовых условиях) - уникальное Ферапонтово было постоянно "на слуху", благодаря высокому покровительству непревзойденный Дионисий оказался на некоторое время под относительной "защитой" от уничтожения. В том же 1918 году в стране началась масштабная кампания по описи и реквизиции имущества церковных общин - чудовищная по размаху и беспредельная по безнаказанности, завершившаяся к началу 40-х годов тотальным уничтожением русского духовенства и закрытием (либо разрушением) 99% храмов. Сохранить неприкосновенным единственный в России полноценный оригинальный ансамбль древней храмовой росписи кисти Дионисия было в тех обстоятельствах делом невероятно сложным - и И.Э. Грабарь, как и во многих других случаях в то время, "пробил" Ферапонтовской обители статус объекта культурного наследия государственного значения, преобразовав монастырь в музей - это случилось в 1926 году, а 20 января 1928 году вся территория монастыря площадью 4,2 га, с расположенными на ней церквями, зданиями и хозпостройками, была передана Главнауке. Впрочем, музейная "охранная грамота" была весьма формальной - фактически, комплекс древнего монастыря, территория которого не была даже огорожена забором, по-прежнему оставался под присмотром одного-единственного сторожа-хранителя, в обязанности которого, помимо обеспечения неприкосновенности и сохранности драгоценных памятников, входило поддержание порядка в зданиях, соблюдения режима хранения, сопровождение немногочисленных посетителей, взаимодействие с органами власти и местными жителями, всё это за более чем скромную зарплату.
В 1918 году из Петрограда в родное Цыпино (деревню под Ферапонтовом) вернулся И.И. Бриллиантов, "первооткрыватель" Ферапонтовских фресок, уволенный из закрытой Духовной академии, и вплоть до своего ареста в 1931 году (и последующего за ним расстрела по приговору "тройки") продолжавший опекать архитектурный памятник - сначала на правах члена комиссии по окончанию реставрации монастыря, затем в качестве участника комиссии по описи и изъятию церковных ценностей Ферапонтова, а впоследствии - по велению души, вне должностей, инструкций и директив. С 1930 по 1948 годы ангелом-хранителем Ферапонтова была послушница монастыря Любовь Кирилловна Легатова, на смену которой пришел Валентин Иванович Вьюшин, преданно "служивший" Дионисию до 1978 года, пока здесь не был создан государственный музей всероссийского значения с соответствующим штатом и системой охраны."
Информация отсюда.... https://sobory.ru/article/?object=00501