Школа Жизни.
"Жизнь - это не то, что Вы получаете. Это то, что Вы делаете с полученным."
(Стефани Перкинс)
Небольшое вступительное слово.
В первый раз о Юрии Шибневе (известнейшем фотографе-натуралисте и старейшем сотруднике заповедника "Кедровая падь") я услышала на Фестивале "Первозданная Россия-2014".
А недавно, в свежем посте Константина Михайлова здесь, (путём нескольких "шахматных ходов") вышла на его давний, но совершенно замечательный пост про отца Юрия - Бориса Константиновича Шибнева - Учителя и подвижника.
Для всех, кому когда-либо удавалось бывать (в экспедициях или в поездках) в Приморском крае, в бассейне реки Бикин или в заповеднике "Кедровая падь", кому посчастливилось познакомиться с Б.К.Шибневым или с его сыном, Юрием Шибневым, эти люди навсегда остануться, как любимые, неисчерпаемые, живые "книги жизни".
В комментариях к посту-оригиналу есть ссылка на документальный фильм реж.А.Терентьева "Белый вождь" - для тех, кто захочет продолжения.
Оригинал взят у konstmikh в Памяти Бориса Константиновича Шибнева (1918-2007)
ХРАНИТЕЛЬ «РУССКОЙ АМАЗОНКИ»
23 апреля - день рождения БОРИСА КОНСТАНТИНОВИЧА ШИБНЕВА (1918-2007), во многом благодаря которому до сих пор на Земле существует такое удивительное место, как уссурийская тайга в бассейне реки Бикин. Я познакомился с ним в 1990 г., впервые приехав в Приморье как орнитолог и потом встречался каждый год, пока шли мои экспедиционные работы в бассейне Бикина. Собственно без него никаких бы работ и не было, все, кто приезжал когда-либо на Бикин, проходили через его руки. БК был удивительный человек, редкий по своей доброте, отзывчивости, бескорыстности и безмерной влюбленности в уссурийскую тайгу и в Бикин, за который он не прекращал бороться до самого окончания своей жизни. Это поистине был последний из могикан. В последний раз я видел его в октябре 2006, а через год его не стало, но остался Бикин, который уже не мыслится без него, хотя с названием этой удивительной реки связаны имена и Арсеньева, и его удивительного проводника Дерсу Узала.
Когда-то я написал о БК очерк для «Науки и Жизни», он был тогда ещё жив. Даю его здесь. Текст очерка идёт с небольшими изменениями и сокращениями.
«Хранитель русской Амазонки».
По северу Приморского края, среди «северных джунглей» уссурийской тайги, течет река Бикин, «русская Амазонка». В начале века, перевалив в верховья реки с морского побережья, спустился по Бикину до Уссури с отрядом казаков Владимир Клавдиевич Арсеньев, впоследствии описав свое путешествие в замечательной книге «Дерсу Узала». Книгой этой зачитывались поколения мальчишек, и полная тайн уссурийская природа манила к себе юные сердца не меньше, чем тропическая Африка или Южная Америка. Как хотелось попасть в эти таинственные места, повстречать здесь своего Дерсу, проникнуть с ним в увитые лианами лесные дебри, увидеть тропических бабочек и птиц, найти женьшень, услышать, коротая ночь у костра, рыкание тигра или гулкое уханье рыбного филина. Из тех мальчишек потом выросли многие дальневосточные ученые, - биологи, географы, антропологи. Но были среди них и те, кто уклонился от шумной славы научного поприща, тесно связав свою жизнь с детьми и природой.
Река Бикин - "русская Амазонка"
Так сложилась судьба Бориса Константиновича Шибнева, «белого вождя», как прозвали его удэгейцы Бикина, - учителя поколений удэгейских и русских мальчишек и девчонок. Родился и вырос Б.К.Шибнев на русской земле Пошехонии, в Ярославской губернии, но прочитав мальчишкой всего Брема и затем Арсеньева, возмечтал - вместе со своим старшим братом - уехать на загадочную уссурийскую землю. Сначала уехал брат, ставший на Бикине знаменитым охотником (на картах, в низовьях реки, можно теперь найти речку Шибневку), а затем, демобилизовавшись из флота, присоединился к нему и Борис. Бикин стал его второй родиной. Здесь он женился, и здесь у Бориса Константиновича и Анастасии Ивановны родились дочь и сын, а потом уже внуки и правнуки. Рассказать на нескольких страницах о судьбе этого неуемного, жизнелюбивого человека трудно. Можно лишь коснуться его жизни, определить его кредо как учителя и человека.
Село Верхний Перевал, вид с Верхнеперевальской сопки на Недихезскую сопку.
Село Верхний Перевал расположен в том месте, где река Алчан подходит близко к Бикину и где расположена высокая сопка Крутояр, более известная в Пожарском районе как Верхнеперевальская. Напротив ее, через Бикин, - сопка Нёдихезская. Обе образуют как бы ворота, или вход в бикинский «заповедник» уссурийской тайги. От Верхнего Перевала до городка Лучегорска - час езды на автобусе. Лучегорск - это уже большая земля, отсюда поездом хоть в Хабаровск, хоть во Владивосток. Но это сейчас. Перед войной, когда приехали сюда братья Шибневы, никакого Лучегорска и в помину не было. Да и Верхнего Перевала не было. Кругом была тайга. В то время в среднем течении Бикина как раз образовался один из первых удэгейских поселков, Сяин (до этого удэгейцы жили стойбищами), где и стал учителем и директором школы заочно окончивший к этому времени педагогический институт Б.К.Шибнев. Потом он учил в поселках, возникших ниже по Бикину - Нижнем Перевале и Верхнем Перевале. Он везде и всегда учил, биологии и истории, но это не главное. Главное, что его любовь к природе не умещалась в нем - её хватило бы на сотни и тысячи человек. Она выхлестывала из него, как из рога изобилия, и заражала других, как заразила и меня, вскоре после того, как я впервые увидел этого уже седого, но молодцевато бойкого, подстриженного бобриком человека, в июле 1990 г.. Как сейчас помню нашу первую встречу. Мы сидели в недавно созданном им Экологическом музее, разместившемся в бывшем помещении лесхоза, и Борис Константинович воодушевленно экзаменовал меня, тогда уже «остепененного» зоолога, на знание животного и растительного мира уссурийской земли. В одной его руке коробочка лотоса, в другой - шишка корейского кедра; на столе, перед ним - плод водного тропического растения эвриалы, чучела голубой сороки и кедровки; по краям стола - кипа определителей и справочников и сделанные из дерева, в миниатюре, удэгейские лодки - бат и улемагда, или оморочка. Над ним, за спиной, - карта Бикина с экологическими тропами и многодневными маршрутами (в том числе и на лодках), по которым он водил школьников в те годы, когда еще был в силе. Борис Константинович искренне радовался любому чистосердечному «не знаю» и с удовольствием рассказывал и объяснял. Когда же мы вышли в ботанический садик, выращенный им вокруг дома музея, то уже оставалось только слушать. Разнообразие уссурийских кустарников и трав и до сих пор для меня остается «тайной, покрытой мраком». Он же знал их все, - вместе с птицами, зверями, рептилиями и насекомыми, в том числе и по латыни. Вот такой школьный учитель в таёжной глубинке на краю российской земли.
Б.К.Шибнев в сделанном своими руками Экологическом музее (начало 1990х гг).
«Ребята, что такое натуралист?» - любил спрашивать Борис Константинович собравшихся на его беседу очередную группу школьников (еженедельно в музей приезжали группы из Дальнереченска, Бикина, Лесозаводска и даже Хабаровска, не говоря уже о близлежащих поселках). Сам же и отвечал: «Натуралист - это «Что? Почему? Зачем?» Запомните это. Спрашивать, познавать, постигать, любопытствовать». Далее обязательно следует пара добрых шуток, без которых Шибнева трудно себе представить. Но чтобы ирония или насмешничество, - никогда. Как любил повторять БК, он не только учил удэгейцев, но и сам всю жизнь учился у них, - их прямоте, честности и искренности, а также «закону меры», о котором он часто рассказывал как единственно приемлемому принципу сосуществования человека и природы. Простота и чистосердечие, как считал старый учитель, залог взаимопонимания между учителем и учениками и потому терпеть не мог ханжества и снобизма, увы, нередкого явления в академических сферах науки и педагогики.
Вверх по Бикину на оморочке.
Преподавая биологию, Борис Константинович рано понял, что все учебники, особенно ботаники и зоологии, никуда не годятся и разве что могут отбить у детей их естественный интерес к окружающему миру природы. Сколько бы не заставляли шестиклашек и семиклашек вызубривать строение клетки и двойное оплодотворение у высших растений, они этого учить не будут или забудут на второй день. Какой смысл в таком образовании? Насколько ценнее вывести класс на природу, даже на школьный двор, и показать (и объяснить, конечно) растущие здесь деревья и кустарники. Сам Шибнев постоянно водил ребят на Бикин, по тропам уходил с ними на Верхнеперевальскую сопку, а летом, тратя на это свой законный отпуск, поднимался с ними на шестах вверх по реке. Он был убеждён, что бучение биологии должно быть живым и увлекательным и, прежде всего, деятельным знакомством с природой. Иначе мы получаем то, что имеем, - разоренную, обезображенную землю; вырубленные леса и отравленные реки.
Б.К.Шибнев на берегу Бикина в свои 60 лет (начало 1980х гг)
Почему? «Да потому», - говорил на очередной беседе с ребятами и их преподавателями БК, - «что восемьдесят процентов людей не знают и не понимают природу. Даже здесь, в поселке. А что говорить о городе? Среди тех же, кто стоит у власти - поголовное незнание, на всех уровнях. А где незнание, там и безразличие. Отсюда и страшная философия - брать, брать и брать у природы. И ничего не давать в замен. Психология потребителя разъедает души даже удэгейцев, которые раньше были неразрывно связаны с природой». «А результат» - продолжал он, - «грядущая катастрофа». Катастрофа неизбежная, если, ничего не изменится в сознании людей».
Одна из последних фотографий Б.К. (октябрь 2006 г.), фото Bruni Encke.
Частенько мы сидели с ним на крыльце его уже старенького дома в Перевале, у небольшой земляной дамбы, отгораживающей село от реки и сохраненного им паркового пойменного леса на берегу. «Сбросить хотя бы десяток лет, я бы еще поборолся», - с вздохом говорил БК. А я думал про себя, - «его бы энергии хватило бы на многое, быть может даже и на то, чтобы остановить рубки». Один в поле воин, если он Шибнев. Но таких «Шибневых» мало, все больше обломовы и остапы бендеры. А БК уже было за восемьдесят, и хотя он еще каждое утро окунался в прохладной воде Бикине, но ходить ему было трудно, да и разные «болячки» замучили. А жизнь не спрашивает. Каждый день нужно с утра накормить коз, затем бежать в музей (ведь могут прийти люди, хотя бы один человек!), затем, в обед, полоть картошку, и снова в музей. Конечно родня помогала старикам, но все равно было очень трудно, тем более когда началось то время, когда вокруг «каждый за себя», а пенсии уже не хватало и на таблетку аспирина (кто-то когда-то сказал, что народ, который бросает своих стариков, не имеет будущего). Но о себе БК никогда не говорил и ни о чем не жаловался. Только вздыхал вечером, просматривая газеты, - больно было за людей и за тайгу. Больно за Бикин. И превозмогая боль, он - полуслепой, - садился за старенькую печатную машинку в своей крошечной комнатушке и писал. Писал как учил, - без обиняков, нелицеприятно. И его читали и слушали. Кто с радостью, кто скрежеща зубами. Но результат налицо, - Бикин еще существует, последний большой остров настоящей уссурийской тайги на юге Дальнего Востока России. Хотя кольцо рубок продолжает неумолимо сужаться.
Константин Михайлов
Место, где по преданию был убит Дерсу Узала (к югу от Хабаровска)
Послесловие.
Недавно узнал, что немецкое правительство выделило WWF на спасение (охрану) Бикина 2,5 млн.евро. Весть пришла из Германии. Там об этом печатали в прессе (надо же, когда бы у нас такое). Но вчера звонил в Перевал и говорил с дочерью БК (она тоже школьный учитель биологии и поднимала школьников в прошлом году на защиту кедров, хотя в этом году их продолжают валить) , - она ничего не знает. Может просто не слышала, хотя это тоже по нашему, - спасают Бикин, но старожилы Бикина об этом ничего не знают. Мало уже верится, что что-то изменится, и все-таки всё еще верится.
"Сохраните Бикин..." (завещание БК)