Обед для мамаши
Сколь ни теши кол на голове у добросердечных горожан, заклиная их, что кормить летом дикое зверье - дело дурацкое и зверям отнюдь не полезное - кормили, кормят и кормить будут! Поскольку устоять невозможно: уж очень умилительное зрелище! И потом, это ж какую силу воли надо иметь, чтоб пройти мимо голодной белки с полным карманом вкусненького и не поделиться?!
- Что? Почему белка голодная? Да где ж ей сытой быть, когда в гнезде у нее мал-мала меньше! Вон костлявая какая! Всю высосали. Нет уж, вы как хотите, а сердце не камень! Оно таки кровью обливается, глядя, как радуется сохлым прошлогодним семечкам кормящая мать. Кто ж еще так доверчиво и благодарно разложит отощавший рыжий хвост прямо возле дорожки - велосипедам под колеса, и позволит чуть ли не в упор себя фотографировать (лишь бы семечки не отняли)? Оголодала бедняжка. Что им тут есть? Давеча в наших лесах белок было полно, не то что теперь…
Под эти благоглупости причитавшей рядом «кормилицы», я вынула из сумочки смартфон и банально воспользовалась непугливой натурой, явно уже приученной к подачкам неразумными добряками. Весьма вероятно, без такой подкормки эта конкретная белочка и ее потомство теперь пропадет: она отвыкла сама искать корм в природе, попала в зависимость от людей. Мимо промчалось рогатое стадо юных велосипедистов - белка даже жевать не перестала. Значит, инстинкт самосохранения уже притупился. Чему эта мамаша научит своих бельчат?
- Да ладно! - сердито буркнула «кормилица». - Всю жизнь белок кормили, и ничего - вон бегают! Меньше стало? Да кто ж их считал! Мало ли что я сказала - нечего к словам цепляться… - она сердито на меня зыркнула, подхватила видавшую виды сумку с гостинцами для птиц и зверей и отправилась «благодетельствовать» дальше - направо и налево.
Плотно закусив, белочка махом взлетела на столетнюю елку, показав снизу белое пузико с розовыми пуговками набухших сосцов.
Может, мое назойливое топтание возле «столовой» ее смущало? Но оставшиеся у корней семечки манили, и, убедившись, что я не претендую, она слезла и принялась спешно убирать в живот остатки.
Я пошла дальше. На каждом встречном пеньке лежала накрошенная булка, россыпи пшена и перловки, размокший геркулес. Если погибель здешним белкам отчего и грозит, то только от обжорства.
- Что? Почему белка голодная? Да где ж ей сытой быть, когда в гнезде у нее мал-мала меньше! Вон костлявая какая! Всю высосали. Нет уж, вы как хотите, а сердце не камень! Оно таки кровью обливается, глядя, как радуется сохлым прошлогодним семечкам кормящая мать. Кто ж еще так доверчиво и благодарно разложит отощавший рыжий хвост прямо возле дорожки - велосипедам под колеса, и позволит чуть ли не в упор себя фотографировать (лишь бы семечки не отняли)? Оголодала бедняжка. Что им тут есть? Давеча в наших лесах белок было полно, не то что теперь…
Под эти благоглупости причитавшей рядом «кормилицы», я вынула из сумочки смартфон и банально воспользовалась непугливой натурой, явно уже приученной к подачкам неразумными добряками. Весьма вероятно, без такой подкормки эта конкретная белочка и ее потомство теперь пропадет: она отвыкла сама искать корм в природе, попала в зависимость от людей. Мимо промчалось рогатое стадо юных велосипедистов - белка даже жевать не перестала. Значит, инстинкт самосохранения уже притупился. Чему эта мамаша научит своих бельчат?
- Да ладно! - сердито буркнула «кормилица». - Всю жизнь белок кормили, и ничего - вон бегают! Меньше стало? Да кто ж их считал! Мало ли что я сказала - нечего к словам цепляться… - она сердито на меня зыркнула, подхватила видавшую виды сумку с гостинцами для птиц и зверей и отправилась «благодетельствовать» дальше - направо и налево.
Плотно закусив, белочка махом взлетела на столетнюю елку, показав снизу белое пузико с розовыми пуговками набухших сосцов.
Может, мое назойливое топтание возле «столовой» ее смущало? Но оставшиеся у корней семечки манили, и, убедившись, что я не претендую, она слезла и принялась спешно убирать в живот остатки.
Я пошла дальше. На каждом встречном пеньке лежала накрошенная булка, россыпи пшена и перловки, размокший геркулес. Если погибель здешним белкам отчего и грозит, то только от обжорства.