Об отношении к неудачам
Вечер пятницы, обсуждаем с коллегами результаты упорной трудовой недели. Коллег у меня аж два - итальянка и француз. И я. Вот такой интернационал.
У всех удачи в пополаме с неудачами.
Кому-то может показаться, что у нас стакан наполовину полон, но у нас, которые бесперебойно поставляют высококвалифицированную экспертизу всему институту... да что там институту, всему биологическому кампусу Дрездена, удачи уже давно не вызывают того восхитительного всплеска положительных эмоций, как было в юности. Только если это удача, выстраданная многомесячным упорным трудом. И то, когда этот каменный цветок в конце концов выходит, не чувствуешь уже ничего, кроме усталости и боли в пятой точки.
Неудачи переносятся гораздо тяжелее, потому что бьют по самому больному месту - самолюбию. См. пункт выше о высококвалифицированной экспертизе.
В процессе обсуждения неудач коллега-итальянка говорит:
- Я тут была на конференции и одни докладчик-француз процитировал классика французской литературы: неудача это первый шаг к удаче. Какие же вы, французы, все-таки молодцы, -говорит коллега-итальянка, обращаясь к коллеге-французу, - какой у вас все-таки правильный вгляд на жизнь.
- Реалли? - удивляется коллега-француз. - Это был какой-то неправильный докладчик-француз, который цитировал неправильного классика французской литературы. У нас, у французов, вообще-то принято любую неудачу воспринимать как личную катастрофу вселенского масштаба.
- Реалли? - удивляюсь я следом. - Как же мы, однако с вами, французами, похожи. У нас тоже принято любую неудачу воспринимать как личную катастрофу вселенского масштаба.
Я ведь не погрешила против истины? Самым позорным в детском саду было сделать корявую открытку маме на восьмое марта. Рукастых детей громко хвалили, менее рукастых - не менее громко прилюдно стыдили. Самым позорным в школе было получить плохую оценку. Никто, ни школа, ни родители не разбирались, почему у ребенка плохая оценка. Просто публично стыдили.
В итоге поколения и поколения советских людей вырастали с мыслью, что лучше не сделать вообще ничего, чем сделать плохо. По крайней мере, избежишь публичного позора.
С этим комплексом я борюсь все годы, которые мы живем не в России. Но он нет нет, да и дает о себе знать. Взять хотя бы ведения блога. Очень часто я не пишу новый пост потому, что не чувствую себя достаточно уверенной, что напишу его интересно, искрометно, грамматически и стилистически правильно.
У всех удачи в пополаме с неудачами.
Кому-то может показаться, что у нас стакан наполовину полон, но у нас, которые бесперебойно поставляют высококвалифицированную экспертизу всему институту... да что там институту, всему биологическому кампусу Дрездена, удачи уже давно не вызывают того восхитительного всплеска положительных эмоций, как было в юности. Только если это удача, выстраданная многомесячным упорным трудом. И то, когда этот каменный цветок в конце концов выходит, не чувствуешь уже ничего, кроме усталости и боли в пятой точки.
Неудачи переносятся гораздо тяжелее, потому что бьют по самому больному месту - самолюбию. См. пункт выше о высококвалифицированной экспертизе.
В процессе обсуждения неудач коллега-итальянка говорит:
- Я тут была на конференции и одни докладчик-француз процитировал классика французской литературы: неудача это первый шаг к удаче. Какие же вы, французы, все-таки молодцы, -говорит коллега-итальянка, обращаясь к коллеге-французу, - какой у вас все-таки правильный вгляд на жизнь.
- Реалли? - удивляется коллега-француз. - Это был какой-то неправильный докладчик-француз, который цитировал неправильного классика французской литературы. У нас, у французов, вообще-то принято любую неудачу воспринимать как личную катастрофу вселенского масштаба.
- Реалли? - удивляюсь я следом. - Как же мы, однако с вами, французами, похожи. У нас тоже принято любую неудачу воспринимать как личную катастрофу вселенского масштаба.
Я ведь не погрешила против истины? Самым позорным в детском саду было сделать корявую открытку маме на восьмое марта. Рукастых детей громко хвалили, менее рукастых - не менее громко прилюдно стыдили. Самым позорным в школе было получить плохую оценку. Никто, ни школа, ни родители не разбирались, почему у ребенка плохая оценка. Просто публично стыдили.
В итоге поколения и поколения советских людей вырастали с мыслью, что лучше не сделать вообще ничего, чем сделать плохо. По крайней мере, избежишь публичного позора.
С этим комплексом я борюсь все годы, которые мы живем не в России. Но он нет нет, да и дает о себе знать. Взять хотя бы ведения блога. Очень часто я не пишу новый пост потому, что не чувствую себя достаточно уверенной, что напишу его интересно, искрометно, грамматически и стилистически правильно.