Тут дело в том, что всё это проистекает от вульгарного отождествления человека как человека и его физической оболочки.
Дело в том, что человек не содержится в одном только своём теле или своём мозге. Не менее важны социальные связи в которых существует человек, в которых он осуществляется. И эти социальные связи не обрываются в момент смерти - какой-нибудь писатель для большинства жителей планеты живее меня, так как он и после смерти посредством своих текстов связан с большим количеством людей, чем я будучи живым.
Аналогично, любой человек, даже самый интравертный хикки после физической смерти теряет лишь часть своего существования продолжая оставаться для всего остального общества человеком, его тело остаётся его телом и есть его - то же самое что есть ампутированную руку с живого человека или убить человека для еды. И если мы признаём аморальным поедание частей живых людей - то и поедание неживых тел людей аморально. Вопрос аморально ли есть живых людей - это уже другой вопрос.
Такова концепция загробной жизни в диалектическом материализме, в общем.
Дело в том, что человек не содержится в одном только своём теле или своём мозге. Не менее важны социальные связи в которых существует человек, в которых он осуществляется. И эти социальные связи не обрываются в момент смерти - какой-нибудь писатель для большинства жителей планеты живее меня, так как он и после смерти посредством своих текстов связан с большим количеством людей, чем я будучи живым.
Аналогично, любой человек, даже самый интравертный хикки после физической смерти теряет лишь часть своего существования продолжая оставаться для всего остального общества человеком, его тело остаётся его телом и есть его - то же самое что есть ампутированную руку с живого человека или убить человека для еды. И если мы признаём аморальным поедание частей живых людей - то и поедание неживых тел людей аморально. Вопрос аморально ли есть живых людей - это уже другой вопрос.
Такова концепция загробной жизни в диалектическом материализме, в общем.
Reply
Reply
Leave a comment